My black dahlia.

      Через два часа уже надо было начинать репетицию и подготовку к сегодняшнему выступлению, а Эрликман так и не смог сомкнуть глаз. Все это время он лежа смотрел в потолок, затягиваясь сигаретами. Он думал обо всем том, что с ним когда-либо происходило. Думал о том, как просто, оказывается, сделать больно. Но вот, только, стоила ли игра свеч?! Стало ли ему от этого легче? Нет. И проще жить, тоже не стало. На душе лишь появился еще один громоздкий камень, который понемногу тянет вниз. Может, это совесть?! А может, просто старое доброе чувство вины.             Парень не мог заглушить собственные мысли. Они, буквально переворачивали все внутри. Сотни голосов твердили лишь одно: «Лжец!». Был ли он честен с Дэйли, решив покончить со всем? Нет! Лгал ли он, что больше ничего не чувствует? Лгал! Он солгал в самом главном: сказал, что больше ее не любит. Он посмел соврать и просто уйти. Но ушел он лишь потому, что, просто-напросто боялся ее снова потерять. Стоит ему снова получить ее, как кто-то снова отнимет. Терять любимых тяжело. Гораздо тяжелее терять их дважды. Тогда, все склеенные по частям надежды уже навсегда умирают на дне чего-то пустынного и безжизненного, что когда-то было душой. Потеряв воскресшую надежду еще раз, означает просто сгореть заживо. Сгореть изнутри от тоски, боли, обиды и отчаянья. Это уже неминуемый путь к смерти. Потому что тебе больше нечего терять. В такие моменты ты либо получаешь все, наперекор судьбе, либо падаешь вниз, разбиваясь подобно фарфору. Он уберег себя от краха, обрекая на погибель ее. Наверное, это, действительно, любовь, раз, несмотря на все те годы, которые они были порознь, он так и не смог ее забыть. Так и не смог отпустить. Несмотря на все свои старые шрамы, оставшиеся после нее, он все еще любит. И каждый раз проклинает себя за это. Эрликман поднялся с кровати, закидывая очередной окурок в пепельницу, которую менял уже второй раз. Он всю ночь пытался написать что-нибудь для нового альбома, но ничего толкового так и не вышло. И вот, теперь, наконец, в голове появилось что-то толковое. Парень тут же принялся рифмовать свои мысли: «I loved you, you made me hate me. You gave me, hate, see? It saved me, And these tears are deadly. You feel that? I rip back, Everytime you tried to steal that. You feel bad? You feel sad? I'm sorry, hell no fuck that!» Наверное, именно это ему и нужно было ей сказать. Ложь оказалась гораздо больнее. Но он только сейчас понял, что именно он чувствует. Что чувствовал. Наверное, слишком поздно уже что-то менять. И все, что теперь останется от сегодняшней ночи – эти строчки: «It was my heart, it was my life, It was my start, it was your knife. This strife, It dies, this life and these lies. And these lungs have sung This song for too long, and it's true, I hurt too, remember, I loved you!»       Полдень. Настойчивый стук в дверь. Дэйли только недавно погрузилась в крепкий сон, поэтому не торопилась открывать. Но, в незапертую дверь, и без нее, успешно вошли. - Ты еще спишь что ли?! – хохотнул Дилан, приземляясь рядом на кровати. Сауфман даже не шевельнулась. – Эй, соня, вставай! – парень улыбнулся, запустив руки под одеяло, касаясь ее спящего тела. Почувствовав, наконец, чье-то присутствие, Дэйли перевернулась на спину, постепенно открывая глаза. - Дилан?! – все еще сонными глазами девушка часто заморгала. – Ты чего тут делаешь? - Пришел к тебе. – так же улыбался он, наблюдая за ее замешательством. – Я думал, ты уже давно бодрствуешь, а ты, оказывается, еще дрыхнешь. - Ну, хочу и дрыхну. Тебе-то что?! – тут же возмутилась она, пытаясь найти на полу что-нибудь, чтобы накинуть сверху на свой пеньюар. – Ты разве на репетицию не должен идти? - Мы уже основное отыграли. Остальное потом. – пожал плечами он. – Что ты там ищешь? – теперь Альваресу тоже стало интересно. - Что-нибудь из одежды. – кратко оповестила Дэйли, но тут же ее