Твоя душа останется со мной

Твоя душа останется со мной В лунном свете разметавшиеся по подушке волосы казались серебряными, а кожа спящей девушки напоминала мрамор. Тень замерла на миг, затем бесшумно забралась в покои — в окно свешивалась прочная верёвка, едва заметно колыхавшаяся от слабого ветра. В темноте опочивальни ничто не двигалось, будто и нет там никого, а потом внезапно над широкой кроватью сверкнуло. Меч пронзил подушку, а девушка, что мгновение назад сладко спала, рухнула на пол. Пронзительный вопль разрезал тишину. Ещё один сполох — и пострадал ковёр. Девушка метнулась к двери, зацепив на ходу столик. В косяк воткнулся умело брошенный кинжал. Не споткнись несчастная — и быть бы ей трупом. Захлопнув дверь, она бросилась к следующей. Три двери до коридора, где ждала охрана. Неужели они не слышали её крик? Или им всё равно? Не всё равно. С охраной она встретилась у второй двери и тут же оказалась закрыта щитами. Зажгли факелы, послали за подкреплением и всеми теми, кому следовало быть в курсе случившегося. А она оставалась под защитой стражи и молчала. У неё что-то спрашивали, но что именно — она не понимала. Её била дрожь. Не потому, что холодно, а потому, что страшно. Убийца без лица, острый меч, холод металла возле щеки, когда мимо пролетел кинжал, — дыхание смерти в затылок. Если бы она не проснулась в самый нужный момент... не проснулась бы уже никогда. — Госпожа, посмотри, пожалуйста, всё ли на месте, — наконец попросил старший из охраны и велел убрать щиты. Вокруг уже зажгли лампы, всюду сновали воины и рабы, убиравшие перья, высыпавшиеся из подушки. Обхватив себя руками за плечи, она заглянула в опочивальню, медленно обошла комнату, остановилась у столика с зеркалом. Шкатулки все на местах и заперты. Осмотрелась, двинулась к окну. Одна штора слабо колыхалась на ветру, а вторая валялась на подоконнике. Девушка тронула синий шёлк, потянула, но... Вновь знакомый холод, скулу обожгло болью, нога поехала вперёд, и принцесса шлёпнулась на ковёр. Над головой мелькнули ещё два кинжала и прошили насквозь какую-то неясную тень, которая тут же расточилась в воздухе клочьями чёрного тумана. — Тень Смерти? — тихо спросил кто-то за спиной. По щеке потекла тёплая струйка. Девушка прикоснулась кончиками пальцев к скуле. Кровь... — Кто ж ещё? Лекаря госпоже! — Не нужно... — едва слышно пробормотала она и поднялась на ноги. Теперь штора легко поддалась, и принцесса втянула её в опочивальню. На синий шёлк капнула кровь. — Летиция! Она смахнула каплю, но та лишь размазалась по гладкой ткани. — Летиция! Все вокруг рухнули на колени, а её схватили за плечи и развернули. Отец побледнел, хотел прикоснуться к её скуле, но не отважился — просто крепко обнял. — Всё хорошо? — Да... Я всего лишь испугалась, — тихо ответила она. — Тень Смерти, да? Тебе просто повезло... Но... Идём со мной! — строго велел отец, внезапно отпустив её. Он зашагал к двери, и она последовала за ним, догадавшись, что же будет дальше. Одна из рабынь поспешно накинула на плечи ей вязаную накидку. Летти поправила её и вновь смахнула кровь со щеки. Даже если кинжал был отравлен, яд сейчас вытекал вместе с кровью. Они прошли длинными коридорами, поднялись вверх по широкой лестнице и оказались в большом зале для совещаний, где уже ждали советники. Гомон мгновенно стих — все уставились на Летти. Впрочем, она точно знала, что их больше интересовала царапина на её лице, чем она сама. И их ещё больше интересовало её положение — положение единственной наследницы империи. Единственная прямая наследница дома Дракона для всех вокруг приравнивалась к величайшей власти и несметным богатствам. О чём думала она сама и чего хотела, никого не волновало. Отец провёл её к трону и усадил рядом с собой. — Тень Смерти, — мрачно огласил он. — Нужно усилить охрану, — тут же предложили слева. — А какой смысл? Чтобы отразить атаку Теней Смерти, охраны недостаточно. — Да, верно. Охрана в таком случае должна быть постоянно при госпоже Летиции, сопровождать буквально всюду... — И как вы это себе представляете? — Ну... — Вот именно! — Можно купить телохранителя в доме Грифа, — негромко предложил Анхель, руководивший разведкой и некогда состоявший на должности личного телохранителя нынешнего императора. Этот верен отцу до сих пор. — В доме Грифа... — протянул