Courtois

Когда Лухань преодолевает расстояние пешеходного перехода, горячо мечтая прихлопнуть одного из оравы несущихся школьников, перед ним возвышается здоровенное здание библиотеки на сложенном из монолитных блоков массивном основании. Приложив все мышечные усилия, он закинул свой тяжеленный ранец на плечо и зашагал вверх по мраморной лестнице. Медлительный шаг и размеренное дыхание сопровождало пение осенних кочующих птиц, восседающих на вымахавших по периметру площади каштанах и липах. На небе разлинованные тучи плывут пеленой и колоннами. Сквозь туманные мысли Лухань слышит чей-то взволнованный голос и дробное перестукивание каблуков, наверняка какой-нибудь беспокойной старушки, что раздается эхом по коридорам книгохранилища и доносится до передних створок. Юноша отпирает увесистую дверь, привлекающую внимание неповторимыми узорами искусных мастеров, металлической ковкой и прозрачными витражами с изображением фигур причудливых животных и живописных растений, протискиваясь в небольшой промежуток между тугой дверью и стеной с керамическим покрытием. Он проходит вглубь прихожей и останавливается у столика, хозяйка которого сгорбленно копошится в кипе бумажек. Очевидно, женщина пожилого возраста, с многочисленным скоплением родинок и морщинок на невоодушевленной гримасе,передергиваемая нервными подрагиваниями век, щек и губ. Весь ее строго-сосредоточенный облик, непроницаемое выражение лица, неподвижный взгляд холодных глаз выдают заботы иного плана. -Мне в научно-популярный, ачжумони,- короткий поклон и Лухань протягивает неоднократно смятый читательский билет. Старушонка медленно поднимается с деревянного стула, обитого благородным бархатом. Даже не удостоив парня приветствием, пускай, хотя бы, такой же приветливой улыбкой, она обходит свое рабочее место и возникает перед стоящим по стойке смирно Луханем. Маленькая ручка, с теми же неровностями как и на лице, увядающей бледной кожей и неухоженными ногтями, забирает из рук парня оливкого цвета бумажку и подносит ее вплотную к лицу, изучая содержимое текста. -Лу…Лу…Ха…Н…Нь..Луха… -Лу Хань, ачжумони. Я регистрировался у вас позавчера.- поправляет ее заметно разнервничавшийся юноша, теребя внутреннюю сторону манжета пиджака, который ему явно велик. -Угу,- вялый кивок,- первая дверь налево.- старушка вручает Луханю билет и продолжает свое обиходное занятие. Лухань минует бесконечные залы «книжного дворца». Носоглотку щекочет неповторимый запах старых книг и многовековой пыли. Они пахнут временем, таинственной стариной, клеем и еще каким-то терпким, магическим обаянием. В конце коридора перед ним снова предстает величественная дверь, устремленная к потолку, с округленными верхними наличниками. Словно не библиотека, а самый настоящий лабиринт из дверей, дромосов, стеллажей макулатуры и фолиантовых стен. Атмосфера здесь пропитана богатством, которое измеряется количеством классической и современной литературы, рядом универсальных свойств , неизменных во всех национальных культурах , тонкими ценителями художественного слова, старобытными традициями, шармом и уютом. Ностальгия беспредельно охватывает Луханя , навевая какую-то душевную тоску и равновесие. Шагнув в пространство просторной комнаты, наверное, одной из самых больших в этом храме литературы, студент занятно разглядывал высокие потолки, непосредственно увешанные классическими люстрами из бронзы, матового стекла и наличием завитушек, которые придают залу праздничный вид. Шикарные расписные ковры и кожаные диваны цвета красного вина, расставленные по кругу у каждого стеллажа из темного дерева. В центре стояло несколько столов на точеных ножках и еще пару-тройку столешниц. Да и само помещение, пожалуй, напоминало зал для пирствования высокопочитаемых