Эрик или Эрих?

Чарльз устал. Тридцать три часа он беспрестанно работал над проектом и за последние дни употребил больше кофеина, чем за всю жизнь. Доходит до того, что он просто не способен сфокусироваться на лежащем перед ним тексте: буквы плавают по странице смутными волнистыми линиями; и, когда он продолжает читать слово "часы" как "трусы", он, наконец, понимает, что ему нужен перерыв. Откинувшись на спинку стула, он разминает затекшие мышцы и тянется к телефону. Одно сообщение: Рэйвен просит написать, если он снова собирается заночевать в офисе. Он настрочил ей сообщение, что все-таки придет домой, но поздно, ибо работа над четырьмя оставшимися отчетами продвигается с трудом. Затем он проверяет погоду, играет в Bejeweled, а потом смотрит на часы. 21:43. Самое время для звонка! Он открывает контакты и прокручивает до буквы Э. Он познакомился с этим парнем только на прошлой неделе, но уже не может выбросить его из головы. В Эрихе есть все, о чем Чарльз мог бы попросить: "случайный друг", который не против, чтобы Чарльз ночью погрел его постель, а утром выскользнул оттуда и скрылся, не оставив записки. Они занимались сексом четыре раза, и Чарльз подумывает, что было бы неплохо, если бы это вошло у них в привычку. Отлично, он думает. У него нет ни времени, ни мотивации для поддержания длительных отношений с кем-либо, но он ведь слишком стар для того, чтобы заводить новые знакомства каждую ночь. Хочется стабильности, даже если это будет секс по дружбе. Он сомневается: звонить или нет? За те четыре дня, проведенных в компании этого парня, он может точно сказать, что Эрих не ложится раньше двенадцати. Если быть точным (насколько, конечно, знает Чарльз, а он ведь видит людей насквозь), то Эрих, возможно, нацепив свои очки для чтения, сейчас плюхнулся на кровать рядом с ноутбуком, в котором уже открыто окно браузера. Будучи курьером, по будням Эрих должен рано вставать. То есть велика вероятность, что он сейчас не занят, размышляет Чарльз. На долгую минуту его палец замирает над кнопкой вызова. И тут Чарльза озаряет идея, которую он тут же отбрасывает. Но потом он думает: почему бы и нет? В офисе никого, кроме него и, может быть, босса, который гордится тем, что не уходит с работы, пока не покинет рабочее место последний подчиненный. Чарльз бы чувствовал вину за то, что "не отпустит" Леншерра домой, но он знает, что босс — та еще ночная совушка, у которой столько же работы, сколько и у него самого. Леншерр не обратит внимания. Итак, все ушли, и целый офис в распоряжении Чарльза. Никто не увидит. Он встает и захлопывает дверь, затем открывает контакты, быстро печатает и отправляет сообщение. Не прошло и секунды, как он получает ответ: Что? Чарльз ухмыляется: А ты как думаешь? Мне скучно. Проходит минута, и: Ты должен работать. Ты мне не начальник. Принимаешь предложение или нет? Он ждет две минуты и, не получив ответа, начинает думать о следующем сообщении. Он прикусывает губу и довольно долго размышляет. "Тихая ярость" подойдет. Заставить Эриха пожалеть об отказе и все такое. Чарльз считает, что, если они устроят любовные игры по смс, то секс потом будет лучше. Он никогда не был терпелив. Мы будем в моей спальне. Я буду стоять, а ты — лежать на кровати. Ты прикажешь мне раздеться, и я подчинюсь. Я начну с рубашки, медленно расстегивая пуговицы одну за другой. Чарльз отправляет сообщение и ждет. Когда ответа вновь не поступает, он решает, что все же приковал внимание Эриха к себе. Оскалившись, он добавляет: Я полностью сниму рубашку, затем расстегну брюки и избавлюсь и от них. Посмотри, на мне нет белья. Все еще нет ответа. Взбодрившись, он выпрямляется на стуле и продумывает слова для следующего сообщения более тщательно: Я заползу к тебе в кровать. Ты все еще одет, но мы