***
С парней сняли мерки и буквально через пару минут выдали белые с серебристой нашивкой спортивные костюмы. — Я даже двигаться не хочу, — себе под нос жаловался Куроко, со скрипом переодеваясь в новый костюм. — Может, Аомине-кун меня отнесёт к площадке? — Ты тяжелый, между прочим, — просветил его Аомине. — Тебя никто не просил будить меня душем. — В следующий раз предоставлю честь разбудить тебя Акаши, — огрызнулся Аомине, у него в голове до сих пор звучал ехидный голос Сейджуро. Куроко припомнил, как Акаши будил Кисе в его первом тренировочном лагере. По его распоряжению парня вытащили на полосу препятствий в простыне, и капитан заставил его сдавать нормативы в пижаме на глазах у всего лагеря. Больше Кисе не просыпал. Куроко, представив себе перспективы, все же решил отдать Дайки должное, ведь сейчас они не в спортивном лагере, а дома у Акаши. Если горничная вчера не отреагировала на комплект ножей, торчащих из двери в игровом доме, то вряд ли кто-то обратит внимание на тренирующихся в панцу парней. — В следующий раз хоть дверь в ванную закрой, — вздохнув, попросил Куроко, и как раз в этот момент за своей формой зашел Мидорима, передернулся от услышанного и одарил свето-теневой тандем неприязненным взглядом. — Признайся, — предложил Аомине своей Тени, глядя на Мидориму, — ты специально момент подбираешь? — Это не я затащил тебя в ванную под сомнительным предлогом, — резонно возмутился Куроко, устраивая поудобнее одежду. — Все-таки у Акаши нездоровая любовь к светлым тонам. Он, наверное, и школу выбирал по цвету формы. — Ага, карму очищает. — Вы можете не устраивать свои брачные игры на людях?! — раздосадованно выплюнул Шинтаро. — Те-цу, — сквозь зубы протянул Дайки. Тецуе нравилось, когда Дайки так тянул его имя, это означало, что он уже напросился на взбучку, и Аомине придется приложить усилия, чтобы не взгреть свою, пусть и бывшую, Тень. И вообще, Аомине сам виноват, незачем было давать поводов для подколов, у Тецуи в последние недели было мало поводов для веселья. Куроко блекло усмехнулся, но Аомине это заметил: и довольную ухмылку, и чертят в голубых глазах. — Акаши-чи уже всех ждет, чего вы здесь застряли? — появилась в дверном проеме светлая голова Кисе. — Все готовы к искупительным тренировкам? Мидорима-чи, на тебе классно сидит костюм, хоть сейчас в каталог. Надо тебя Харуке показать. — Сгинь! — рявкнул Мидорима. — Лично я ничего искупать не собираюсь. Это вы с Аомине его достали вчера. — Мидорима-кун, ты вчера во время игры сказал Акаши-куну, что он неправильно делает броски, — напомнил Куроко. Мидорима нервно растегнул замок только что застегнутой ветровки. Ну да, сказал, и самое странное, что Акаши почти не отреагировал, ни колючим взглядом, ни таким привычным шипением потревоженного аспида. Только усмехнулся, и это, по мнению Шинтаро, было плохим знаком. — Я не виноват, что у него стойка кривая! Кто-то же должен был ему об этом сказать. — Слушай, Мидорима, скажи ему еще, что у него ведение хреновое, — попросил Аомине, хлопнув бесстрашного шутера по плечу. — Такой низкий дриблинг должны запретить правилами. — Сегодня будет весело, — пообещал Кисе. — А ты, Куроко-чи, готов? Акаши-чи на тренировках никого не жалеет. — Не знаю, — задумавшись, проговорил Куроко, — у меня до сих пор все тело ноет… после того, что со мной вчера сделал Аомине-кун. — Ты, тролль мелкий, у меня сейчас огребешь! — рыкнул Аомине, Куроко в мгновение сорвался с места, поднырнул под руку Кисе и умчался прочь по коридору. И чего он так взъелся? Куроко, между прочим, ничего не соответствующего действительности не сказал. Ну, отвык он играть на уровне Поколения Чудес — вот Аомине его вчера и загонял. Зато почти все очки, которые собирался Аомине у Акаши отыграл. Как оказалось, Тецуе даже подстраиваться под Аомине не пришлось, все пасы принимались с такой легкостью, будто он мячи прямо в руки ему вкладывал.***
