Новый год

Солнечный свет проникал в комнату сквозь тонкую занавеску, сгущая тени на складках белого одеяла. На смятой простыни лежали в обнимку два блондина и мирно сопели. Яркие лучи играли в их светлых волосах и, попадая на лицо, заставляли недовольно морщиться. Вряд ли вам понравится, если бы вас будили в выходной, который, к слову, у стран бывает не так уж часто, даже если это обычный солнечный свет. Один из парней зашевелился, утыкаясь носом в подушку, а другой от этого заворочался на месте. Англии стоило бы лежать спокойно, зная с КЕМ он спит, ибо, почувствовав движение, Америка закинул ногу на брата, а вскоре и вовсе полностью на него залез. От такой наглости британец открыл глаза и недовольно спихнул с себя героя. - Эй, что за наглость?! Тебе места мало? - недовольно пробубнил Артур, еще не до конца пробудившись. Но Альфред даже не слышал его, досматривая десятый сон. Не собираясь в ближайшее время возвращаться в реальность, Джонс вновь влез на Кёркленда, прижав того к кровати своей немалой тушкой. Возможно лет эдак триста-четыреста назад, бывшему пирату понравилось бы подобное и даже показалось милым, но не сейчас, когда малыш Америка уже перерос его самого. - Америка, идиот, проснись! – британец постарался ударить блондина. И ему это удалось. Он все же попал американцу кулаком в живот, от чего тот мигом проснулся и, согнувшись пополам, перекатился на свое место. - Ай, ты чего?! Зачем же так бить? – обижено простонал столь резко разбуженный Альфред. - Спать на своей половине нужно, - равнодушно фыркнул Англия. - Но я же спал, откуда я знал, что я на тебе лежу? Боль уже стихла и герой, наконец, смог выпрямиться. Все же удар у англичанина не хилый, сказывается его прошлое. Будучи еще маленьким, Джонс часто донимал старшего брата расспросами об этом. Во время рассказов Артура о море и приключениях, Америка, затаив дыхание, внимательно и с огромным удовольствием слушал его. В больших голубых глазах, тогда еще не огороженных прозрачными стеклами очков, читалось то искреннее наивное детское восхищение. А когда Кёркленд замолкал, Альфред восторженно восклицал, что когда-нибудь он тоже станет таким, как он, и этим вызывая улыбку. Бывший пират промолчал. Он не знал, что ответить, ведь по сути Америка был прав. Он спал и не мог знать, что залез на него. Но герой не намерен был так просто отступать. Поднявшись с кровати, блондин уперся руками по обе стороны от головы британца, тем самым вновь прижав его к кровати. - Эй, отвали! – Англия уперся руками в грудь американца, но сдвинуть его было невозможно. Про себя он уже сто раз пожалел, что разбудил сие голубоглазое чудо. «Надо было просто перейти на диван, а его тут оставить». Но разве смог бы Артур оставить этого идиота? Нет, он уже привык к нему настолько, что не чувствуя тепла его тела рядом с собой, британец не уснул, как бы он сам ни отпирался. Но на удивление зеленоглазого, Америка не стал продолжать тему. Он лишь довольно улыбнулся и произнес: - Арти, а ты знаешь какой сегодня день? - Что? Конечно, только об этом я с утра и думаю, - недовольно фыркнул Кёркленд, не прекращая тщетных попыток отодвинуть американскую тушу. - Сегодня тридцать первое декабря. - Что? Уже Новый год? – англичанин замер, недоуменно глядя на младшего. Англия весь месяц был очень занят. Альфред предлагал ему украсить дом и подготовиться к празднику, но бывшему пирату было некогда, и он все откладывал на потом, ссылаясь на то, что времени еще много и они всё успеют. Но время неумолимо шло, и вот уже декабрь подошел к концу, а британско-американская парочка так ничего и не сделала. Разве что в тайне друг от друга подарки купили. - Америка, идиот, не мог раньше сказать?! У нас ведь ничего не готово! – Артур подскочил как ошпаренный, врезавшись своим лбом в лоб брата, и тут же свалился обратно на подушку, потирая ушибленное место. - Я говорил тебе, и не раз говорил. Но ты все отвечал «Не сейчас, я занят», - пародируя Кёркленда, ответил блондин, тоже потирая ушибленный лоб. – Или «Отвали Америка, идиот». - Значит ты был недостаточно убедительным! - Да тебя ж только тронь, взять, например, сегодняшнее утро, так это