~ * * * ~
9 ноября 2014 г. в 12:48
В школе перед уроками было, как всегда, шумно. Возле раздевалки толпилась матерящаяся куча разновозрастных учеников — все спешили быстрее сдать куртки и добраться до класса, дабы не опоздать и не нарваться на праведный учительский гнев. Пёстрая толпа всё никак не уменьшалась, матюги становились громче и изощрённее: неотвратимо тикало время, приближая звонок.
Из толпы по направлению к лестнице на второй этаж вырвалась девушка с буйной непричёсанной рыжей шевелюрой. Одета она была в потёртые и слегка подранные от длительной носки джинсы и мешковатую вязаную зеленую кофту. Девушка взлетела по лестнице на второй этаж и, еле вписавшись в поворот (она очень спешила: скоро звонок, хотя она и не знала, через сколько минут — мобильник забыла, а часы просто никогда не надевала), затормозила у третьей двери слева. Слегка отдышавшись, она открыла проход в класс русского языка и литературы.
Жаннет, как все одноклассники называли Женю, зайдя в класс, сразу же направилась к своей парте на «Камчатке» второго ряда. На одноклассников она внимания совершенно не обратила, и сейчас, усевшись на свой стул, вольготно заняла всю парту своими вещами — её соседка заболела и не выйдет на учёбу минимум до следующего вторника. Рыженькая Евгения вытащила из сумки не только пенал и учебник с тетрадкой, как все, но и пухлую папку для бумаг с толстым неопрятным ежедневником, внутрь которого были поназапиханы мятые листочки, растрепанные птичьи перья, несколько исчерканных плохо пишущими ручками закладок и много другой фигни и мусора.
Десятиклассница отложила куда подальше учебник с тетрадкой и, шустро распотрошив папку, аккуратно разложила листочки по столу по известной ей одной схеме. Перед самой девушкой лежала ровная стопочка чистых альбомных листков. Жаннет начала что-то быстро, но аккуратно писать, поочерёдно сверяясь то с ежедневником, то с бумагами, разложенными по парте.
К девушке так никто из одноклассников и не подошёл, ибо все они были научены горьким опытом, что если отвлечь их милую тихую соученицу от её интересного занятия, то незадачливый отвлекатель может очень сильно получить на орехи от разъярившейся рыжей бестии.
Когда прозвенел звонок, Женя рассеяно подняла глаза от своей писанины. Увидев, что учителя ещё нет, она с самым что ни на есть пофигистическим видом из всех, какие можно представить, вернулась к своей кропотливой работе.
Спустя пару минут дверь в класс открылась, и в помещение вошла Антонина Фёдоровна Кукшина — новая учительница русского языка и литературы, сменившая в этом году старую сварливую русичку Марию Матвеевну (за глаза — швабру), которая уже года три активно рвалась на пенсию.
Антонина Фёдоровна подошла к учительскому столу и положила на него журнал. Окинув класс усталым взглядом, женщина начала объяснять новую тему (перекличку по своему обыкновению она отложила на конец урока).
Жаннет, увлечённая своим занятием, появления учителя даже не заметила. Кто-то мог бы решить, что такое положение вещей идеально: ученица занимается своими делами, не мешая вести урок, а учительница не замечает творящегося на задней парте безобразия.
Всё и продолжалось бы так, но Антонина Фёдоровна решила слегка опросить класс. Нет, не на оценку — просто погонять учеников по новой теме и дать им предложения по очереди разбирать. И так уж не повезло Жене, что указующий перст учительницы остановился на её имени.
— Житкова Евгения, следующее предложение ваше. — Эти слова вывели Жаннет из её странно-увлечённого состояния, и девушка растеряно заозиралась, титаническими усилиями подавив рефлекторное желание спросить «А?! Что?! Где?! Когда?!»
— Читай предложение, Жень, — мягко попросила Антонина Фёдоровна.
— А… Ну… — Девушка быстро схватила учебник и, заглядывая через плечо соседа спереди, судорожно начала искать нужное упражнение.
Брови учительницы поползли вверх — за всю свою преподавательскую карьеру она ни разу не сталкивалась с такой наглостью. Женщина медленно закипала.
— Понятно, — пытаясь успокоить себя, тихо сказала Антонина Фёдоровна, — дневник на стол, — уже жёстко закончила она.
— А! Да! Сейчас! — немного не догоняя, воскликнула Женя, начав рыться в своей сумке.
Спустя минуту злосчастная книжечка для домашки и оценок так и не нашлась. Терпение учительницы уже было на пределе.
— Антонина Фёдоровна... — жалобно протянула десятиклассница, — я его, кажется, забыла... Найти никак не могу...
— Что, — язвительно вопросила русичка, — помочь искать?
— Было бы неплохо... — рассеянно откликнулась девушка.
Антонина Фёдоровна совсем не ожидала такого ответа, да и вообще никогда не оказывалась в подобной ситуации, когда ученица просит помочь ей в поисках дневника. Женщина неуверенно подошла к задней парте, где Жаннет, засунув голову внутрь сумки, рылась в своих вещах, изредка вышвыривая наружу самые разные книжки, блокнотики, мятые бумажки и всякий мусор.
— Э-э-э? — неопределённо начала училка. Жаннет «вылезла» из «пятого измерения» и встряхнула головой.
— О, вот, держите! — Она сунула в руки училки сумку и снова в неё залезла с головой. Прокопавшись в «чёрной дыре» ещё минуты три (и, тем самым, уничтожив часть учительских нервных клеток), девушка прекратила заниматься сим бесполезным делом и, обречённо вздохнув, выхватила сумку из рук Антонины Фёдоровны, и перевернула её вверх дном.
Ребята во главе с преподавательницей ошарашенно уставились на лавину вещей, вывалившихся (и продолжавших вываливаться) на пол. Среди мятых фантиков и бумажек живописно валялись потрёпанные записные книжки и учебники, соседствующие со старыми фолиантами в кожаных переплётах; огромное количество разных птичьих перьев, явно предназначенных для письма и несколько чернильниц; две булочки, яблоко, развязавшийся мешочек с рунами, кукла на шарнирах, пучок сухих незабудок и ромашек, пара живых ящерок, тут же скрывшихся в куче вещей и водопроводный кран. Венчал живописную композицию странных вещей, весь обвешанный фенечками и разными амулетиками, пылесос.
Жаннет, печально оглядев представший перед ней удручающий пейзаж, — ведь ей это ещё обратно надо будет засунуть — вздохнула и, встретившись глазами со всё ещё оху... — пардон — удивлённой Антониной Фёдоровной, поведала ей грустную истину:
— Забыла я дневник. Как есть забыла, — удручённо склонила голову Женя. — Но вы не огорчайтесь, — тут же встрепенулась она, — я сейчас домой по-быстрому смотаюсь! Вы даже глазом моргнуть не успеете, как я вернусь!
Жанет под громкие и не всегда цензурные высказывания поражённых учеников схватила кран, после взмаха которым, настежь распахнулось окно. Взгромоздившись на увешенный амулетиками агрегат для уборки дома, девушка поднялась на метр в воздух и, указав трубой пылесоса направление на окно, улетела вдаль.
— Ведьма... — только и смогла выдавить из себя бедная учительница, рухнув на гору хлама...