Ночные охотники Франд-Бара

      Ночь – тот период, когда безлюдные дороги и улицы города освещаются тусклым светом фонарей, а маленькие дети, укрывшись одеялами с головой, - а-ля импровизированное укрытие от Бугимена, - боятся высунуть ногу за пределы матрасов.       Ночь – это когда ваши чувства обостряются, а самые обычные предметы превращаются в жутких чудовищ; давно запрятанные воспоминания разрывают голову, и каждый волосок на теле встает дыбом, стоит лишь уловить посторонний шум во мраке своей квартиры.       Ночь в Черном Городе – самое опасное время суток, в течение которого в тени огромных небоскребов творятся поистине ужасающие вещи. И только у разумных не хватит смелости заглянуть в узкий переулок, когда оттуда доносятся истошные крики очередной жертвы.       Лишь последние лучи солнца исчезают за горизонтом, как шумные улицы, подобно разорившемуся муравейнику, стремительно пустеют. Гаснут яркие, привлекающие многочисленное внимание, вывески популярных заведений: сети ресторанов Бон-Бон, широко известных бутиков Кельвина Кляйна или Ред Валентино. Растворяются в темноте даже, разместившиеся на каждом углу, Сабвейи и Макдональдсы, некогда работавшие круглыми сутками. После заката для мирных жителей этот город превращается в дьявольскую живоловку: мигающие подъездные лампочки, подобно смертоносным хищникам, влекут к себе стаи наивных мотыльков; поднимающийся прохладный ветер, гоняет по сырому асфальту, выкарабкавшиеся из мусорного бака, бумажные пакеты для гамбургеров. Периодически выглядывающая из-за черных туч луна, на какое-то время, озаряющая каждый темный угол холодным бледным светом, словно бы высматривая, не успевших разбежаться по своим укрытиям, зевак.       Тяжелые шаги юноши, гулким эхом отражались от стен домов. Давно потерявшись во времени, он не знал, как много ещё сможет пробежать, но сдаваться не намеревался до последнего. В очередной раз оглянувшись, тут же обратно натягивая на голову сползший капюшон потрепанной толстовки, парень ловко перелез через металлическое ограждение и перебежал дорогу, не жалея своей обуви и ступая прямо по лужам. Несмотря на уставший и нездоровый вид, он не сбавлял темпа до тех пор, пока жгучая боль в левом плече не позволяла отвлекаться от себя ни на секунду. В этот же миг в глазах всё начало расплываться. Из-за обжигающей раны не выходило собраться с мыслями, вынуждая при каждом резком повороте или прыжке отталкиваться от стен домов или касаться любых попавшихся на пути препятствий, оставляя за собой размазанные бурые капли. Это предвещало то, что теперь преследователям будет куда проще обнаружить его направление.       Нужно было срочно что-то делать.       Сейчас и немедленно, когда преодолеть расстояние от одного квартала до другого становится тяжелее с каждым шагом.       