кто-то с сомнением. — Там одни рабы. Будет ли рабыня предана госпоже? — Смотря какая рабыня, — пожал плечами Анхель. — В доме Грифа держат только лучших, но выбирать не нам, а госпоже Летиции. Эти слова пришлись по вкусу далеко не всем, но император одобрил совет бывшего стража, а императору не перечат. *** В доме Грифа Летти оказалась второй раз в жизни. Первый случился лет пять назад, когда только начали продавать котту, жителей дальних южных островов. Тогда их называли порождениями тьмы из-за цвета кожи. И отец взял Летти с собой, чтобы показать ей этих удивительных созданий. Она разочаровалась: надеялась на невиданных чудищ, а котту оказались обычными людьми, у которых лишь кожа тёмная. Ничего особенного. Да и в этот раз в доме Грифа ничего не изменилось: несколько высоких платформ, где сидели на ступенях рабы, а меж платформами расхаживали покупатели, приглядывающие себе подходящий товар. Почти как на обычном рынке рабов, разве что на рынках о рабах не волновались, а тут их кормили хорошо, одевали и содержали в чистоте. Летти следовала за отцом и разглядывала рабынь-воинов: хрупкие, но быстрые иппи, рослые и сильные аттони, отталкивающие и устрашающие риммо... Её серые глаза скользили по лицам девушек, однако ни на ком из них долго не задерживались. — Ну что? — тихо спросил отец, не обратив внимания на павших ниц людей. Летти качнула головой и побрела обратно, вновь разглядывая рабынь. Выбор не зря доверили именно ей, ведь ей нужен тот человек, который всегда будет рядом. Такой человек может быть умелым воином, но одного этого мало. Тут нужно большее. Хорошо бы ещё понимать, что именно нужно помимо подготовки и силы. Иппи не внушали уверенности, мало кто из них способен противостоять профессиональному убийце, а уж тем более — Теням Смерти. Иппи по большому счёту даже обычному воину противостоять не смогут — силёнок маловато в хрупких телах. Летти мысленно вычеркнула иппи из списка подходящих кандидатур. Северянки-аттони... Неплохо, но их земли близко, поэтому многие мечтали о побеге, если не все поголовно. Верности от них не добиться. Риммо страшны, как все смертные грехи разом. И они тоже часто убегали от хозяев, хотя ещё чаще хозяев приканчивали. Сладить с ними можно силой, но силы у Летти не было, иначе ей бы не понадобился телохранитель. Да и поговаривали, что клан Теней Смерти основан именно риммо. Что осталось? Летти повернулась к дальней платформе, где держали котту. — Плохой вариант, — нахмурился торговец, заметив, куда она смотрит. Летти не обратила внимания на его слова и направилась к чернокожим южанам. Они сидели молча, разбившись на пары или тройки. И от них ощутимо веяло ненавистью. И только котту щеголяли наручниками и ножными цепями — всем прочим достались одни наручники. Летти остановилась у подножия платформы и принялась разглядывать рабов. Мужчины, женщин почти и нет. Вот одна, лет тридцать, наверное. Крепкая, мускулистая, с сединой в чёрных волосах. Нет, не то. Ещё одна, высоченная и нескладная, чуть моложе. Не то. Глаза Летти остановились на девушке чуть старше двадцати. Она казалась необычной, но Летти никак не могла понять, почему. Та же тёмная кожа, те же чёрные кудри, резкие, но благородные черты лица, которые не портила даже густая сеть татуировок, слева на щеке три шрама — полосы как от когтей. Торговец велел девушке-котту встать, и Летти поняла, почему рабыня показалась ей странной. Её рост. Котту была выше принцессы, но гораздо ниже, чем её сородичи, широкоплечая, тренированная, крепкая. Рядом с ней Летти могла бы сойти за тростинку. А ещё озадачивали странные короткие шрамы на руках рабыни. На первый взгляд они напоминали подсчёт убитых врагов, но у народа котту не принято такое. Девушка устремила на Летти ненавидящий взгляд. — Раздеть её? — поинтересовался торговец, кивнув на короткую тунику рабыни. — Нет... — Да, поглядим на товар, — вмешался император. Котту закусила губу, а в следующий миг с неё сорвали одежду. Она чуть нахмурилась и гордо выпрямилась, даже не попытавшись прикрыть наготу. Всё её тело от шеи и до кончиков пальцев на ногах исчертили татуировки, хорошо различимые даже на тёмной коже. Сильные плечи, высокая полная грудь, округлые бёдра танцовщицы и ноги бегуна. Плотная, но гибкая, сплошные мышцы под гладкой кожей. Она походила на пантеру. Летти