Imagine Stars

- О! Ну, привет, Ненасытный Книжный Червь. - Я опоздала, да? - Верно, - кивнул парень. - Но тебе несказанно повезло, потому что сегодня я прихватил с собой эту замечательную книгу. На случай, если ты придешь. И ты пришла, хоть и с небольшим опозданием. Брюнет протянул мне небольшую книгу в глянцевой обложке с пленительным названием "Океан в конце дороги". Я взяла ее в руки, по привычке проведя большим пальцем по ребрышку, и благодарен улыбнулась, получив мягкую улыбку в ответ. - Чтож, - прочистил он горло. - у тебя есть планы на оставшийся вечер? Я вопросительно взглянула на парня, отрицательно покачав головой. - Отлично! Идем со мной. Лиам пошел вперед, в то время как я осталась стоять на месте, не решаясь последовать за ним. Что-то тормозило меня и велело не двигаться. Не страх, нечто другое с привкусом недоверия, хотя повода для этого практически не было. Как там говорят, "в тихом омуте черти водятся"? - Ты чего? Только давай вот без этого: "Вдруг ты маньяк?" и все такое... Разве маньяки читают метафоричные произведения с неоднозначными названиями? Из меня вырвался легкий смех, когда он закончил произносить свою полную иронии речь, разводя руками в стороны. - Разве маньяки не могут быть начитанным? - Ну тогда в этом случае тебе следует бояться меня, - задумчиво протянул юноша, прищурив глаза. Я тоже сощурилась, и все же пошла в ту неизвестность, в которую вел меня продавец- консультант и возможно, начитанный маньяк. Парень вёл меня по полупустым улицам с редко проезжающими мимо автомобилями. Мы не спеша шагали по узкому тротуару, иногда случайно касаясь друг друга плечами, шли вдоль вывесок, горящих разными цветами стеклянными витринами, мимо небольших кафе и ресторанчиков, что количество росло и росло по мере приближения к центру. Я спрашивала его еще раз о том, куда мы идем, и кроме ответа "секрет" ничего больше не получила. Поэтому весь оставшийся путь (может, мы только в самом далеком начале пути, и осталось его много) мне приходилось крутить головой по сторонам, рассматривая плакатные надписи и незнакомые лица. Вначале я подумала, что этим тайным местом окажется какое-нибудь заброшенное здание, или что-то вроде моего холма, но ничего подобного по пути не встречалось. Брюнет уверенно вел меня по центральной улице Ричмонд-Хилла, загадочно ухмыляясь, не произнося больше ни слова. - Пришли! - торжественно заявил Пейн, остановившись и раскинув руки в стороны. Я вопросительно посмотрела на него, потому что это все еще центр города и потому что не имею понятия, где здесь то самое секретное место. - Это... скамейка? - Сомнительно протянув, вопросила я. Кареглазый поморщился. - /т.и/, я не думал, что у тебя такой скудный кругозор... Знаешь, мне казалось, ты видишь больше, чем другие, но, видимо, я ошибался... - Театрально вздохнул парень. - Посмотри внимательнее, не разочаровывай меня! Я снова окинула взглядом все находящееся впереди: три скамейки, пара больших клумб с цветами, небольшой газон с постриженой травой, городской цирк... Меня накрыла пелена сомнения, когда очередь дошла до цирка, хотя подходящих вариантов больше и не было. - Цирк? Лиам широко улыбнулся, щелкнув пальцами: - В точку, /т.ф/. Идем. Огни цирка давно потухли, а двери закрылись. - Но он же закрыт. Мы опоздали. - Просто иди за мной, ладно? - закатил тот глаза, а потом спросил с какой-то детской наивностью: - Ты мне веришь? Я уверенно кивнула в ответ, пытаясь не показывать, что все равно боюсь его очередной безумной идеи. Друг бережно взял меня за руку, чуть сильнее сжимая в своей теплой ладонью, пытаясь придать уверенности и успокоить. Он посмотрел на меня с теплотой и заботой с этой же целью. Мы обогнули здание, и тогда, казалось бы, потухающий огонек беспокойства разгорелся лишь сильнее. - Нам нужно залезть на крышу. - На крышу? - Удивилась я, запрокидывая голову к верху, чтобы оценить