действия были прекращены объятьями мексиканского парня. - Я соскучился по тебе. – прошептал он на ухо, проводя руками путь от талии до груди, с искренним вожделением сжимая ее. – Поэтому, останься в таком одеянии. Я буду признателен. – продолжал он, целуя ее шею. - Дилан, перестань. – лишь вздохнула она. – Сегодня не тот день, чтобы думать о сексе. - Почему же?! Как раз тот самый. – ухмыльнулся он. – Просто, рядом с тобой я не могу думать ни о чем, кроме тебя. – убирая ее волосы с лица, парень медленно, но властно целовал ее губы. - Польщена… - слегка улыбнулась она, кусая его губу. – Но, все равно, мне от этого никакой выгоды. – тут же попыталась остудить собственный пыл девушка. - Эй, да, что с тобой?! – Дилан взглянул на нее, внимательно наблюдая за ее поникшим взглядом. – Ты что, плакала? – обратив внимания на, все еще немного напухшие глаза, спросил он. - Не важно. – тут же попыталась она вырваться из его рук, но он не позволил идти. - В чем дело, детка? Что-то случилось? – он прижал ее к себе, заставляя смотреть в глаза. - Я же говорю, это не важно. – попыталась оборвать тему Дэйли. – Отпусти. Мне нужно одеться. – она начинала злиться от его властвия над собой, но парень, казалось, только забавляется этим. Одним движением подмяв Сауфман под себя, он снова впился в ее сухие губы…       В состоянии, больше похожем на коматоз, Эрликман приехал в назначенное место. А именно, в клуб, в котором, через считанные часы они всей группой будут выступать. Бессонная ночь давала знать о себе лишь только в те моменты, когда парень, на какую-то долю секунды расслаблялся. Поэтому, все это время он предпочел провести в дороге. Сегодня он ездил, практически по всему Нью-Йорку, пытаясь морально подготовиться к сегодняшнему вечеру. Тяжесть на душе как-то сбивала все настройки, поэтому сегодня парень буквально места себе не находил. Душа не могла найти покоя, и Эрликман ненавидел это состояние. Периодически, это происходило с ним примерно раз в пару месяцев. Просто, в один момент ломается что-то, к чему ты привык, а дальше, как домино… Одно рушит второе и далее по списку. Остановить эту внутреннюю цепь было невозможно, как не старайся, поэтому, Арону нужно было запастись силами и терпением, дабы переждать душевные бури. В назначенное время весь коллектив был в сборе, и уже активно готовился к предстоящему шоу. Джей, настроив гитару, усердно репетировал пару песен, аккорды которых, на протяжении всего времени, ему давались сложнее всего. Джонни и Чарли были менее всего увлечены репетицией. Куда более по душе им оказалась совместная моральная подготовка под поллитровку темного. До концерта оставалось несколько часов. Группа начала репетицию. Сауфман, наконец-то, выпроводив Альвареса на репетицию, снова осталась в гордом одиночестве в своем номере. После Дилана, на душе стало как-то легче. Это был светлый, позитивный человек, который всегда заражал своим позитивом окружающих. На ее лице до сих пор осталась улыбка. Он сказал, стоя на пороге, что если он забудет на сцене текст, то это все, потому что он чертовски влюблен. И, похоже, он и не собирался врать, ведь свой телефон, он, по этой же причине и оставил у нее на тумбочке. Дэйли усмехнулась, покачав головой. Присев на край кровати, девушка распустила хвост, сделанный наспех. Тоска, снова, тяжелым грузом упала на плечи. Ей было все еще больно от того, что у себя в голове она все еще слышала то самое «не люблю». Оно, едким эхом, проедало огромное пятно в сердце, заставляя выть от тоски и грусти. Она почему-то поверила. В какой-то момент, она и сама понимала, что столько лет подряд невозможно так же страстно любить кого-то. Тем более, любить того, кто тебя предал. Это тяжело простить. А забыть, и вовсе, невозможно. И во всей этой ядовитой смеси из осадка на самом дне души, любовь неминуемо должна погибнуть. Но, вот, всегда ли это так? Может ли она воскреснуть, когда вдруг, спустя