я еще спал. Кое-как выбравшись из-под тяжелой геройской туши, Англия сел на кровати и, взяв с тумбочки будильник, посмотрел на время. - Итак, сейчас десять часов утра, если все делать быстро, то, возможно, мы и успеем. - Не-ет, - протянул Джонс, распластавшись на кровати и вцепившись в талию брата. – Нет же, все не так. К черту все планы, главное – это праздничное настроение, а значит, всё должно делаться не спеша. Мы должны получить удовольствие, готовясь к празднику вместе, а не делать все быстро, только потому, что должны успеть. Англия застыл на месте, словно скованный цепями. Он не ожидал услышать подобных слов от беззаботного американца. Но сие замешательство длилось не долго, вскоре он попытался оттолкнуть Америку, но так и не сумев этого сделать, пошел в ванную вместе с ним. Герой тем временем продолжал висеть на талии возлюбленного, волоча за собой ноги. - Отпусти меня, мне тяжело иди. - Нет, сначала пообещай, что мы сделаем как я сказал, - Альфред лишь крепче вцепился в брата, всем своим весом вжимая его в пол. - Господи, ты как маленький ребёнок. - Эй, ты кого ребенком назвал?! Я независимое взрослое государство! - Джонс отпустил англичанина и возвел указательный палец к потолку. Остановившись, Кёркленд усмехнулся и развернулся лицом к парню. Подобное поведение его нередко веселило, и он просто не мог упустить повода поиздеваться. - А ведёшь себя как ребёнок. - Я взрослый! Взрослый! Взрослый! С такой позицией герою не хватало только потопать ногами и замахать руками, как самый настоящий капризный ребенок. Но он лишь сверлил зеленоглазого недовольным взглядом, а тот едва сдерживал смех. Решив, наконец, что с Джонса хватит, бывший пират вытер проступившие слезы и, подойдя к нему, обнял, легко коснувшись губами щеки. - Ладно уж, будь по-твоему, пошли в ванную уже, - но, заметив на устах Альфреда пошловатую улыбку, добавил. - Ничего не будет, даже не надейся. - Да я ничего и не хотел, - обиженно надул губы герой, и тут же, подхватив Англию на руки, понес к белой дубовой двери. Артур сначала толком не понял, что произошло, но когда до него дошло осознание действительности, то блондин начал вырываться и дубасить брата кулаками по спине. - Отпусти! Поставь, где взял! Не трогай собственность королевы! - вопли англичанина разносились по всей квартире, да и, наверное, на пару кварталов далее. - Тише ты, уроню же. Сам в ванную хотел, - Америка даже и не думал отпускать британца. Покрепче схватив его, голубоглазый понес брата дальше. Только дойдя до пункта назначения, американец соизволил опустить упирающегося и вырывающегося Англию на пол. Он щелкнул выключателем и толкнул бедром деревянную дверь, оказавшись в помещении, облицованном светло-зеленой плиткой. В углу стояла душевая кабинка, напротив нее находился туалет, а рядом раковина, над которой висел шкафчик с зеркальной дверкой и принадлежностями личной гигиены. На стене висело бра, хорошо освещавшее комнату. Отряхнувшись и расправив смятую пижаму, Кёркленд захлопнул дверь прямо перед носом у героя и гордо зашагал к раковине, а Альфред, потирая ушибленную переносицу, остался стоять в коридоре. - Эй, за что? Впусти меня, - Джонс начал с силой стучать по дереву. - Я же сказал отпустить, но ты меня не послушал, вот и стой теперь там и жди своей очереди, - и, едва сдерживая смех, добавил, - как наказанный ребенок. - Я не ребенок! Я взрослый! - герой последний раз пнул закрытую дверь и уселся на пол возле нее, обхватив колени руками. - Давай там быстрее. Оказавшись возле зеркала, зеленоглазый открыл шкафчик и, достав оттуда расческу, принялся раздирать спутавшиеся светлые пряди, но как бы усердно он ни старался, волосы британца не поддавались укладке. Наконец, бросив это бесполезное занятие, блондин умылся прохладной водой и, наконец, вышел из ванной. Увидев Америку, свернувшегося рядом с дверью, Англия невольно улыбнулся. Дверной скрип заставил голубоглазого поднять свой взгляд на брата. Увидев на его устах улыбку, не ту язвительную и надменную, а мягкую и добрую, герой не смог сдержать своей. В свою очередь, заметив, что Джонс улыбается, британец покраснел и поспешил уйти обратно в