Пока жива память

- А с чего все толком началось? - спросил Ал, повернув к Мэл голову. В поезде мы ехали уже день. Перезанимались всем, чем только можно заняться в дороге. И уже даже успели заскучать, вот почему Альфонс столь внезапно поднял этот вопрос.   - Мне, кстати, тоже интересно. Делать все равно нечего. Так что давай, рассказывай! - отозвался Эд, сидящий у окна, рядом с Мелиссой.  До прибытия в Централ было еще часа четыре, так что на историю Мэлс времени было предостаточно. Даже если она была бы довольно длинной, мисс Хартбеллер легко уложилась в этот временной промежуток. Но, вообще-то, история Мелиссы таковой не являлась. Тут единственной девушке во всей компании внезапно очень захотелось прислониться головой к окну, и она начала медленно склоняться в ту сторону, напрочь забыв, что, вообще-то, у окна сидит Эдвард. Ну и, собственно, траектория, по которой двигалась беспечная голова Мэл, заканчивалась на плече старшего Элрика. Самое интересное, что когда Мэлс все же улеглась на плечо Эда, ни один, ни другой, этого не заметил. Лишь через минуту Альфонс тихонько осведомился: - Братик... А когда это в с Мелиссой успели стать так близки? - Э-э? Что? - удивленно переспросил Эдвард, поворачиваясь в сторону девушки. - Мел! - А? - моментально Хартбеллер подняла свою голову и судорожно стала думать о том, как бы ей разрядить обстановку тогда она вспомнила о вопросе Элриков. - С начала или с середины, только про алхимию? - осведомилась светловолосая. - С начала, - все же, Эдварда больше интересовала история Мелиссы, чем минутный конфуз, с ней связанный. - Сам я ничего не помню, а то, что я слышал на данный момент звучит как статья о чьей-то жизни из книги и выдумка на ходу. Я хочу убедиться, что Мелисса Хартбеллер - настоящий человек, или когда-то жила.  - Все еще не веришь,- Мэлс усмехнулась, поправляя волосы. Но несмотря на столь беспечные жесты, Альфонс заметил, что девушку передернуло. - Не ожидала такой реакции на свое появление. - Мэл, просто расскажи свою историю, - сказал Ал. - Ризембург, 1907. В семье Мэри Джейн и Алекса Хартбеллер появляется первый ребенок - Мелисса. Сами Мэри Джейн и Алекс - алхимики-любители, если можно так выразиться. Они увлекались алхимией и читали книги, но алхимия не была их делом всей жизни. Родители были простыми торговцами. Но чем больше времени проходило, тем больше они погружались в нее. Тем временем я становилась все старше, с увлечением и восхищением наблюдая за тем, что делали родители, а затем и вы с Алом. Прошло пять лет с моего рождения, и в один день, когда я возвращалась домой, я увидела, что все наши вещи уже погружены. Оказалось, что мы переезжаем, и это было давно решено, но мне об этом сообщать не стали. И вот, спустя несколько дней - новый город, новые люди. Бредли - город, который был не единожды  разрушен алхимией, и поэтому алхимиков там недолюбливали. Поэтому родители отказались от занятий алхимией. Мало этого, к тому времени они уже успели кое-что из-за нее потерять, - весьма уклончиво заметила Мелисса. Но это не осталось без внимания. - Что они там потеряли? - поинтересовался Эдвард, разглядывая Мелиссу. - Тебя не касается! Забудь! - резко оборвала его девушка, но все же продолжила рассказывать. - Так вот, мне тоже запретили практиковать алхимию, но меня данный запрет вдохновил еще больше. Я в тайне брала у родителей старые книги и читала их, практиковалась в преобразовании. И вот, спустя пять лет, я поняла насколько сильно я хочу быть алхимиком. После этого я и стала изгоем. Меня рассекретили, судили, чуть не казнили. Я говорила, что хочу вернуться в Ризембург, но отец заявлял, что несмотря ни на что я доживу в Бредли остаток своих дней. У него на это были свои причины. Но в прошлом году родители погибли, и тут мои руки развязались. Я занималась сложным преобразованием, и тогда потеряла руку. Мастер из соседнего города поставил мне автоброню. Я уже давно почти не расту и менять ее не приходится...  В тот день я поняла, что мне еще учиться и учиться. Я вспомнила, что в Ризембурге живут мои старые знакомые. И исходя из слухов, которыми страна полнится, они достойные учителя. Ну я и направилась домой. К сожалению, после того, как мне поставили автоброню денег у меня не осталось. Но я понимала, что все же должна двигаться вперед, не смотря ни на что. И решила, что пройду три тысячи километров пешком, даже если из-за этого потеряю обе ноги, - Мэлс рассказывала остаток соей истории неотрывно смотря в окно. Она как будто и не замечала голову Элрика-старшего, которая это самое окно загораживала. - Я тебе верю, - сказал Альфонс, стараясь будто бы успокоить Мелиссу. - Да, мне тоже хочется верить, что на самом деле все так и было. Я верю, что ты настоящая, - кивнул Эдвард. Мелисса ничего не ответила, лишь продолжив смотреть в окно. Не понятно почему, но на ее глазах вдруг навернулись слезы.