поспешно отвела глаза. — Это ещё что? — возмущённо прошипел торговец. Летти невольно уставилась вновь на котту, та прикрыла ладонью то ли какой-то медальон, то ли амулет, висевший у неё на шее. — Дай сюда! Рабыня легко отклонилась, стремительно повернулась и впечатала локоть в солнечное сплетение торговцу. Он задохнулся и осел на пол — ловил воздух широко раскрытым ртом, словно выброшенная на берег рыба. К котту уже бежала местная охрана со свинцовыми дубинками. — Оставьте её, — громко произнесла Летти и повернулась к отцу. — Я выбираю её. — Летиция, она же дикарка, — улыбнулся император. — Может быть. Её родина так далеко, что бежать не имеет смысла. Даже если она попытается это сделать, её мгновенно найдут. Она тут слишком чужая, даже до порта не сможет добраться, а если и сможет, то в одиночку ей нечего делать в море. Единственный выход для неё — обрести хорошего хозяина. Думаю, она и сама это понимает. Кроме того, она достаточно сильна, чтобы справиться с охраной. Император помедлил, затем кивнул. Дочь рассудила здраво, тем лучше. — Как её имя? — спросила тем временем Летти у другого торговца. — Так кто ж знает? Они не говорят нам свои имена. И он вручил ей цепь, крепившуюся к наручникам котту. — Было бы неплохо, если бы ей вернули одежду, — надменно проговорила Летти. Ненависть из тёмных глаз, устремлённых на неё, никуда не исчезла. Рабыня спокойно стояла, пока на неё надевали тунику, состоявшую из двух кусков ткани, скрепляли застёжками на плечах и перетягивали поясом в талии. Так же спокойно она последовала за Летти, но Летти даже затылком продолжала чувствовать обжигающее пламя ненависти. *** — Ты знаешь, кто я? — спросила она, когда их, наконец, оставили одних в покоях наследницы. Котту промолчала. Казалось, что её интересовали исключительно цепи и наручники, которые она изучала чрезвычайно внимательно. — Ты понимаешь меня? — нахмурившись, уточнила Летти. Если рабыня не знала языка, это ничего, хотя определённые трудности будут, конечно. Вновь тишина в ответ. Летти присмотрелась и различила на шее темнокожей компаньонки зелёный камень с просверленным в центре отверстием. Камень полудрагоценный и красивый, с серебристыми прожилками. Она протянула руку, чтобы прикоснуться к украшению, но тут же её запястье стиснули стальные пальцы. Тёмные глаза обожгли яростью. — Хочешь, чтоб руки быть целы, не лезть к абуто, — низким голосом произнесла котту. Говорила она разборчиво и понятно, хоть и не совсем правильно. — Тебя зовут Абуто? — немного удивлённо произнесла Летти. — Дурная. Абуто — это... — Рабыня умолкла, а затем отпустила её запястье, чтобы прикоснуться пальцами к зелёному камню на шее. — А что это такое? — Тебя не касаться. Вот и побеседовали. Понятно, что, наверное, это какой-то священный амулет, и чужим незачем лезть в дебри верований дикарей. — А имя у тебя есть? — Зачем? — Ты знаешь, кто я? — Важная особа? — нахмурившись, предположила котту. — Я дочь правителя этой земли. Наследница. Потом я буду императрицей. Ты понимаешь? — Главная над народом тут? — тихо повторила рабыня и кивнула. — Хорошо. И что? — Ты должна будешь охранять меня. Сможешь? — Ты просишь? — Что? — Я есть Ашван. Такие, как я, мало. Мы... другие. Охранять главу народа — честь. Я могу. Ты просишь? Летти озадаченно моргнула. Ашван? Это имя или звание? В любом случае, тут вырисовывалось нечто любопытное. — Если я попрошу, ты будешь охранять меня? — Ашван должна охранять. Это судьба. Я могу. Ты просишь? — Да, прошу, — поразмыслив, согласилась Летти. — Ашван, я прошу тебя охранять меня. Котту долго смотрела на неё, затем очень медленно опустилась на одно колено и прикоснулась к ступне Летти кончиками пальцев. — Твоё имя есть? — Летти... Летиция. — Ашван защищает Летти. Судьба. Ты правишь, Ашван защищает. Оружие? Летти задумалась ненадолго, затем всё-таки достала ключ и освободила Ашван от цепей и наручников. — Идём. Она отвела свежеиспечённого телохранителя в дворцовый арсенал, где на темнокожую девушку стражи уставились с явным неодобрением. Ашван не обратила внимания на их взгляды и занялась оружием вплотную. Ей приглянулись лёгкая алебарда на укороченном древке, метательные "болты" и парные изогнутые ножи. Затем она принялась бродить по залу. — Тебе нужно что-то ещё? — Меч, — коротко отозвалась Ашван. Прямые