это поправим. Не теряя времени, я расстегну пуговицу и молнию на твоих штанах и вытащу твой член. Я оближу его с внутренней стороны и продолжу ласкать, покуда ты будешь терпеть. По прошествии еще одной минуты, он не получает ответа. Дивясь тому, что он, возможно, не так хорош в сексмсках (это же его первый раз, нельзя так строго судить!), как он предполагал, Чарльз пишет: Что? Только не говори, что ты уснул. Менее, чем через пятнадцать секунд, выскакивает сообщение: Нет. Продолжай. Чарльз усмехается: Как пожелаешь. Как только ты будешь готов, я схвачу лубрикант и смажу себя. Ты будешь смотреть, как я войду внутрь себя одним пальцем, — тебе нельзя прикасаться ко мне — затем добавлю второй, третий… Это много времени не займет, я все еще достаточно растянут после того, как ты трахал меня прошлой ночью. Приглушенный звук удара заставляет Чарльза замереть. Он смотрит на дверь и ждет, едва дыша, готовый спрятать телефон, заслышав шаги. Леншерр не любит, чтобы сотрудники отвлекались от работы хоть на минутку. Весь офис находится под его гнетом, за исключением Чарльза, которому чудесным образом удается расположить Леншерра к себе. Они редко говорят друг с другом, но, когда все же говорят, Леншерр выглядит чуть менее смертоносным, чем обычно. Но теперь, если Леншерр застукает его с телефоном в то время, когда он должен заканчивать отчеты, которые надо сдать к началу завтрашнего рабочего дня, босс не обрадуется. В течение двух минут ни стука в дверь, ни любого другого признака Леншерра не обнаружилось. Чарльз вновь переключает внимание на телефон: Я подготовлю себя для тебя, а ты будешь лежать и наблюдать. Медленно. Я буду тихо стонать, тебе же это так нравится, мне приятно ощущать свои пальцы внутри, но не так приятно, как тебя. Как только я буду готов, я оседлаю твои бедра, просуну твой член между моих ног и медленно опущусь на него. Я загоню тебя до крика! Он отправляет сообщение и откидывается на стуле, самодовольно улыбаясь. На вторую ночь их знакомства Чарльз выяснил, что Эрих легко и быстро возбуждается. Интересно, какое у него сейчас лицо? Он, наверное, краснеет, причем стремительно, думая, как ответить. Эрих более застенчив, чем парни, с которыми Чарльз обычно знакомится, но это не умаляет его шарма. Вдруг он слышит хлопающий звук открываемой двери. Выпрямив спину, он кидает телефон в карман, снова склоняется над бумажками и выводит ручкой какие-то слова. Он слышит громыхающие шаги, которые приближаются к его офису, — Леншерр идет с проверкой, без сомнения, он в угрюмом настроении, судя по темпу ходьбы. Чарльз пытается сосредоточиться на работе, что дается ему тяжело, так как он слишком устал. Он делает пару заметок на полях и перечитывает предложение три раза. Только с третьей попытки ему удается понять, что там написано. "Большая необходимость работающих часов". Часов, а не трусов. Дверь в его кабинет распахивается так, что Чарльз вскакивает. — Мистер Леншерр, — произносит он, пораженно смотря на вошедшего, — вам нужны... — Чарльз мигом забывает все, что хотел сказать, заметив выражение лица Леншерра. Он выглядит дико (в хорошем смысле): глаза распахнуты, кулаки сжаты, руки по швам, тело почти вибрирует от напряжения. Чарльз тут же встал, растерянно и обеспокоенно нахмурив брови. — Мистер Леншерр? — Что это значит? — выплевывает он. Он машет чем-то перед Чарльзом. "Телефон" — доходит до Чарльза. — Я не уверен, что понимаю, — он хмурится еще больше. — Понимаешь? — повторяет Леншерр, задохнувшись от негодования. Он нажимает на кнопку. — "Я подготовлю себя для тебя… Я загоню тебя до крика!" — читает он. Кажется, мир замер. Чарльз долго смотрит на него в немом ужасе. Он достает телефон из кармана, потому что — нет! невозможно! — он же отправлял эти сообщения Эриху… Нет. Получатель