исторических деятелей, носящих ордена, имеющих немаленькое достояние и красавицу-женушку в придачу. Безмолвие комнаты, которое контрастировало с внешним шумом с улицы, приятно дополняло обстановку. Лухань ступил на поверхность одного из ковров,протянувшегося от самого входа до конца стеллажа в середине, и скрылся за ним. Он с пристрастием созерцал расставленные по алфавиту книги из раздела наук о человеке, философии, анатомии и психофизиологии. Поступление на биологический факультет ознаменовало для Луханя значительное достижение, к которому он стремился будучи еще совсем юным, изучая иллюстрации из учебников и пособий, пересматривая все сезоны Доктора Хауса, уделяя несколько минуток на прослушивание научных радиостанции перед школой, и вечерами просиживая в школьной лаборантской с микроскопом, напрягая зрение. Вдоволь начитавшись нескольких особо интересных сборников, отвлекаясь, чтобы посмотреть время, затем с запалом придаваясь обеим книженциям сразу, Лухань наконец выбрал для себя нужное количество (если быть точнее, столько, сколько помещалось у него в руках, подпирая подбородок ). Напоследок юноша решил пройтись глазами по соседнему стеллажу с разделом про ученых-анатомов, сгребая все выбранные книги и разворачиваясь на 180 градусов, как в спину ему толкнуло нечто похожее на книгу. А затем он почувствовал чьи-то широкие ладони, когда все добротные сокровища Луханя в сговоре с силой притяжения полетели вниз с порядочным грохотом. Широкие и теплые ладони мигом исчезли с его спины и переместились на плечи. -Ты не ушибся?- где-то в районе лимфоузла за ухом донесся безмятежный, ровный тембр мужского голоса. Лухань быстро повернул голову по направлению, где покоились руки молодого парня, и быстро поднял взгляд. Сердце темноволосого остановилось секунд так на 10 точно, когда в мрачных и глубоких, как пропасть, но объятых трепетом , глазах, он увидел свое миниатюрное отражение. Ладони вмиг запотели и живот заурчал предательски. Что-то происходит. -Нет…- Лухань тяжело выдахает, поскольку легкие свело как от дыма, будто дыхательные пути сузились до тоненькой дырочки. Смоляные глаза скрылись за густой шоколадной челкой, и парень опустился на корточки, складывая все разбросанные книги в стопку. Ощущение тяжелых ладоней на плечах тоже развеялось. Лухань так и стоял, как румяная кукла в упаковке ; лицо его и правда горело, заурядно белые костяшки окрасились в пунцовый, а аккуратно очерченные губы чуть приоткрылись в немом вопросе. Между принятием абсурдного настоящего и руководствуясь умозрительным прошлым, Лухань приходит к мнению, что никогда в жизни так долго не таращился на образ молодого человека, как сейчас, когда широкие спина и плечи в идеальной осанке то наклоняются вперед, то возвращаяются в исходное положение. Луханю просто необходимо восстановить дыхание и угомонить свое любопытство. Он обходит парня со спины и нависает над уже собранной связкой книг. -Я помогу донести. В нашей библиотеке читатели обычно не берут такое количество книг на дом.- Лухань между делом заметил, как парень не без интереса смотрит прямо на него,видимо, ожидая от оторопевшего студента хоть какой-нибудь фразы или ответа, плавя губы в ухмылке. В своих тщетных попытках услышать от Луханя банальное «спасибо», молодой человек возвращает хладнокровное выражение лица, поднимается с колен и выпрямляется, придерживая свою долю выбранных студентом книг. -Спасибо,- Лухань бессмысленно кивает, по привычке покусывая губу . Он берет оставшиеся книги и следует за уходящим парнем, сдувая взмокшую челку. Неловкость сковала все намеки на мышление. Голос услужливого шатена засел где-то на кромке ушной раковины и отказывался покидать свое пристанище. Лухань готов поклясться, что мог бы слушать его 10, а то и 20 лекций подряд. Темноволосый явно переоценил свои возможности, набрав такую добрую связку книг. Ботаник. - Далеко живешь? –снова молчание со стороны Луханя. Второй только прибавляет шаг.