Поцелуй со вкусом кофе.

       Дэй устало потер глаза и посмотрел на маленького Эспена, который копошился в боксе и никак не желал засыпать. Омега не мог найти себе место и переживал, что ребенок не мог успокоиться из-за того, что его что-то беспокоило. Но приборы молчали, да и работники центра клятвенно его заверили, что у малыша просто выдался насыщенный день, поэтому он был таким беспокойным. Сегодня Эспен прошел обследование и несколько медицинских процедур, которые совсем не понравились маленькому альфочке. Он жалостливо мяукал в руках медбратьев, и, если бы не Арон, который все время был рядом, Дэй не смог бы выдержать такой плач сына. Он все время крутился рядом, заламывал руки и жутко переживая, не находя себе место. Все его инстинкты кричали и требовали вмешаться, прикоснуться к Эспену и успокоить его, но он оставался в стороне, мысленно уговаривая себя расслабиться. Когда все неприятные процедуры закончились и малыша оставили в покое, омега сел рядом с боксом и начал разговаривать с ребенком. Он хвалил его за то, что тот отважно перенес все обследование, обещал, что теперь он может успокоиться и заснуть, потому что папа был рядом и охранял его покой. Арон тоже говорил с малышом и когда он это делал, Эспен переводил на него серьезный взгляд и внимательно слушал низкий голос своего отца. Дэй только улыбался, думая, что ребенок все же узнавал родителя, ведь Арон не раз разговаривал с альфочкой, когда тот был в утробе омеги.        Шло время, но Эспен не желал униматься. Арон ушел к автомату за кофе, а уставший от переживаний и нервов Дэй уже не знал, что делать, поэтому он просто молчал и с грустью смотрел на своего малыша. Боги, только бы они были благосклонны… Пусть и дальше Эспен будет идти на поправку без осложнений и ухудшений, ведь он только появился на свет и заслуживал здоровой долгой жизни. Омега закусил нижнюю губу, когда почувствовал, как на глаза набежали слезы. Не время было плакать, к тому же, ему не хотелось волновать Арона, который и так переживал за них двоих. Омега украдкой вытер мокрые полоски на щеках и вновь посмотрел на малыша, который продолжал беспокойно копошиться. Дэй глубоко вздохнул и встал, после чего тщательно вымыл руки и вернулся обратно, после чего открыл клапан, и просунул свою руку внутрь и с трепетом прикоснулся к теплой и нежной коже малыша. Эспен тут же запереживал, не узнавая прикосновения. Дэй лишь покачал головой, чувствуя болезненный укол в груди, и начал успокаивать его, стараясь говорить как можно нежнее, вкладывая всю свою любовь в слова.        В голове всплыли строчки из колыбельной, которую ему пел папа, и Дэй не заметил, как начал напевать ее:

Ночь коснулась крыш Темной пеленой, Усни скорей, малыш, Я буду тут с тобой. Спят все детишки, спи и ты, мой золотой, А завтра встретим мы новый день с тобой. Усни скорей малыш, Ведь деткам нужен сон, Мой сладенький крепыш Тебе так нужен он. Папино счастье и гордость для отца, От пяток до макушки так любим мы тебя!

       Когда Эспен перевел на него свой взгляд и замер Дэй почувствовал, как грудь заполнили тепло и волнение. Он начал осторожно гладить животик малыша, продолжая осторожно напевать, придумывая новые строчки к песне:

Пусть сердце не болит У солнца моего, Пусть ровненько стучит И заживет легко. Верю душой, что все будет хорошо, Что самое плохое в прошлое ушло.

       Дэй тепло улыбнулся и с нежностью посмотрел на ребенка, который сладко зевнул и закрыл глаза. Видя, как Эспен успокаивался и реагировал на него, омега почувствовал невероятное облегчение. Он даже не заметил, как по щеке пробежала слеза, потому что он продолжал петь, вкладывая свои мысли в слова:

Господи услышь, Нам подари покой… Усни скорей малыш, Я буду здесь с тобой Спят все детишки, спи и ты, мой золотой, А завтра встретим мы новый день с тобой.

       Дэй замолчал и осторожно убрал руку, не желая мешать отдыху ребенка. Он несколько раз рвано вдохнул и выдохнул, после чего встал и скрестил руки на груди. Краем глаза он заметил движение и, когда он посмотрел в ту сторону, то увидел Арона, который как-то странно улыбался и с грустью смотрел на него, без слов показывая, что он был рядом и разделял его мысли. Видимо, он был тут и слышал весь этот неловкий экспромт, поэтому Дэй смущенно опустил глаза, не решаясь встретиться взглядом с женихом. Но прошло всего несколько мгновений, прежде чем большие руки Арона притянули его ближе и крепко обняли. Дэй только глубоко вздохнул, наслаждаясь ароматом своего мужчины, и начал раскачиваться вместе с ним из стороны в сторону, чувствуя, как тревога постепенно покидала его сердце. Пока Арон целовал его макушку и поглаживал по спине, омега думал, что все и вправду будет хорошо, ведь по другому просто не могло быть. Он представил, что вскоре их точно выпишут. Представил, как они принесут Эспена домой и покажут ему его новою комнату, которую они с Ароном старательно обустраивали и готовили к его появлению. Омега представлял, как он будет нести в руках конверт с сыном и рассказывать ему про его новые игрушки, пустышки, ползунки, пеленки… Да про что угодно, лишь бы там, дома, вдалеке от больничных стен и детских инкубаторов. Там, где Эспен будет играть, смеяться, ползать, капризничать, спать, кушать… Представляя эти картины, Дэй еще сильнее прижался к груди Арона и сильно зажмурился, чтобы не заплакать. Теперь он просто молился, чтобы все так и случилось, чтобы все было хорошо. Он не мог знать, что в этот момент Арон делал то же самое…        Спустя три недели их выписали из больницы.