указан верно: Эрик. Эрик. Через К. Вот черт!.. Чарльз устремляет взгляд на Леншерра, едва дыша. — Мистер Леншерр, — запинаясь, говорит он, — я, я не… Он замечает кое-что еще: очевидную выпуклость на штанах Леншерра. Шок волнами проходит по его телу. Он продолжает бесконтрольно пялиться, не может отвести взгляда, хотя знает, что Леншерр в курсе, на что он смотрит, и может уволить его в любой момент за эту возмутительную выходку… — Черт, — шепчет Леншерр. Он отбрасывает телефон, пересекает комнату, несясь на Чарльза с мощью товарного поезда, и — пресвятое дерьмо — целует Чарльза так крепко, так внезапно, что Чарльз отклоняется назад, широко открывает глаза и цепляется за руки Леншерра, не решив, чего хочет — прижать к себе крепче или оттолкнуть? Леншерр берет его лицо в ладони почти нежно, гладит шею, потом зарывается рукой в волосы. Первое, определенно, лучше, решает Чарльз и без колебаний хватает Леншерра за лацканы пиджака, прижимая к себе. Чарльз не слеп: Леншерра он привлекает с того момента, как они познакомились на собеседовании тет-а-тет. Высокий, красивый, до жестокости работоспособный, компетентный — полный комплект. Каждая возможная черта, которую видит в Леншерре Чарльз, попадает в список черт идеального партнера. И, конечно же, Леншерр замкнут — он же босс и все такое… Замкнут, до этого момента, по крайней мере, был. И — Господи Иисусе! — Леншерр чертовски хорошо целуется. Его поцелуи — поцелуи страстного мужчины, который жаждет лишь ласкать губы Чарльза целыми днями. Еще бы! Всех экс-любовников Чарльза поражал некий оттенок непристойности в его губах, что помогало Чарльзу соблазнять людей и затаскивать к себе в постель. Если бы поцелуй был включен в Олимпийскую программу, то, Чарльз уверен, его босс бы получил золотую медаль. Леншерр ведет, его язык двигается во рту у Чарльза так уверенно, будто они делают это каждый день. Легкий запах лосьона после бритья опьяняет. Они немного отстраняются друг от друга, только тонкая ниточка слюны соединяет их губы. Леншерр смотрит на чуть припухшие губы Чарльза и ухмыляется — ему нравится. Его голос скрипит, как наждачная бумага. — То, что ты писал — правда? — спрашивает он. — Что — правда? — Чарльз растерянно моргает, осовело хлопая глазами. Если честно, в сложившихся обстоятельствах (не считая посланных Леншерру час назад сексмсок), Чарльз даже имени своего не помнит. Леншерр нетерпеливо выдыхает и облизывает нижнюю губу, это движение привлекает внимание Чарльза. — Ты что-то говорил про белье. Про его отсутствие, — отвечает он как бы между прочим. — Вы просто обязаны выяснить это, не так ли, сэр? — отзывается Чарльз, расстегивая эти противные пуговицы на своей рубашке. Для эффекта он бесстыдно усмехается и просовывает указательные пальцы в шлевки на брюках Леншерра, тянет, пока не чувствует животом его внушительную длину. — Если я все правильно понял. Возможно, мне стоит перечитать сроки и условия моего трудового договора на случай, если я пропустил что-то, написанное мелким шрифтом. Знаете, пока мы не начали заниматься таким грязным, но дьявольски приятным сексом, на что я, кстати, очень надеюсь. Леншерр даже не удостоился ответить. Он развязно целует Чарльза, доставляя ему великое удовольствие. Итак, они занимаются этим. Значит, в ближайшем будущем на стол Чарльза не плюхнется иск о сексуальном домогательстве. Исключительно хорошая новость, думает Чарльз, вытягивая рубашку Леншерра из штанов и неуклюже расстегивая ее сверху вниз. Он провел пальцами по плоским мышцам живота босса, и, если бы не язык его, побывавший во рту Чарльза минуту назад, горло бы его пересохло. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты слишком много болтаешь? — спрашивает Леншерр, тяжело дыша. — И что вы сделаете? Кляп мне в рот вставите? — отвечает Чарльз, пожимая плечами. — О, нет, — хищно скалится Леншерр, — я вытрахаю все слова из твоего рта, пока ты не будешь стонать только мое имя. Если бы Чарльз не был уже возбужден, перекидываясь сексмсками с Эрихом-курьером, слова, произнесенные сейчас Леншерром, заставили бы его член напрячься. Теперь он открывает и закрывает рот, хватает воздух, как выброшенная на берег рыба. Леншерр встает и идет к двери, которая — твою мать! — все время была открыта? Леншерр закрывает дверь, щелкает замком, закрывая их от ночных уборщиков, снимает пиджак и вешает его на спинку ближайшего стула. — Я полагаю, у тебя есть презервативы и смазка. Снимай штаны и встань так, чтобы я смог подготовить тебя. Мы должны сделать это быстро, так как через полчаса у меня назначена встреча с представителями Mitsubishi, — говорит Леншерр после минуты раздумий. Чарльз кивает, его член трется о брюки, доставляя ему неудобства, он еле сдерживает стон, представляя пальцы Леншерра в себе. Он едва терпит. Взгляд Леншерра испытующе-блистателен, он наблюдает, как Чарльз шарит в нижнем ящике стола, где в глубине хранится наполовину пустая баночка смазки. Триумфально ликуя про себя, он ставит ее на стол и стягивает брюки вместе с ремнем. Этим он ответил на вопрос Леншерра. Чарльз выпрямляется и смотрит в похотливые глаза шефа, обходящего стол и присаживающегося на стул — его стул. — Руки на стол, Чарльз, — Леншерр растягивает слова, медленно снимая ремень и расстегивая молнию на брюках. Чарльз разворачивается так резко, как от удара кнутом, его руки вспотели, он дрожит с головы до пят от желания и мыслей о последствиях. Его сердце вот-вот выпрыгнет из груди, во рту сухо — какой же Леншерр большой, его член так гордо стоит. Курьер-Эрих, изумленно замечает Чарльз, не идет ни в какое сравнение. — Нравится, Чарльз? — спрашивает Леншерр, по-дьяволиному ухмыляясь. Да уж, теперь у Чарльза есть все, о чем он даже не мог подумать. Он сейчас займется сексом со своим боссом в собственном кабинете. В кабинете, где Чарльз принимает клиентов. Это место будет осквернено их поступком. — Боже, да, — выпаливает Чарльз, передавая Леншерру смазку. Грязный звук открывающейся крышки и выплевывающей содержимое баночки достигает ушей Чарльза. Он закусывает нижнюю губу, сдерживая стон. — Хорошо, — говорит Леншерр, — развернись и раздвинь ноги, я хочу видеть, насколько ты растянут. Чарльз выполняет команду и наклоняется, не заботясь о бумагах, которые могут помяться. — Я не думаю, что вчерашние ласки помогут мне принять это, — комментирует Чарльз, сглатывая ком в горле и думая, что следовало бы давно закрыть дело Лох-Несского Чудовища, так как оно все время пряталось в штанах его шефа. Как приятно, теплые пальцы Леншерра ласкают его поясничные позвонки, приподнимая рубашку. — Лестью ты ничего не добьешься, — Леншерр смеется, как грязный старикашка, чуть царапая кожу Чарльза ногтем. — Я думал, у вас встреча. Вставьте мне сейчас же, — раздраженно выдыхает Чарльз, выглядывая из-под руки. — Получишь меня, когда я позволю, — как ни в чем не бывало говорит Леншерр, бросая тюбик смазки на стол, добавляя ее к организованному хаосу. Он делает замечание и медленно входит одним пальцем, дразня. Чарльз не выдержит. Весь его мир сузился до леншерровских рук: одной, разводящей его ягодицы, и другой, палец которой входит и выходит из него, едва заполняя. В следующую секунду Леншерр добавляет второй палец, делает "ножнички", растягивая сфинктер Чарльза и заставляя его издать нечеловеческий вой, из-за чего его щеки пылают от смущения. Леншерр смеется и входит до упора. И в тот момент, когда Чарльз уже готов открыть рот и сказать: "Вашу мать, поторопитесь!", он творит что-то волшебное своими длинными пальцами, что пускает внутри