комнату, чтобы переодеться. - Я сейчас займусь завтраком, - крикнул англичанин, уже сбрасывая пижамную футболку и за место нее напяливая белую рубашку, - а ты долго там не засиживайся. Тебе еще за елью идти и игрушки доставать. Альфред уже скрылся в ванной, а Артур, переодевшись, ушел на кухню. Повязав фартук, он принялся готовить завтрак. Страшно и угрожающе все же звучат эти слова, ведь британец кулинар от бога. Бога пыток и мучений. Кухня разом превращается в оружие массового поражения, когда на ней орудует Англия. Но, поскольку у американца было немного измененное чувство вкуса, сказываются годы, прожитые с бывшим пиратом, то он съедал все, что готовит зеленоглазый, хоть и не без опаски. По большей части он просто не хотел его обидеть. Да, герой спокойно мог есть стряпню Кёркленда, но на вкус, а уж о виде и речи быть не может, она была не такой, как его любимый фаст фуд. Вот, наконец, Джонс показался на кухне, уже переодевшись в свою обычную одежду, а англичанин ставил на стол две тарелки с... с непонятно чем. Завидев в дверях своего бывшего подопечного, блондин недовольно нахмурил брови, ведь волосы Америки как были растрепанными, так растрепанными и остались. Подойдя к нему, зеленоглазый привстал на носочки и принялся поправлять прическу Альфреда, который нехотя уворачивался от его рук. - Да стой ты спокойно! Америка, ты вообще расчесывался? - спросил Артур, отходя назад и придирчиво осматривая все, что получилось. А получилось не много, непослушная прядь всё так же продолжала торчать над волосами, разделяя их на две неравные части. - Да расчесывался я, - отмахнулся США заглядывая за спину Англии. - А ты уверен, что ЭТО можно есть? - поинтересовался он с опаской, подходя к столу. - Оно точно никуда не сбежит? Британец отвесил подзатыльника своему возлюбленному, усаживаясь за стол и принимаясь за завтрак. - Ешь, что дают и пока дают. - А мне сегодня просто дадут? - усмехнувшись, спросил Штаты, ковыряя вилкой в своей тарелке. - Как себя вести будешь. Когда с завтраком было покончено, зеленоглазый остался мыть посуду, а Америка начал собираться за елью. Накинув свою любимую коричневую кожаную куртку, парень вышел из дома и пошел искать пушистых лесных красавиц. Домыв посуду, Артур придвинул стул и снял с пыльной антресоли не менее пыльную коробку с елочными украшеньями. Бережно перебирая их и вытирая от скопившейся грязи, Англия так увлекся, что грохот в прихожей заставил его вздрогнуть. - Эй, Арти, помоги мне! - крикнул запыхавшийся Америка. Испуганный Кёркленд влетел в прихожую и застыл на месте. В его голове уже столько всего пронеслось: и что за Джонсом маньяк гонится, и что его ранили уже, но такого он не ожидал. Перед ним стоял улыбающийся Альфред, целый и невредимый, а в руке он держал припорошенную снегом пушистую зеленую ель. Неизвестно как герой втащил дерево в дом, не сломав его при этом и не разодрав себе ничего. Хотя нет, постойте, на щеке виднелась алеющая царапина, значит, все же поранился. - Куда ставить? - нарушил тишину Соединенные Штаты. - А? Что? Ставить? - Англия не сразу отошел от увиденного, но вскоре, словно очнувшись ото сна, он повел американца в гостиную и указал на подставку в ее центре. - Вот, ставь сюда. Америка послушно понес ель на указанное место. Водрузив ее на подставку, он подошел к Кёркленду, осматривая лесную красавицу вместе с ним. - Давай теперь ее нарядим. Игрушки там же? - обратился Джонс к брату, повернувшись к нему лицом. - Я их уже достал, нам осталось только нарядить и украсить дом, - только сейчас британец заметил, что Альфред что-то прячет в другой руке, заведя ее за спину. - А там у тебя что? - Увидишь, - подмигнул герой и побежал на второй этаж, так и не раздевшись. Для него сейчас главное было, чтобы Артур не заметил того, что он бережно сжимал в руке. Забежав в первую попавшуюся комнату, которой оказалась спальня для гостей, герой поставил на прикроватную тумбочку бутылку шампанского, к которой красной ленточкой аккуратно был привязан маленький белый букетик омелы. Оставив ее там, голубоглазый спустился вниз, уже на ходу снимая с себя куртку. Пока его бывший подопечный так неожиданно