Холодное лето

- Дорогая, найдется минутка? Сидящая за широким и отшлифованным до идеальной гладкости столом серебряноволосая и сероглазая женщина подняла голову и улыбнулась. - Конечно, Фаренгар. Входи и присаживайся. Обедал? - Да, Лидия уже два раза накрывала обед. Мы не стали ждать тебя. - Да, я что-то совсем заработалась. - Женщина окинула взглядом стол, разбросанные по нему бумаги, письма и книги. Ее взгляд задержался на древней резной маске из сияющего в свете, пробивающемся из окна, камня. Женщина любовно погладила маску пальцами. Мужчина-норд секунду постоял на пороге, затем вошел и сел в кресло. Он заметно нервничал. - Видишь ли, Довакин, я подумал... - Я просила тебя звать меня по имени, - ровным голосом перебила его женщина, - уже довольно давно просила, правда? - Да, конечно. Нордика. Я подумал... - Дети обедали? - Дети? - Фаренгар Тайный Огонь на секунду замялся. - Да. Дети тоже обедали. Его жена откинулась в своем кресле, села поудобнее, сцепив руки на животе. В вырезе ее платья, привезенного из Сиродила, блеснул амулет Талоса. - Тогда можно и поговорить, - ее голос звучал миролюбиво, - но только если недолго: я тоже не против пойти перекусить, потому что вечером я снова отправляюсь в путь. - Вот об этом я и хотел поговорить, - Фаренгар шумно вздохнул, - про то, что ты опять уезжаешь. Нордика расцепила пальцы и развела ладони в сожалеющем жесте. - Мне очень жаль, Фаренгар, но я не могу задержаться даже на несколько часов. - Нордика, не сочти за грубость, но я хочу сказать, что меня... не устраивает та жизнь, что мы ведем. Драконорожденная вопросительно вскинула брови. - Что именно тебя не устраивает, муж мой? У тебя иссякли запасы алхимических ингредиентов? Не хватает камней душ? Может быть, твоя лаборатория устарела или не хватает книг? Или прислуга недостаточно учтива с тобой? Только скажи, и я отправлю слугу в Винтерхолд или... - Дело не в этом, Нордика. Меня не устраивает та жизнь, которую ведешь ты. Женщина, не моргая, уставилась на Фаренгара, затем закатила глаза, поглядела в потолок и рассмеялась. - Ох ты, боги мои, а что в моей жизни тебя не устраивает? "То, что она твоя личная, а не наша", подумал Фаренгар, но вслух сказал совсем другое: - Например, то, что тебя неделями не бывает дома. Нордика улыбнулась. - Ты ревнуешь, Фаренгар? - Нет, - чуть резче, чем сам хотел, ответил он, - я устал ревновать, подозревать, додумывать, чем ты занимаешься вдалеке от дома. Довакин села в кресле, уперев руки в стол, и коснулась пальцами своей переносицы. - Видишь ли, борьба с драконами отнимает много сил и времени, от этого зависит безопасность Скайрима и всего Тамриэля. Теперь смеялся Фаренгар. - Нордика, эти сказки про драконов прибереги для детей на сон грядущий. Я не верю, что ты месяцами колесишь по Скайриму, вырезая крылатых тварей. Так же как и не верю в то, что все эти магические вещи, зачарованное оружие и золото, которого уже груды лежат в сундуках в подвале, ты снимаешь с трупов драконов. Всему есть предел. - Так что тебя не устраивает? - Холодно спросила Нордика. - Я дала тебе все, чего ты хотел. Ты получил такие возможности, каких нет даже у имперского боевого мага. Любые книги, любые заклинания, любые опыты, хоть на крысах, хоть на людях. Коллегия Винтерхолда готова ползать перед тобой на коленях, лишь бы ты попросил их оказать тебе услугу, не говоря уж о том, что твое желание выполнят и перевыполнят. А любой из даров в этом сундуке, - она кивнула на обитый железом ящик в углу, - ты, кстати, можешь его трогать, если не знал; так вот, любой из этих предметов даст тебе после тщательного изучения даст столько материала, что можно написать не одну и не две книги, а целый десяток. И чего тебе не