Чарльза фейерверк, его трясет, и он сметает несколько папок со стола. Вряд ли он думает о них сейчас. — Понятно. Попытаюсь не забыть об этом, пока буду трахать тебя, — говорит Леншерр таким тоном, как будто они тут погоду обсуждают, и вытаскивает из Чарльза пальцы. Он надевает презерватив и наносит немного дополнительной смазки на латекс. Чарльз сминает галстук и пихает его в рот, зажимает в зубах, блокируя выход стону своим импровизированным кляпом. Он чувствует, как сочится его член. Хоть бы не запачкал что-то важное, а то унизительно будет объяснять потом, почему нужно перепечатать документ в пятьдесят страниц (и он не думает, что оправданием станет: "О, мой босс трахнул меня прямо на нем, теперь все испорчено. Вините его."). Леншерр встает и направляет свой член одной рукой, устраиваясь над поясницей отчаянно хнычущего Чарльза, готового уже трахнуть самого себя членом Леншерра. Тихо звучат фанфары, когда Леншерр, наконец-то, входит в Чарльза дюйм за дюймом, пока тот не чувствует яички Леншерра около своей задницы. — Черт, ты узкий, — урчит Леншерр, выходя и вновь упираясь в своего партнера. У Чарльза слезятся глаза, когда Леншерр полностью заполняет его, он не может сдержать дрожь. Чарльз бормочет что-то глупое в галстук и вновь задевает рукой что-то, что оказывается на полу. Ритм их движений ускоряется стремительно, экспоненциально, становится почти животным. И, черт, Чарльзу нравится звук соприкасающихся тел, приглушенных хрипов Леншерра, втрахивающего его в стол, тихого звона пряжки его ремня — холодного металла против горячей кожи Чарльза. Леншерр наклоняется над ним, меняя угол, и даже при этом он продолжает с завидной мощью толкаться в тело Чарльза. — Я уже представлял, как возьму тебя, правда, на своем столе, но никогда не верил, что действительно сделаю это, — пошло шепчет Леншерр в ухо Чарльза. Его голос сразу же отдается в его члене. — Еще тогда, когда ты пришел на собеседование такой спокойный, со своим британским акцентом. Я бы разложил тебя прямо в конференц-зале. Господи, отчаянно думает Чарльз, он с трудом контролирует свои руки, сдавленно ноет и оборачивается, и любуется широкими плечами Леншерра. Оглядываясь в прошлое, Чарльз думает, что позволил бы Леншерру делать с ним все, что тот захочет, в ту самую минуту, когда он пересек коридор офиса в первый раз. Но, черт возьми, Чарльз более чем счастлив позволить Леншерру делать с ним все сейчас. Как говорится: лучше поздно, чем никогда. — Вынь галстук изо рта, здесь никто не услышит. Я хочу, чтобы ты кричал, — приказывает Леншерр, прикусывая ушко Чарльза. Чарльз послушно открывает рот, галстук падает на стол с неприятным мокрым звуком. Чарльз задыхается, его задница горит, а Леншерр трахает его все сильнее, будто он боксер, наносящий нокаутирующие удары сопернику. Чарльз думает о том, каково это, когда Леншерр трахал бы его часами, каково просыпаться воскресным утром и чувствовать его в себе, каково каждый день чувствовать, как он кусает его шею (что он как раз делает сейчас)… Одна мысль почти заставляет Чарльза кончить. — Пожалуйста, — умоляет Чарльз, пытаясь собраться с мыслями, — я хочу… — Чего ты хочешь, Чарльз? Чтобы я подрочил тебе? — говорит Леншерр, будто жалея Чарльза. — Нет. Я хочу, чтобы ты кончил, лишь чувствуя мой член в себе. И, чтобы продемонстрировать свою точку зрения, он своими большими руками завел руки Чарльза за спину, переплетая их пальцы и не замедляя темпа. — О, боже, божебожебоже, — громко стонет Чарльз, когда член Леншерра скользит по его простате, возбуждая его нервные окончания и заставляя волоски на его теле приподняться. Трудно не терять контроль, будучи натянутым, как канат. — Пожалуйста, я уже почти… Мистер Леншерр, пожалуйста. — Леншерр? — сухой смешок раздается около шеи