порядка десяти лет появляется тот самый человек, по которому так долго и так сильно скучал. Человек, которого не хватало рядом по ночам. Ей было тяжело заставить Арона ненавидеть себя. Куда сложнее теперь убедить себя в том, что после всего прожитого не будет ничего. (Лос-Анджелес, сентябрь, 1998 год); - А если этот ублюдок поймет, что здесь не все?! – Сауфман, дрожащими от волнения пальцами, держала в руках пачку банкнот. - Пока он будет это осознавать, у нас будет время сделать ноги. – Найджел копошился в своей тумбочке у кровати. – Ты, главное, веди себя естественно. - А почему ты так уверен, что Деметрий не станет проверять бабло на месте? – Дэйли подняла на своего товарища вопросительный взгялд. - А я этого и не говорил. – пожал плечами парень, после чего положил на край кровати тряпочный сверток. Раскрыв его, он достал эластичный жгут, ложку и шприц. Высыпав в ложку часть порошка из своей нычки, он метнул взгляд на Сауфман. Та, кивнув, достала зажигалку, держа пламя над ложкой. А дальше, уже набитые десятилетним стажем руки, наполнили шприц уже готовым зельем. Затянув жгут выше локтя, парень вздохнул. Сауфман, наблюдая за всем этим, лишь слегка поежилась. Самый неприятный момент она предпочла пропустить, опустив взгляд в пол. И вот, Найджел осторожно воткнул иглу в уже вздувшуюся вену. Кровь, постепенно смешивалась с ядовитым зельем. Парень прикрыл глаза, медленно вводя в себя препарат. Дэйли скорчилась, как будто от боли. Она не решалась попробовать героин по одной простой причине – она до ужаса боялась шприца. Возможно, эта фобия ее и спасла от роковой ошибки. Найджел, уже закончив процедуру, выбросил шприц на пол, все еще прижимая руку к себе. Его немного шатало, даже сидя, но его блаженная улыбка давала понять, что все в порядке. Наконец, поймав снова тревожный взгляд Сауфман, парень засмеялся. Так задорно и легко. Как будто вспомнил анекдот. Дэйли нахмурила брови, все еще настороженно наблюдая за другом. Она, правда, переживала за него. Он был ей дорог. Она многим ему обязана, и это был тот редкий случай столь необычной и столь крепкой дружбы между парнем и девушкой. Найджел подвинулся ближе, взяв лицо Дэйли в свои ладони. В который раз, прочитав в ее глазах тревогу, смешанную с какой-то странной заботой, он коснулся своими губами ее губ. Целовать ее было поистине необычно. Тонкие, непослушные губы постепенно признавали его власть, цепляясь и играя. Она была необычной. Для него. Он всегда пытался понять, что же именно такого в Сауфман так его интересует. И в сотый раз задавая этот вопрос, в сотый раз он не сможет найти ответ. - Знаешь, Найджел, я боюсь! – прямо в губы прошептала Дэйли, отчего глаза заблестели от подступающих слез. Проведя рукой по его волосам, которые уже привычно были взъерошены, она сделала вдох. – Что нам делать? - Ну, для начала, соберем бабки, отдадим их этому засранцу, а потом… Делаем ноги отсюда. Чем скорее свалим, тем лучше. - То есть…? Как? Уехать из города? – девушка в искреннем недоумении смотрела на товарища. - Может, даже из страны. - Подожди! Но, ты же… Ты ничего об этом никогда не говорил. - Девочка моя. – Найджел усмехнулся. – Ты бы и сама могла догадаться о том, что в нашем случае, самый наилучший вариант – свалить. Побыстрее и подальше. - И куда же мы поедем? – окончательно растерявшись от столь неожиданной новости, Сауфман лишь глупо хлопала ресницами. - Во Флориду. – кратко бросил Найджел, поднимаясь с кровати. – Так что, готовь купальник. – не без смешка добавил он. - Я не смогу уехать. – находясь глубоко в себе, лишь покачала головой Дэйли. - Дэй! – Найджел склонился над девушкой, положив свои руки ей на плечи. – Ты не понимаешь! У нас НЕТ выбора. - А как же все? Как же все то, что у меня есть здесь? Думаешь, я смогу все это оставить?! - Ну, во-первых, давай, никого не будем обманывать, и в первую очередь – себя: у тебя здесь больше нет практически ничего. А