***
Следующий раз он проснулся от сильных горячих лучей, так неудобно падающих на его оголенные руки. Он чувствовал тепло, но оно было столь сильным, что пришлось перекатиться на живот. Леонардо услышал чей-то стон и понял, что этот стон его. Внезапно в его мысли разрушительным ураганом влетел чей-то крик. «Леонардо!» - вопила женщина, и его воображение живо нарисовало темноволосую девушку, в бессилии падающую на колени. - Леонардо... - осознанно проговорил он, пробуя слово на вкус. Это его имя. - Леонардо, - повторил он, и человек, чьи очертания ему казались у дальней стены, сел перед ним на корточки. - Молодец, художник. Это уже что-то. - Меня зовут... Леонардо ди сер Пьеро да Винчи, - выплюнул Леонардо, не обращая внимания на нарастающий гул колоколов в голове. - Я — сын Пьеро да Винчи, главного юриста Лоренсо Великолепного Медичи, его военный инженер. - Так, - довольно протянул человек, - а дальше? - Пока все... - выдохнул Леонардо. - Здесь есть еда? Человек подтащил его к дальнему углу комнаты, где на тонком деревянном подносе стояла плошка с какой-то подозрительного вида кашей, несколько ломтей хлеба и два спелых красных яблока. Он сразу же набросился на еду, забыв о предосторожности и не обращая внимания на ухмылку незнакомца, затем взял яблоко и с удовольствием вонзил зубы в натянутую кожицу. Его сосед так же присоединился к трапезе. Свежий сок потек по его грязноватой коже, попал на редкую бороду, и почему-то это смутило да Винчи. Этот человек... Они знакомы, причем близко. Ему казалось, что он слышит скрип шестеренок в своей голове. Он пытался поймать ускользающую мысль, но голову заполонили совершенно другие. Красное платье. Красная маска. Красные всполохи на коже. Он явственно увидел себя. Он лежал тогда на кровати и разговаривал с... с той самой девушкой, отчаянно кричащей его имя. Он прикасался к мягким кудрявым волосам, так аккуратно обрамляющим ее лицо. Только вот что было до этого... Он подавился от картинок, так неуместных сейчас, и незнакомцу пришлось похлопать его по спине. - Что, неприятные ассоциации с красным? - с улыбкой спросил собеседник, и Леонардо почувствовал прилив крови к собственным щекам...и не только щекам. - Не то что бы неприятные... - невнятно ответил Лео, и новое имя посетило его голову. - Лукреция Донато, любовница Лоренсо Медичи, предательница и шпионка на службе Рима, дочь истинного Папы, заточенного в темнице своим братом-близнецом, захватившим власть, - на одном дыхании выпалил Леонардо и с удовольствием откинулся назад, прислонившись к холодной стене. - Я...спал с ней. Потом...я узнал, кто она. Глаза начали слипаться, так неожиданно даже для самого сознания. - Хорошо, художник. Отдохни, ты все равно не сможешь вспомнить все сразу. Прими это, - произнес незнакомец, глядя на усердные попытки Леонардо победить сонливость. - Никогда, - было последнее, что удалось произнести Лео, и почему-то именно это сочетание заставило его сконцентрироваться. Но было уже поздно.***
Перед глазами мелькали образы, картинки, мгновения, которые смешивались в непонятное собрание всей его жизни. Надо было разобрать все по полочкам, по времени, определить, что было раньше, а что позже. Он лежал на боку, кто-то, по-видимому, его сосед, накрыл его какой-то тканью, и Леонардо стянул с себя импровизированное одеяло. Теперь ему дышалось спокойнее, и он с удовольствием вдохнул полной грудью соленый воздух. Все это время свет проникал через маленькое оконце на высоте человеческого роста, но теперь наступила ночь, и внутри было темно почти так же, как и снаружи. Звезды были те же, что и обычно, значит, они недалеко от Флоренции. Их камера, как подсчитала более самостоятельная часть мозга, размером 10 на 10 шагов, находилась примерно на высоте базилики Санта-Кроче. Впереди не было ничего, кроме моря. Несколько чаек одиноко кружились над тонкой полоской берега, но никаких кораблей или зданий, которые могли подсказать, где они находятся, не было. О камень возле его груди ударилось что-то металлическое. Леонардо провел рукой по шее и приподнял тонкую веревку, на которой висело кольцо, украшенное зеленоватым камнем. «Серендибит» - всплыло в голове. «Прими это». «Никогда». Кольцо. Море. Что-то объединяло все это, и Леонардо никак не мог осознать, что именно. Голову резко кольнуло, и он осел на пол. Незнакомец, услышав звук, сразу дернулся в его сторону, но Лео поднял руку, показывая, что все в порядке. Има. Девушка-жрица из племени на другом конце света. Это кольцо он дарил ей перед свадьбой. Свадьбой? - О, ты пришел к самому интересному, - вновь усмехнулся незнакомец. Лео даже не заметил, как спросил это вслух. «Прими это». «Никогда». Это было перед их жертвоприношением. Запланированным. - Книга Жизни! - воскликнул Леонардо, и тут же его сквозь его мозг прошло все, что он пережил. Повешенный. Турок. Видения. Ключи. Карта. Новая земля. Местные. Небесный свод. Мама. - Я...ведь так и не нашел ее, - Леонардо опустился на холодный пол. - Верно? - Да, - ответил незнакомец. - Ты вернулся ни с чем. Как и я. Еще один образ. Он шел тогда обратно, вырываясь из потустороннего мира, как увидел Зиту. «Скажи ему, что я прощаю его». - Тебе пришлось убить ее из-за меня. Ты сказал, что я последую за ней, если мы не найдем Книгу, - Леонардо, дождавшись утвердительного кивка, продолжил. - Тогда почему я еще жив? - Наши судьбы связаны, - ответил сосед. Он уже слышал это. Слышал от графа Джироламо Риарио, солдата Бога, защитника церкви и ее же предателя. - Граф. - Художник. Все вернулось на свои места. Только одной вещи он так и не понял. - Последнее, что я помню, это как отец сказал мне, что моя мать на корабле. Что было дальше? Риарио встал рядом с Леонардо и посмотрел вдаль. - В ночь перед нападением османов я решил убить себя. Да Винчи резко развернулся и удивленно посмотрел на графа, даже не замечая, как они близко друг от друга. А ведь раньше они были врагами. Но то было раньше. - Меня вернул Лабиринт. Леонардо инстинктивно сделал шаг вперед. - Я не примкнул к ним. Сбежал. Потом узнал, что они во время нападения схватили тебя. Пытался вытащить, но не получилось. И вот мы тут. Леонардо вгляделся в черные, как море за стеной, глаза графа. Он не лгал. - Зачем тебе спасать меня? - Я не могу тебе ответить на это вопрос, - уже привычно ухмыльнулся Риарио. - Я не знаю, что меня толкало. Я просто знал, что должен. Наверное, из-за того, что ты не оставил меня там, в джунглях, со сломанной ногой. Граф глубоко вздохнул. - Та жрица была права. Наши судьбы связаны. Мы были врагами, но помогали друг другу. Мы служили разным целям, но искали одно. Может быть, это наша судьба? - Мы сами пишем свою судьбу, - прошептал Леонардо в ответ. - И нет ничего, что мы не сумели бы подчинить своей воле. Давай выбираться отсюда.