хватает? - Семьи. - Твердо ответил Фаренгар. Довакин снова засмеялась, но теперь ее смех ничуть не напоминал серебряный колокол, а был похож на старческий кашель. - Тебя окружают родные люди, - просмеявшись, сказала она, и в ее глазах заиграли искры, - дети, Лидия, Серана, Телдрин... - Телдрин, - Фаренгара передернуло, - да я скорее сдохну, чем признаю его своей родней. - Расизм тут неуместен, но по крайней мере остальные - твоя семья... - Твоя подружка со светобоязнью и вечной жаждой, девчонка-хускарл, которую ты запугала настолько, что она готова тебе пятки целовать, когда ты дома, разумеется, да пара малолетних проныр, которые боготворят тебя, потому что обоих ты спасла от судьбы бездомных побирушек? Нордика, это не семья. - Фаренгар разозлился настолько, что у него задрожали руки. - Я хочу нормальную семью. Жену, которая будет заниматься домашним хозяйством, а не проворачивать по всему Скайриму какие-то темные делишки с серокожими, - он скривился, - и черт знает какими даэдра. Я хочу нормальный дом внутри городских стен, пусть тесный, но не в заснеженном болоте между Морфалом и Солитьюдом. Я хочу детей, которые будут общаться с ровесниками, а не упражняться на мечах и бесконтрольно заниматься магией, чему ты благоволишь. Родных детей, а не прихваченных с улиц ублюдков, рожденных какими-то неизвестными шлюхами... - Ты отлично знаешь, что я бесплодна, - голос Драконорожденной дрогнул, когда она произнесла слово "бесплодна". - Ты могла бы вылечиться, - выдохнул Фаренгар, - если бы не тратила драгоценное время на... чем ты там на самом деле занимаешься? Мародерством? Разграблением гробниц? Заказными убийствами? Или, может быть, ты опустилась до воровства? - Когда мы женились, ты согласился не задавать лишних вопросов, Фаренгар, - рявкнула Нордика, поднимаясь, - ты хоть представляешь, как мы бы жили, если бы я сидела дома и занималась хозяйством? Думаешь, у нас был бы этот дом? Огород? Конюшня? Рыбный питомник? Норды не любят волшебников, ты понимаешь, что ты не смог бы прокормить даже сам себя?! - Это было бы лучше, чем лежать одному по вечерам в кровати и думать, где ты и с кем, - в сердцах ответил мужчина, тоже вставая с кресла. Драконорожденная села на место и сложила ладони вместе. - Я ведь все равно уеду, Фаренгар, - произнесла она грустно в спину мужу. - Отлично, - произнес он, не поворачиваясь, - к твоему возвращению меня здесь уже не будет. Я устал, Довакин, прости. Наверное, нам лучше разойтись. Разойтись, пока я не понял, кто ты на самом деле, великая героиня севера. "Лучше", подумала Драконорожденная, доставая чистый свиток бумаги и перо, "пока ты не узнал и не рассказал кому-нибудь, что же я такое на самом деле". *** "Дорогая Нордика! Я прошу у тебя прощения за то, что наша семейная жизнь, похоже, подошла к концу. Ты была мне прекрасной супругой, я старался быть тебе хорошим мужем и отцом для твоих прекрасных крошек. Но я хочу извиниться перед тобой за то, что моя любовь к тебе иссякла, столкнувшись с более сильным чувством к другой женщине. Я не хочу причинять тебе боль, не хочу, чтобы ты искала меня и проливала по мне бессмысленные слезы, поэтому и пишу это письмо. Прошу тебя не переживать и найти нового хорошего отца для детей. Я никогда тебя не забуду. Твой бывший муж, Фаренгар Тайный Огонь". Стражник прочел письмо, вынутое из кармана убитого, и передал его Драконорожденной. Она дрожащими пальцами перевернула послание и ее глаза забегали по строчкам. Когда Довакин дочитала письмо до конца, ее нижняя губа дрогнула, а прекрасные глаза налились хрустальными слезами. Ноги легендарной героини нордов подкосились, она упала бы на колени, если бы ее не поддержали под руки верная подруга и хускарл, стоящие по