Десять метров

Конец света наступил незаметно. Не было ни огненной лавы, ни дождя из лягушек, ни зловещего демонического хохота, ни шелеста ангельских крыльев. Просто в один прекрасный день жители солнечной Флориды отказались выходить из дома на улицу. Вскоре к ним присоединилась Калифорния. А через три дня – Нью-Йорк. Газеты пестрели восклицательными знаками в громких заголовках, называя происходящее «тихим бунтом» против политики Сената в целом и повышения налогов в частности. Дело казалось интересным, но не опасным – следов воздействия неизвестных науке микроорганизмов ученые не обнаружили, да и серой в воздухе не пахло. В итоге правительство ограничилось обращением к населению. «Продолжайте жить прежней жизнью», «ходите на работу» и «не поддавайтесь Панике». Именно так они решили назвать непонятное явление. Паника. Оставив Сэма в бункере – на последней охоте он вывихнул лодыжку и до сих пор прихрамывал, Дин и Кас забрались в «Импалу» и отправились в Нью-Йорк. Сэм для вида посопротивлялся такому решению, а потом радостно уткнулся в очередной пыльный фолиант из обширной библиотеки Хранителей знаний: в последние несколько месяцев сидеть в уютном кресле с томом литературы не на тему сверхъестественного ему было абсолютно некогда. Не тогда, когда Дин превратился в демона, а Кас отправился в чертово путешествие на украденной машине, умудрившись чуть не умереть по дороге. Теперь же Сэм собирался прочитать как можно больше книг, пока им на голову не свалился очередной Апокалипсис. А Дин включил «Металлику» погромче, выруливая на автостраду. Когда они наконец-то въехали на Манхеттен, в новостях обсуждали самоубийство мужчины из Бруклина. Она застрелился в своей квартире, сидя перед компьютером, оставив записку «Я не могу отсюда уйти. Слишком поздно». — Похоже, наш клиент, – заметил Дин. – Ты к свидетелям, а я в полицейский участок. — Я не уверен, что… — Брось, Кас. Котов допрашивать с пристрастием ты уже умеешь, а с людьми даже проще. Заодно сэкономим время. Если бы Дин знал, что в ту минуту, когда он зашел в кабинет детектива Томпсона, по всему миру гасли экраны телевизоров, ретрансляторы переставали принимать сигнал, останавливались часы, а пустые машины выстраивались в нестройные ряды на шоссе, возможно, он сказал бы Касу что-нибудь другое. Значительное. Важное. Потому что для последнего разговора этот был на редкость обыденным. Выйдя в коридор и выбросив в урну одноразовый стаканчик из-под кофе, Дин попытался позвонить Касу. Но сигнал отсутствовал. А стоило ему открыть дверь и сделать шаг на улицу, как в ушах зазвенело. Дин потряс головой, но звон никуда делся. Казалось, он только усиливался, превращаясь в оглушительный грохот. Дин торопливо отступил назад, и с облегчением привалился к стене, когда этот грохот стих.

***

Жизнь, вопреки ожиданиям, не остановилась, пусть наружу никто выходить и не пробовал. Дождь стал спасением – вода из крана перестала течь на второй день невольного заточения в участке. Дин не намеревался задерживаться здесь надолго. Слушая, как капитан Аткинс и сержант Смит спорят из-за пачки печенья, он думал, как же хорошо, что Сэм остался в бункере. Воды и еды там хватит на полгода как минимум, а при режиме жесткой экономии – на все полтора. Сейчас главным было найти Каса. Дин надеялся, что тот никуда не ушел из дома жертвы. Теоретически этот дом на Уоттс Стрит находился всего лишь в нескольких километрах от полицейского участка на Шестой авеню. И если Дин сумеет разобраться в хитросплетениях канализационных тоннелей, он доберется до Уоттс Стрит по подземным коммуникациям. Диспетчер Келли протянула ему схему и лом, и пожелала удачи. — А ты как же? — Я остаюсь. Все мои друзья здесь. И да: попроси капитана отдать тебе навигатор. — А смысл? — Без него ты заблудишься. Спутники все еще летают вокруг Земли, так что он должен работать. По крайней мере, до тех пор, пока не сядут батарейки.

***

Навигатор, как ни странно, действительно работал, хотя Дин все-таки спутал номер дома. Когда он пролез сквозь проделанную ломом дыру в полу, то оказался в музыкальном магазинчике. Вокруг валялись осколки стекла и пластинок, а магнитофон завывал голосом Сьюкси: «Хэллоуин, Хэллоуин». И Дин вспомнил, что сегодня тридцать первое октября. Да уж, День всех святых удался на славу. Магнитофон он выключил – он никогда не слушал пост-панк или, упаси Господи, новую волну. Никаких Джой Дивижн, а уж Сьюкси и ее Банши и вовсе могли отправляться в ад для музыкантов. Остатки (или точнее, останки) ярко-оранжевой тыквы привлекли его внимание. Свеча давно догорела, и сладковатый запах разложения будто висел в воздухе. Дин подошел к разбитому окну поближе и уставился на соседний дом. Номер на табличке подтвердил его подозрения. В окне напротив мелькнула какая-то тень, и – чудо из чудес – Дин успел разглядеть знакомый бежевый плащ. — Кас! – закричал он, зная, что тот его не услышит. – Кастиэль! Канализация исключалась – тоннель заканчивался тупиком, и Дин чертыхнулся про себя. Улица никогда не была такой угрожающей. «Всего десять метров. Ты сможешь».

***

Голова тут же закружилась. Биение сердца отдавалось в ушах, заглушая все другие звуки. Асфальт изгибался под ногами, Дин старался удержать равновесие, но получалось плохо. Дом расплывался перед глазами, ему чудился лес в Чистилище, темный и влажный, и чей-то протяжный вой. «Я не дойду». — Дин! Ему навстречу медленно двигался Кас. Кас, чей голос неизменно успокаивал его и расставлял все по своим местам. Дин проморгался и сделал глубокий вдох. Четыре метра, каких-то четыре гребаных метра. Он не даст им себя победить. — Дин. — Все в порядке. Я в порядке. Кас улыбнулся краешком губ: «Кого ты обманываешь?». Под носом у него запеклась кровь. Дин не сомневался, что выглядит не лучше. — Внутрь? – прошептал Кас. Было видно, что эта идея не приводит его в восторг. Дин покачал головой. — Нет. Если я зайду туда, то никогда больше не выйду. Не хотелось бы умереть в битве за банку анчоусов. У меня есть чувство собственного достоинства, знаешь ли. Кас снова улыбнулся, понимающе и мягко. — Сэм, наверное, с ума сходит от беспокойства. — Я почти уверен, что припарковался за углом. Кас положил руку ему на плечо, и они побрели по дороге. В ушах по-прежнему звенело, и чтобы отвлечься от этого невыносимого звона, Дин попросил: — Расскажи что-нибудь. — Что тебе рассказать, Дин? — Чем ты занимался и что повидал до того, как мы с тобой встретились. Что-нибудь не очень грустное. — Я не знаю веселых историй. Но был один случай, когда я… Кас говорил, и становилось легче. Дин следил за тем, чтобы они не споткнулись. «Пятнадцать метров до Детки. Легко».