мечи и двуручники она отвергла, как и сабли. Искала долго, но всё-таки нашла. Меч без гарды, короткий, с сильно изогнутым клинком. Прихватила два таких, сунула в ножны и застегнула перевязь на бёдрах. Взяла третий — этот приспособила за спиной, и теперь рукоять его выглядывала из-за правого плеча. Летти в недоумении вскинула брови, но промолчала. На её взгляд, это называлось именно "быть вооружённым до зубов". — Ты умеешь обращаться с этим оружием? — Это. То. Любое, — ответила Ашван. — Оружие — ничего. Воин — всё. Да уж, тут и не поспоришь. Потом Ашван одели подобающим для телохранителя образом, после чего она сопровождала Летти всюду. Это у неё выходило хорошо: она не лезла на глаза, умело выдерживала нужную дистанцию, хранила молчание и смотрела в оба. Ненавязчивая вторая тень. Отец хотел проверить её, но Летти уговорила его не делать этого. Ашван без того выглядела опасной и пока ничем не вызвала сомнения в её боевых качествах. Жаль, что Анхель не одобрил выбор наследницы. Он что-то пробормотал по поводу южных колдунов, но более распространяться на эту тему не стал. В покои принцессы первой вступила Ашван. Она принюхалась, словно хищный зверь, и неторопливо зажгла лампы, затем кивнула, убедившись, что никакой опасности нет. Для Ашван принесли ужин, ведь ей не позволялось есть за императорским столом. Летти устроилась перед зеркалом и покосилась на отражение Ашван. Та налегала на мясо. — Любишь мясо? — Мясо даёт силу, — привычно коротко отозвалась Ашван и облизнула пальцы. Ела она руками, проигнорировав столовые приборы. Невольно Летти вновь устремила взгляд на её отражение в зеркале. Дикая, невоспитанная... Но она вызывала восхищение своей гордостью, держалась с достоинством королевы. И восхищение она вызывала не только у наследницы, но и у всех, кто видел её сегодня. Интересно, что творилось в её голове? Слабо верилось, что она так спокойно приняла перемены в своём положении. Может быть, у её народа действительно странные обычаи, но всё же... Её захватили, держали среди рабов, продали, да и теперь ей надлежало охранять своего врага. Другая на её месте попыталась бы или сбежать, или убить принцессу. Терять ей, в общем-то, нечего. Однако Ашван до сих пор не воспользовалась такой возможностью. Сейчас, например, весьма подходящий момент, верно? Они вдвоём в дальних покоях, где больше никого нет. Крик услышат, но вот спасти уже не успеют. Однако Ашван интересовало только мясо на блюде. Рядом с ней лежала алебарда, не говоря уж о мечах, которыми она была буквально увешана, а она продолжала спокойно ужинать. Странно. — Давно? — отставив в сторону блюдо, внезапно спросила Ашван. — Что давно? — не поняла Летти. — Давно тебя убить пытаться... пытаются? — Почти год, — поразмыслив, ответила она. — Почему? — Я... не знаю. — Если ты умереть, что дальше? — облокотившись о колено, вопросила Ашван. — Ну... Тогда на мне завершится дом Дракона. Нужна будет новая императорская династия. — Какая это? — Не знаю. Могут претендовать два дома, наверное. Если их поддержат. Но уверенности нет. — Так им сейчас не... невыгодно убить тебя? — Наверное. — Ясно. И что же ей ясно? Для Летти ситуация до сих пор оставалась туманной. — Тот человек. — Какой? — Подле твоего отца. — Анхель? — Плохие глаза. — Он хорошо видит... — Нет. Плохие глаза. Плохой взгляд. Плохой человек. — Неправда! — вскочив со стула, возразила Летти. — Он верен дому Дракона! — Возможно. Но плохой человек, — осталась при своём мнении Ашван. Летти сердито фыркнула и направилась в купальню, Ашван последовала за ней. И когда Летти собралась уже захлопнуть дверь перед носом телохранителя, та ловко помешала ей. — Охранять везде и всегда, — напомнила Ашван и прошла мимо ошеломлённой Летти в помещение, осмотрелась, потрогала приготовленную воду и понюхала баночки с маслами. — Яда нет. И Ашван уселась на край мраморной купальни, устремив выжидающий взгляд на Летти. — Ты мыться в одежде? — после долгой паузы полюбопытствовала она. Летти стиснула пальцами ткань на груди. Она привыкла принимать ванну как одна, так и с помощью рабынь. И прежде её не смущали взгляды невольниц. Однако сейчас ей так сильно не хотелось раздеваться перед необычной жительницей южных островов... Она с трудом подавила непонятную опаску и медленно развязала пояс, потом распустила длинные чёрные