Полная луна

Ремус Люпин очень любил смотреть на луну. Как она, поначалу тонкая, словно серп, ночь за ночью прибавляла в размерах, пока не становилась прекрасной полной Луной. На её неровной поверхности мальчику чудились странные лица, гримасы — весёлые, печальные, страшные. Ремус глядел на неё и думал, как же ей, должно быть, одиноко среди холодных безмолвных звёзд. Он даже жалел её. Каждую ясную ночь Ремус глядел в окно, а если позволяла погода, то выходил и садился на крыльцо, и мечтал, мечтал... Даже свет от луны был иной: мягкий, гладкий, не то что резкое освещение фонарей. И мальчик чувствовал, что что-то неуловимое связывает его с этой одинокой луной: просто когда она светила с высокого безмятежного неба, ему было так спокойно на душе. Настало лето. Июнь выдался жарким, поэтому Ремус целыми днями пропадал на улице. Особенно ему нравился ближайший лес — всегда прохладный и молчаливый, со своими вековыми тайнами и загадками. Обычно мама требовала, чтобы в одиннадцать Ремус обязательно был дома, но сегодня к ним пришли гости в честь дня рождения отца, и родители несколько отвлеклись от сына, встречая многочисленных родственников и знакомых. Ремус не любил шумные сборища, поэтому он отправился в своё излюбленное место — в лес. Уже стемнело, и в небе засияла полная луна. Мальчик, очарованный её красотой, остановился и присел на поваленное дерево, не спуская глаз с ночного светила. Подул легкий вечерний ветер, всколыхнув листья, вдалеке ухнула сова. В траве играл на своей скрипке сверчок-музыкант. И этот момент был просто пропитан волшебством; Ремус почувствовал себя таким счастливым, как никогда раньше, а луна загадочно подмигивала ему из чёрной глубины, словно знала всё наперёд... Ремус даже не вздрогнул, когда хрустнула ветка. Подумаешь, какая-нибудь мелкая зверюшка, а крупные здесь никогда не водились. И когда послышался негромкий шорох, Ремус не обратил внимания. Он сидел, закрыв глаза, и наслаждался ночной прохладой. Но когда прямо позади него раздалось низкое рычание, всё у него внутри похолодело. Может, это просто соседская собака Спайки, она довольно часто сопровождала мальчика, когда он ходил в лес. Но эта добрая, ласковая собака никогда не рычала на него так. Ремус решил обернуться. — Спайки, ты чего... Тишину леса пронзил душераздирающий вопль. Прямо перед Ремусом было нечто. Огромное, куда больше обычной собаки и даже больше человека, со свалявшейся серой шерстью, оно стояло на двух лапах, сверкая жёлтыми глазами. Слюна капала с острых клыков. Существо рвануло к испуганному ребёнку, полосуя воздух когтями. "Оборотень!" — мелькнуло у Ремуса в голове. Он метнулся прочь, хотя отлично знал, что это конец. От оборотня невозможно спастись. Бешено стучало сердце. Под ногами вдруг вырос толстый корень и услужливо подставился под мальчика. Ремус упал на прошлогоднюю душистую листву, чувствуя, как горят ободранные коленки и локти. О нет, как же мама, как же отец, неужели он умрёт прямо сейчас, нет, он не хочет, не хочет... Мысли вереницей промелькнули в сознании и погасли. Ремус открыл глаза. Оборотень медленно приближался к нему, словно зная, что добыча уже никуда не денется. Слёзы брызнули из глаз мальчика, он попытался подняться, но не смог: страх полностью парализовал его. Оборотень оскалился, занёс лапу с опасными как бритва когтями и резко взмахнул ей. Ремус закричал от боли. Тонкая клетчатая рубашка распорота, и на животе проступили глубокие борозды царапин. Ещё один взмах — и старые джинсы превратились в лохмотья, а по ногам потекла кровь. Взмах — и лицо обезображено до неузнаваемости. Ремус уже не кричал, а лишь хныкал и поскуливал, солёные слёзы впитывались в свежие раны на щеках, и от этого становилось ещё больнее. Оборотень довольно рыкнул, наигравшись с жертвой. Ремус поднял на него мутные глаза. Зверь бросился на мальчика и вонзил свои клыки ему в горло. Последнее, что увидел Ремус перед тем, как погрузиться в темноту, была прекрасная полная луна.