Надежда, сила и душа

Тихий плеск морской воды и слабый шелест листьев мелких, тощих деревцев, кое-где пробивавшихся из небольшого острова-скалы, затмевали бодрые удары весел. Стук причалившей к берегу лодки заставил седоволосого мужчину, сидевшего на одном из камней у входа в пещеру и неторопливо раскуривавшего трубку, повернуть голову. Спокойно глядя на идущего к нему юношу, в глазах которого горела какая-то странная решительность, лорд Кролзе дождался, когда тот приблизится, а затем вынул изо рта трубку и вопросительно посмотрел на него. - Я пришел, чтобы бросить тебе вызов!- сказал юноша и вынул меч,- Больше ты не посрамишь эти земли своим существованием! Защищайся, чудовище! Лорд Кролзе внимательно вслушивался в каждое слово, с интересом изучая направленное на него нежданным противником оружие. Внезапно он выронил трубку и опустил голову на колени; его плечи задрожали от нахлынувшей волны беззвучного смеха. - Сколько лет,- говорил он, безудержно смеясь,- сколько лет... стою здесь... на этом острове, и никто не... приходил... ко мне, чтобы бросить вызов из-за... женщины! Лицо юноши залил густой румянец, он отчаянно сдавил рукоятку меча и рявкнул: - Хватит болтать! Защищайся, или я вспорю грудь твоей жалкой иллюзии, а затем разделаюсь и с самим тобой! Кролзе посерьезнел. Задумчиво окинув взором нервно трепещущую перед ним фигуру, обвешанную всевозможного рода талисманами, склянками с зельями и прочими изделиями магов, приготовленными заранее, вероятно, для боя с ним, Третий Ужас тяжело выдохнул. - Что ж,- он поднялся,- я принимаю вызов. Облик лорда в считанные секунды переменился. Теперь перед юношей стоял не бледный седой человек, а рыцарь, закованный в тяжелые черные латы, с белыми, как соль, волосами, и темными, горящими немой злобой глазами. На груди лорда светился отраженными от металла солнечными лучами знак Алкионея. Темный рыцарь вынул меч и бросился в атаку. Юноша умело парировал удары, ловко перескакивая с камня на камень, выбирая места повыше и, как гром, вдруг падая навстречу противнику, целясь лезвием меча в сердце. Но даже самые странные, самые непревзойденные выпады молодого воина не могли помочь ему одержать победу; бой между двумя величайшими из носителей оружия, сопровождаемый бесконечными разворотами, скачками и кувырканиями одного из его участников, мог бы продолжаться вечно, если бы не случайно подвернувшийся под ноги лорду камень, из-за которого тот потерял равновесие, повалился на землю и, покатившись, ударился о какую-то корягу, чудом не упав в воду. Юноша победоносно поднял руку с мечом. - Смерть уже приготовила для тебя места похуже ада, тварь! Мир запомнит эту битву, когда я, с помощью своей силы, избавил его от Третьего Ужаса! - Не так быстро!- отражение оскалилось в злобной улыбке,- посмотри назад, брось взгляд навстречу последнему мгновению жизни! Молодой рыцарь обернулся и увидел, как каменная пыль вокруг него вдруг поднялась и закружилась в вихре. Плотная серая завеса превращалась в огромные зеркала, и, едва юноша вынул из пояса и поднял над головой какой-то жезл, они разбились на тысячи смертоносных осколков, с невероятной быстротой летящих прямо на него. Магия жезла отбросила осколки прочь, и юноша остался невредим. Воспользовавшись замешательством противника, Кролзе поднялся и произнес, яростно сверкнув глазами. - Жалкое человеческое отродье, что ты можешь против моего могущества? Все зеркала мира повинуются мне!