-Ты ведь не собираешься нести это все сам?- шатен выжидающе смотрит через плечо и останавливается, придерживая дверь коленом. -Ну, они ведь не такие и тяжелые.. Да и на автобусе будет быстрее- наконец соображает Лухань,- А что?- он снова не успевает за скорой походкой своего попутчика. -Позволь мне помочь тебе с книгами. Только за некоторую плату. – шатен бросает кроткий взгляд на умилительно раскрасневшегося Луханя, который так усердно несет свои книги, и хитровато щурится. -Какую плату?- восклицательно удивляется шатен, приподнимая брови. - Сходишь со мной на свидание,- лукавая улыбка и снова этот самонадеянный взгляд,- Ничего непристойного. Просто прогулка по парку. Идет? Отказываться было как-то неудобно, но именно от того, что оно было адресовано ему, уши краснели, словно кожица зрелого помидора , а книги опять норовили выскользнуть из влажных ладошек. Да и не припомнилось Луханю, чтобы его когда-либо звали едва знакомые молодые люди на свидание, поэтому столь необычное предложение показалось ему дерзостным. -Эээ…Свидание? В парке? Со мной?! - Да. С тобой. Сегодня вечером. В конце концов они добрались до выхода, где восседала неприхотливая старушка над нескончаемыми бумажками и бланками. Шатен шепнул что-то ей напоследок и достал свободной рукой из кармана палетку-шоколадку, обернутую в яркую бумагу, почтительно кивнув. Пока молодые люди двигались к общежитию, где живет Лухань, он успел наговорить комплиментов приятной наружности шатена про себя, бесстыдно разглядывая его телосложение и поджарые ноги. Ничего Лухань не мог с собой поделать-любил он анатомию, и мужскую в частности. Немаловажным было узнать, каков же этот красавчик не только снаружи, но и внутри. Студент поборол свои скованность и обременение и расспросил парня, дивясь его красноречию и толикой шепелявости в произношении. -Меня зовут О Сехун. Родом из провинции. Моим переездом послужили бизнес отца и давняя мечта матери жить в городе. Учусь я на библиотекаря-технолога, заочно. Было очень непросто уговорить отца пристроить меня в эту старинную библиотеку подрабатывать. Она стала для меня вторым домом,- шатен рассказывал очень поэтично, делая нотки минора в голосе,- теперь ты понимаешь, почему я назвал эту библиотеку «нашей». Лухань буркнул что-то невнятное. Ему нравилось абсолютно все, что рассказывает этот парень. Студент заворожено смотрел и слушал, иногда реагируя на вопросы парня и спешно отвечая .Переждав конечный светофор, они свернули на нужном повороте, подходя к зданию общежития ,и Лухань попросил оставить все книги прямо в холле, на старенькой обшарпанной тумбочке возле стола вахтера. -Дальше я сам. Спасибо еще раз…Се…хун.- Луханю стоило огромных усилий выговорить имя парня. Язык плавился, словно его держали как зефир над костром. -Я зайду за тобой в 6…Лу…хань.- передразнивая зардевшегося студента, промурлыкал шатен, скрываясь за дверью. Лухань просто обессилено сваливается на эту несчастную кипу книг и накрывает пунцовые щеки до сих пор влажными и окоченевшими ладонями, восстанавливая мирное дыхание и возвращая клеточки мозга к работоспособности. Это сумасшествие, верно? *** Примитивный октябрьский парк, путаница из аллей и фонарных столбов. Хрупкое золото осенних листьев хрустит под двумя парами неторопливых ног. Молодые люди смотрели прямо, на дорогу. Когда Сехун бросает любопытные взгляды на Луханя, фрагментами рассматривая его кукольное лицо, второй не сдерживает смущенную улыбку. Они болтают долго, в основном рассказывая о себе, детских увлечениях и планах на будущее, изредка смеясь, сохраняя атмосферу тепла и непринужденности. - Какой был твой любимый предмет в школе?