обе стороны. Друг семьи Телдрин Серо положил руки на плечи женщины и успокаивающе погладил ее. Дети Нордики Драконорожденной - мальчик и девочка - прижались к матери и испуганно глядели на стол, на котором лежал покойный. Зал мертвых сотрясли рыдания и вой женщины, потерявшей своего мужа. Дважды потерявшей. Стражник чувствовал себя не в своей тарелке. - Весь Скайрим скорбит с вами вместе, - произнес он, запинаясь, - каждый истинный норд сочувствует вам в вашем горе, госпожа... Нордика закрыла лицо руками. - Мы и Стража рассвета предпримем все возможное, чтобы найти и уничтожить кровопийцу, лишившего вас - супруга, а Скайрим - гражданина... - Мамочка, - в тишине Зала Аркея голос девочки прозвучал совсем тонко, - папочку ведь очаровала вампирша, да? Очаровала и заманила в свои сети? - Да, детка, - всхлипывая, ответила Довакин и погладила девочку по голове, - я уверена, мы сможем найти мерзкое отродье... И отомстить за нашего папу сторицей... Лидия, пожалуйста... - Хускарл неуверенно отпустила локоть своей госпожи, достала из кармана кошель, который был набит так туго, что даже не позванивал, - господин стражник, это золото. Настоящие золотые септимы. Пожалуйста, потратьте их на то, чтобы найти хоть какие-то следы, указывающие на преступника. Если нужно будет больше - напишите мне, я отдам любые деньги, лишь бы узнать, кто убил Фаренгара! - По прекрасному лицу живой нордской легенды текли слезы, а руки судорожно прижимали к себе детей. Стражник кивнул и торопливо вышел из Зала мертвых. В Зале воцарилась тишина. Слезы на щеках Нордики мгновенно высохли. Она снова являла собой всю стать Севера, гордая, непобедимая и прекрасная. - Прощай, Фаренгар, - произнесла она, и ее голос прозвучал насмешливо, - вот уж точно ты меня не забудешь. Тремя днями позднее. Нордика сидела на крыльце своего дома в старой черно-красной броне, которая уже давно была ей маловата в груди, но все еще застегивалась, и курила длинную трубку, набитую пряным табаком. В небе висели совершенно полные Массер и Секунда. - Ох, эта ночь, - прошептала она, выпуская струйку дыма в небо, - длинная ночь для того, кто не может больше ждать. Правда, милая? В кустах зашуршало, и наконец из зарослей сирени появилась фигурка маленькой девочки. Девочка секунду помедлила, подошла к крыльцу и села рядом с Драконорожденной. - И тебе привет, Слышащая, - свет упал на лицо трехсотлетней вампирши, навсегда оставшейся десятилетней, - выражаю свои соболезнования по поводу скоропостижной и безвременной кончины твоего любимого мужа. - Спасибо, Бабетта, - Драконорожденная, она же - Слышащая Темного братства, погладила вампиршу по голове, - моя скорбь просто неизмерима. Ох, как бы мне хотелось найти эту мерзкую кровопийцу, которая оставила моих крошек детей сиротами... - Нордика улыбнулась. - Найти и вознаградить! И она достала из-за пазухи склянку с темной и густой кровью и положила ее на колени Бабетты. - Кстати, написать письмо от имени Фаренгара ты здорово придумала, - одобрительно произнесла Слышащая, - стражникам не стоило больших усились сложить два и два, получить четыре и начать искать взрослую половозрелую вампиршу, способную очаровывать мужчин, в окрестностях Солитьюда. - И как всегда, никто не подумал на миленькую маленькую девочку, - Бабетта улыбнулась; ее клыки сверкнули в лунном свете, - но, по правде говоря, написать письмо придумала не я, а Назир. А написал письмо Цицерон - у него отлично получается копировать чужой почерк... - Копировать? - Брови Слышащей поднялись, она вопросительно посмотрела на Бабетту. - Ну да, мы решили, что будет совсем хорошо, если письмо будет написано как бы рукой твоего мужа, на случай, если стража решит сравнить его с его записями... - Я