Помнишь?

      Поезд уносит прочь из проклятого театра, чертов поезд, стучащий колесами по обнаженному сердцу.       У нее нет сил плакать. Сильные люди не плачут. В слабости сила...       Лючия механически проводит пальцем по лезвию кинжала. Боль не отрезвляет.       Она мечтает найти убийцу Филиппа.       Убить.       Убить.       За него.       Сделать то, что нужно.       К черту жизнь. К черту свободу. За него. Мстить.       Лючия помнит каждый день их жизни.       У нее остались только воспоминания и осколки сердца.       Она не может больше любить.       Она помнит.       Помнит, потому что это ее спасение. Помнит первый поцелуй в ее гримерке, помнит прикосновения к ее рукам его губ, помнит, как холодит тело белая простыня в его спальне, помнит, как он шепчет ей, что она не шлюха, что она богиня... Помнит каждый танец ради него, помнит, как больно ждать его в темноте...       Помнит.       Ветер шепчет отчаянно-больное «Помнишь?».       Она помнит.       И она найдет того, кто убил Филиппа.       И сделает так, чтобы он тоже вспомнил, что сотворил.       Лючия умеет ждать...       Она умеет убивать.       Кинжалом в сердце. Шепот у самого уха. Злость.       Помнишь?