Взгляд до смерти перепуганного парня метался из стороны в сторону, в поисках достойного убежища, которого, к несчастью, примечено не было. Его дрожащие, покрытые кровью пальцы сжались в кулак, когда очередная волна боли вспыхнула с новой силой. Скрипя зубами, он заставлял себя двигаться дальше, словно бы за его спиной следовала шайка головорезов, жаждущих пустить парня на собачий корм. Вновь обернувшись, он поморщился. Невзирая на то, что дорога за ним была совершенно безлюдной, страх не отпускал его. Завернув за угол, оказавшись в темном, провонявшимся отходами, переулке, парень зашел за металлические мусорные контейнеры и прижался к кирпичной стене спиной, «украшенной» ободранными, давно выцветшими, объявлениями и афишами. Старательно игнорируя жуткую боль в правом плече, он застыл на месте и, кажется, перестал даже дышать. Наступившую тишину прерывали только тихое шуршание листвы и скрип, покачивающейся на ветру, металлической таблички «Закусочная Ленни». Широко раскрытые серые глаза неотрывно смотрела на угол дома, словно бы вот-вот оттуда должен был показаться монстр, намеревающийся на поздний ужин.       И вот едва ли стихший ветер доносит до его ушей чей-то шаг. Теперь нет сомнений, что преследователь точно знает о местонахождении парня, и, нагоняя еще больше жути, будучи уверенным в своей победе, приближается не спеша. Слышится звонкий щелчок, после которого из-за стены, на долю секунды, вспыхивает яркий свет. Даже не смотря на неприятный аромат, исходящий от протухших остатков еды, не внушающей доверия закусочной, юноша ощущает запах табака.       Спустя бесконечные мгновения в переулок заходит высокая женская фигура и, перед тем как сделать очередной шаг, осматривает кучи мусора. И ощутив её короткий взгляд на себе, побелевший как смерть юноша медленно сползает по стене вниз, оставляя за собой темную кровавую полосу. В конце концов, оказавшись зажатым между двумя мусорными контейнерами, он начал тихо всхлипывать. - Набегался, засранец? – довольно грубо спросила его преследовательница, отпинывая в сторону, преграждающий ей путь, мусорный пакет. - Прошу. Прошу тебя… - тихо промямлил в ответ трясущийся парень, прежде чем женщина остановилась напротив него. – Я сделаю всё. Всё, что ты захочешь. Умоляю. Что ты хочешь? - Ты серьезно? – выдыхая табачный дым через нос, с насмешкой поинтересовалась она, сжимая в руке серебряный кольт. Несмотря на глубокую ночь, её глаза скрывают черные линзы солнечных очков. - Я знаю, кто ты, - захныкал он, держа дрожащую руку над раной в плече, словно бы не в силах зажать её ладонью. – Знаю… но, клянусь. Прошу тебя. Я сделаю всё. С каждой неимоверно долгой секундой, боль становилась ещё невыносимее. И, похоже, темная дама была в курсе этого. - Ну, тогда я хочу, чтобы ты сдох, - недолго поразмыслив, говорит женщина, снимая пистолет с предохранителя. - Нет, нет, нет… – морщась от боли, затараторил парень, прижимая к груди ноги. – Нет. Пожалуйста, нет!       Направив ствол в его сторону, она глубоко затянулась и спустила курок, после чего, дернувшись, юноша внезапно затих. Понаблюдав за неподвижным телом какое-то время, будто бы оно могло вновь ожить, женщина опустила пушку и достала из заднего кармана черных свободных штанов телефон. Незатейливым движением, сняв блокировку экрана, её длинные пальцы начали быстро набирать сообщение: «Завершен. № 67»       Погасив экран, она вновь взглянула на убитого, чтобы убедиться, что вместо тела между мусорными контейнерами осталась только кучка шмотья, покрытая серой пылью.

