Звонок

Расставаться всегда очень сложно. Прощаешься ли ты с родственником или близкой душой, которую безумно любишь - всегда тяжело это перенести. И, как бы ты ни клялся, что не зависишь от других людей, а на душе все равно становится как-то не по себе, пусто и одиноко. Ты оказываешься вдали от человека, который тебе дорог, и тут же тоска начинает скрести изнутри своими длинными острыми когтями и не дает нормально дышать, правильно питаться и крепко спать. Если ты скучаешь по человеку - значит по-настоящему любишь его. Но технологии не стоят на месте, и со временем человечество придумало гениальные изобретения, позволяющие общаться на расстоянии: интернет и телефонию, позволяющую слышать человеческий голос. Конечно, это лишь альтернатива живому общению, но, если не имеешь большего... - Алло. - Ну наконец-то! - послышался раздраженный голос Юкари с другого конца провода. - И как прикажешь это понимать? Я отправила тебе сообщений тридцать, и ни на одно ты не ответила! Ни на одно! Я уж боялась с тобой что случилось! Ты совсем обо мне не думаешь! - Прости... - только и смогла ответить Митсуру. Она откинулась на спинку офисного кресла, на котором сидела и устало прикрыла глаза. - Пф! Еще чего! Я уже начала собирать адреса и телефоны всех лучших больниц и госпиталей, следила за новостями, чтобы, не дай Бог, не пропустить какое-либо упоминание о тебе! - было слышно, что возмущению Юкари нет предела. - Прости... Тишина в ответ. - Я волновалась, глупенькая... - кажется, Такеба быстро отошла. - Было много работы. Я почти не спала. - Я тоже, знаешь ли, не в игрушки играю. Съемки занимают много времени и требуют большой затраты сил. И, тем не менее, я находила время, чтобы написать или позвонить тебе. А ты!.. - из трубки послышался разочарованный вздох. Прошло уже полтора года после событий, связанных с Тартарусом и Темным Часом. Тот год был тяжелым и насыщенным, а на кону стояла судьба целого Мира. Не без потерь, но организации, в которой состояли и Митсуру с Юкари, удалось победить и вернуть людям спокойствие. Спокойствие пришло и в их жизнь. Теперь друзей не связывала общая цель и их пути разошлись. Каждый нашел себя в том или ином роде занятий. Юкари осуществила свою мечту стать актрисой и теперь снималась в популярном сериале. Судьба Митсуру была не так радостна и насыщена событиями, но именно к этому ее всегда и готовил отец. Теперь она - руководитель компании Kirijo Group, именно на ней все держится, именно через нее проходит каждый документ и каждое решение. Кириджо чувствовала себя заложником четырех унылых стен своего рабочего кабинета, где проводила львиную долю времени, бесконечно что-то печатая и подписывая. Безусловно, она привыкла к подобному, ведь даже в школе она являлась президентом Студенческого Совета, что заставляло так же много времени проводить за различными бумагами. И все же, чувство одиночества все сильнее и глубже въедалось в нее, казалось, оно пропитывало само ее существование. Одинокой Митсуру чувствовала себя еще в школе. Конечно, она никогда не подавала виду, что это так, но, лежа вечером в своей комнате и читая очередной любовный роман, она позволяла себе немного помечтать о человеке, который будет любить ее так же сильно, как герой книги в ее руках героиню. А потом она засыпала в своей большой кровати, будто специально рассчитанной на двух человек. А затем все повторялось. Но вскоре в ее жизни появилась ОНА. И ОНА перевернула все с ног на голову, наведя шорох в личной жизни Кириджо, где до этого было спокойно как на поверхности воды лесного озера, куда не попадает ни дуновения ветерка, чтобы потревожить водную гладь. Их отношения всегда были несколько специфичными. Вернее, Юкари всегда откровенно раздражала Митсуру. Такеба, по мнению Кириджо, была взбалмошной и очень шумной, нарушала покой и постоянно суетилась. Знала ли она, что в итоге полюбит девушку именно за эти качества, те самые, которых не хватало ей самой? Сама же Юкари, казалось, изначально будто не доверяла Митсуру, относилась к ней настороженно и подозрительно. Кириджо, в общем-то, не сильно заботило это. Вокруг нее постоянно крутились