волосы, уложенные в замысловатую причёску. Щёлкнула застёжка на левом плече, потом на правом. По обнажённой коже тут же забегали мурашки, хотя в покое с купальней всегда было тепло. Внезапно прозвучал громкий всплеск, и Летти вскинула голову, чтобы увидеть торчащие из воды ноги телохранителя с узкими босыми ступнями. Через минуту Ашван выбралась из купальни и бросила на Летти сердитый взгляд, правда, почти сразу злость испарилась. — Белая. — Что? — попытавшись прикрыть руками обнажённую грудь, переспросила Летти. — Совсем белая, — удивлённо повторила Ашван и прикоснулась к её плечу, повторив кончиком пальца нежно-голубую линию, видневшуюся под кожей. — Как пена морского прибоя... Она отвела руки Летти от груди, долго смотрела, а затем подняла глаза на лицо Летти. — Такой же цвет... как губы... И прикоснулась легонько к розовому бутону соска, заставив Летти ахнуть от неожиданности. Она хотела отпрянуть, но Ашван без усилий удержала её, прижав к себе. Горячие губы задели шею и замерли возле уха. — У любви разные формы, но она всегда одна и та же. Страсть и желание... есть в любом живом существе. Ты бояться... боишься меня? — Нет, но... — Ты боишься. В тебе так много страха, что совсем скоро... Ты — ничего, я — ничего, это просто судьба. Прогони страх. Тёмные глаза смотрели на Летти сверху, смотрели требовательно. Всё куда-то подевалось, и остались только эти горящие глаза. — Но меня... — Ты не будешь умирать. Умирать будет некто другой. Не ты. — Откуда ты знаешь... отку... Летти обмякла в руках Ашван и запрокинула голову, почувствовав лёгкие прикосновения к шее. Кожаные доспехи задели её грудь, заставив сделать судорожный вдох. А в следующий миг Ашван без особых усилий подняла её на руки и осторожно опустила в тёплую воду. Сама она неторопливо сняла промокшую одежду и присоединилась к принцессе, поймала тяжёлую от воды длинную прядь и поднесла к губам. — Abeni... — тихо произнесла она. — Что это? — Не иметь значения. Летти заметила, что Ашван не сняла тот странный зелёный камешек с шеи. Похоже, она никогда его не снимала. А потом стало не до подобных мелочей, потому что Летти оказалась в далёкой стране за радугой, путь в которую ей открыла Ашван. И только звёздам на тёмном небе было ведомо, почему всё это случилось и случилось так быстро. Её голова покоилась на груди Ашван, и перед глазами по тёмной коже бежали дивные узоры или слова. Она прикоснулась ладонью и ощутила немного напряжённые мышцы, сдвинула руку и оценила упругость высокой груди. Кожа Ашван казалась более плотной, словно её закалили солнце и ветер. — Ты колдунья? — Нет. Я Ашван. Она ловко выбралась из воды, подняла на ноги Летти и завернула в пушистое покрывало, отступив на шаг назад, она окинула Летти долгим взглядом, а затем принялась одеваться. — Почему ты... Ашван сосредоточенно шнуровала кожаный жилет. — Почему ты... Ашван поймала её за руку и притянула к себе, тронула пальцами скулу, отвела в сторону влажную прядь. — Прогони страх, — напомнила она. — Сейчас. Жди. И, прихватив оружие, Ашван покинула купальню. Летти растерянно уставилась на дверь, потом сделала шаг, второй и приоткрыла её. Ашван застыла в центре опочивальни, её дыхание изменилось, а веки были опущены. В правой руке она держала меч, а левая замерла на кожаном чехле с "болтами". Летти зажала ладонью рот, чтобы подавить испуганный вскрик. Прямо на её глазах тень на полу за спиной Ашван обретала объём, поднималась, занося руку с кинжалом. Ашван взмахнула перед собой левой рукой и резко развернулась, вонзив меч в живот тени. В оконном проёме туманом расточилась другая тень, прошитая двумя "болтами". Ашван отпрыгнула в сторону, оставив меч в теле нападавшего, перекатилась по ковру и подхватила алебарду. В полумраке сверкнул серебряный полумесяц. Что-то тяжело упало на пол и покатилось. Это остановилось у ног Летти. Это — отрубленная голова с застывшей на лице гримасой бессильной злобы. Летти бросилась в купальню и склонилась над фарфоровым тазиком для умывания. Нет, она и раньше видела, как убивают. Дело не в самом убийстве и отрубленной голове. Дело в том, что голова принадлежала мертвецу и издавала невыносимый смрад. Гнилая плоть, лопнувшие глазные яблоки и копошившиеся в них черви... Этого она уже не вынесла. — Ещё один тазик есть? — тихо спросила за её спиной