во-вторых: нам придется это сделать. Как бы больно не было расставаться с домом. Поверь, я тоже не в восторге. Но, ты же не первый день во всем этом, Дэйли! Очнись! Ведь, ты лучше меня знаешь о том, насколько серьезные у нас проблемы. - Арон… Как же Арон? Я не смогу оставить его. - Воу-воу-воу, Сауфман, милая, с каких таких пор ты стала такой нежной?! – яда в его усмешке хватило, чтобы задеть за живое. – Я не помню еще, чтобы ты была такой сентиментальной… Забудь о нем! - Что? Как? – Дэйли стояла в полном ступоре, как будто ее только что окатили холодной водой. – Я не могу. Он меня любит! - Да? А ты его? – парень с вызовом смотрел ей в глаза. - И я его. – наконец, спустя минутную паузу, вздохнула она. – Я привыкла к нему. - Сделай так, чтобы он разлюбил. А уж тебе от него отвыкнуть будет просто. - Как? Как я это сделаю? – она, не выдержав всего горя, что разливалось внутри, подошла к нему, вцепившись в воротник его джемпера. - Уж, не тебя ли мне учить, как правильно разбивать сердца… Мисс Серцеедка. – он сверкнул взглядом, скрыв в очередной ухмылке старые обиды. Очевидно, что это была, в какой-то степени месть, за, так и не состоявшийся когда-то роман. Тогда, Дэйли нашла, что сказать. И Найджел на себе испробовал всю горечь ее приторной лжи. Все-таки, будучи когда-то на этих же граблях, знаешь, каково будет это тому, кто ступает на них впервые. Но, имея собственный опыт, далеко не всегда можно помочь. Ведь, каждый стремиться получить собственный багаж знаний в этой жизни. - Он не заслужил всего этого. – девушка лишь продолжала отрешенно мотать головой. - А я? – Найджел, в один момент, сорвался на крик, заглядывая на самое дно ее души. – А я, заслужил?! Ну? Молчишь… Ты сама прекрасно знаешь, что все сейчас в твоих руках. В этой жизни всегда приходиться делать кому-то больно. Здесь или ты, или тебя. - Неужели, я, и в правду, такая плохая?! – вздохнула девушка, садясь на кровать. - Ты просто смыслишь в этой жизни немного больше, чем остальные. Жизнь учит играть жестко. Ты не плохая. Но, и умницей тебя никто не назовет, сама же знаешь. У каждого своя правда, и будет лучше перестать думать о других. Подумай о себе. И все станет ясно как день. – с этими словами, парень направился к выходу. – Завтра вечером мы уже уедем. Так что, собирай вещи заранее. – он вышел из комнаты, оставив ее наедине с собственными мыслями, которые, никак не торопились успокаивать. А может, она все еще не могла определиться. Не могла понять, любит она Арона или нет. Не могла понять, испытывает ли она до сих пор что-то к Найджелу. Ведь, поначалу, они, действительно, пытались закрутить роман. Ровно до тех пор, пока Сауфман это все не надоело. Ей было неприятно говорить о том, что он для нее ничего не значит, и что она ничего особенного к нему не испытывала. Но тем не менее, смогла сказать. Но это совсем не значило, что ее друг, в самом деле, был ей противен. Просто, она решила не перемешивать все эти грани между дружбой и любовью. Нельзя быть другом, испытывая влечение. И нельзя называть любимой ту, которую всегда воспринимал как сестру. Для Сауфман это было крайне неправильно. Но к Найджелу, в тайне, она испытывала симпатии. Учитывая то, что он был весьма симпатичным, это было нормально. Высокий светловолосый парень. С красивыми, жилистыми руками. Он был ее типажом. Сине-голубые глаза, которые постоянно затягивали в свой омут, всякий раз заставляли пожалеть о том, что он вообще когда-то ей встретился. Она никак не хотела признаваться в том, что он ей не безразличен. Еще не зажившие до конца шрамы, и в прямом, и в переносном смысле, заставляли с опаской смотреть на то, чтобы снова случайно влюбиться. Но, Найджел был полной противоположностью Ника. Никакой лишней самоуверенности и напыщенности. Найджел был с отличным чувством юмора, будучи простым парнем с района. Он никогда не стремился к тому, чтобы все внимание было предоставлено лишь ему. Он