Чарльза, от которого по телу последнего бегут мурашки. — Ты лежишь на своем столе, такой открытый, мы занимаемся любовью, и я все еще мистер Леншерр? Нет, серьезно! Я не контролирую, сколько слогов ты произносишь, но "мистер Леншерр"? — Эрик, — стонет Чарльз, — пожалуйста. Эрик кусает плечо Чарльза, оставляет на нем отметину. Их тяжелые вздохи сливаются воедино, Чарльз подается назад как раз в тот момент, когда Эрик входит в него — они как звери. Никаких ухищрений — только инстинкты. Рубашки второй кожей липнут к их потным телам. Наконец, наконец, Чарльз не может вынести очередного испытания для своей простаты, не может сдержаться и кончает, выстонав имя Эрика. И в этот великолепный миг эндорфины понеслись по телу, сжимая все и скручивая, стягивая вокруг члена Эрика, пока тот не выплеснул волну экстаза внутрь Чарльза. — Чарльз, — голос Эрика звучит напряженно, пальцы почти до боли сжимают руки Чарльза. У них уходит довольно много времени, чтобы спуститься с небес на землю с пост-оргазмической высоты. Эрик со спины обнимает Чарльза и опускает их на стул, все еще оставаясь внутри мужчины, ибо разорвать эту связь пока невозможно. Чарльз разбит, он прислоняется липкой спиной к мускулистой груди Эрика. — Черт, — Чарльз не может подобрать слов (маленькие изворотливые говнюки!) и берет Эрика за руку. — Думаю, у тебя есть, эмм, серьезные дела сейчас. — Блин, и верно, — Эрик смеется в затылок Чарльза. Они сидят в тишине долгие минуты. Чарльз все еще слишком измотан, чтобы осознать, что происходит. Рано или поздно он поймет и, наверное, будет в шоке. Скоро до него дойдет, что шеф трахнул его на столе. Но сейчас он купается в сверкающей теплоте, остающейся после секса, ожидая, пока нормализуется дыхание. — Нам бы помыться, — Эрик слегка толкает его руку. — Ммм, — ворчит Чарльз, но быстро смягчается. Он осторожно встает, обмякший член Эрика выходит из него и шлепается последнему на бедро. Задница Чарльза пока не болит, но скоро обязательно заболит. Хорошо хоть, что завтра суббота, значит, он не будет мучиться, сидя на работе. Несмотря на всю эргономичность его стула, боль от анального секса не пройдет. Стоящая на краю стола коробка с салфетками — единственное, что уцелело после "бури". Чарльз достает одну салфетку, передает ее Эрику и берет себе другую. Он вытирает свой член и смотрит на стол. Полоска его спермы рассекла поверхность, к счастью, не задев ни одной бумажки. Черт, думает он уныло, вытирая ее. Эта картина въелась ему в мозг. Он не знает, как будет дальше сидеть здесь и работать, когда каждый раз, смотря на стол, он будет вспоминать следы своей спермы, Эрика, сжимающего его бедра и вбивающегося в него. Когда он оборачивается, то видит, что Эрик уже снял презерватив, швырнул его в мусорное ведро под столом и уже почти влез обратно в штаны. Если бы не помятая рубашка, взъерошенные волосы и отсутствие пиджака, он бы выглядел идеально. Чарльз был бы удивлен, если бы сам сейчас выглядел так же, как тот, кого он только что соблазнил. Он выбрасывает салфетку и хватает брюки, которые оставил на полу. Натянув их и застегнув молнию, он пытается разгладить рубашку руками, оборачивается и спрашивает у Эрика: — Нормально выгляжу? Эрик растянулся на стуле Чарльза, как будто там ему самое место. — Лучше, чем нормально, — лениво улыбается он. — Но нисколечко не прилично. — Ты выглядишь гораздо лучше, мистер Сексуальная Прическа, — вздыхает Чарльз, пытаясь разобраться со своим мокрым галстуком, но вскоре бросает это бесполезное занятие. Эрик даже не старается привести себя в порядок. Он неотрывно смотрит на мощную шею Чарльза, который чувствует этот изучающий взгляд и немного конфузится. — Я могу трахнуть тебя, а ты даже не дрогнешь, — ухмыляется Эрик, — но теперь я просто смотрю, а ты