высоту. - Пожалуйста, скажи, что ты пошутил. - Прости, но нам правда придется залезть туда, если ты хочешь увидеть то, что я хочу показать тебе. Я тяжело вздохнула. Любопытство так и подталкивает лезть чего знает куда ради познания великой тайны парня, дающего мне книги. Мне было жутко интересно узнать о том месте, и поэтому в воображении возникали тысячи разных вариантов обстановки, царящей там атмосферы, наличия чего-то необычного и завораживающего. Брюнет забрался на пожарную лестницу и дождался, пока я сделаю то же самое, только после этого он начал карабкаться вверх, через каждые три перекладины спрашивая, как я там. - Нормально. Ты чертов интригант, Лиам! - Ты забыла про мои уникальные способности попадать в неприятности. - Именно! Парень тихо рассмеялся, цепляясь за бетонное ограждение крыши. Когда он залез, то подал мне руку, вытягивая за собой на пыльную площадку. Отсюда открывался прекрасный вид на город: на его петляющие ряды многоэтажных домов, перерастающих в частные двухэтажки ближе к линии горизонта, на нескончаемые бусы фонарей и асфальтных лент, еще кое-где бредущих людей, размером с жучков. Ричмонд-Хилл казался кукольным и более прекрасным, чем был на самом деле. - А если нас поймают? - Ну, тогда я скажу, что это была твоя идея, и ты насильно затащила меня сюда, угрожая зверскими пытками и пожизненным преследованием. - Пожал плечами юноша. Я возмущенно воскликнула, всплеснув руками: - Какой же ты кошмарный, ужас какой-то! Лиам громко рассмеялся, из-за чего в уголках его глаз появились мелкие морщинки и щеки превратили глаза в полукруги. - Когда ты вот так начинаешь ругаться, это выглядит очень мило! Оно, вроде, должно звучать обидно, но когда ты произносишь эти слова, то становишься похожа на маленького хомячка. Ругательство только делает тебя еще более милой, /т.и/. К щекам начал приливать румянец, который нужно было как-то скрыть. поэтому я тут же закатила глаза и отвернулась, притворяясь, будто что-то рассматриваю. Он только что назвал меня милой, да? Я милая? Это точно тот мир и та Вселенная, в которых я жила семнадцать лет? Парень подошел к небольшому серому люку в полу крыши, дергая за металлическую ручку; та с легкостью ему поддалась, и люк со скрипом раскрылся. Вниз, где царила кромешная тьма, вела железная лестница с узкими ступеньками. Проникновение. Если нас поймают (почему-то я уверена в этом на 90%), то сколько датут? Что тогда будет с мамой и папой, когда они узнают, что их дочь преступница? Но я должна верить ему. Интересно, сколько раз он вот так проникал в здания?.. Пейн достал из кармана небольшой фонарик, и белый луч света насквозь прошил тьму. Он развернулся ко мне лицом и игриво подмигнул, поставив ногу на первую ступень, потому вторую, и чередуя их, пока макушка с густыми кашатновыми волосами не растворилась в темноте. Я смотрела вниз, чувствуя что-то тяжелое в животе и не решаясь повторить то же самое. Темнота никогда не входила в список моих страхов, просто... Иногда все боятся неизвестности. - Эй, /т.и/, давай, не бойся! Здесь никого нет, тебе нечего бояться. - раздался откуда-то снизу хрипловатый голос парня. Набрав полные легкие воздуха, я шумно выдохнула, прикрыв глаза: - Ладно. Но если со мной что-нибудь случится, это будет на твоей совести! Подошва кроссовка коснулась ступеньки, немного задержавшись и оценив надежность. Руки нащупали холодные прутья, служившие перилами - я начала погружаться в полумрак, прислушиваясь к размеренному дыханию ожидающего парня, чтобы не слышать обрывистое своё. Через несколько секунд мы стояли в помещении, напоминающем лестничную клетку подъезда. Тут довольно прохладно и пахнет машинным маслом. - Где это мы? - Служебное помещение. - Я поморщилась. - Но нам не сюда, не переживай. Место, которое я хочу тебе показать, намного круче. Парень снова ухватил меня за руку, протянув за собой к освещенной фонариком зеленой