- по мановению его руки пыль заметалась вновь. Юноша, не моргнув глазом, собрал остатки своих сил и смело ринулся в бой, но чем слабее юноша взмахивал жезлом, защищаясь от зеркальных лезвий, которым не было числа, тем быстрее поднимались новые зеркала и тем громче казался их стонущий звон. Тут он пошатнулся и приложил руку к шее; несколько капель крови смочили лежащие на земле багровые камни. - Мне было бы приятно заглянуть в твои мысли и воспоминания, увидеть, что было для тебя дорогим и близким, прикоснуться к самым отдаленным уголкам сознания,- Третий Ужас зловеще усмехнулся,- но ты не стоишь моего времени. Прощай. Передай мое приветствие "местам похуже ада"! Рыцарь, слабея, упал на колени. Тяжело дыша, он обратил взор на зеркала, полукругом стоявшие вокруг него, на пробивавшееся из-за серых облаков солнце, а затем крикнул: - Может, ты убьешь меня, но только не сегодня! Знай, я еще вернусь, и отомщу на поражение, а заодно и за все отнятые тобой человеческие жизни!- и, прикоснувшись к одному из талисманов, растаял в облаке сиреневого дыма. Одна только лодка осталась покачиваться на морской воде, напоминая о недавнем его пребывании здесь. Кролзе вернул прежний облик, невозмутимо поднял свою трубку, стряхнул с нее песчинки, сел на прежнее место и закурил. Рядом послышался шорох; с вершины скалы спустился Аланор. Подсев рядом, он произнес: - Здорово ты его сделал. Надеюсь, рану быстро залечат... Только я одного не могу понять, зачем надо было так просто отпускать его? Ведь тогда все решат, что ты по-прежнему остался тем страшным чудовищем, убийцей, каким был! - Люди и без того не слишком склонны доверять мне,- Кролзе отвечал безэмоционально, но в глазах его Аланор заметил короткую усмешку,- что толку пресекать лишние поводы для слухов, если я по-прежнему остаюсь бездушным творением мага, созданным с целью уничтожения всего живого? - Но ты же сам говорил, что не хочешь больше никому навредить! Ты мог наложить на него заклятие забвения, и он бы спокойно отправился к себе домой, целый и невредимый,- возразил юноша. - И стал бы посмешищем в собственной семье?- Кролзе покачал головой.- Нет. Пусть он возвратится туда героем. Пусть расскажет всем о своей храбрости и женится на той, которую любит- уверен, она очень мила, раз этот безумец отважился на такое... А о том, чтобы он больше не возвращался, я позабочусь. - Но к чему вся эта вычурность, этот злобный смех, странные фразы, показные эмоции? Знаешь, если бы я не знал тебя и месяцы проводил на чтением дамских романов, то решил, то ты делал это совершенно серьезно. Зачем, объясни? Что это тебе дало? - Мне? Ровным счетом ничего. А людям это дает многое. - И что же? Кролзе опустил глаза. - Надежду. Надежду на то, что любой силе в этом мире можно противостоять, дать отпор, что никакое зло не бывает вечным. Думаешь, я не мог убить его, если бы захотел? Жезл этого юноши не имеет и сотой доли той магической мощи, которая была в посохе Зиккурата- но и то не смогла уберечь левый глаз моего покойного друга, благодаря которому земли Ривенхолла знают меня еще и как былого лорда. Что касается прочих безделушек- я не заметил среди его талисманов ни одного стоящего. - Значит, ты дал ему возможность победить? И у тебя нет никакой, ну, гордости что ли? -недоверчиво спросил Аланор. - Даже холодному куску металла, в котором заложены воспоминания тысяч людей, неприятно отпускать противника живым, если ты об этом, -Кролзе отвечал размеренно, не меняя интонации в голосе. Аланор отвернулся. Несколько минут он молча сидел, невольно прислушиваясь к звукам выдыхаемого Кролзе дыма, как вдруг вскочил: - Ну конечно, глаза! Я столько времени изучал тебя, знал, что ты не имеешь собственных эмоций, и так легко купился! А я уж было поверил, видя, как меняется твой взгляд, что ты не бездушен... - Ты сообразителен, Аланор,- произнес Кролзе, не пошевелив и бровью.- Извини. Я надеялся, что так тебе будет легче разговаривать со мной. Не огорчайся- многие думали, что я способен чувствовать. - Сын, да?- Аланор присел.- Годрик? Он тоже так считал, верно? Кролзе сидел неподвижно, никак не отреагировав на эти слова, но юноша готов был поклясться, что из пещеры в скале донесся протяжный скрежетащий вздох.