***

      Даже глубокой ночью, когда город погружается в сонное царство, Франд-Бар не устает принимать своих посетителей. Нынче это место пользовалось популярностью не только среди людей, но и с радушием открывало двери перед вампирами, являвшимися нежелательными гостями большинства заведений.       Снаружи бар не особо привлекал к себе внимание, располагаясь в подвале старой, очередной год готовящейся под снос, шестиэтажки. Над мрачной, покрытой темно-вишневой краской, металлической дверью висела помятая черно-белая табличка, с наполовину стертым от частых дождей буквами «Добро Пожаловать». Однако, любой, кому стоило однажды переступить через высокий порог этого входа, возвращался сюда снова.       Интерьер бара был исполнен в стиле кантри, в исключительно мрачных тонах: обитые черной кожей диванчики с прямоугольными темно-красными столами. Сводчатый потолок, прекрасно сочетающийся с деревянным полом цвета махагона. Развешанные по стенам мелкие светильники. Чаще всего здесь играет тихая неприметная музыка, не заставляющая, во время разговоров, себя перекрикивать.       Протерев исцарапанную поверхность барной стойки, занимавшей козырное место – напротив входа, Клоу - единственный и неповторимый бармен Франд-Бара, расстегнул верхнюю пуговицу своей белоснежной, идеально выглаженной, рубашки. Его светлые русые волосы как всегда были уложены на бок, предполагая, никогда не выходящую из моды, классическую прическу. Даже при тусклом свете, каждый раз, когда мужчина поворачивал голову, они отражали свет из-за достаточного количества, наносимого на них, геля для волос.       Клоу любил работать ночью, несмотря на то, что его убогая полуторка находилась в противоположном конце города. Возможно, всему причиной были деньги, ведь в ночную смену платили втрое больше, а может, мужчина просто не хотел ночевать в своей пустой квартире. Протерев очередной граненый стакан, который вскоре присоединился на полку к другим, Клоу быстро оглядел обстановку в баре: трое мужчин по прежнему играли в карты за самым дальним столиком, уставший от жизни налоговый инспектор наконец-таки опустил голову рядом с бутылкой недопитого виски, ещё несколько посетителей не отлипали от своих телефонов. Места за барной стойкой были заняты, кроме одного единственного стула, перед которым находилась касса. Никто никогда не садился туда. Всё чаще Клоу поворачивался в сторону входной двери. Опустив взгляд на свои наручные часы, он, по привычке, сравнил показываемое ими время с настенными часами, расположившимися на ближней деревянной колонне. Как и всегда, после четырех часов это место будет трескаться от обилия гостей. Длинные пальцы бармена ловко крутили стакан по часовой стрелке, принуждая белоснежное полотенце собрать каждую скатывающуюся по стеклу капельку воды.       И вот, наконец, деревянная дверь открывается, и большинство мужчин устремляют взгляды на высокую шатенку, в черном, подчеркивающем её крепкую фигуру, одеянии. Не смотря на тонкую подошву ни черта не женских сапог со шнуровкой, её рост был не менее 5 футов и 10 дюймов. Снимая на ходу свободную кожаную куртку, оставаясь в черной облегающей торс кофте, она одарила каждого мрачным, не обещающим ничего хорошего, взглядом. От одного вида её довольно широких плеч и в меру накачанных рук, можно было предположить, что дамочка не стремится к женской элегантности, предпочитая в свободное время потягать железо в зале, нежели торчать за кухонной плитой. Трудно было даже представить, что она, вооруженная с ног до головы, могла надеть туфли со шпильками и скрыть мужественность. Однако было в этой дерзкой женщине нечто притягивающее. Например, идеальные стройные ноги, которые она чаще скрывала под свободными штанами. Или грубые черты лица. Широкие скулы, прямой нос, с едва приметной горбинкой, чувственные полные губы и раскосые черные глаза, в которые не читалось ничего, кроме уверенности. Многие мужчины любили горячих и жестоких женщин, но никто не стал бы тягаться с такой, как она.       