люди, которым она либо нравилась за какие-то свои качества (а может и за наличие денег в кармане), либо те, которые ее недолюбливали. Но если обращать внимание на каждого, то можно потерять самообладание, чего Митсуру никак не могла себе позволить. Поэтому она привыкла игнорировать любые шепотки за спиной, были ли они освещены положительно или отрицательно. Что же касается Юкари... Медленно их отношения стали налаживаться. Сложно сказать, было ли это под влиянием объединяющей их общей цели, которая сильно сплотила всю команду, или каких-то личных предпочтений, но постепенно девушки стали общаться лучше. Присутствие Юкари перестало приносить неудобства, и даже наоборот, Кириджо заметила, что начинает скучать без ее звонкого голоса, если по какой-то причине они вдруг какое-то время не виделись. Окончательно все изменилось в Киото. Это была обычная школьная поездка, но именно она привела девушек к тем отношениям, в которых они пребывают до сих пор. Тот вечер был окрашен в золото: золотой свет заходящего солнца, золотистые волосы Юкари, ее глаза... Да, Митсуру никогда не сможет забыть великолепия представшей ее взору картины. Воспоминания надежно запечатались в сознании, а ощущение трепещущего от волнения сердца, казалось, можно было почувствовать даже сейчас, хотя с тех событий и прошло время. Теперь же девушки не имели возможности видеться, находясь на значительном расстоянии друг от друга. И лишь редкие телефонные разговоры могли быть им отрадой. - Я скучаю... - кажется, Юкари успокоилась и ее голос стал мягче. - Я тоже... - не соврала Митсуру. - Как проходят съемки? - Да все так же. В целом, весело, но не без стресса. Сейчас я разучиваю новый прием, который скоро появится у моей героини, - Юкари произнесла это без особого энтузиазма, было видно, что тема работы ей не очень приятна. - Хочу обнять тебя. Митсуру не надо быть экстрасенсом, чтобы с легкостью представить, как выглядит сейчас личико возлюбленной: губки слегка надуты, нежные щечки подернул румянец, взгляд из-под полуопущенных трепещущих век, обрамленных густыми длинными ресницами, полон любви, и в нем скользит какая-то лишь ей одной присущая искорка милейшей бесовщинки. В такие моменты Юкари напоминает маленького бездомного котенка, и ты не можешь противиться ее чарам, хоть и понимаешь, что стоит только пригреть ее на своей груди, как она тут же выпустит коготки, чтобы с силой впиться ими в твою кожу, оставляя следы и будто сигналя всем людям планеты: "Она моя! Она принадлежит только мне!" И невозможно злиться на нее за это. Кириджо улыбнулась собственным мыслям, осознавая, что за все проведенное вместе время они действительно стали очень близки. Короткий смешок не ушел от внимания Юкари, чье немного учащенное дыхание слышалось с другого конца провода. - Я сказала что-то смешное? - в ее голосе проскальзывают нотки обиды. - Нет-нет, что ты. Я испытываю те же чувства, - уверяет ее Митсуру. - Я не могу без тебя, - продолжает Такеба после небольшой паузы. - Я скоро просто сойду с ума! Эта разлука невыносима! Я хочу обнимать тебя, зарываться руками в твои волосы, целовать... Боже! Было слышно, как Юкари прикрывает лицо свободной от телефонной трубки ладонью. Кажется, она пытается совладать с собой, но дыхание, так явно участившееся еще сильнее, с головой выдает ее состояние. - Я хочу тебя. Больше всего на свете я хочу тебя. Прямо сейчас, - слова даются девушке с трудом, она прикусывает себе губу. - Юкари... - Митсуру не знает, как реагировать на это. Сказать, что желает Такебу так же сильно? Безусловно, это правда, но не будет ли от этого еще больнее? Ведь сейчас она ничего, абсолютно ничего не может сделать со сложившейся ситуацией. Магия расстояния не подвластна ей. Если бы ученые изобрели телепорт, то Кириджо отдала бы все свои деньги, лишь бы обладать им, лишь бы иметь возможность в любое время перенестись к любимой, чтобы всегда находиться рядом, в любую секунду, когда это требуется. Но она бессильна. А Юкари продолжает, уже плохо контролируя себя: - Хочу чувствовать твои губы, везде, абсолютно везде. Хочу чувствовать тебя каждой клеточкой своего тела. Хочу отдаваться