Ашван. Когда обе немного оклемались, Ашван позвала рабов, чтобы они навели порядок в опочивальне и избавились от несвежих предметов интерьера числом два. Ну и от головы. — Что это ещё такое? — склонившись над трупом и прижав платок к носу, вопросил император, прибывший чуть позже рабов. — Полагаю, Тень Смерти, — пожала плечами Летти, кутавшаяся в покрывало. Она повернулась к Ашван. — Как ты их заметила? — Они воняют. — Воняют? — изумлённо повторила Летти. Странно, но ведь она не унюхала ничего необычного, пока убийцы были живы. То есть, пока они двигались, как живые. Это уже потом они стали смердеть, когда Ашван ещё раз их убила. В ту ночь наследница впервые спала спокойно, ведь рядом тёмной статуей застыла Ашван. И ей приснился сон, в котором она мчалась по джунглям, сидя верхом на чёрной пантере. *** — Нужно что-то делать. Одно из покушений может стать успешным, — настаивал Анхель. — И что тут можно сделать? — раздражённо отозвался император, облокотившись о стол. — Можно выдать наследницу замуж, — робко предложили с другой стороны стола. — Нельзя. Тогда она потеряет право на корону. Принца-консорта она выберет себе сама. После коронации. Или выберет любовника, что намного надёжнее, — хмуро отрезал представитель дома Дракона. — В том и смысл. Потеряв право на корону, она сохранит жизнь. Разве её жизнь не важнее короны? Император медленно поднялся с трона и с грохотом опустил на стол кулак. — Долг дома Дракона в том, чтобы править. Богами выбран наш род для этой цели. И не вправе смертные перечить воле божьей, иначе кара богов обрушится на них! Услышу хоть раз ещё подобные предложения — отправлю на тот свет! Даже тебя, Анхель. Запомни это! — Хорошо, господин. Но тогда следует усилить охрану госпожи. — Нет нужды. Эта новая рабыня вполне справляется с Тенями Смерти. Как видно, наше колдовство на неё не действует. Летти осторожно выглянула из-за полога. Подслушивать на тайных советах отца она стала ещё с десяти лет, так что это уже превратилось в привычку, вот только с некоторых пор её сопровождала молчаливая тень, вооружённая до зубов. Летти много думала о странностях котту и о той связи, что возникла между ней и Ашван. Правда, никакого нормального объяснения дать так и не смогла. Просто приняла тот факт, что Ашван уже несколько раз спасла ей жизнь. Если такова плата... Пусть будет так. Тем более что плату эту она не могла назвать неприятной. С другой стороны, прочие рабы не глухие и наверняка слышали стоны и крики, звучавшие по ночам в покоях. Быть может, они считали, что Летти снились кошмары? Да, очень приятные "кошмары". Однако сплетен не было. Возможно, отсутствию сплетен поспособствовали два несчастных случая, во время которых пострадали наиболее отъявленные сплетники среди прислуги. О природе "несчастных случаев" Летти тоже догадывалась. Эта "природа" сейчас терпеливо ждала у неё за спиной результата нынешнего совещания. — Тени Смерти? — тронув Летти за плечо, уточнила Ашван. Она стала лучше говорить за миновавшее время. — Те... убийцы. Они зовутся Тенями Смерти. Никто не знает, откуда они. И раньше никто их не убивал. Точнее, убивали, но их тела превращались в туман. Ашван кивнула. — Проклятые души. Мы зовём их так. — Что? Ты знаешь про них? В смысле, и раньше знала? Ашван вновь кивнула. — Я здесь из-за них. — Это как? — Наши мудрейшие сказали, что сердце, порождающее Проклятые души, здесь, в этих землях. И я пришла сюда. Теперь ясно, почему Ашван не пыталась сбежать. А зачем? Если она пришла по доброй воле и позволила схватить себя... Летти стиснула кулаки. Не хотелось думать, что Ашван оставалась рядом с ней только из-за Теней Смерти. — И что ты собираешься делать? — тихо спросила Летти, не глядя на Ашван. — Найти сердце и уничтожить его. — Колдовство? — Да. — Ты можешь погибнуть. — Ничего. Мы все когда-нибудь погибнем. Ашван родилась уже мёртвой. Не плачь обо мне. Плачь о себе. Вот теперь Летти не выдержала и обернулась. Лицо Ашван было совершенно спокойным, а глаза — безмятежными. — Плачь о себе, — повторила Ашван. — Править землями, такими большими землями, это всё равно, что умереть. Тот день, когда ты станешь императрицей, будет днём твоей смерти. — И тебе... — Я буду гордиться тобой. Из тебя получится прекрасная императрица. — А ты? — Я Ашван. Мне не будет места подле тебя, но