Осколки

      Порой Сейджуро действительно не понимал, как оказался в эпицентре этого хаоса, но, как ни странно, ничего не пытался сделать для изменения ситуации. «Буквально совсем ничего», — понял он, подперев голову и упершись локтем в подлокотник пассажирского кресла, когда наблюдал, как Рей плавно выбирается с водительского сидения с самым незаинтересованным видом. Сейджуро вздохнул, а потом дёрнулся от звука шагов на крыше автобуса. ***       Как только раздался характерный щелчок разблокированной двери, Сацуки выбралась из одеяла.       Ночью, проснувшись от шума в гостиной, она вышла из спальни, закутавшись в одеяло и машинально сунув ножки в домашние тапки, так что достаточно увесистого оружия у нее под рукой не было, что, несомненно, вызывало у девушки досаду. Первый тапок полетел в лоб парню, открывшему дверцу. Вторым Сацуки вооружилась как опаснейшей артиллерией. Девушка даже не сразу поняла, что огрела по голове тапком не кого-то из своих друзей. Ханамия Макото, матерясь отборнейшим матом, поймал ее в кольцо рук и, выхватив тапок из рук, швырнул его куда-то в лес. Сацуки непонимающе хлопала глазами, опираясь ладошками о плечи баскетболиста, и пыталась составить хоть одну логическую цепочку, которая привела бы к такому стечению обстоятельств.       — Ты таблетки свои выпить забыла? — прошипел Макото, морщась: мерзкая бабочка на тапке поцарапала ему лоб.       Вокруг автобуса раздался гогот. Ханамия разжал хватку, и девушка с писком плюхнулась на землю. Сацуки выдохнула, оправившись от потрясения, а следом резво подскочила.       — Умереть захотели?!       Гвалт стоял на импровизированной стоянке еще добрых полчаса. Акаши так и сидел на пассажирском сидении и, прикрыв глаза, расслабленно вслушивался в серый шум устойчивого хаоса.       — Почему ты их до сих пор не прибил? — голос раздался почти над самым ухом. Сейджуро неспешно открыл глаза и взглянул на Макото. Тот оперся локтем об открытое окно и смотрел на этот балаган с едва скрываемым презрением. Сейджуро на это только блекло улыбнулся.       — Они меня успокаивают.       — Я знал, что у тебя с головой не все в порядке, но чтобы настолько… вашу мать! От расслабленной позы Макото и следа не осталось. Откуда-то из толпы носящихся вокруг кемпера в него прилетела плюшевая альпака. Или не совсем плюшевая, потому что одной ссадиной на лице Макото стало больше.

***      

      — Прости, Ханамия-сан~, откуда мне было знать, что ты — это не кто-то из моих креативных на всю голову друзей? — Сацуки прикладывала смоченный в антисептике ватный тампон к царапинам на лице Ханамии.Через час все более-менее успокоились, и Сейджуро загнал подопечных в дом на колесах.       — А если бы это был сам Сей-чан? — Макото все еще шипел недовольным котом на каждое движение, всячески демонстрируя, что делает одолжение, позволяя себе помогать. Сацуки перестала касаться лица Макото, задумавшись, замерла, а потом и вовсе обернулась на Сейджуро, который, сложив руки на груди, наблюдал за актом медпомощи с бесстрастным видом. Девушка тряхнула лохматой головой.       — Акаши-кун не стал бы открывать багажник сам, — это было сказано таким тоном, будто Ханамия ляпнул какую-то несусветную глупость. Макото это только рассмешило.       — Вот видишь, Сей-чан, даже твои подневольные понимают, что сам ты мараться не будешь.       — Уймись, Макото, — довольство Акаши можно было заметить, только зацепив взглядом мимолётно дернувшийся уголок губ, — тебя уделала девчонка.       Аомине и Кисе заулюлюкали в голос, а далее сопроводили свое веселье гоготом. Только вот Ханамия их в этот раз проигнорировал: сначала он сверкнул в сторону кузена яростным взглядом, а спустя миг переменился в лице и выгнул вопросительно бровь. Макото поднял руки в капитуляции и откинулся на спинку сидения.       — Признаю поражение.       Сацуки переводила внимание с одного парня на другого, все еще сжимая в ладони антисептик. Тряхнула головой.       — Вы ведь говорите не о багажнике, да?       Ханамия хмыкнул, Сейджуро неопределенно повел плечом, но посмотрел на Сацуки так редко проскальзывающим у него взглядом. Таким, какой Сацуки на себе ловила, когда, к удивлению тренеров и помощников оных в Тейко, приносила полный разбор будущих соперников. Сацуки не знала что именно сделала, но точно знала, что сделала это хорошо.       — Я молодец?       Сейджуро улыбнулся.       — Ты ему нравишься.       — Оу, — Сацуки скользнула в сторону Макото растерянным взглядом. — Мне радоваться или бояться?       Сейджуро поднялся, снял пиджак и бросил его на крючок, который был у самой двери.       — Бояться, — ответили они с Ханамией хором, только с разной интонацией. Макото прошипел это со скрытой агрессией, Акаши, же с каким-то непонятным удовлетворением.       — Минуту внимания, — Сейджуро никак не акцентировал на себе внимание, кроме короткой паузы. Дождавшись, когда команда обратит на него все свое внимание, он продолжил. — Мы сделаем небольшой крюк: забросим Макото в Тибу и оттуда поедем по направлению к Окинаве.       — Акаши-кун! — Сацуки так вскрикнула, что Макото вздрогнул на своем кресле. — Мы же все равно поедем через Нигою…       — Нет!       — Но, Акаши-куууун.       — Нет, Сацуки.       Момои надула губки.       — В чем дело, Момои-сан?       Бесцветный голос Куроко ветром пронесся рядом, и Сацуки с готовностью и революционным блеском в глазах напомнила забывчивым баскетболистам:       — Под Нигоей же лагерь Тейко!       Аомине по привычке покрутил пальцем у виска и, раз дальнейших пояснений от капитана не поступало, со спокойной душой отвлёкся на журнал.       — А мы можем туда заехать? — Мурасакибара вопросил к Акаши. — Там в поселке очень вкусная выпечка… — но запнулся на полуслове, стоило только Сейджуро на него посмотреть.       — Я, может быть, не в курсе, но почти уверен, что никого из вас не отправили на дообучение в среднюю школу. — Макото все-таки влез в обсуждение, ему не нравилось быть не в курсе сути разговоров. — С чего ваша геликонида взяла, что вас пустят?       — Мы же знаменитое Поколение Чудес! — возмущению Кисе, кажется, предела не было; как будто ответ был очевиден и подсвечен неоновой вывеской. Ханамия смерил Кисе взглядом и слегка качнул расправленной ладонью, выражая свой скепсис.       — С нами Акаши-кун, — выдал более жизнеспособную теорию Куроко, не отрываясь от книги. — Едва ли в Японии есть дверь, которую его имя не способно открыть.       — Закрыли тему, — пресек дальнейшее обсуждение Сейджуро.