убежал наверх, Англия решил расправить ветви ели и начать наряжать ее. Достав из коробки, лежащей на коричневом кожаном диване, большие шары, блондин начал украшать ими низ новогоднего дерева. Вот уже нижний ряд был готов, когда с лестницы слетел американец. Закинув куртку на вешалку, он за считанные секунды оказался рядом с бывшим пиратом и начал помогать тому украшать елку. Конечно, они не только этим занимались, например, Альфред завязал на голове Артура зеленую мишуру, а потом смеялся с этого. Бывший пират в долгу не остался и затянул на шее американца синюю мишуру, да так сильно, что тот чуть не задохнулся. Но тем не менее, ни один из них так и не снял елочное украшение. За все то время, Джонс много раз пытался подкатить к британцу, и каждый раз получал подзатыльник. Вот, наконец, они добрались до верхушки. Америка и сам хотел ее повесить, но видя, что это же хочет сделать и Кёркленд, он уступил это право ему. Герой подсадил своего возлюбленного, а тот водрузил на вершину елки большую золотую звезду. Теперь настала очередь комнаты. Они развесили на шторах и стенах разноцветные гирлянды, а на окна прилепили снеговиков и ангелов. Одного маленького ангела американец приклеил на лоб Англии, после чего его рот заклеили снеговиком. Время летит быстро, когда ты в компании любимого человека и когда вы оба от души веселитесь, как дети, позабыв обо всем. Вот и Артур с Альфредом увлеклись и не заметили, что солнце уже склонилось к горизонту, окрашивая его в оранжевые и фиолетовые тона. Присев, наконец, на диван, голубоглазый обнял британца и, опустив голову ему на плечо, прошептал: - Красиво. Артур улыбнулся и сложил голову на колени бывшему подопечному. Запустив поцарапанные пальцы в светлые волосы, американец начал перебирать спутанные пряди, а британец довольно прикрыл глаза. - Ты есть не хочешь? Мы как-то задержались уже... - англичанин посмотрел на часы с кукушкой, висящие на стене. - Ого, уже половина шестого, а я еще праздничный ужин приготовить хотел. - Эм, Арти, давай без новогоднего ужина, к тому же, мы ведь все равно празднуем одни, - но тут же Америка изменил свое решение. - Хотя, да, пожалуй, я проголодался, не приготовишь чего-нибудь? Англия щелкнул Джонса по лбу и поднялся с его теплых колен. - Так уж и быть, я приготовлю поесть, но только потому, что сам голоден, - после этих слов Артур направился на кухню. Дождавшись пока Кёркленд скроется за дверью, Альфред быстро подорвался со своего места и побежал на второй этаж. Забежав в нужную комнату, герой схватил бутылку шампанского и помчался обратно в гостиную. Оказавшись в комнате, США разжег камин и достал из большого резного серванта два хрустальных бокала. Поставив их на стеклянную крышку журнального столика, Джонс снял с бутылки омелу и повесил ее над камином, рассчитывая позже заполучить под ней поцелуй от Англии. После он вновь вернулся к шампанскому, стараясь его тихо открыть. Когда это ему, наконец, удалось, американец разлил по бокалам игристый напиток. Все было готово: в камине потрескивали дрова, в бокалах тихо шипело шампанское. Не хватало лишь Англии, чей голос уже доносился с кухни, зовя голубоглазого блондина ужинать. - Арти, я хочу здесь поесть! - крикнул ему американец. - Америка, ты там все заляпаешь! Быстро сюда иди! - Нет! Я обещаю аккуратно! Прошу тебя, просто поверь мне! Тяжело вздохнув, британец снял фартук и, взяв в руки две тарелки мясного рагу, вышел в гостинную. - Ну и чего те... Но договорить он не успел. Его поразило то, как переменилась эта комната всего от нескольких деталей. Мягкий свет от огня освещал гостиную, а тихое потрескиванье дров в камине создавали неповторимую атмосферу тепла и уюта. На журнальном столике стояло уже разлитое по бокалам шампанское. И Альфред, стоящий под омелой и довольно улыбающийся. - Поцелуемся? - Есть иди давай, - усмехнулся англичанин, ставя тарелки на стол. - Может быть, после поцелуемся. Разочарованно вздохнув, Джонс уселся рядом с Артуром и принялся за свою порцию мясного рагу. К этому блюду, американец не придирался, ведь это единственное что у Кёркленда получалось более-менее сносно. Довольно быстро расправившись