Размяв шею, она провела ладонью по коротко стриженому затылку, когда как ближе к вискам темные пряди удлинялись, тем самым образуя каре. Сведя широкие брови на переносице, после чего на гладком лбу образовались морщинки, она вынудила всех обратно уткнуться в свои дела. Закинув куртку на плечо, она подошла к барной стойке и заняла тот самый единственный стул перед кассой. - Что-то ты немного подуставшая, Уэла, - ставя перед девушкой стакан с холодным пивом, пробормотал Клоу, возвращаясь к протиранию стаканов. - Этот сраный марафонец, решил поиграть в мега-салки, - подпирая ладонью подбородок, ругнулась шатенка. – Даже после того как я всадила этому ублюдку пулю, он умудрился, мать его, оббегать полгорода, пока яд не выжег в его плече сквозную дыру. - Хрена себе, - присвистнул мужчина, вытаскивая очередной стакан из металлического ведерка с водой. – Может адреналин? - Да чёрт его знает. Думаю, обычная пуля его бы даже не замедлила, - недовольно пробормотала Уэла, прежде чем примкнуть к стакану. – Просто живучий попался сукин сын. Кстати, куда, блин, все запропастились? – ткнув большим пальцем за спину, спросила она. Обычно в это время в баре не было ни одного свободного места. - Так начало октября, - усмехнулся Клоу, встречаясь с подозрительным взглядом девушки. – Пора принимать новых охотников. - Ох, мать моя, - тут же поморщившись, словно бы эта новость была самой отвратительной из всех новостей мира, Уэла сделала большой глоток пива. – Надеюсь, что Вашерд не заставит меня принимать участие в этом дерьме… - Обрадую тем, что в этом году новичков только шесть, а не десять, - пожал плечами бармен. – Поэтому, даже не парься. И кстати, на счет босса… Он звонил час назад и потребовал, чтобы ты немедленно заглянула к нему. - С какой, интересно, стати? – мрачно спросила девушка. – Сегодня я ничего не натворила… к его радости. - Это правда, что ты не присутствовала ни на одном собрании за последние полгода?       Ничего не ответив, она только прищурилась, тем самым подтверждая истину. Уэла и вправду слишком много шалила в последнее время, влезая на чужую территорию и всё чаще препираясь с другими охотниками на вампиров. Не то чтобы она делала за них работу во имя святой помощи, а скорее ей управляло желание мстить. Она ненавидела вампиров. И не только тех, кто поддавался жажде и мочил народ направо и налево, но и бледноликих, более высокого статуса, которые, ни за что не опустились бы так низко, чтобы трапезничать пропитыми от мозга и костей бродягами. Грёбанные аристократы даже реже предпочитали кормиться от добровольцев, мечтающих пройти обращение, отдавая свое предпочтение «продукции» выращенной искусственным путем в Шинеге, куда смертным вход категорически был запрещен. Да и кому это дерьмо было нужно? Вампирская фабрика - это не то место, где проводят экскурсии и позволяют сфотографироваться с биокапсулами. Все считают это мерзким. Оно и верно, что у людей и вампиров разные жизни и вкусы, вот только главное неудобство это город, который делили и те, и другие. Немногие люди мечтали быть съеденными, на свой страх и риск, вымаливая у клыкастых яд бессмертия. Да и причастившиеся за этот год убийства заметно подпортили отношения между расами. Вызывали презрение даже те, за чьими спинами не лежало ни одного принудительного посягательства на свежую и чистую кровь. - Чёрт, Уэла, - по-старчески покачал головой Клоу. – Тебе не стоит околачиваться одной в опасных местах. Не суйся куда тебя не просят. Ты сама знаешь, что от этого ты не будешь казаться сильнее и самостоятельнее. Однажды Ваш взбесится и даст тебе пожизненный отгул. - Да пошел он, - осушив стакан, выплюнула девушка. - Лично я считаю, что тебе бы не помешало сойтись с