- воодушевленно спросил Лухань. -Танцы. Я любил посещать уроки бальных танцев. Даже иногда прогуливал остальные занятия. – немного помедлив, отвечает Сехун, мечтательно подняв голову и прокручивая в памяти картинки прошлого. -Нет,серьезно?- переспрашивает Лухань, обгоняя Сехуна и становясь перед ним,- Я вообще не умею танцевать. Научи меня, не знаю, хотя бы вальсировать,- старший неуклюже продемонстрировал свои познания, изображая ведущего партнера. Сехун заливается заразительным смехом, иронично замечая, что у парня, кстати, неплохо получается для первого раза. -Хорошо-хорошо. Уже почти стемнело. Оба парня как раз пришли на круглую площадку, в центре которой стоял колодец с гласившей на нем вывеской "Salang". Прежде чем приступить к так называемому уроку, они подошли к установленному напротив к колодцу, с разбросанными у основания крохотными пузатыми ангелочками. По преданию, нужно сказать про себя имя человека и бросить в колодец монетку. Если услышится плюх, то этот человек к вам не равнодушен. Сделать это можно лишь раз за всю свою жизнь. - Ты уже бросал?- Лухань любопытно опустил голову чуть ниже бортика фонтана, слыша свое эхо. - Нет.-со смешинкой в голосе, наблюдая за таким ребяческим поведением своего хена, ответил Сехун. - Давай бросим, а потом станцуем? - Ладно. Только я не верю в эту детскую чепуху... Лухань достал монетки и одну протянул Сехуну. Лухань бросил первый,в голове наивно проговаривая имя младшего. Взволнованный, он наклонился над водой, покоящейся очень далеко. Ему показалось, что монетка еле слышно плюхнулась. В подтверждение этому, Сехун тоже наклонился рядом с Ханем, чтобы послушать. До них действительно донесся робкий стук монетки о воду. Сердце Луханя затрепетало. -Ах…- старший отошел и чуть было не завопил от радости. Теперь очередь Сехуна. Он бросил и тоже услышал, ничего не сказав. - Ну что ж, давай. Я поведу. Так, одну руку клади на мое предплечье,-младший уверенно крадется ладонью чуть выше поясницы Луханя,- а вторую возьми в мою.- маленькая ладошка Ханя спокойно уместилась в теплых складочках руки Сехуна. Он держал его крепко, доверительно. Темноволосый еле заметно вздрогнул от горячих прикосновений, Сехун стоял с ним почти вплотную, устремив взгляд на подрагивающие реснички Луханя. Неожиданно для самого Ханя, Сехун сделал шаг и закружил хрупкого старшего вокруг колодца. Лухань слабо понимал, что происходит, основательно не замечая все вокруг, опираясь только на сильные и мужественные руки своего партнера, доверяясь ему всецело и полностью. Они вальсировали в сумерках около двух минут (две минуты... оказывается, это очень много для счастья). Но их сближение прервал какой-то мужчина своим присутствием, прихрамывая на одну ногу и отчаянно кряхтя. Пара остановилась, не отпуская рук. Лухань смутился, опустив голову. Вдруг Сехун потянул Ханя в соседнюю чащу деревьев. Неизвестный что-то с негодованием крикнул им вслед и пошёл своей дорогой. Юноши прибежали к старой невысокой башне, к которой были укреплены несколько фонарей, излучавших аметистовый мягкий свет. Сехун прижал старшего к ней, пользуясь привычной растерянностью Ханя, и в удачной попытке накрыл своими губами его, нежно целуя. Было трудно не потерять сознание от эйфории... Младший отпрянул и уткнулся своим лбом в лоб старшего, не теряя контакта с чужими губами. От Сехуна пахнет чаем с гибискусом, мятными конфетами и чуть заметной сладостью парфюма. - Знаешь, хён, чьё имя я сказал про себя, стоя у колодца? Лухань задержал прохладную ладонь на шее парня за шиворотом рубашки, удерживая равновесие. Он никогда не забудет этот шепот: - Твоё...