я буду смотреть на тебя. Она умела искусно вырезать из дерева разные фигурки. И когда рабыни проводили гребнями по длинным волосам Летти, Ашван сидела в углу и роняла стружки на чёрный поднос, вырезая что-то из тёмного дерева. Летти задумчиво наблюдала за ней с помощью зеркала и гладила кончиками пальцев фигурку девушки в короне, которую несколько дней назад закончила Ашван. Та умудрилась где-то достать редкий сорт белого дерева и сделала фигурку из него. Получилось очень похоже. Летти всё прокручивала в голове слова Ашван и начинала понимать их суть. Даже сейчас, когда Ашван занималась чем-то столь мирным, как резьба по дереву, она казалась чужой здесь. Словно пантера, которую привели из джунглей. Можно любоваться ею, восхищаться, кормить из рук, но рано или поздно... Летти не желала, чтобы это "рано или поздно" хоть когда-нибудь наступило. Выпроводив рабынь из опочивальни, она толкнула Ашван на широкую кровать и упала сверху, взяла её, не раздеваясь, с пылом и страстью, словно та и впрямь была захваченной в бою пленницей: исступлённо срывала кожаные доспехи и короткую тунику, яростно целовала до вкуса крови на губах, слушала глухие стоны и неровное дыхание... Обхватив Ашван руками за шею, Летти спрятала лицо в её тёмных кудрях. — Я люблю тебя, — прошептала она, почувствовав ладони с загрубевшей кожей на собственном теле. Потом тонкая ткань соскользнула с её плеч. — Asabi... Abeni... — выдохнула Ашван и обвела кончиком языка напряжённую вершинку её груди. Провалившись в омут удовольствия, Летти слабо улыбнулась. Двое, охваченные страстью в ночи, — и рядом угрожающий блеск лезвия алебарды. И именно таков путь будущей императрицы? *** Проснулась она от звона оружия, но не сразу поняла, что происходит вокруг. Что-то тяжело рухнуло на пол, а затем горячая ладонь тронула за плечо. — Уходим. Быстро. Голос Летти узнала и послушно слетела с кровати, набросив на плечи лёгкую накидку, чтобы спрятать наготу. Они поспешно выбрались в коридор, где уже ждала охрана, выставившая перед собой щиты. Нелишняя предосторожность, потому что следом из опочивальни выметнулись тени — с добрый десяток, если не больше. — Скорее! Ашван увлекла её за собой, довела до лестницы и, прикрыв глаза, принюхалась. — Что... что ты... — Шшш! — Ашван вновь принюхалась и указала мечом вверх. — Идём туда. — Зачем? С крыши мы уже не сможем уйти... — Я чую его. Идём! Ашван решительно зашагала по ступеням, крепко сжав в ладони руку Летти. — Я не могу оставить тебя. Ведь ты — цель. Зато ты можешь пойти со мной. Убивать Проклятые души бесполезно — он будет присылать новые и новые. А если убить его, то всё закончится. Прогони страх и следуй за мной. Ашван стремительно развернулась и поймала лицо Летти ладонями. В тёмных глазах застыла непреклонность. — Однажды твою голову украсит корона. Твои желания исчезнут, останутся только желания этой земли. Это — твоя судьба. Прогони страх навсегда и следуй за мной. Я отведу тебя туда... — И она указала вверх. — Это — моя судьба. И всегда я буду смотреть на тебя с гордостью. Идём! Они и впрямь вышли на крышу дворца, и Ашван не поленилась задвинуть массивный засов на двери. Летти чуть отошла от неё, удивлённо озираясь, и далеко не сразу поняла, что на крыше они не одни. — Анхель? — потрясённо выдохнула Летти, разглядев мужчину в белой одежде и с лицом, испачканным кровью. — Лучше и быть не могло. Ты пришла ко мне сама, — хрипло отозвался Анхель. Летти сделала шаг назад, потому что Анхель больше ничем не напоминал того тёплого человека, который когда-то с удовольствием усаживал маленькую девочку себе на колени и рассказывал ей древние легенды. — И привела с собой эту дикарку, — нахмурившись, добавил Анхель. Он взмахнул кривым кинжалом и оставил порез на собственной руке, стряхнул с клинка капли крови и быстро прошептал что-то на языке риммо. Капли крови обратились в Тени Смерти. — Принесите мне её голову! — Анхель указал на Летти. Вперёд шагнула Ашван, неторопливо вытащила из ножен второй меч и чуть опустила голову, приготовившись к схватке. Первую атаку она отбила играючи: снесла голову одному из нападавших, а второго ударом ноги отправила полетать. Летел он недолго, но роскошное крыльцо дворца испортил качественно. Анхель поморщился с досадой и вновь взмахнул кинжалом, оставив на руке новый порез. Ашван