кем-нибудь. - Мне срать, что ты там считаешь, - опустив потемневший взгляд на стакан, Уэла сжала губы в тонкую полоску. Казалось, что её что-то угнетало. Повесив полотенце на плечо, Клоу наклонился к ней и ободряюще улыбнулся: - Мы оба знаем, что прошлое не вернуть, ведь так? Закрыв глаза, девушка привычно нахмурилась. - На его месте теперь могла бы оказаться и ты, - похлопал её по плечу мужчина, отстраняясь. - Где остальные? – не желая затрагивать больную тему, грубо спросила она. - Сегодня никто не торопится возвращаться, отдавая свободное время новобранцам… Если бы ты вчера присутствовала в зале, то знала бы о всех делах Франда, - Клоу ненадолго задумался. – Мне тебя проводить? А то вдруг забыла дорогу. Закатив глаза, Уэла вышла из-за барной стойки. - Эй, - заставил её обернуться бармен. – Ответь мне честно подруга, была бы ты счастлива на ебаных небесах, наблюдая за тем, как твой бывший напарник сгнивает в этом проклятом месте? - Ты знаешь ответ, - сухо бросила она, заправляя темную прядь волос за ухо. Не обращая внимания на посетителей, не отвечая на приветствия других отдыхающих после «веселой» ночки охотников, девушка направилась к лестнице, разместившейся в другом конце зала. Вход на второй этаж был открыт только для персонала, поэтому изящная деревянная лестница привлекала слишком много любопытных взглядов. Поднявшись наверх, она очутилась в небольшом коридоре. Справа располагался лифт, ведущий на верхние этажи, а слева - дверь, ведущая прямиков в ад. Или же, другими словами, в кабинет Ваша – хозяина Франд-Бара. Не удосужившись даже постучать, Уэла бесцеремонно опустила золотистую ручку и, резко открыв дверь, прошла в напоминающую собой мебельный музей комнату. Вашерд, гребанный бородатый мужик в смокинге, напоминающий скорее властолюбивого наркобарона, нежели ценителя антиквариата XIX века, просто обожал всю эту историческую хрень. Орех, резьба, ручная работа, роскошная ткань, атмосфера Франции – всё это присутствовало в его обители помешанного столяра, войдя в который, у любого бы захватило дух. Однако, ни восхитительная резная софа в стиле рококо, ни, висящая над письменным черным столом босса, «Бал в Мулен де ла Галетт» в лимонной рамке, Уэлу совсем не привлекали. Если она и была на чём-то помешана, то это было обязательно связано с неодобрением этого, выглядевшего как главарь мафии, лысого мужчины. - Что опять я натворила? – с порога заговорила девушка, не обращая внимания на недовольное лицо Ваша. Несмотря на то, что этот человек часто делал вид будто многого не видит, он умел нагонять жути куда больше, чем даже самый обезумевший вампир. Скорее всего, потому что Уэла была единственной девушкой среди мужского состава Франд-Бара, Вашерд многое спускал ей с рук. Однако и у его добросердечности был предел. Вот только как скоро он достигнет его оставалось вопросом. - Будь любезна закрыть за собой дверь, Валерия, - вполне спокойно проговорил мужчина, сплетая татуированные пальцы. Но больше всего её бесило не фальшивое спокойствие босса и его врожденные манеры гребанного аристократа, а тот самый страшный и неизменный факт, что проклятый старикан всегда называл её полным именем, вызывая ужасающее желание проломить головой стену. Не спуская взгляда с хозяина, она пнула прекрасную дверь с золотой ручкой с такой силой, что та затрещала ещё до того, как громко захлопнуться. От этого зверского зрелища Вашерд прикрыл глаза и потер переносицу, словно бы причиненный ущерб двери причинял и ему боль. - Выкладывайте, – в ожидании ответа, она скрестила руки на груди. - Я дал тебе пять месяцев, Валерия, - начал свою лепту, Вашерд, наблюдая, как охотница сжала пальцы в кулаки. – Но ты, так упорно убеждала меня, что готова ко всему. Всем нам было тяжело, ты сама это знаешь. Но раз уж ты так быстро «оправилась», то будь добра, протянуть руку помощи остальным. Какого хрена, ты не