не об этом. - Да, я понимаю, - Бабетта кивнула, - ты хочешь знать, где мы взяли образец его письма, да? - В точку. - Ну так потому я и здесь, - Бабетта очень тихо рассмеялась, - я не могла дождаться тебя в убежище и решила придти в гости. - Вот как? - Мягко проговорила Слышащая. - Значит, ты не просто проголодалась? - Обижаешь, - Бабетта выпятила губку, - за триста-то лет я научилась делать запасы! Я принесла тебе экземпляр в твою коллекцию писем и записок со всего Тамриэля. О, как это мило - оно, наверное, станет главным экспонатом в твоем собрании! Письмо твоего покойного мужа! И она протянула Драконорожденной письмо. - Я чуть не расплакалась над этой запиской, - призналась Бабетта, - а Цицерон в самом деле расплакался и очень огорчился. Он переживает, ему не хочется, чтобы ты грустила, Слышащая, - доверительно произнесла Бабетта. - Передай Цицерону, уж что-что, а грустить я точно не буду. - Произнесла Нордика, раскрывая письмо. - "Нордике Драконорожденной, Дракону Севера, Предвестнице Соратников, тану Вайтрана, архиволшебнице Коллегии Винтерхолда", - прочитала Слышащая вслух, - как официально-то, а... "Я хочу, чтобы ты знала: мои чувства к тебе не исчерпываются простой привязанностью, Нордика. Я думал, что буду счастлив с тобой, и был счастлив, пока не понял, что ты - загадка, которую нельзя разгадать, но которую и нельзя оставить неразгаданной. Драконы почти уничтожены, и во многом это твоя заслуга. Я же всю оставшуюся жизнь буду пытаться понять, кто ты и зачем живешь, но делать я это буду вдалеке от тебя. С любовью, Фаренгар". - Какие красивые титулы, - мечтательно проговорила Бабетта, глядя на небо, - и какое все-таки у тебя прекрасное имя - Нордика... В нем словно эхом звучит весь-весь Скайрим! - Это родовое имя, - буркнула Драконорожденная, пробегая по письму глазами, - первой Нордикой еще моя прапрапрапрабабушка была при Мартине Септиме. - А ты когда-нибудь родишь девочку, которой передашь имя? - Ох, Бабетта, ты бы знала, как я замучилась делать эти вечные аборты, - Слышащая Матери Ночи закатила глаза, - ну не могу я сейчас в нашей ситуации позволить себе целых девять месяцев не садиться на лошадь, у нас столько дел! И с заказами, и с Делвином, и на Солстейме, и Стражу Рассвета нужно приструнить... Фаренгар замучить успел - роди да роди ему... - Дурак, - поддакнула Бабетта. - Не дурак, - возразила Нордика, - но если бы не лез не в свое дело... Ох ты, черт, он выяснять собирался, кто я и чем занимаюсь, - засмеялась она, - нет, ну правда, совсем с дуба упал. Нельзя же было позволить ему узнать про Семью... про Убежище... Вот и пришлось оставить детей сиротками. - Когда ты планируешь присоединить их к Семье? - невинно поинтересовалась Бабетта. - Думаю, зимой, - произнесла Слышащая. - Кстати, раз теперь нет самого любопытного носа, лишние сундуки в моем подвале можно использовать для хранения скумы и лунного сахара. Займемся еще и контрабандой - лишний доход никогда не помешает, правда? - Погоди, погоди! - Всполошилась Бабетта. - А как же... Дети? Прислуга? Серана и Лидия? Твой темный эльф, в конце концов? - Серана не проболтается, - улыбнулась Нордика, - иначе некому будет укрывать ее от чертова солнца, и она это знает. Телдрин держит язык за зубами за хорошую сумму золота, и вряд ли кто-то сможет предложить ему больше, да еще этот язык, - на ее губах заиграла сладострастная улыбка, - мне нужен не только для разговоров. - А остальные? - Дети станут частью Семьи совсем скоро, - жестко ответила Драконорожденная, - а все остальные уже никогда никому ничего не скажут. И в самом деле, накануне вечером Руна Крепкий Щит, приемная дочь Драконорожденной, покормила своего ручного лиса отварными человеческими языками.