был мягким. Для Дэйли он был как пластилин. Изначально, она могла лепить из него все, что угодно. Ее грубости хватало на двоих. А позже, они начали меняться местами. Былая дерзость и грубость уходила для Дэйли на задний план. Она все чаще могла поддаваться своим чувствам, которых в то время было море. В Найджеле же постепенно начали проявляться твердые черты характера. Сауфман смогла-таки научить его быть грубее, чем ему могла позволить совесть. И вскоре, доминирующая девушка, собственноручно взрастив у себя на глазах юного хулигана, сама же начала попадать под его власть. Именно это и стало одной из главных причин, почему ей надоели эти отношения. Она не могла вынести того, что кто-то посягает на ее свободу и независимость. Она не могла смириться с тем, что кто-то пытается загнать ее в рамки. Ведь она всегда была птицей свободного полета, и лишить ее свободы и власти означало унизить. И будучи оскорбленной сложившейся ситуацией, Дэйли решила, что достаточно будет и того, что Найджел останется просто другом. Только так можно было уравновесить две чаши весов. Он был прав: в жизни всегда приходится делать кому-то больно. Но иногда, именно от этого зависит, насколько хорошо мы умеем существовать в этом социуме. Большинство из нас настолько же умны, насколько и глупы. Каждый сам решает, как ему поступить в той или иной ситуации. Не всегда мы способны прийти к верному, более нужному решению. Но любое действие порождает собой совершенно иную развилку событий. Не всегда действие, которое так и не получилось совершить, означает провал. Это означает лишь то, что все решиться несколько иным путем. Пусть, более длинным и тернистым, но не менее эффективным. А может, даже еще эффективней и качественней, чем мы рассчитывали. Может, и менее. Но безрезультатным не бывает ни одно совершенное нами действие. Каждый наш поступок оставляет след, по которому можно будет в итоге определить дальнейший маршрут. Не всем легко принимать решения. Но, к чему бы мы не шли, итог этот будет неизбежен. И у каждого из нас этот итог свой. Даже самые неожиданные случайности закономерны. Главное, не бояться их. Не бояться принимать решения. Не бояться действовать. - Деккер, баклан, поставь стойку на место! – гаркнул Мэтт, не выдержав всего того детского сада, который устроили ребята за время репетиции. - Чарли, уйди от меня нахрен! – захлебываясь от смеха, Джорел таки поставил микрофонную стойку на место, которой только что размахивал перед Терреллом. - Ребята! Вашу ж мать! Нам выступать через пару часов, а вы тут с ума сходите. – барабанщик был крайне возмущен несерьезности своих согрупников. - Мэтт, все под контролем! – подал голос Джонни, появившись из-за кулис. - Да? Хреновенький у нас контроль. – фыркнул кучерявый драммер, решив удалиться подальше. - Психанул… - пожал плечами Джорел, проведя взглядом Бэйсика. – Кстати, а Дьюс-то где? – теперь он обратился к Рейгану. - Пишет что-то в гримерке. – махнул головой Джордж. – Вдохновение наплыло. - В общем, сейчас настраиваем все инструменты. На все про все у нас час. А дальше, мотаем в отель, на сборы у нас тоже, не больше часа. – вдруг толкнул побудительную мысль Джорел. - Погнали, ребят! – кивнул Рейган, и команда, в составе которой отсутствовали вокалист и барабанщик, дружно готовили сцену для сегодняшнего выступления. На самом деле, каждый из них понимал, что сегодняшнее выступление – одно из серьезнейших. И до него оставалось несколько часов.       