вместе с тобой во власть безумия, вместе сходить с ума от страсти. Хочу чувствовать твои пальчики в себе... Кириджо чувствует, как собственное дыхание сбивается от столь горячих слов девушки. Они будоражат воспоминания о каждой проведенной вместе ночи. И не важно, были ли они безгранично нежны друг с другом, или наоборот, позволяли некоторые вольности, а иногда даже грубости. Митсуру чувствует, как постепенно в комнате становится все более душно. Долгое пребывание на расстоянии от любимого человека сделало ее так же очень чувствительной и жадной до чужих ласк. Вот только она этого не замечала, с головой уходя в работу. Сейчас же, своими словами Такеба задевала те струнки чувств Кириджо, к которым она старалась не прикасаться все эти полтора года. - Я хочу касаться тебя, - Митсуру наконец сдается и сглатывает тугой комок в горле. - Хочу касаться везде. Хочу водить языком по твоей шее... Ты все еще носишь ошейник? Ненавижу его. Он не дает наслаждаться твоей нежной кожей тогда, когда я этого хочу. - Ах... Митсуру... - из трубки слышится тихий и немного удивленный стон. Кажется, Такеба не ожидала такого поворота событий. Но противиться нет сил. Да и желания тоже. Сейчас она хочет только одного. В кабинете очень тихо, поэтому Кириджо может слышать, как шуршит одежда Юкари. Она могла бы выдать это за помехи, но от правды не уйдешь, она прекрасно понимает каждое действие своей девушки. Скрип собственного кожаного кресла подобен раскату грома, нарушившему идеальную тишину, когда она еще сильнее откидывается на спинку и чуть сползает вниз. - Хочу касаться твоей груди, пышной, нежной и очень чувствительной. Задевать кончиками пальцев соски, слушать твои несдержанные стоны. А затем касаться твоей груди губами. И мне все равно, что на ней останутся следы от помады. Я буду оставлять их снова и снова, до тех пор, пока твоя грудь не станет похожей на цветочный сад, полный расцветших бутонов роз. Хочу оставлять на ней засосы, чтобы ты еще долго помнила о моих губах. В другое время Митсуру бы сгорала со стыда, произнося такое вслух, но сейчас у нее будто бы выключился какой-то внутренний переключатель. Тихие стоны Такебы, слышавшиеся из-за телефонии не так внятно, как хотелось бы, сводили с ума. Разум начинает плавиться, а все ее существо сосредоточилось на том, чтобы представлять и слушать. Ведь ничего больше она сейчас не может сделать. Разве что... Медленно Кириджо ведет рукой по своей груди, несильно сжимает ее прямо через одежду. Но этого недостаточно. Она прикрывает глаза и начинает расстегивать пуговички блузки, представляя, будто это делает Юкари. Немного нетерпеливо выправляет она полы рубашки из тугого пояса строгой офисной юбки и, отведя бюстгальтер вверх, касается своей груди, водит пальчиками вслед своим словам. - Ммм... Ах.... - кажется, будто Такеба потеряла дар речи, все, что слышит сейчас Кириджо, это невнятные смущенные звуки при каждой новой соблазняющей фразе и тихие стоны. Да, Митсуру не может сейчас касаться Юкари сама, но она может направлять саму девушку, заставить поверить в то, что сейчас они рядом. Хотя бы ненадолго. - А затем хочу спуститься ниже и ласкать твой животик. Он подрагивает от каждого моего прикосновения и я вижу каждый твой вздох. Ты дышишь так часто. Не задохнись. - Задохнусь... Ах... Митсуру, я не могу, я не вынесу... Я точно задохнусь... - умоляюще шепчет Такеба из трубки, то и дело прерываясь на вздохи-стоны. - В таком случае, я продолжу. Мне нравится, что ты любишь пышные юбки. Мне совсем не обязательно ее снимать, чтобы коснуться там, где твое тело больше всего жаждет моих пальчиков. - Боже... Это какая-то пытка... Ах... Мммм.... Юбка же самой Митсуру узка и неудобна и она немного злится, когда попытка чуть развести ноги заканчивается провалом. Не долго думая, она тянет собачку молнии юбки вниз, но понимая, что стягивать ее с себя все равно долго, просто вытягивает из-под себя, наоборот собирая в жесткие складки на талии. - Но я немного подразню тебя. Прежде чем коснуться трусиков, я проведу пальцами по внутренней стороне твоих бедер, несильно царапая ногтями. - Ааааа.... Да.... При следующей