Невидимки

Вечерний свет сукровицей вливался в открытое окно, расплёскивался прозрачно-красными лучами по полу, окрашивал в багряный цвет стол и сидящего за ним человека. Джон отложил ручку и, морщась, потёр глаза. Он так устал, что, казалось, каждый сустав в его теле был сделан из свинца, а от виска к виску перекатывался алюминиевый шарик. День был богат на события, и далеко не все из них были хорошими. Один из пациентов умер во время обыденной операции на желчном пузыре... Джон практически сбежал из операционной, лишь бы не видеть лица его родных. И всё равно во рту остался горький привкус, словно он положил под язык медную монетку. Он встал, пошатываясь, собрал сумку и направился к выходу из больницы. Каждый шаг давался с трудом, будто бы Джон шёл по зыбучим пескам. Всё, чего он хотел — это добраться домой и закончить этот день. На улице уже начинало темнеть, накрапывал дождь, и всё вокруг казалось размытым, нарисованным на сером холсте полупрозрачной акварелью. Джон сел в такси и прикрыл глаза, наблюдая сквозь трепещущие ресницы за тем, как медленно скатываются по стеклу мелкие капельки. Войдя домой, он вдохнул полной грудью такой знакомый запах, приправленный горьковатой ноткой парфюма: старых книг и газет, дерева и чайных листов. Он медленно поднялся по лестнице, взялся за ручку двери, приятно и успокаивающе холодившую ладонь. Джон вошёл и замер. За дверью царила темнота, такая густая, что, казалось, её можно разливать по бокалам, как вино. Он с трудом различал очертания знакомых предметов, всё будто бы покрыли эбонитово-чёрными кружевами. В тишине раздался скрип и щелчок замка — дверь закрылась за ним. Джон не успел оглянуться, как чьи-то руки легли ему на плечи, перебрались выше, оставляя на щеках легчайшие, словно крыло бабочки, прикосновения. По лицу скользнул гладкий атлас, закрыл глаза, и Джон ощутил, как на затылке ловко завязали узел. Теперь темнота стала абсолютной. Чьё-то дыхание коснулось шеи, и он услышал шёпот, неотличимый от шелеста ветра на пустынном песчаном пляже: - Здравствуй, Джон. - Шерлок? - он поднял руки, ощупывая повязку на глазах. - Что происходит? - Ничего особенного. Тебе просто надо отдохнуть. Пойдём... Джон покорно позволил отвести себя в спальню. Непонятно, чего в нём сейчас было больше: усталости или любопытства. Что же задумал Шерлок? - А это обязательно? - Джон коснулся повязки. - Боюсь, что да, - ответил Шерлок. - Стой здесь. Джон прислушался. Он слышал лёгкое дыхание Шерлока, шелест его шагов по мягкому ковру и тихое позвякивание, будто кто-то рассыпал по кафелю стеклянные бусины. Шерлок подошёл и осторожно дотронулся до атласной ленты на его глазах, очертил пальцем скулы. Джон чувствовал, как каждое из этих прикосновений словно бы посылает разряд тока вглубь него. - Раздевайся, - сказал Шерлок. - Что? - Давай я помогу, - усмехнулся он и начал расстёгивать пуговицы на его рубашке. Джон медленно стянул её и расстегнул джинсы, неловко стянул их, путаясь в штанинах. Последним он снял бельё и, не зная, куда его деть, застыл с ним в руках. Шерлок улыбнулся — Джон слышал, как мягко разомкнулись его губы — и взял его. Джон стоял, ощущая, как темнота и тишина оборачивают его обнажённое тело чёрным бархатом. Раздался хлопок, как будто кто-то вытащил пробку из бутылки. Шерлок взял его за руку и потянул за собой: - Ложись на кровать. Вот так. Джон повертел головой. Узел на затылке немного мешал. Он попытался представить, что сейчас видит Шерлок: белое тело в дымчатой темноте, лицо, разделённое такой же чёрной