Только очень жди

      В просторной передней было прохладно и светло. Вечернее солнце заглядывало в окна, раскрашивая золотой краской все, до чего могло дотянуться: изящную мебель из карельской березы, рамы многочисленных картин и портретов, массивные перила винтовой лестницы. В воздухе витал запах женских духов, смешанный с ароматом белых лилий, расставленных вдоль стен в высоких напольных вазах. Возле кухни суетились слуги, наполняя подносы бокалами с самым разным содержимым — от насыщенно-рубинового до кристально-прозрачного. Из большой залы, занимавшей весь первый этаж, доносились негромкая музыка, оживленные голоса и смех.       Передав накидку расторопному лакею, графиня Александра в который раз отметила про себя особенное настроение вечера у Воронцовых. В отличие от многих представителей румынской знати русские князья не ограничивались внешним лоском. В их доме царила непринужденная, веселая и дружелюбная атмосфера, в которую окунался любой, кто переступал их порог. Титул, роскошь одежд, блеск украшений не имели значения: каждого гостя радостно встречали, сытно кормили и предлагали множество развлечений. Скучать и манерничать у русских считалось плохим тоном.       — А вот и наш дорогой граф с супругой! — воскликнула молодая девушка в синем шелковом платье, показываясь на пороге гостиной. Русые волосы переплетались разноцветными лентами, на открытой груди поблескивало небольшое сапфировое ожерелье. Округлое лицо с голубыми глазами светилось искренней радостью, а на румяных губах играла приветливая улыбка. Само очарование — так можно было описать Мари Воронцову, и так подумал бы каждый, кто видел ее впервые.       Она подбежала к гостям, троекратно расцеловала Аликс в обе щеки и протянула руку графу.       — Мария, вы сегодня необыкновенно хороши, — с улыбкой проговорил тот, целуя ее запястье. — Определенно, консул родился под счастливой звездой, раз когда-то сумел заполучить вас в жены.       — Благодарю, — со смехом отозвалась девушка. — Но к слову о консуле… Владимир давно ждет вас и просил проводить к нему без промедления, как только вы появитесь на пороге, — она непринужденно подхватила графа под руку, подмигнула подруге и повела обоих в сторону большой ярко освещенной залы.       Гостиная комната, сердце дома, казалась воплощением самого гостеприимства. Вдоль стен, обитых светлой тканью, располагались мягкие диванчики и кресла, между ними помещались подносы с напитками. Два больших длинных стола ломились от угощений: разнообразное мясо, рыба, грибы и овощи соединялись в необычные и необыкновенно вкусные блюда, свойственные только русской кухне. На небольшом возвышении у окна стояло фортепиано, за которым сидела девушка-пианистка. Ее тонкие прозрачные руки легко порхали по клавишам, извлекая тихую ненавязчивую мелодию, которая служила прекрасным фоном для разговоров. Приглашенные, человек двадцать-двадцать пять, разделились на несколько кружков, в каждом из которых шло обсуждение какой-то интересной темы. В центре одного из них о чем-то эмоционально рассказывал князь Воронцов. Подняв голову, он заметил вошедших и приветственно помахал рукой.       — Мои прекрасные дамы, позвольте ненадолго покинуть ваше общество, — Дракула поклонился жене и Марии, после чего направился к хозяину дома. Девушки пошли к столу с угощениями, попутно здороваясь с остальными гостями.       — Рассказывай, что новенького? — Мари изящным жестом подняла два бокала с белым шампанским и протянула один из них подруге. — Последние дни ты мне совсем не писала.       — Продолжаю тренировать Калипсо, — ответила Аликс, рассматривая тонко нарезанную осетрину и выбирая ломтик повкуснее. — Наш главный берейтор остался в Карпатах, поэтому приходится справляться самой. Вот если бы ты наконец согласилась на совместные верховые прогулки — дело пошло бы куда веселее.       — Опять ты за свое, — вздохнула молодая княгиня, делая глоток из бокала. — Сколько раз повторять, что я боюсь лошадей! Могу составить компанию только как зритель, но тебе это вряд ли понравится. Впрочем, я хотела спросить о другом. Влад по-прежнему не берет тебя на служебные приемы?       Графиня качнула головой и тоже пригубила шампанское.       — Последний раз я сопровождала его неделю назад, и тот визит не входил в служебные обязанности. Но знаешь, я почти не жалею. Не думаю, что на рабочих встречах действительно весело. Однажды мы ездили в Англию в составе посольства, и честно признаюсь, весельем там даже не пахло. Но ты, наверное, не согласишься, ведь Владимир всегда зовет тебя с собой.       — Потому что я агент Тайной канцелярии, — Мари лукаво улыбнулась и придвинулась к подруге, понизив голос почти до шепота. — Вчера вечером был большой прием в дипломатическом корпусе…       — На котором ты раскрыла зловещий заговор? — решила подыграть Аликс.       — Почти. Меня дважды приглашал танцевать османский посол Амир аль Фарид. Слышала о таком?       — Слышала и даже видела, — графиня явно ожидала более сенсационной новости, а потому вновь потянулась к вяленому осетру. — Но не могу разделить твой восторг, он совсем не в моем вкусе.       — Дело не во вкусах, — отмахнулась Мари, — он красивый мужчина, но глаза его столь холодны, что меня пробрала самая настоящая дрожь. При этом ведет себя уверенно, будто давний друг королевства. Или, быть может… новый союзник?       — Мне кажется, ты преувеличиваешь, — Аликс медленно отпила из бокала. — Кстати, Влад тоже был с вами. Интересно, чем он занимался? Тоже с кем-нибудь танцевал?       Мари посерьезнела, будто вспоминая, а потом нарочито беззаботно ответила:       — Знаешь, я не сильно следила за ним. Кажется, да, танцевал… С послом была переводчица очень необычной внешности. Она пользовалась большим успехом, ее разве что безногий не решился бы пригласить.       — Александра, девочка моя, — послышалось с другой стороны залы. Обе девушки невольно вздрогнули и обернулись.       Придерживая рукой пышный край платья, к ним неторопливо приближалась пожилая дама. Обветшалая, но все еще величественная наружность говорила об исключительной стойкости, с которой она удерживала последние рубежи перед неумолимо надвигающимся возрастом. Стройный стан перетягивал корсет двойной шнуровки, горделиво поднятую голову венчала кокетливая шляпка с черной вуалью — дань тридцатилетнему вдовству, в ушах и на сморщенной груди блестели крупные бриллианты. Герцогиня Монтгомери приходилась дальней родственницей Ван Хельсингам, когда-то оказала им несколько важных услуг и теперь считала себя покровительницей и наставницей молодой графини.       — Добрый вечер, тетушка! — Аликс поспешила изобразить радость и звонко чмокнула герцогиню в сухую щеку. — Надеюсь, ваше здоровье поправилось? На прошлой неделе вы плохо себя чувствовали…       — Ах, милая, в наше время сложно чувствовать себя хорошо, когда вокруг творятся непонятные вещи, — Монтгомери степенно прошла к креслам и опустилась в одно из них. Александра пристроилась рядом, облокотясь о его спинку, а Мари, выполняя обязанности радушной хозяйки, подала гостье бокал испанского хереса.       Герцогиня сделала глоток вина, со знанием дела оценила его букет и послевкусие. После чего, удовлетворенная качеством, обратилась к племяннице:       — Как поживает Абрахам? Вчера я собиралась навестить его, но вдруг выяснилось, что он куда-то уехал.       — Папа сейчас в имении, — пояснила молодая графиня, — объезжает деревни и проверяет готовность к летним работам. Он обещал вернуться в самое ближайшее время.       — Разве ты не собиралась поехать вместе с ним? Последние дни тебя редко видят в обществе…       Аликс непринужденно пожала плечами.       — Думаю, это неудивительно. Влад вторую неделю занимается османским посольством, брат на бесконечных смотрах королевского полка, а разъезжать по балам одной довольно скучно и не очень-то прилично в моем положении.       — Боюсь, графа одиночество никогда не смущало, — задумчиво изрекла герцогиня. — Впрочем, он редко бывает одинок…       — Вы находите это странным? — невинно поинтересовалась девушка.       — Мое дорогое дитя, — Монтгомери вздохнула и печально покачала головой, — некоторых мужчин изменить невозможно, и граф… Мне не хотелось бы огорчать тебя, но в свете ходят разговоры, которые нельзя игнорировать.       — Тетушка, — Аликс ласково и снисходительно улыбнулась, — вы продолжаете верить слухам? Не было ни дня, чтобы про Влада не говорили в свете.       Герцогиня хотела возразить, но ее взгляд скользнул мимо плеча племянницы и остановился на ком-то в толпе гостей. Глаза пожилой аристократки расширились, а лицо приобрело умильное выражение. Молодая графиня удивленно приподняла бровь, как вдруг рядом послышался знакомый голос:       — Милые дамы, вы не скучали без меня?       Приблизившись к девушкам, Дракула приобнял жену за плечи и кивнул Марии, из вежливости отошедшей в сторону, чтобы не вмешиваться в семейный разговор. После чего лучезарно улыбнулся герцогине:       — Маргарита, я безмерно счастлив видеть вас.       — Влад, вы заставляете меня краснеть… — герцогиня просияла, тут же позабыв все мудрые наставления, которыми минуту назад потчевала племянницу. Старая светская львица почуяла манок и спрятала зубы под взглядом укротителя.       — Надеюсь, вы составите мне пару на один из танцев? — граф любезно поклонился и поцеловал руку герцогини.       — Конечно, — слегка растерялась она, — но разве мы будем танцевать?       — Разумеется. Вы не слышите музыку?       В самом деле нежная мелодия фортепьяно, что прежде наполняла собой гостиную, постепенно затихла. Вместо нее возвысили голос скрипки, одна за другой вступали флейты и альты. Звуки голосов стали громче и сменили тональность, кавалеры разбрелись по зале в поисках подходящей пары для первого вальса. Дракула повернулся к Воронцовой и протянул руку:       — Начнем, прекрасная хозяйка?       Возле графини Александры остановился консул — высокий темноволосый мужчина с раскосыми смеющимися глазами и залихватски подкрученными усами.       — Позвольте пригласить вас, Аликс.       — С удовольствием, — девушка присела в полупоклоне и подала руку, принимая приглашение.       Пары медленно и плавно закружились, подхватывая заданный музыкантами ритм. За окнами начинало темнеть, но комната, озаренная сотнями свечей, сохраняла светлую и праздничную атмосферу. Незаметно появлялись и исчезали слуги, принося новые блюда и вновь наполняя пустые бокалы. Вечер только начинался, обещая и гостям, и хозяевам множество приятных впечатлений, интересных развлечений и глубокомысленных бесед. Когда музыка стихла и сменилась другой, более оживленной мелодией, мужчины обменялись дамами и вновь окунулись в веселое настроение танца.