двери. Она не была заперта, как и все последующие, встретившиеся нам на пути. Интересно раз они не запирают двери внутри, может, западная дверь тоже была открыта все это время, и мы зря проникли сюда через крышу? Пока мы с Лиамом петяли по просторным коридорам с огромными окнами, он рассказывал мне о том, как впервые пробрался сюда пару лет назад, просто потому что ему было интересно узнать какого в цирке ночью, как несколько раз он чуть не был пойман, а когда я спросила про охрану, то он ответил, что здесь есть один шестидесятилетний мужчина, который вечно спит крепким сном в комнате мониторинга. Чем больше говорил Пейн, тем больше я оживлялась и проявляла интерес к нашему приключению, тем больше поднималось настроение, и я даже пару раз позволила себе бездумно повальсировать посреди выложенного белой плиткой коридора, обняв невидимого партнера, чувствуя детскую легкость с привкусом свободы. Внутри вдруг защекотало счастье, подталкивающее смеяться, и я действительно смеялась, слегка запрокидывая голову назад. Мне нравится то, что я невольно открываюсь перед ним, не боюсь быть самой собой, без маски и без грима, показывать свое настоящее лицо. Это казалось таким естественным и правильным, как смена времен года или течение реки. Меня ничего не сковывало и не пробуждало желание спрятаться в свой панцирь, отгорождаясь от всего мира и всех людей. Лиам стал выбором моей сущности, он - один из тех немногих, перед кем я - это я. Бурчащий незнакомую мелодию брюнет пританцовывал впереди, состроив утиную гримасу и странно размахивая руками. Прямо-таки клоун в цирке! Буквально. - Готова? - остановившись возле широких дверей, поинтересовался парень. - Готова. Двери распахнулись, пуская за собой луч света, исчезающий где-то вдалеке. Наши шаги и дыхание эхом раздавались во всех углах помещения, кажущегося бесконечным пространством. В цирке может быть только одно место таких размеров - цирковая арена. Огромное пространство, в котором умещаются слоны, тигры, акробаты, стайки дрессированных собачек... Я огляделась вокруг, лицезрея один лишь непроглядный занавес. Организатор приключений куда-то исчез, и через минуту центр красной арены осветил тусклый свет софитов. Занавес поднялся, и взору предстал огромный круг с уходящими под куполообразый потолок громоздящимися трибунами. Арена была похожа на уменьшенную в несколько раз копию Колизея. - Вот сюда я прихожу время от времени, чтобы побыть одному, подумать... - Почему именно цирк? - не глядя на парня, спросила я. Никогда бы не подумала, что кто-то может иметь такое любимое место, как цирк. Холм усмехнулся, прерывисто вздохнув: - Потому что в детстве я мечтал стать циркачом. Теперь ясно, почему он выбрал именно это место. Порой детские мечты оказывают на нас гораздо большее воздействие, чем мы думаем. Если будучи ребенком ты хотел стать космонавтом и отправиться на луну, то всю свою жизнь будешь глядеть ночами на белый светящийся круг, до конца своих дней не теряя потаенной в сердце надежды когда-нибудь увидеть её на расстоянии вытянутой руки, или даже прикоснуться. Так же и с Лиамом - детская мечта влюбила его в цирк. - Так почему же не стал? Он вздернул плечами: - Слишком часто ломал себе что-нибудь. С моим везением быть цирковым не лучший вариант. - А я хотела стать ветеринаром, - мне вдруг захотелось рассказать ему об этом в ответ. - но у меня плохо с биологией, так что... Я попросила родителей завести собаку. - Надеюсь, это не та собака, от которой мы тогда уносили ноги? - Нет, - мы рассмеялись. - но размерами даже чуть побольше. И Шедар не злой. Он наоборот любит обниматься и облизывать всех подряд. После того, как я произнесла имя питомца, брюнет слегка удивился: - Шедар? - Ну да. Это главная звезда в созвездии Кассиопея. Назвать его Рексом или Зевсом было бы банально. - Согласен. Шедар - прекрасное величественное имя для пса. Ты будешь