с ужином, Америка поднял свой бокал и заглянул в зеленые глаза блондина. - Ну что, выпьем? - Рано еще, только ведь восемь часов, - бывший пират не раз за все это время посмотрел на наполненный бокал, наблюдая, как пузырьки поднимаются к его краю. Он был не против разом опустошить всю бутылку, но старался сдерживать себя, по крайней мере, до двенадцати. - Да ладно тебе, один бокал можно пропустить, - настаивал на своем герой, пока Артур, наконец, не сдался. - Ладно, хорошо, но за последствия сам отвечать будешь, - англичанин поднял свой бокал. - С наступающим, пусть у нас все будет хорошо в следующем году. Раздался мелодичный звон стекла, а после оба сосуда, уже пустые, опустились на столик. Четыре часа в ожидании нового года прошли незаметно. Парни разговаривали, шутили, выпивали, но оба пока оставались в твердой памяти. И вот стрелки настенных часов показывали без одной минуты двенадцатого. Альфред поднялся с дивана и вновь встал под омелу. - Ты чего? - Кёркленд непонимающе уставился на своего бывшего подопечного. - Ну же, иди сюда. Недовольно что-то проворчав, Артур поднялся с насиженного места и подошел к американцу. - Ну, и чего тебе? - Теперь мы оба под омелой, - Джонс довольно улыбался. - А ты знаешь, что это значит? - Даже не представляю. С первым ударом их губы соприкоснулись. Притянув англичанина как можно ближе к себе, Америка углубил поцелуй, лаская языком каждый сантиметр во влажной глубине. Язык англичанина сплетался с языком Альфреда в каком-то своём ритме. Только с двенадцатым ударом они нехотя отстранились друг от друга. За окном уже гремели салюты, и всё небо озарялось их яркими вспышками. - Пошли скорее! Герой потянул своего брата к выходу. Тот особо не сопротивлялся, и вот они вместе, кое-как обутые и в домашней одежде, стояли на улице и в обнимку смотрели салют. Они не чувствовали холода, их согревала любовь друг к другу. Эта новогодняя ночь наверняка запомнится обоим надолго. Наполненная приятными воспоминаниями, она оставит в их памяти неизгладимый след. - Знаешь, Америка, а твой подарок уже в гараже. Британец улыбнулся, наблюдая за тем, как его любовь несется к закрытой механической двери. Вернувшись домой за ключами, блондин открыл ее, прыгающему рядом герою. Не теряя ни минуты, голубоглазый пулей влетел в гараж и рядом с машиной Англии обнаружил свой подарок. Это был новенький мотоцикл с изображением флага его страны и с ярким золотым бантом на руле. Подбежав к Артуру, Джонс повалил его в белый пушистый снег, сжимая в объятиях. Англичанин начал вырываться из рук своего брата. Он, конечно, ожидал бурной реакции, но не настолько. - Спасибо! Спасибо! Спасибо! - Альфред и не думал отпускать зеленоглазого блондина. - Не за что, только отпусти меня! Наконец тяжелая американская тушка слезла с Кёркленда и помогла ему подняться. Твердо стоя на ногах, англичанин начал отряхивать снег. - У меня для тебя тоже есть подарок. Альфред скрылся в доме и вскоре вернулся оттуда, пряча что-то за спиной. - Помнишь тот сервиз, который я случайно разбил? - Еще бы, - усмехнулся Англия. - Он был единственный в своем роде. - А вот и нет! Я нашел второй такой же. С Рождеством, - герой улыбнулся и достал из-за спины коробку в золотистой оберточной бумаге и с ярким алым бантом. - Второй фамильный сервиз? - Кёркленд склонил голову на бок. Он догадался, что тот выторговал его у кого-то из членов его семьи, и даже догадывался у кого именно. - Ну-у, это не важно, - блондин отдал подарок брату. - А теперь, держись от него подальше, потому что третьего такого ты не найдешь, - бывший пират улыбнулся, забирая из рук коробку. Они оба вернулись в дом, но так и не уснули до самого утра, переполненные эмоциями. Сначала они оделись потеплее и играли, как малые дети, на улице: кидались снежками, закапывали друг друга, возводили ледяные крепости и лепили снеговиков - а после отогревались у камина с кружкой горячего какао. Рождество волшебное время, когда каждый может побыть маленьким. Артур был счастлив, что тоже смог побыть ребенком, таким же беззаботным, как Джонс. Улыбнувшись и прижавшись к нему всем телом, зеленоглазый прошептал: - Я люблю тебя.