повязкой, словно кто-то вырезал её из окружающего мрака. Он слегка приподнялся, полусидя на кровати. Шерлок обвёл пальцем контуры губ Джона, затем поднёс к ним что-то. - Чувствуешь? Джон сделал глубокий вдох. Он ощутил запах корицы и чего-то невыразимо сладкого, похожего на букет полевых цветов или дикий мёд. - Вино? - Верно, - Шерлок поднёс бокал к его губам и дал сделать глоток. Джон не торопился глотать, смакуя пряный привкус. - Это то самое, что нам вручил мистер Мастерс в благодарность за нашу работу? - Да. Я решил, что сегодня как раз подходящий случай, чтобы насладиться им. - Он взял руку Джона и вложил в неё бокал. - Допивай. - А как же ты? - Имей терпение, Джон. Джон пожал плечами и отпил ещё немного, наслаждаясь вкусом. Он услышал тихий шорох снимаемой одежды и тяжело сглотнул. - Шерлок? - Т-с-с-с, Джон. Он ощупал узел, жалея, что не может сорвать с глаз повязку и взглянуть на того, чьё тело он знал чуть ли не лучше своего собственного. Мысленно он представлял белую, словно омытую молоком, кожу, кружевные узоры вен под ней, мягкие тёмные завитки над высоким лбом. Джон чувствовал, как его ноздри омывает его запах: яблоневого цвета, и ручья в жаркую погоду, и ещё что-то невыразимое словами, и всё это смешивалось с запахом вина в его руке, и было так прекрасно, что у него болела грудь. Он выпил оставшееся вино в один глоток. Что-то звякнуло и Джон услышал шаги, направляющиеся к нему. Шерлок мягко раздвинул его губы и влил между них ещё немного вина, затем наклонился и поцеловал его. Джону показалось, что он задохнулся. Язык Шерлока был чуть сладковат, а губы — податливо-мягки. Он ощутил его руки на своих плечах, потом на груди, животе, бёдрах, словно кто-то водил по его телу шёлковым платком. Внезапно Шерлок прервал поцелуй и отстранился. Джон замер, тяжело дыша, чувствуя, как бьётся пульс сквозь закрытые веки. Он снова услышал шаги и почувствовал, как по груди скользнула ароматная капля вина. - Знаешь, как меняет свои вкусовые качества вино в зависимости от температуры? - Не... не знаю. - Проверим это на температуре человеческого тела, - он нагнулся и слизнул каплю с груди, поцеловал сосок. Джон задышал часто и неглубоко. Капли падали на него, словно он стоял под тёплым тёмно-рубиновым дождём, и за ними следовал бархатистый язык Шерлока, опускаясь всё ниже и ниже. Он вздрагивал от каждого нового влажного прикосновения, нервные окончания во всём теле были словно бы объяты пламенем. Шерлок покрыл призрачно-лёгкими поцелуями внутреннюю сторону его бёдер и наконец сомкнул губы вокруг его члена. Джон резко выдохнул, сжимая руки в кулаки, сминая простынь. Пламя превратилось во всепоглощающий пожар, сжигающий всё, что произошло сегодня, прошлое, настоящее и будущее, превращающий его в пепел и завершающийся одной ярчайшей вспышкой. Шерлок, тоже тяжело дыша, перекатился на другую сторону кровати. Джон положил голову ему на грудь, слыша лихорадочный стук его сердца, биение которого было таким сильным, что ему казалось, будто на его скулах останутся синяки. Шерлок потянул за ленту, и она безжизненно соскользнула с лица Джона. Он приоткрыл глаза, но тут же сомкнул обратно. Он хотел сохранить эти мгновения именно такими, укутанными в вуаль темноты, наполненными только запахами, звуками и ощущениями. Они лежали и их дыхание сливалось, казалось, будто и нет ничего в целом мире, кроме этой кровати и двух переплетённых на ней разгорячённых тел. - Спасибо, - прошептал Джон, целуя его в шею. Шерлок усмехнулся: - Погоди ещё благодарить... Впереди была ещё целая ночь.