Dirty World

Мир прогнил. Грязный мир с вечным грязно-красным небом. В нем нет чистоты, счастья. Его охватила безумная радость низменных желаний и ужасных людей. Всего пять лет назад в мир проникла, кажется, из самых глубин Ада, эта чума, эти демоны, что заставляли забывать все светлое, доброе, щемяще-радостное. Повсюду распространились похоть, убийства, гордыня, зависть и безумно-жестокое торжество. Казалось, небо отражало то, что происходит внизу: кровь, льющуюся потоком и грязь, поглощающую мир шаг за шагом. Люди, опьяненные грехами, выпивкой и кровью, уже не могли противостоять тому, что приносило им удовольствие и вводило в наркотическую эйфорию. Дети здесь либо погибали, оставленные всеми, либо быстро взрослели, учились убивать и становились такими же, как те, кто их оставил. Одержимые жаждой мести, они убивали своих родителей, бывших друзей и тех, кто заботился о них раньше. Все это происходило постепенно, по нарастающей. Сначала были заражены всего несколько человек, но за пять лет весь мир превратился в дом для демонов, грехов и людей, которые медленно убивали себя, наслаждаясь этим. Наверное, в Аду теперь было безопаснее, ведь все демоны – здесь. Лишь немногие будто бы выработали к этому иммунитет. Там, где остались такие люди, создавались небольшие организации, в которых всех снабжали оружием и обучали истреблять демонов и их приспешников, что внушали человеку, начавшему осознавать, что он творит, мысли о необходимости продолжать это безумство. Те, у кого был иммунитет, чаще всего дни и ночи проводили на охоте. Существа из Ада пытались на них воздействовать, но чаще всего человек с по-настоящему стальной волей просто не обращал внимания. Среди неинфицированных остались лишь сильные духом. Ноктис шел по темной улице, сопровождаемый пьяной бранью, угрозами и жутким смехом. Он не знал, сколько шел так, не знал, какой сейчас день. Все его мысли были лишь о том, чтобы не сломаться. Охотник яростно истребил всех слуг высших демонов, и новые появятся здесь нескоро. Он еще не терял надежды увидеть те черные глаза, не затянутые пеленой кокаинового дурмана и безумного веселья. Она была для него самым дорогим человеком с тех пор, как случилась катастрофа, с которой началось падение всей цивилизации. Первое время они выживали вместе: она всегда держалась за него, когда боялась, а он ловил ее улыбку, которая не затрагивала вечно печальные черные глаза. Он еще помнил прикосновения к ее шелковым темным волосам, помнил вдохновенные речи о том, что однажды мир станет прежним и бесконечным. Но полгода назад она сломалась. Сломалась, несмотря на его поддержку, несмотря на свои слова. Грех поглотил и ее, но Ноктис упорно боролся за то, чтобы хоть иногда увидеть свою красавицу, пусть даже в тот роковой день он застал ее с другим мужчиной и готовой дозой героина. Вот и сейчас он шел в тот злополучный клуб, где она теперь танцевала, чтобы хоть мельком увидеть ту, за которую он боролся так долго и уже очень устал от этого. Он зашел в здание и забрался на второй этаж, никем не замеченный. Цэлум занял довольно темный угол, куда мало кто заходил. Жуткие зрелища он видел в этом клубе, пропахшем дымом, алкоголем, кровью и разгоряченными телами. Но ему уже было плевать. Увидеть ее и… Каким-то чудом мужчина заметил, что один из низших появился рядом с ним и уже тянет к нему страшные кровавые пальцы. Охотник ударил его, но его оружие почти не нанесло урона демону. Ноктиса охватил страх. Неужели и он ломается? Цэлум стиснул зубы, нанося множество ударов врагу. Тот шипел, уворачивался, повизгивал от боли, но преследовал свою жертву. Следом за первым демоном уже появлялись другие. Жадно и упрямо, они старались поймать его и вырвать то светлое и прекрасное, что еще оставалось в душе Ноктиса. Сердце Охотника билось все чаще, бешено гоняя кровь по организму. Вместе с кровью распространялся