The Forest

POV Daryl Вторые сутки Бет лежит без сознания, она время от времени приходит в себя и несет какой-то бред. Я омыл ее тело, набрав воды из ближайшего ручья. Смыл кровь и грязь с ее лица, рук и ног. Было много крови. И даже не разберешь, где ее кровь, а где кровь мертвецов. Заставляю Бет пить понемногу с ложки, когда она приходит в себя. Выбраться на вылазку за лекарствами не получилось, так как Бет постоянно кричала и ворочалась во сне и тем самым легко могла привлечь недалеко проходящую толпу ходячих. Поэтому все это время я ждал момента, когда она очнется. Я лежал, подложив руки под голову, на полу, рядом с Бет, спящей на диване, и думал, как же давно я ее не трахал. До того, как она залетела, все было намного проще. Я мог надираться в стельку и забираться на нее, когда хотел. В первое время она сопротивлялась, говорила, что я бездушная скотина, но когда я вдалбливался в нее, она сразу же затыкалась, и я слышал лишь ее стоны и шумное прерывистое дыхание. Ох.. Как же мне этого не хватает. Я даже привык к тому, что мы спали вместе. Со временем Бет сама начала проявлять инициативу. Как-то ночью, она стала лапать меня там, где ее святые ручки никогда не были, я тогда так прихуел от ее энтузиазма, что у меня потом на семь палок встал. А сейчас что? Не то что бы трахать, даже спать с ней рядом нельзя. Но винить ее в этом я не могу, ведь не она же спьяну забывала надевать резинку. Идиот, бля, вот и лежи теперь как собака на полу. Вся эта херня началась тогда, когда мы пошли бухать самогон в той вонючей хате. Сама налакалась, так еще и меня напоила. Бет начала нести всякую чушь и помню, что меня взбесили ее вопросы с намеками на тюрьму. Я начал все крушить, разбивать и орать на нее, а она кричала на меня, чтобы я остановился. Самогон конкретно ударил в голову и я осознал, что хочу эту сахарную девочку. Минуту я смотрел на нее злобно, как убийца на свою жертву, а она смотрела на меня своими большими, испуганными глазами. Все остальное я помню смутно. Помню, что швырнул ее на пол и стал разрывать на ней одежду. Она била меня своими маленькими кулачками, пыталась выбраться из под меня, но я придавил ее всем своим весом и не давал возможности пошевелиться. Она кричала и умоляла меня остановиться, но я словно ничего не слышал, самогон и факт того, что я сдерживался полтора года без женщины сделали свое дело, и я просто слетел с катушек, как долбанный маньяк. Я прикусывал ее белоснежную кожу, оставляя засосы и синяки, лапал ее упругие сиськи и плоский живот. А после просто жестко трахнул ее на грязном полу и отрубился прямо на ней. Сам того не зная, я лишил ее тогда девственности. После, она неделю кое как сидела. Начала шарахаться от меня, как от прокаженного, даже не смотрела на меня. Я начал злиться из-за этого, будто это только моя вина. Ведь именно она мне подливала снова и снова. Бет тогда замкнулась в себе, перестала разговаривать, похудела и осунулась. Я же стал бухать по-черному, чтобы перестать думать о том, как я ее хочу. Но потом все равно срывался, так как она стала для меня необходимостью. Я знал, что делаю ей больно, но в то же время я хотел сделать ей приятно. Мне нравилось смотреть, как она кончает и извивается подо мной. От всех этих воспоминаний я даже не заметил, что у меня нереальный стояк. Как бы я хотел сейчас ее, даже спящую, но нельзя. Я пытаюсь успокоиться и привести мысли в порядок, как слышу едва слышный шепот из темноты. - Дерил. Ты здесь? - хрипло спрашивает Бет, приподнимаясь на локтях. Я подхожу к ней и зажигаю лампу. От света она начинает щуриться и часто моргать. И недолго думая, рассмотрев мое лицо на свету, она прижалась к моему плечу и, обвив шею руками начала плакать, тихо пошмыгивая. Я прижал Бет к себе. Пытаясь ее успокоить, я стал аккуратно гладить ее по худенькой спине. Бетти похоже до смерти перепугалась одна в лесу, но зуб даю, что она больше переживала не за себя, а за того, кто сидит в ней. Немного успокоившись, Бет начала шмыгать носом в районе моей щеки и прильнула влажными губами к моей щетине, затем она поцеловала мою родинку над губой и пугливо, будто я ее за это побью, стала целовать меня. Я сразу же завелся, начал пропихивать свой язык в ее рот, одновременно лапая ее задницу и бедро. Она начала задыхаться и пришлось остановиться, чтобы дать ей время отдышаться. Она еще слабенькая, ничего бы все равно не вышло. Бет бы попыталась меня остановить, боится, что я причиню вред ее девочке. Да да, она думает, что это девчонка. Будто такое вообще возможно. В Бет уже проснулся материнский инстинкт, когда я попытался в последний раз ее отыметь, она приставила к моему горлу нож и клялась, что хочет лишь обезопасить себя и не хочет меня убивать. В любом случае она бы не стала этого делать, но ее поступок взбесил меня и вывел из себя, мне показалось, что ей насрать на меня. Потом, несколько месяцев я делал вид, что ее не существует и вовсе перестал с ней разговаривать. Жрать приносил, охранял ее, пока она спит, находил для нее лекарства и витамины. В тайне от нее готовился к тому, что неизбежно. Ночами читал книжки о беременности и приеме родов. После, я стал искать необходимые вещи, оставляя Бет одну в безопасном месте, добирался до небольших медицинских пунктов на окраинах городов, так как в большие госпиталя пробираться было крайне опасно и можно там засесть на неделю, если окажешься в западне. Такое уже случалось, когда я искал антибиотики для Мерла. Кажется, что это было сотню лет назад. Мы сидели молча, погружённые в свои мысли о прошлом и предстоящем будущем. Бет по морщилась и дотронулась до своего живота. Затем улыбнувшись, она схватила мою руку и приложила к месту, откуда исходили толчки. Я в полнейшем шоке смотрел на нее, словно меня заставили потрогать инопланетянина. Рукой я ощущал пульсацию, будто кто-то подает мне сигнал с помощью азбуки Морзе. В тот момент я почувствовал связь с тем, кто сидит внутри Бет.