А пока группа настраивала инструменты, Мэтт, психанув в одночасье на весь мир, отправился в отель. Месторасположение отеля было не таким уж и отдаленным от того клуба, в котором ребята должны играть сегодня, поэтому, барабанщик побрел пешком. Ему, правда, было не все равно. Для него сегодняшний вечер значил гораздо больше, чем всем кажется. И поэтому, ему жутко не нравилось ребяческое поведение согрупников. Он жутко боялся сегодняшнего провала. И, весь этот стресс, преследовавший его не первый день подряд, вдруг, волной гнева вырвался наружу. Чего сейчас хотел Мэтью?! Всего лишь напиться. Не в хлам, но пару рюмок тяпнуть, это как минимум. - Здравствуй, Мэтти! – внезапно для их обоих, на ресепшене, Керлззу встретилась Сауфман. – А где все ребята? - В клубе. – кратко сказал он, направляясь к лестнице. - Стоп, а ты почему тогда здесь? – девушка лишь удивленно наклонила голову, следуя за барабанщиком. – Разве, вы не должны репетировать? - Свою часть я уже отрепетировал. На остальных я плевать хотел! – вдруг гаркнул парень, от чего Сауфман удивилась еще больше. - Что-то случилось? – она не сводила с него настороженных глаз. - Все в порядке, Дэйли. Спасибо за заботу. – Мэтт лишь махнул рукой. - Нет, ну, а если серьезно?! – девушка остановила его, преградив собой путь. Сент Клер обреченно вздохнул, почесав затылок, а затем, сфокусировался на Сауфман. - Может, выпьем? – выдал вдруг он, от чего девушка слегка усмехнулась. - Пошли. – лишь кивнула она головой, освобождая путь. Настроение у обоих было такое, что, кажется, только это может на время забыться. Уже будучи в номере у Мэтта, который они снимали вместе с Диланом, Мэтт и Дэйли разговорились за рюмкой текилы. Настроив контакт, друг между другом, они поведали вкратце о своих проблемах, мешающих им спать. В общем, Мэттью только теперь понимал, как давно ему не хватало просто собеседника. Не собутыльника, а собеседника. За такой промежуток времени, они выпили мало, но зато, общее состояние как Дэйлии, так и Мэтта, было в относительной норме. Сент Клер давно искал кого-то, на подобии Сауфман. Человек, которому можно выговориться, иногда играет ключевую роль. И тут уже не имеет значение, кто именно это есть: лучший друг, жена, брат или просто, знакомый. Если есть связь, значит, этот человек не просто так встретился вам когда-то. Далеко не просто так… В итоге, их искали по всему отелю ровно до тех пор пока Альварес не вернулся в свой номер. - Мать твою налево, Мэтт! – лишь развел руками мексиканец. – Мы думали, что ты уже в Лос-Анджелес укатил. Нормальны вообще, не?! – он недовольно бурчал, снимая кроссовки. – Кстати, а вы что здесь делаете-то? – окинув взглядом Сауфман и Сент Клера, спросил он. - Болтали. – пожала плечами Дэйли, улыбнувшись. Для вида. На самом деле, она уже давно не чувствует тех эмоций, которые ей приходится показывать. - И все?! – Альварес лукаво ухмыльнулся, пронзив девушку хитрым взглядом. Сауфман лишь засмеялась, подходя ближе. - Представь себе. – кивнула она, уткнувшись головой в плечо парня. - О-о-о, так, вы не дожидаясь вечера уже концерт наш отмечать, начали?! – нанюхав запах алкоголя, скривил недовольную физиономию Альварес. - Не раздувай только сейчас что-то аморальное из всего, только что увиденного. – хмыкнула Дэйли. – Лучше собирайтесь к выступлению. – она уже хотела пойти к двери, но мексиканец встал на пути. - А как же поцелуй? – подмигнув, начал он. - Какой еще такой поцелуй? – девушка удивленно вскинула брови, не без ухмылки глядя на Фанни. - На прощание. - На какое прощание?! – Сауфман вдруг рассмеялась, слегка толкнув Дилана в плечо. - Мы же с тобой только после концерта теперь встретимся. – продолжал он, не меняя таинственной интонации. - Боже Дилан. – Сауфман улыбалась. Ей, правда, было хорошо с ним. Он помогал забыть о том, что у тебя есть какие-то там проблемы. – Дай пройти, ты меня, от силы, два часа не увидишь. - Целых два часа! – сделал акцент он именно на этой фразе. - Переживешь, я уверенна – хихикнула она. – Вот, даю тебе в залог. – девушка положила Альваресу в ладонь свой телефон. – Это будет гарантией того, что я вернусь. А теперь, дай пройти. – она взглянула ему в глаза, так же, улыбаясь. - Ну-ну. – положив аппарат в карман, ухмыльнулся Дилан. – Я запомнил эту схему. – кивнул он, провожая взглядом удаляющуюся из комнаты девушку. До концерта оставалось полчаса.