страх. Трепет и ужас, поначалу робко колющие его булавками, постепенно нарастали, вооружаясь более серьезным оружием. Все опасения, которые он подавлял годами, стоная, выбирались из закоулков его подсознания. Внезапно послышался звон чужого меча, и отчаянно вскрикнувшие разом демоны разлетелись в стороны, впрочем, тут же ринувшись обратно. Они не имели права упускать Охотника. За это ждала неминуемая кара высших. Ноктис шокировано застыл с занесенным для удара мечом. Он будто пил взглядом и душой свет, ушедший от него и исходящий теперь от незнакомки, чье бледное лицо сейчас было серьезно и сосредоточено на сражении. Ее короткие персиково-розовые волосы закрывали в битве едва ли не половину лица, но мужчина разглядел искристо-голубые глаза, напомнившие ему о чем-то давно забытом. Что-то одновременно знакомое и незнакомое возникло у него в районе легких. Будто бы на него посреди этого потонувшего в угаре клуба хлынул свежий и прохладный весенний ветер. Удары необычно светлого с алыми пятнами меча словно расплескивали долгожданный свет, которого так жаждал каждый в этом страшном мире. Звон меча, сверкавшего все ярче, был сродни небесно-чистому дождю, который промывал кроваво-гнойные раны своими сильными струями. Пока эфемерное предчувствие счастья захлестнуло Охотника, который готов был сдаться. Когда-то и он был таким. Пока Ноктис приходил в себя и прогонял глупый съеживающийся страх, девушка закончила битву с низшими. Обернувшись, она положила ганблейд, показавшийся Цэлуму мечом, в ножны. Она была какой-то необычной, холодной, собранной и в то же время горячо-живой. В кристальных глазах был отблеск тщательно скрываемой печали, которая, наверное, и помогала ей держаться. - Ты в порядке? – раздался грудной негромкий голос. Лицо у спасительницы было утомленное, но красивое. Она привычным движением заправила прядь за ухо и вздохнула, переводя дыхание. - В норме. Спасибо, - тихо отозвался Охотник. Он почти забыл, зачем сюда пришел. Свет, исходящий из души девушки был для него утешением и одновременно источником силы. Ему казалось, будто последние полгода он провел самом ужасном кошмаре, и сейчас его разбудили, плеснув в лицо ледяной целебной водой из магического источника. – Кто ты? - Лайтнинг. Я недавно в организации, - она поправила сумку, висевшую через плечо, и пошла к люку на крышу, через который попала в здание. – Не отчаивайся, - девушка на мгновение остановилась и, взобравшись на стол, вылезла на крышу через люк. Она была ловкая и гибкая, не совершала ни одного лишнего движения, хоть мужчина и пытался уловить и запомнить его. В ней было что-то от звука скрипки: одновременно сильная и прекрасная. Ноктис, замерший на мгновение из-за прилива сил, быстро последовал за ней, но, попав на крышу, не увидел ее. Он лишь почувствовал тонкий запах свежего ветра и отголосок света, который медленно, но верно вырастал в его груди из крохотной точки, что была прежде. Ему даже показалось, что она не была реальностью –¬ лишь призраком его мечты. Цэлум смотрел вперед, ощущая, как внутри него растет что-то воздушное, легкое. Ему казалось, что он заново рождается, а в небе, так долго затянутом грязно-багровыми тучами, мелькнул бесконечно голубой клочок. Низший, случайно появившийся на крыше, с шипением отполз назад и провалился сквозь крышу. Демоны были слабыми и глупыми, но безошибочно чувствовали, когда у них нет шансов. - Я не сломался, - вслух сказал Ноктис. Впервые за долгое время мысли в его голове не сновали тяжелым роем, а очистились и стали ясными. И сейчас он знал, что ему делать. Он не забыл ту, что сейчас танцевала внизу, нет. Он будет помнить ее. Но ее уже не спасти, да и сама она не захочет. Ноктис просто попытается исполнить ее мечту. Он знал, что должен. Знал, что должен найти Лайтнинг и продолжать очищать мир, чтобы однажды он стал прежним. Стал бесконечным.