просто обязана познакомит меня с ним. - Обязательно, - кивнула я. - Здесь здорово. - Правда? - Да. Мне кажется, в цирке может произойти любое, казалось бы, невозможное, здесь можно воображать все, что угодно, вплоть до настоящего представления. Что-то и не подсказывает, что ты единственный парень в мире, чье любимое тайное место цирк, а не мраморная свалка с кучкой обкуренных друзей. - Не люблю банальности. Лиам приподнял уголок рта, глядя на меня сверху вниз своими сияющими как у ребенка зелеными глазами. Мои глаза встретились с его, и нечто, похожее на распирающий грудь воздушный шарик, возникло внутри. Мы неотрывно смотрели друг на друга, пытаясь разглядеть что-то напоминающее душу в отражающих свет прожекторов радужках. Парень облизнул пересохшие обкусанные по краям губы и чуть подался вперед. Из-за этого растущий в груди шар внезапно лопнул, вызвав охватившее абсолютно все тело волнение с капелькой страха. Но он сразу же остановился, зажмурив глаза, а потом часто заморгав, словно все это время был под гипнозом и только сейчас смог очнуться. Поджав губы в попытке улыбнуться, мальчишка отвернулся, уставившись куда-то вдаль. Мне вдруг стало как-то грустно. Я была смущена и немного растерянна; легкое напоминание о дискомфорте коснулось меня своими холодными пальцами. Глупо было думать... - Погоди, сейчас будет кое-что очень классное, - прервал мои мысли хрипловатый голос. С этими словами Пейн пустился бежать по одной из нескольких дорожек между сиденьями, взбираясь к прямоугольному места в самом верху, походившему на пульт управления. Я затаила дыхание, застыв в ожидании чего-то поражающего воображение. Внезапно погас свет, снова обрушивая на нас темноту. Что-то защелкало и затрещало, после чего вокруг все загорелось разными цветами, заставляя сердце пропустить удар. Купол вдруг стал космическим небом с миллиардами сияющих звёзд, пятнами синих, фиолетовых и розовых цветов, разлитых на черном пространстве, а под ногами расстилалась Вселенная. Нас окружила вечность и пересекаюшие её звёзды; несколько крошечных планет виднелись вдалеке, среди которых можно было разглядеть сине-зелёную Землю. Я не могла описать то, что чувствовала в те мгновения, растянувшиеся в тысячилетия. Они не были похожи ни на что! Ничего подобного мне никогда не приходилось ощущать: переполняющее душу тепло, невыразимый трепет в груди, легкая дрожь в руках и ногах, чувство, будто бы за спиной появились крылья. И вместе со всей этой смесью я не могла сделать ни шагу, даже моргнуть, всматриваясь в окружившее меня пространство. Я улыбалась с той искренностью, с которой люди сейчас редко могут улыбаться чему-то, привыкнув к угрюмым лицам и застывшим гримасам. На глаза наворачивались слезы, просто потому что ничего подобного мне никогда не доводилось видеть. Конечно, это не то звездное небо, висящее у нас над головами каждую ночь и наблюдающее, но оно выглядело слишком реалистично, чтобы оставаться к нему равнодушным. Я улыбалась и, сделав, наконец, шаг вперед, закружила, раскинув в стороны руки и задрав голову к искрящимуся космосу. Мне хотелось взлететь, и я летела. Хотелось быть маленьким ребенком, и я была им, забыв обо всем на свете. Я ощутила себя частью чего-то намного большего, частью бесконечности, небольшой звездой на картине мироздания. Лиам появился рядом так же неожиданно, как и исчез. Он стоял чуть подальше меня, тоже рассматривая невероятный вид, созданный при помощи такого замысловатого человеческого изобретения, как проектор. Картинка вдруг начала двигаться, и теперь мы наблюдали, как вертится вокруг своей оси земля всего в паре метров от нас. На яркой сине-зеленой планете стремительно день сменяется ночью, появляется яркая желто-оранжевая дуга, опуская своими лучами маленький круглый шар с еще более маленькими жителями. Теплая рука робко прикоснулась к моей. Парень аккуратно обхватил часть моей