попытке развести ноги в стороны, Кириджо еще сильнее съезжает на кресле вниз. Это раздражает. Поэтому она закидывает одну, ближнюю к нему, ногу на стол, давая себе опору, впиваясь тонкой шпилькой в лакированную поверхность, и, бесспорно, оставляя на ней глубокую царапину. Но сейчас мебель ее мало волнует. Не волнует ее и то, что поза стала уже совсем какой-то развратной. Если бы кому-то вздумалось зайти сейчас в ее кабинет, то этому человеку предстала бы невероятно пикантная картина. И, вероятно, это было бы последним, что он увидел бы в этой жизни. Но сейчас в офисе никого не было, поэтому Кириджо могла продолжить свои безумные действия, вновь повторяя свои слова и с силой царапая свои ноги с внутренней стороны и жадно хватая ртом раскаленный воздух. - Но больше всего я хочу чувствовать сейчас жар твоего тела. Касаться там, где тебя могу трогать только я. Там наверняка очень горячо и влажно. Мне не терпится окунуться в тебя. Кириджо плохо понимает, как все еще находится в состоянии разговаривать. Собственный голос кажется ей хриплым и будто принадлежит другому человеку. Она даже не очень понимает, что именно срывается с ее уст. Она просто говорит все то, что чувствует, то, что подкидывает ей воображение, представляя рядом Юкари, то, что делает она сама с собой. Как и ожидалось, собственные трусики насквозь промокли от выделяющейся влаги. И Кириджо не заостряет на них внимание. Она отводит промокшую ткань в сторону и касается себя, до крови кусает губу, сдерживая отчаянно рвущийся на волю стон. И не может удержать. - Ааах! - Митсуру... Ах! Аааа! - Ты и правда очень влажная. - Не говори такого!.. Ммм! Митсуру поглаживает себя между ног, собирая пальцами прозрачную жидкость. Она касается клитора и стонет в голос, поглаживает его, то надавливая, то наоборот, двигаясь поверхностно, а затем вновь касается теснее. Конечно, делать это самой и в половину не так приятно как если бы это делал любимый человек. Но сегодня они играют в такую игру, и доиграют до конца. Какое-то время они просто стонут в телефонные трубки, а радиоволны несут их стоны через расстояния, позволяя каждой услышать другую. Они просто хотят принадлежать друг другу, хотя бы так. Пусть это и просто иллюзия с привкусом горечи разлуки. Но страсть с лихвой перебивает эту горечь, заставляя полностью отключиться от реальности. Если это возможно еще сильнее. Наконец Кириджо находит в себе силы продолжить свое безумное соблазнение и хрипло выдыхает в трубку: - Но ты ведь хочешь большего. Ты хочешь чувствовать меня внутри. Сразу двумя. Глубже! Ах! Сейчас не та ситуация, когда нужно действовать осторожно. Иначе они просто сгорят в пламени страсти, оставив после себя лишь тлеющие угольки. Вторя собственным словам, Митсуру ловко проникает в свое тело сразу двумя пальцами. Ее стон срывается на крик, и она слышит, как такой же громкий выкрик издает Юкари. - Да! Аааах! Да, я хочу тебя! Сильнее! Митсуру прекрасно знает, как нужно двигаться, где нужно надавить и с какой скоростью скользить внутри, чтобы доставить наивысшее удовольствие. Конечно, собственное тело изведано далеко не так хорошо, как тело возлюбленной, но Кириджо вспоминает, как обычно это делает Такеба и просто пытается действовать так же, как она. И не важно, что с их последнего раза прошло уже очень много времени, тело слишком хорошо помнит эти ласки. - Внутри так узко и горячо. Ааа! - Мммм! Аааа! Митсу... ру! Аааа! Сдерживаться практически невозможно, и почти сразу красноволосая девушка задает бешеный ритм. Пальчики то почти полностью выскальзывают из ее тела, то проникают настолько глубоко, насколько возможно. Она сгибает их внутри, безошибочно попадая в ту самую точку, которая заставляет испытывать просто небывалые ощущения. Ноги начинают мелко дрожать при каждом новом движении, а по кожаной обивке кресла, кажется, начинают стекать прозрачные капли, они падают вниз и собираются в небольшую лужицу где-то на полу. От осознания этого Митсуру чувствует себя невероятно похотливой. Но ей ли говорить о похоти, когда она сама соблазнила девушку на столь нетелефонный разговор. Она стонет в голос, почти кричит, совсем не