метнулась к нему, раздавая на ходу удары мечами. Стремительно рухнула на одно колено и обрубила ноги Тени, так же быстро вскочила, поставила ступню на плечо пострадавшего и оттолкнулась. Она летела прямо на Анхеля, выставив вперёд меч. — Ко мне! — рявкнул тот, отклоняясь невольно назад. Тени Смерти заслонили его собой. Ашван выронила меч из левой руки, схватилась за чехол с "болтами" и метнула сразу пять штук. Клочья тёмного тумана заслонили колдуна. Ашван закрыла глаза и принюхалась, затем резким движением воткнула оставшийся меч прямо в туман перед ней. Так она и замерла. Летти, затаив дыхание, ждала. Туман рассеивался медленно, неохотно, но всё же... Она ахнула и прижала ладонь к горлу. Спотыкаясь и едва не падая, она добралась до Ашван и Анхеля. — Ашван... Тёмные пальцы на рукояти меча разжались, и Летти едва успела подхватить отяжелевшее вдруг тело. Анхель сделал шаг назад, недоверчиво глядя на меч, торчавший из его груди. — Не может... быть... Он сделал ещё шаг назад, споткнулся и с глухим вскриком свалился вниз с крыши. Только никто, пожалуй, этого не заметил. Летти, задыхаясь и всхлипывая, смотрела на кинжал и не знала, как его достать из раны. Она то пыталась тронуть рукоять, то гладила лицо Ашван. — Abeni... Прогони страх, — тихо попросила Ашван и с трудом сделала вдох. — Не бойся... твоя душа останется со мной. А я всегда буду смотреть на тебя... Она протянула руку и тронула губы Летти, затем коснулась зелёного камня, что висел у неё на шее. — Абуто — пристанище душ... Здесь я храню всех, кто мне дорог. И тебя... Ашван поймала камень в ладонь и сорвала с шеи. — Теперь он твой. И... Она прикоснулась к жилету на груди, рядом с раной, что-то достала и вложила вместе с камнем в руки Летти. — Abeni... Та, которую я ждала... Белая императрица. Asabi... Единственная из всех... Прогони страх, ведь твоя душа останется со мной... И она ухватилась за рукоять кинжала, чтобы выдернуть его из раны. Выронив дары, Летти бросила ладони к её груди, чтобы остановить кровь. Понимала, насколько это бесполезно, но не могла иначе. — Ашван! — Всегда буду... смотреть... на тебя... — Ашван! Летти звала её до тех пор, пока не охрипла, а потом сидела, прижав голову Ашван к своей груди. Сидела до тех пор, пока на востоке не забрезжил рассвет. В дверь уже ломилась охрана, но пойти и отодвинуть засов Летти не смогла бы, даже если бы захотела. У неё просто не осталось сил, чтобы хоть подняться. Она взяла зелёный камень, испачканный кровью, и взглянула на второй дар. Маленькая фигурка пантеры, вырезанная из тёмного дерева. Наверное, она будет прекрасно смотреться рядом с фигуркой императрицы в белом... По крайней мере, теперь Летти знала, что означало имя "Ашван". *** Шум, поднятый средь ночи в дворцовом саду, мог и мертвецов поднять из могил. Сбежались все: и рабы, и чиновники, и стража. И их гомон спокойствия не прибавлял. — Что тут случилось? — прозвучал властный голос, мгновенно положивший начало тишине. — Госпожа... — Вперёд вытолкнули начальника дворцовой стражи, и он преклонил колено перед темноволосой женщиной в белом одеянии. — Госпожа, в саду обнаружили хищного зверя. Едва совладали с ним... И... — Он сделал знак подчинённому, тот приблизился, опустился на колени и показал нечто, что было завёрнуто в кожаный фартук. — Детёныша нашли. Императрица медленно подошла к солдату, наклонилась и бесстрашно протянула руку, выудив из фартука нечто чёрное и фыркающее. Она поднесла детёныша к груди и погладила по взъерошенной шерсти. — Котёнок пантеры... — загомонили вокруг. — Довольно! — пресекла новые разговоры императрица. — Проблема решена, все свободны. Круто развернувшись, она поднялась по ступеням крыльца и направилась в свои покои, унося с собой маленькую пантеру. И потом она смотрела, как жадно зверь пил молоко из блюдца. — Ты и так мне каждую ночь снишься, Ашван... Всё ещё смотришь на меня? Не устала? А ведь ты так и осталась навсегда для меня загадкой. До сих пор не знаю, почему ты осталась со мной... И почему любила меня. Императрица погладила чёрный мех. — Жаль, что я не могу смотреть на тебя, но твоя душа по-прежнему со мной... Летти прикоснулась к зелёному камню на шее, прикрыла глаза и печально улыбнулась. По щеке её скатилась прозрачная капля. — Я плачу не о тебе, любовь моя. Я плачу... не о тебе.