являешься на собрания? - Что мне там ловить? – хмуро спросила Уэла, разглядывая стопку бумаг, покоящуюся на краю стола. - Если работаешь, так, мать твою, любезно отчитывайся за свой труд, - не смотря на то, что мужчина говорил медленно, не повышая тона, его взгляд был слишком холодным и беспощадным, чтобы говорить что-либо в ответ. – Думаешь, твоя слепая самоуверенность приведет к чему-то хорошему? Ты не делаешь мне услугу, отправляя короткое смс Клоу, перед тем как отправиться куда-то или же после обхода. Парень уже не раз мне говорил, что наступит тот день, когда ты не вернешься. И знаешь, что? Я ему верю. - Бред, - закатила глаза охотница. - Я не давал тебе слова, - нахмурился Вашерд. - Ну, уж простите, - мрачно извинилась Уэла. – Если этому фуфелю больше не на что надеяться, то это не мои проблемы. Да и вы сами знаете, что ребята меня не жалуют. Поэтому что мне делать на... собрании? - Всё идет к тому, что ты выбываешь, – безмятежно произнес мужчина, облокачиваясь на спинку стула и начиная поглаживать свою эспаньолку. Подняв на него изумленный взгляд, Уэла, не зная, что ответить, стала дожидаться своей участи. - Главное правило Франда - никогда не действовать в одиночку. Рядом с тобой обязан быть тот, кто притащит твой зад обратно, если ты будешь не в состоянии идти. Однако, тебе плевать на это. Уже полгода ты никого не слушаешь и не даешь мне покоя. Что ты мне предлагаешь? Смотреть на эту чертовщину, сложа руки? Дожидаться пока какие-нибудь отморозки не оторвут тебе голову? Не хочешь просто свалить куда подальше? – поднял густые брови хозяин. - Нет… - мрачно ответила охотница. - Тогда будешь делать то, что скажу я, а не изображать жалкую копию Крона, - от упоминания имени её бывшего напарника, Уэла напряглась. – Итак, - мужчина достал из выдвижного ящика предмет и положил его на край стола, ближе к девушке. Опустив взгляд, она чуть поморщилась, не веря, на что подписывается. На столе лежала серая прямоугольная бирка с номером 104, который её теперь будет преследовать до-о-олгое время. И ничегошеньки она с этим не сможет поделать. - Ты будешь работать с новичком четыре месяца, после чего Дил заберет его себе. Ты ведь знаешь, что он теперь лидер, и поэтому ему приходится разъезжать по точкам? - Я, блин, в курсе, - кисло ответила девушка, продолжая буравить взглядом несчастную бирку, будто бы мечтая превратить её в пепел. - Мало ли, тебя ведь никогда не видать. Ошиваешься где-то одна... ну, или с Клоу. Думаю, четыре месяца в компании друга тебя расшевелят хоть как-то, если, конечно, ты не захочешь уйти добровольно? - специально подкладывая дров в огонь, поинтересовался Вашерд. - Переживу, - жестко ответила охотница, всё-таки хватая бирку и сжимая её в руке. - Могу сказать, что этот парень особый случай. Он подготовлен куда лучше остальных новоизбранных. - Какая прелесть, - без тени улыбки, пробормотала себе под нос Уэла. - Подобного я никогда не допускал, но твоя решительность мне нравится. Возможно из этого, что-то и выйдет, - поставив локти на стол, серьезно сказал мужчина. - Вы меня запугиваете, что ли? – подняла бровь девушка. - Подойди сюда, - кивнул Вашерд. Вздрогнув от неожиданности, Уэла, поняв, что босс говорит не с ней, тут же обернулась назад. - Какого…? – тихо выругалась охотница, недоверчиво разглядывая стоящего у софы, расположенной в углу кабинета, подростка. Святое дерьмо… неужели говнюк так тихо всё это время сидел в углу и слушал их разговор, боясь наложить в штаны? Он находился тут, подобно приведению, и она даже не заметила его? Без особого интереса быстро осмотрев его, девушка нахмурилась, пытаясь понять, что именно не так с этим ребенком. Новичок же рассматривал ее, чуть ли не с открытым ртом. Его черные как смоль волосы были уложены в молодежную прическу, а большие синие глаза, словно бы подведенные густыми ресницами, удивленно блестели. Сам