Поместье семьи Акаши без зазрения совести можно было занести в топ самых-самых на каких-нибудь развлекательных каналах или глянце. Огромная территория, дом, похожий на дворец, тщательно выхоленный частный лесопарк, улыбчивый ненавязчивый персонал и еще множество интересных изюминок, сонный шепот листвы и умиротворенность, словно какой-то мистический мир, не нуждающийся в десятилетиях медитации и поисках дзен, всего-то в часе езды от Токио. Здесь можно отдохнуть душой и телом, просто развалившись на ухоженном газоне, вдыхая запах леса, наслаждаясь тишиной и отдаленным журчанием очередного ручейка. Если бы эту чушь кто-нибудь сказал пяти измученным, обливающимся потом баскетболистам, даже самый безобидный и миролюбивый из них хорошенько бы стукнул шутника. Отдыхать в этом поместье в компании молодого хозяина было позволено только трупам, до состояния которых уже который час Акаши методично доводил своих приятелей с энтузиазмом скрытого садиста. Сейджуро мог найти целую сотню способов, как можно провести на его территории насыщенные выходные: от дружеского ничего не делания до состязания в компьютерные игры в собственном домашнем кинотеатре. Только вот впустую тратить время он не умел, а тренировка пойдет всем на пользу: и для его нервов, и для здоровья команды. Это он так думал до самой тренировки, до того, как увидел результаты. — Что с вашей подготовкой? — злился Акаши. Злиться было на что, цифры его категорически не устраивали. Он отдавал своих лучших игроков в хорошие руки, а что в итоге он видит? Позорище! Словно они весь год дружно валялись на диване и плевали в потолок. — Почему я вообще должен тут носиться как проклятый? — Мидорима, тяжело дыша, уперся ладонями в колени, от пота очки всё время норовили сползти — эти были не для тренировок. — Я согласен играть с тобой в баскетбол, а не устраивать тут ностальгические тренировки! Я, к счастью, с тобой больше в одной команде не играю! — К счастью? — повторил Акаши. — Уверен? Ты свои результаты видел? На это отвечать Мидорима счел ниже своего достоинства. Акаши всегда мало: тренировок, показателей, мучений. Ему дай волю, он раскритикует и увеличит нагрузку игроков NBA. — Хватит нудеть, Мидорима, переломился ты что ли десяток метров пробежать? — прозевал Аомине, развалившись в полный рост на траве, в зародыше убив едва появившееся напряжение. — Еще одна дистанция и можешь делать, что хочешь, — неожиданно предложил Акаши. Мидорима, Атсуши и Кисе удивленно подняли взгляды на Сейджуро, надеясь услышать, в чём подвох. Вот взял он просто так и забыл о своем предназначении: загонять их до потери пульса. Как же. — Ты обиделся что ли? — развеселился Аомине, задрав голову, чтобы видеть его. — Мидорима-чи. - Кисе шутливо хлестнул того по бедру. - Извинись немедленно! Акаши усмехнулся, глядя на них сверху вниз. Обиделся? Слова-то такого в лексиконе Сейджуро не было, а вот дикое раздражение и желание оторвать головы бестолковым тренерам было. Он благосклонно передал отполированные бриллианты в их руки, и как они с таким подарком обошлись? Тот, кто не знает, как обращаться со столь ценным даром — не имеет права его иметь. — Пытаюсь понять, — проговорил Акаши, оглядывая парней тем ощипывающим взглядом, от которого многие другие, из тех, кто никогда не входил в основу Тейко и кто знал Акаши только по своеобразной репутации, неуютно передергивались и обливались потом от страха обернуться. Шинтаро только недовольно поморщился, чувствуя, как его препарируют взглядом, — как вы с турнирной таблицы не вылетели еще на этапе отборочных?***