только погляди на себя! Ты краснеешь! Смущенный, Чарльз раздраженно прочищает горло и поднимает упавшие с пола бумажки. — Да, чуднό. — Мм, — гудит Эрик. —Интересно посмотреть на твое лицо, когда ты слал мне эти пошлые сообщения. — Я не хотел… Эти сообщения были не для тебя, — Чарльз краснеет еще больше. В мгновение ока веселость исчезает с лица Эрика, он смотрит на левую руку Чарльза, потом на лежащий на полу телефон, оброненный в спешке. — Ты не женат?.. — Нет. Не женат, — смеется Чарльз. Кажется, облегчение скользнуло по лицу Эрика. Но он все еще выглядит недовольным. — А ты не… — Не встречаюсь ли я с кем-нибудь? — перебивает Чарльз. — Нет, — он ставит упавшие папки рядом с компьютером. — Я писал своему, эмм, ты бы назвал его "другом по интересам". Эрик встает и хватает пиджак, все еще висящий на спинке стула, надевает, поправляет его и вновь смотрит на Чарльза. Затем отворяет дверь и выходит в коридор, не говоря ни слова. Чарльз не может не почувствовать укол разочарования. Ах, глупые сантименты! Чего он ожидал? Предложения руки и сердца? Чарльз подходит к столу и садится на стул (на котором сидел Леншерр с голым членом, Господи). Отгоняя эти мысли, он пытается разложить бумаги. Они теперь в полном беспорядке, а, чтобы сконцентрироваться, он слишком бодр от мысли, что только что занимался сексом — сексом! — с Эриком Леншерром. Но он все еще должен закончить эти отчеты к утру, поэтому заставляет себя читать и раскладывать страницы по порядку. Он уже почти закончил, когда его телефон зазвонил. Нахмурившись, он смотрит на экран и обнаруживает сообщение от Эрика. Внезапно усталость и дремота покидают его, он снимает блокировку и читает: Если в следующий раз понадобится друг по интересам, зови меня. Я, может, даже позволю себя оседлать. Святой ежик! Его босс ему сейчас сексмсит? Он тяжело сглатывает и пытается притвориться, что нисколько не возбужден. А ты разве не должен работать? — отвечает он. Менее чем через десять секунд опять приходит сообщение: Как и ты. Чарльз смеется: Ты сам мне написал. Я просто хотел, чтобы ты знал. В следующий раз. В следующий раз. Это вскружило Чарльзу голову. Телефон вновь вибрирует: В следующий раз можем попробовать где-нибудь еще. О, у Чарльза созрело уже две дюжины идей: Стол в конференц-зале? А поинтереснее? Чарльз ухмыляется: А если я приду без белья, когда мы вновь будем в офисе одни, и ты сможешь просто стянуть с меня штаны и, разложив на столе в конференц-зале, вставить? Тебе даже не придется растягивать меня, потому что я сам это сделаю у себя в кабинете за закрытой дверью! Ты будешь так сильно меня трахать, что я буду кричать на весь офис, а потом, когда я кончу на тебя, я уложу тебя на стол и оседлаю, да так, что ты увидишь звезды. Долгая тишина. Затем, наконец: Черт тебя дери, Чарльз. Он самодовольно улыбается: У меня богатая фантазия. Спустя минуту, в дверном проеме вновь появляется слегка порозовевший Эрик. — Как твои отчеты? — Два готовы, осталось еще два, — Чарльз смотрит в открытую папку. — У тебя разве сейчас не встреча с представителями Mitsubishi? — Я их за тебя доделаю, — тяжело дыша, нетерпеливо произносит Эрик, — и я соврал. — Что?.. — Пошли отсюда? Чарльз чуть приоткрывает рот в удивлении. Эрик не двигается, он сказал это серьезно. Эрик — серьезно. — Да, черт возьми, — говорит он, хватая пальто и захлопывая папки, рассовывает телефон, бумажник и ключи по карманам и подходит к Эрику. — Куда пойдем? К тебе или ко мне? — Я подумывал об одном из столов внизу, в конференц-зале, — ухмыляется Эрик. Член Чарльза загорается идеей. Лукавая улыбка Эрика пускает дрожь предвкушения по его позвоночнику. Что, черт возьми, они делали эти четыре месяца, когда могли заниматься этим? Он нетерпеливо хватает Эрика за руку и говорит: "Веди".