беспокоясь о том, что ее может услышать какая-нибудь задержавшаяся допоздна уборщица или вернувшийся за забытыми документами клерк. Ей кажется, что она слышит влажные звуки, доносящиеся из телефонной трубки, хотя на самом деле это наверняка плод ее фантазии. А может быть и нет. Она уже ни в чем не уверена. Она слышит громкие, то и дело прерывающиеся на хрип, крики, и вялые попытки произнести чужое имя, стоны Юкари. Кириджо всегда любила голос Такебы. Особенно в такие моменты. Сейчас же, каждый новый вскрик девушки, через ухо, казалось, достигал всех самых сокровенных уголков тела Митсуру. Складывалось ощущение, будто голос кохая стал осязаемым и бил по точке наслаждения вместе с пальцами красноволосой девушки. Понимая, что терпеть эту пытку становится совсем невозможно, Кириджо с трудом произносит: - Юкари... Ах! Я... - Я тоже! Я тоже! Аааааааааа!!! Девушкам не нужно лишних слов, чтобы понять, что сейчас произойдет. Митсуру ласкает себя более не выдерживая какого-то определенного ритма, двигается так быстро, как может. Еще несколько движений и последний протяжный стон срывается с ее губ, еще какое-то время висит в воздухе, а затем растворяется, поглощенный тишиной рабочего кабинета. Кириджо безвольно обмякает в кресле и пытается отдышаться. Она слышит, как кончает Юкари, как сладко стонет ее имя в последний раз. А затем из трубки доносится треск и непонятный шум. Кажется, девушка случайно выронила телефон. И только сейчас до Митсуру дошло, что собственная рука с зажатым в ней аппаратом сотовой связи, уже порядком онемела и пальцы не слушаются, продолжая держать трубку по какой-то лишь им известной инерции. Чтобы отдышаться, им потребовалась целая долгая минута. А может и все пять. Наконец Кириджо решила, что стоит привести себя в порядок. Ноги наотрез оказались держать ее на каблуках, поэтому она бросила свои попытки подняться, так толком и не начав. Первой тишину решила нарушить Юкари: - Ты... Ты невероятная... - в ее голосе звучит удовлетворение. - И безумная! Просто безбашенная! - Тебе не понравилось? - Кириджо вновь ужаснулась тому, насколько чужим кажется собственный голос. - Понравилось... - смущенно проговорила Юкари в ответ, - Хотя, если бы это было вживую, было бы еще лучше! - Я с нетерпением буду ждать возможности, когда смогу повторить все это не по телефону, - улыбнулась Митсуру. - Я буду ждать, - Такеба вновь засмущалась. На самом деле, будь они сейчас вместе в одной кровати, то, наверняка, уже засыпали бы, тесно прижавшись друг к другу. Вот и сейчас Кириджо чувствовала острую потребность уехать из офиса домой, принять душ и лечь спать, забыв на сегодня про все дела. Их она доделает завтра. Наверное, странно прерывать телефонный разговор сразу после такого, но подобное в их практике было впервые и, постепенно приходя в себя, обе девушки начинали чувствовать себя несколько неловко. Медленно начинало подкатывать смущение от содеянного, а темы для отвлеченных разговоров никак не желали появляться. Повисла неловкая пауза. И вновь положение спасла Юкари: - Ой... Ахах... Хотела позвонить тебе на пять минуточек, а получилось... - Ты куда-то торопишься? - Да не то, чтобы... Но надо поучить реплики на завтра, и порепетировать немного. Хотя это будет сложно сделать в нынешнем моем состоянии, хаха. - Что ж, в таком случае, не смею тебя задерживать более. - Сложно поверить, что человек, который говорит сейчас со мной так официально, еще несколько минут назад... Вновь из трубки послышался смущенный всхлип. - Ладно, я, наверное, пойду... - в голосе Такебы проскользнул легкий оттенок грусти. - Я люблю тебя, Юкари. - И... И я тебя. Не игнорируй меня больше. - Обещаю. - Тогда я завтра позвоню еще, как будет возможность! Пока! Митсуру услышала быстрый, адресованный ей звук поцелуя, а следом за ним короткие гудки. Вызов завершен. Теперь Кириджо могла спокойно размять затекшую руку и привести себя и кабинет в порядок. Она собрала документы и вызвала личного шофера, чтобы тот доставил ее из офиса прямиком домой. Короткий сладостный перерыв окончен, и завтра ее ждет новый полный дел и забот день. Но перед этим надо хорошенько выспаться.