Акаши, пояснив маршрут забега, отправил пинками парней в путь, а сам направился к Сацуки. Девушка чуть дальше возилась с запасами воды и фруктами. Вчера вечером ей пришлось покопаться в своей информационной базе, чтобы заказать одежду для недальновидных гостей. Нужно было видеть лицо Шиори, когда Сейджуро отдавал распоряжения прислуге за ночь достать вещи для тренировок. Она не сказать, что была жадной, но разорять людей ей нравилось больше, чем страдать благотворительностью. Признаться, Акаши думал, что мать что-нибудь выкинет и отправит какой-нибудь кошмар из прошлой коллекции, но честь за свой бренд все-таки взяла верх над желанием делать гадости. Сацуки тоже сегодня щеголяла в обновках, но по мнению Акаши, легинсы, юбка и футболка без рукавов больше пригодна для болельщиц, чем для занятий спортом. Ей явно не хватает помпонов. — Сацуки, оставь воду в покое, — неслышно подошел к девушке Акаши. — Сами как-нибудь справятся с бутылками. Ты мне нужна. — Конечно, Акаши-кун, — отводя беспокойный взгляд на контейнер, ответила Сацуки. — Что случилось? — тяжело вздохнув, спросил Акаши, заранее зная, что в голову менеджеру пришла какая-нибудь несущественная глупость. При серьезных проблемах она умела собирать и себя, и мысли в кучу. — Я забыла заказать вчера напульсники Тет-куну! — выпалила она опрометчивому слушателю с таким видом, словно это было самое ужасное, что она могла натворить. Акаши иронично изогнул брови. Он привык иметь дело с девушками, которых с детства учат тонкостям манипулирования и нормальной логике. Сам он Момои учил, как незаметно выуживать из собеседника нужную информацию. Она спокойно могла влететь в раздевалку после тренировки, чтобы сообщить важные новости, даже не задумываясь о присутствии полуголых парней. Но все ее таланты смывались волной, когда речь шла о Тецуе. От умной и наблюдательной Сацуки не оставалось и следа. — Катастрофа, — флегматично прокомментировал он. — Ты не понимаешь, — она всплеснула руками. — Это как астропрогноз для Мидорина или увлажняющий крем для Ки-куна. Вот ты, например, никогда не едешь на сборы без доски для сёги. О таких вещах нельзя забывать! — Переживёт, — твердо сказал Акаши, молча проглотив то, что неприкосновенное сёги сравнили с какими-то напульсниками и косметикой. Что бы женщина в этом понимала. — Мне нужно, чтобы ты проследила показатели. Как обычно: сто, четыреста и километр. Мне не нравится их время. Сацуки дважды повторять не нужно было. Она забыла про свои проблемы и с готовностью приняла планшет с записями из рук капитана. — Что ты собрался делать? — Мотивировать, — ответил Акаши, силясь вспомнить, куда он сунул старую программу тренировок: когда он поступил в Ракудзан, бумаги точно были при нём. — Хочу показать кучке лентяев, чего они не добились. Где-то у меня должны были остаться отчеты с последнего сезона в средней школе. Надо поискать, а ты зафиксируй результаты. — Отлично, — загорелась Сацуки. — Ничего искать не надо, у меня есть видео с тренировок со средней школы. — Ты их всё еще хранишь? — Конечно, — с энтузиазмом подтвердила она, попутно выуживая из сумки-контейнера со льдом пластиковые бутылки, чтобы они согрелись немного на солнце. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь из парней заболел, напившись ледяной воды. Ребята, конечно, все взрослые и понимают, что нельзя так безалаберно относится к мелочам, но позаботиться об этом самой будет не лишним. — Все игры, тренировочные матчи, видео-отчеты со сборов. Не зря же я с вами туда ездила? Я иногда некоторые из них пересматриваю. Здорово, когда есть доказательства, что мы были замечательной командой. — Момои поднялась на ноги, встретила серьезный взгляд Акаши и без тени улыбки в голосе поделилась: — Было время, когда я начинала в этом сомневаться. Сейджуро несколько мгновений смотрел куда-то сквозь нее, пытаясь понять, стоит ли что-то на это сказать или она не нуждается в комментариях. Если даже Сацуки говорит нечто подобное, вероятно, всё действительно было хуже некуда. Тем больше поводов всё исправить. — У тебя доступ к ним сейчас есть? — Сейджуро решил пока всё оставить как есть. Иногда даже ему нужно немного времени. Сацуки не подала виду, что он никак не прокомментировал ее слова. — Да, главное среди всего найти то, что нужно. — Она демонстративно потрясла своей раскладушкой перед лицом Акаши. — Но мне экран нужен побольше. Одолжив у Сацуки телефон, Акаши распорядился пригнать к ним один из электрокаров, чтобы девушка смогла зафиксировать забег. На своих двоих она бы за парнями ни за что бы не угналась. Акаши поправил настройки на своем пульсометре и тоже взял старт, не в его правилах было гонять команду, а самому отсиживаться на трибунах.***
Мидорима на последнем издыхании выбежал из зарослей дикого шиповника и рухнул на задницу между развалившимися Аомине и Мурасакибарой. — Черт, еще один круг, и я помру прям тут, — жаловался уже даже Мидорима, хотя обычно эта обязанность возлагалась на Мурасакибару. — Не вздумайте помогать Акаши прятать мой труп. — Еще один забег и помогать ему будет некому, — простонал Атсуши. Он с осознанием грешника принимал кару за пропущенный лагерь и клятвенно обещал себе, что больше никогда не опоздает на поезд. Среди высоких деревьев появился Кисе. — Тецу давно видел? - спросил его Аомине, приоткрыв один глаз, как только тот к ним приблизился. — Обогнал его метров триста назад, — рухнул на колени Рёта. — Тревога: притворитесь живыми! — предупредил Мидорима. — Наш комнатный Торквемада идёт. — Кто? — не понял Аомине, неохотно повернув голову в сторону спускающегося адского создания. Солнце у Акаши в волосах играло яркими оттенками, так что казалось, будто они горят. - Блин, я даже не заметил, где он меня обогнал. — Акстись, Аомине, твоя голова не способна усваивать ничего, кроме игровых комбинаций. — Я тут, может, весь в жажде новых познаний, - сам над собой усмехаясь, возмущался Аомине. - Просвети меня, сенсей. — Известный испанский инквизитор, — объяснил из ниоткуда свалившийся рядом с Дайки Куроко и, уткнувшись лбом в газон, признаков жизни больше не подавал. Дайки вылил остатки воды из своей бутылки ему на голову, чтобы хоть немного остудить, он бы не удивился, если от кожи Куроко повалил бы пар. Тецуя ни звуком, ни жестом на такое обращение не отреагировал. — Ты там жив? — из вежливости поинтересовался Мидорима. Куроко в ответ поднял вверх большой палец, на большее его не хватило. В такие вот моменты Тецуя завидовал приятелям черной завистью — всего два забега подряд, а он уже разваливается. Разумеется, тут и адская жара виновата, но Тецуя никогда себе оправданий не искал, следственно, такое положение вещей ему не нравилось. На коротких дистанциях он им всегда проигрывал, марафоны, как ни странно, ему давались легче. А еще Куроко был уверен, что это последний день его жизни, если он после вчерашней просто игры едва поднялся, то после сегодняшней индульгенции он вообще больше не проснется. Шла первая половина дня. — Момои-чи, — вернувшись в реальность, воззвал Кисе к показавшейся девушке, — воды! — Контейнер в пятидесяти метрах от тебя, — отвертелась она, присаживаясь в центре полумертвых ребят. С последней точки в тысячу метров ей самой пришлось пробежаться, там электронная машинка не развернулась бы. Акаши по пути подхватил контейнер с водой и приблизился к истязаемым. Аомине тут же запустил руку