ладони, остановившись в ожидании реакции. Но ответить ему я не могла. Меня будто бы ударило током, оставляя после себя приятное тепло и легкие перебирающие мелкими лапками мурашки; сердце пропустило удар, а потом забухало так громко, что кроме него я больше не могла ничего слышать. В венах, в каждом капиляре разгорелось пламя, от чего стало слишком жарко. Стала ощущаться каждая клеточка тела, каждая конечность как-то странно гудела, получая исходящий из груди неописуемый импульс, который можно только почувствовать самому. Зеленоглазый, так и не дождавшись от меня ответа иди движения, полностью обхватил своей большой ладонью мою, слегка сжав. Мы оба перестали дышать. В мыслях начинала нарастать легкая паника. Я не знала как лучше всего поступить: оставить ладонь выпрямленной, как у куклы, или сдать в ответ. Из-за паники дыхание стало таким тяжелым, какое обычно бывает после несколько километрового непрерывного бега. Это тоже неожиданно начало беспокоить меня. "Вдруг у меня трясутся руки и ноги? Вдруг он заметил мою красноту? У меня сильно всполтели ладони? А вдруг я на самом деле не думаю, а произношу все это вслух?" Мысли порождали панику, а паника нервозность. Наконец, я еле как отбросила размышления и заткнула внутренний голос, и тогда мне показалось, что прошло больше получаса. Я неуверенно сжала ладонь Лиама в ответ, уловив боковым зрением почти незаметную улыбку облегчения, говорящую и о его волнении на протяжении этих нескольких десятков мгновений. Его длинные слегка шершавые пальцы переплелись с моими, согревая их своим теплом, совсем немного подрагивая, будто бы листья на легком ветру. Я позволила себе медленно выдохнуть, прикрыв глаза. Земля перед нами вновь стала размером с ноготь. Медвежья рука Пейна чуть дрогнула. Я покосилась на него с вопрошающим выражением лица, но он неизменно стоял, словно подражая статуи. Вернувшись в исходное положение, я вдруг ощутила на себе пристальный взгляд. Внутри нечто тяжелое подпрыгнуло и перекрутилось, и то, что последовало потом, совсем не было похоже на порхающих в животе бабочек. Оно больше походило на взрыв очень маленькой Свехновой. Мне захотелось прикоснуться к своим пухловатым щекам и проверить, они ли это так пылко горят, но тело все еще находилось в состоянии оцепенения. Мышцы напряглись, сердце внезапно стало биться все медленнее и медленнее, будто бы в ожидании чего-то, способного перевернуть весь мир вверх тормашками. Лиам придвинулся чуть ближе. Теперь наши предплечья были плотно прижаты друг ко другу; я сглотнула накопившуюся во рту слюну, тут же посчитав такой жест противным и неуместным. Мы стояли, наши руки были сплетены в замок, мы слышали прерывистое дыхание и не слышали собственные мысли. Нас со всех сторон окружал символ вечности, самое прекрасное, что сумела создать природа. Все старалось подражать бескрайности космоса, особенно время. Так казалось до того момента, когда Лиам резко развернул меня к себе лицом, всматриваясь в него почти чёрными, отражающими все вокруг глазами. Бескрайний космический океан вдруг уместился в двух больших глазах семнадцатилетнего юноши. Всегда уверенный в своих силах бесстрашный мальчишка робел, заправляя за ухо прядь светлых волос закрывшейся от мира девушке. Он так же неуверенно подался вперед, опаляя своим прерывистым дыханием мою кожу и медленно наклоняясь все ниже и ниже к приоткрытым подрагивающим губам. Первыми соприкоснулись кончики носов, потом мягкие губы парня осторожно накрыли мои, будто бы спрашивая разрешения, вызывая трепет и отстук пульса в висках. Возникло ощущение, будто я вот-вот упаду в обморок от переизбытка чувств. У меня никогда так сильно не подкашивались ноги! Они, как и все остальные конечности, превратились в набитые ватой игрушечные ручки и ножки. Все вокруг перестало иметь какое-либо значение, тело стало легким, подобно перышку, мысли окончательно запутались...