мальчишка был одет в белые штаны и черную свободную рубашку, что лишь подчеркивала нездоровый цвет его кожи. Что же не так с этим ребенком? Что? «Ребенком…» - повторила про себя Уэла. - Вы, блин, прикалываетесь? – вновь обратившись к Вашерду, устало выдохнула охотница. – Может мне ещё и подгузников закупить? Сколько ему лет? Пятнадцать?! - Вообще-то шестнадцать... – встрял в разговор молокосос, которого Уэла быстро заткнула, бросив разъяренный взгляд через плечо. - А ничего что новеньких берут только с совершеннолетия, а? – сжав губы, выжидающе глянула на босса она. - Этого парня зовут Макс Роудж, - каким-то чудом сохраняя терпение, представил новичка Вашерд. – Его номер сто четыре и с этого дня, Валерия, он твой напарник. – Переведя внимание на ничего не понимающую и разгневанную девушку, мужчина лениво добавил, - И, да, он уже совершеннолетний. Три года назад, когда его обратили, ему не было и семнадцати. - Хотите сказать… - выгибая брови, понизила голос Уэла, - мой напарник - вампир? - Да, - дал ответ Макс, в тот же миг оказываясь рядом с ней.       Опустив взгляд в его сторону, так как малыш был на добрые полголовы её ниже, охотница скривила губы, изображая полное недовольство. По крайней мере это дерьмовое открытие объясняло то, почему она не заметила его присутствия раньше. Грёбанные кровососы умели оставаться незамеченными. - Это розыгрыш? – вдруг слишком по-доброму улыбнулась она, и эта улыбка не ускользнула от внимательных синих глаз. По непонятной причине смазливый вампиреныш смотрел на неё так, будто просто обосраться как мечтал вогнать свои маленькие острые клыки в её вену. От такого внимания ей хотелось немедленно вогнать пару пуль в его голову. - Нет, Валерия, - вновь заставил её поморщиться хозяин. – Макс будет первым охотником, будучи, являясь вампиром. - И ты хочешь валить вампиров? – с иронией поинтересовалась Уэла у недомерка. Выпрямив спину и расправив плечи, она вновь отвернулась от него. - Да, - кивнул подросток, похоже, не зная, что ещё сказать. - Есть вопросы? – спросил Вашерд. - А если я его случайно укокошу? – мрачно выдала охотница. – Ну, перепутаю с другим вампиром в темноте или... - Комната номер сто четыре, - указал на выход хозяин. – Приятного сотрудничества. - Благодарю, - поклонился новичок, направляясь к двери, осторожно обходя девушку так, будто бы боялся коснуться её. - М-да, уж… - только закатила глаза Уэла, следуя за мелким. Точно также хлопнув за собой дверью, тем самым оповещая соседей, что она покинула кабинет Вашерда, она обернулась и кивнула в сторону лифта. - Иди вперед, я ненавижу, когда мне смотрят в спину, - объяснила она свой жест. - Ладно, - рассеянно согласился подросток. – А почему? Ничего не ответив, Уэла демонстративно вздохнула, дожидаясь пока парень пройдет вперед.       И всё-таки, вампир – не самая лучшая компания. Она уничтожала их без особого сожаления, всаживала в их холодные тела серебряные пули и с отвращением наблюдала, как они разлагаются прямо на глазах. С мирными кровососами охотница вообще не контактировала, предпочитая игнорировать их присутствие, чем думать об очередном убийстве. Но что прикажете делать теперь? - Валерия, - вывел её из раздумий мягкий, совсем не грубый, голос. Мальчишка решил завести дружелюбный разговор, судя по его слабой улыбке, но, увы, это была воистину неудачная попытка. Передернувшись, Уэла скривила губы. О, дьявол, как же она это ненавидела. - Никогда, мать твою, не называй меня так, - пригрозив ему пальцем, словно бы отчитывая маленького ребенка за пакость, холодно произнесла охотница. - Почему? – выдержав недолгую паузу, осторожно поинтересовался надоедливый напарник. - Потому, - не желая ничего объяснять, выплюнула девушка, разворачивая его к лифту и грубо толкая вперед. - Тогда как мне тебя называть? – на ходу, задал он очередной вопрос. - Уэла. - О’кей, Уэла.