по самый локоть в сумку, выуживая изо льда очередную влажную бутылку. — Не вздумай ее пить! — строго предупредил Акаши. Аомине поморщился, но послушался. Открутив крышку, он вылил половину себе на голову, залив и свою новую футболку, и шорты Кисе. — Аомине-чи! Если ты так отвратительно относишься к своей одежде, мою хоть пожалей! Это самый эксклюзивный бренд одежды в Японии. Знаешь сколько такой костюм стоит? — Без разницы вообще, — лениво ответил Аомине. Ему, как спортсмену, пришлись по вкусу новые кроссовки, на всё остальное ему было плевать. — Мне лично он бесплатно достался. — Это всё, что тебя интересует, Рёта? — наконец разобравшись с показателями своего пульсометра и вписав их в бумаги Сацуки, буднично спросил Акаши. — Ты только что завалил свой норматив годичной давности. — Что? — не поверил Кисе. - Нет. — Да. — Сацуки, отдышавшись, снова взялась за свой планшет с бумагами. — На секунду и девять десятых. Рёта с удивлением переводил взгляд с Акаши на Момои, будто надеялся услышать: «Шутка!». Бежал он так же, как и на тренировках в Кайдзё, перед Акаши даже в несерьезных упражнениях расслабляться он не привык. Бывший капитан сразу же вытравил из него саму мысль несерьезно относиться хоть к чему-то, что он говорит. — Нашла видео? — протянув девушке ноутбук, спросил Акаши. — Да, — быстро подтвердила она, вмиг сосредоточившись и погружаясь в работу, переключившись из режима «Сацуки болтушка обыкновенная» в «Сацуки Суперменеджер». Пожалуй, такой ее видели только эти шесть ребят. Даже родители не подозревали, как она может меняться, погружаясь в работу. Азарт блестел в ее глазах, пока она с виртуозностью пианиста колотила по клавишам и улыбалась в предвкушении. За три года в ее кровь попала, распалась и благополучно усвоилась речёвка, которая у многих баскетболистов средних школ вызывала нервную дрожь по всему телу: «Всё ради победы!». Наверное, Сацуки сама не знала, насколько далеко это «Всё» распространяется. Если речь идет о Поколении Чудес, это и значения-то не имело. Временами с тормозами у нее, так же как и у лучшего друга, была беда. Когда Дайки перешел в первый состав, ее никак не хотели переводить из одного зала в другой. Многие девчонки рвались на позицию менеджера и то, что она попала хотя бы к второму составу, было удачей. Тогда она еще по вечерам играла с Дайки в баскетбол, как в младшей школе. И дальше бы, наверное, довольствовалась игрой, если бы на одной из тренировок к ней Акаши не подошел и не попросил «посмотреть» игру команды соперников, с которыми у них матч на следующей неделе. Первая вылазка в стан врага закончилась бы провалом, но адреналин бил в голову, и Сацуки, решив, что лучшая защита — это нападение, влилась в игру, центральные позиции в которой занимали улыбки, глупые смешки и распахнутые в восторженном удивлении глаза. Она часто слышала, как лучшего друга сравнивали с наркоманом, а выбранным им допингом был баскетбол. Что ж, похоже, у нее тоже было пристрастие, и если бы не Акаши, она бы не узнала, как далеко может зайти в своем любопытстве. Девушка, загрузив все необходимые файлы со своего компьютера и вскинув наконец голову, наткнулась на оценивающий взгляд Акаши. Он определенно ею гордился. Сацуки улыбнулась ему самой яркой из своих улыбок, самых подлинных. — Это нормативы из средней школы. — Она развернула к парням экран, чтобы им было видно цифры. Тем пришлось подвинуться поближе, даже Тецуя соизволил приползти на четвереньках и улегся Дайки на колени. — А это ваши показатели сейчас. — Изображение сменилось, а потом обе таблицы встали рядом. Картина, если честно, не очень-то и различалась. Разлет секунд не превышал десяти, Мурасакибара не продвинулся и на две, а Рёта и вовсе запорол забег. Мидорима смотрел на цифры напротив своего имени с недоумением. Как такое вообще возможно? Норму по броскам он увеличил, нагрузку тоже, а время так и не улучшилось. Получается, он почти стоял на месте, тогда толку-то, что сам научился доводить себя до Зоны? Сацуки, дождавшись момента, когда парни осознают всю глубину своего падения, быстро свернула таблицы и включила видео. Она специально выбрала запись со второго года обучения, когда Поколение Чудес были на пике расцвета. Голос самой Сацуки вещал за кадром, она снимала разминку основного состава и рассказывала невидимым зрителям о том, что это первый лагерь в новой, совершенной комплектации. Где-то за кадром капитана позвали, и стоило Акаши отойти от команды, все тут же забыли про разминку. Аомине отвесил затрещину Кисе за то, что тот опять тянул загребущие руки к Куроко. Мурасакибара под шумок вытащил из кармана спортивной ветровки, что висела на турнике, какой-то батончик. — Мук-кун! - крикнула ему Сацуки, а в объектив попал грозящий пальчик. Мурасакибара, замерев, насторожился, как пойманный с поличным кот, а в следующий момент запихал батончик в рот целиком и избавился от улики в виде обертки. — Эй, это мой первый лагерь в основе! — вспомнил Кисе. — Зеленый еще. — Аомине перехватил Кисе за шею и хорошенько потрепал. — Мидорима, я без задней мысли! — Чего? Аомине, достал! — Шинтаро кинул в него бутылку с водой. Добраться до адресата ей было не суждено. Куроко выбросил руку вперед, переправляя снаряд дальше, иначе по лбу прилетело бы ему, а секундой позже услышал шипение Акаши. — Тецуя! — он зло сверкнул глазами в его сторону. — Прости. На видео тем временем вернулся Акаши, разорался на безответственных идиотов и, задав им дистанцию, поманил пальцем камеру. Сацуки, выслушав распоряжения, не выключая камеру, отправилась на велосипеде, так же как сегодня, фиксировать результаты. Каждый из парней в точке норматива отдавал девушке пять, а она рапортовала им время. Тецуя примчался в точку норматива и устало уперся руками в колени, казалось, дальше он и шагу не ступит. Он жестом попросил девушку повременить с новым отсчетом таймера. Сдавать три нормы дистанций за один забег форменное издевательство. — Тет-кун, Акаши-кун тебе задаст. — Я же не срезаю путь. — Эй, Тецу, — послышалось уже довольно далеко от них, тем не менее, Тецуя будто воспрянул духом, как и не было пройденного этапа и, усмехнувшись, снова побежал вперед, кажется, даже быстрее. — Прямо за тобой, Аомине-кун, — крикнул он вперед и тоже скрылся среди раскидистых кустарников. Кадры сменялись местами норматива и в конце все были вознаграждены финишом за пределами стен спортивного лагеря. Акаши царски разрешил приятелям подурачиться в реке. — Еще одно, — предупредила она, загружая еще не отредактированный отснятый сегодня материал. Разительная перемена: уже более тяжелая поступь, нет той легкости движений, что на предыдущем видео, и как будто огня в глазах совсем нет. Все понимали, что дело тут не во взрослении. Сацуки нашла нужный контраст. — Загрузи нормативы тренировок Тоо, — после мини-сеанса попросил Акаши, а сам направил со своего телефона файл, — а вот это Ракудзан за прошлый сезон. — Тоо и Ракудзан самые сильные команды в турнирной таблице, — заметил Мидорима. — Ты хочешь сказать, что в средней школе мы тренировались почти на их уровне? — Именно. Нормативы рассчитаны на среднестатистического игрока — не на вас, — Акаши едва уловимо интонацией выделил, насколько они исключительны. — Сацуки? — Ки-кун, сто, четыреста и тысяча метров: одиннадцать сорок — серьёзно? — пятьдесят одна и две тридцать шесть. Последний показатель в средней школе у тебя был две тридцать четыре. Мук-кун, десять шестьдесят, сорок семь тридцать — превосходный результат, две тридцать — а вот это завал полный. Мидорин, десять шестьдесят одна, сорок девять и две, две двадцать девять. Дай-чан, десять двадцать шесть, сорок семь тридцать и — ты издеваешься? — Сацуки возмутилась цифрам и поняла, чем недоволен Акаши, - две двадцать восемь! Двадцать восемь, Дай-чан! — Иди и сама пробегись. — Тет-кун, одиннадцать тридцать девять, пятьдесят и две тридцать семь, — она озвучила вслух недавние цифры из таблицы и вывела на экран скан написанной от руки почерком Акаши страницы со временем. — По расчетам Акаши-куна, у тебя, Тет-кун, сейчас должно быть время - две двадцать или двадцать две. Твое время - две тридцать семь. Недопустимо. Нужно подтянуть! — Момои-сан становится безжалостной, когда дело доходит до баскетбола, — поразился Тецуя сначала озвученными цифрами, а потом требованием девушки. — Акаши-кун, ты правда думал, что я дотяну до таких цифр? — Это не домыслы, Тецуя, а благополучный результат при условии, что вы будете работать. Сацуки, ты где это взяла? — Я своих связных не выдаю. — Передай своему связному, что я устрою ему самую адскую золотую неделю в его жизни. — Ты рассчитал наши показатели на год вперед? — спросил Аомине. У него в глазах концентрировалась чернота, та, что появляется у хищников, когда их долго дразнят палками. Зверь внутри Дайки почему-то злился, но пока это ограничивалось рваным подергиванием хвоста. Акаши подозрительно прищурился, глядя на него в ответ, ожидая продолжения. Если с Аомине возникали какое-то проблемы, то решать их нужно было моментально — этот урок Сейджуро усвоил — но Дайки, больше ничего не сказав, разорвал зрительный контакт. Аомине всегда уступал в этой игре, еще со времен второго состава, где они с Акаши вместе начинали. У Дайки сила духа из каждой поры хлещет, единственный, кто ни разу не сдвинулся с пути, когда эта концентрация урагана несется напролом, был Акаши. С тех пор у них какой-то негласный договор: до тех пор, пока Сейджуро может контролировать Дайки — он подчиняется. Позиций Акаши не сдавал. Да и не сдаст, он каждый день выдерживает давление куда большее, чем может обеспечить один несносный ас. Аомине сметает своей энергетикой с ног любого, кто посмеет путаться под ногами, но не того, кто твердо сносит его вихрь, лишь едва морщась от нетерпеливости оппонента. — Так что, по домам? — уточнил Акаши, уже зная, что в своём большинстве парни ответят. Одна мысль о том, что они могут что-то большее, чем умеют до сих пор, разжигала азарт. Эти парни не привыкли быть на вторых ролях. Они все были талантливы и сильны, но с появлением капитана, который может не просто заставить их работать, а работать на износ, все изменилось. Он подсадил их на самый опасный наркотик, который только можно вообразить — пьянящее чувство победы. Акаши сейчас был уверен, что все они вспомнили все свои самые зрелищные игры, крики оваций и фото на стенах школьных коридоров. А главное — последнее поражение. — Тц, как же ты бесишь, Акаши, — лениво поднялся Аомине на ноги, осторожно спихнул Куроко на газон, прошел мимо Кисе, подцепил под возмущенный вопль зажатую у него между коленей бутылку воды. — Какое у меня там должно быть время? — Две десять на этой дистанции, — повторила Сацуки. — Ни десятой больше. — Да легко. — Ты не сократишь за раз двадцать секунд, Аомине-кун, — предупредил Куроко. — Сокращу, — упрямо настаивал тот. — А если нет? — привязался Куроко. — Сказал же… — он осекся на мгновение. — Сделаю еще один круг. У нас когда-то было по-другому? Куроко его ответ понравился. Когда Дайки так решительно настроен — это не может не радовать. Он поднялся на ноги. Даже если в понедельник вместо уроков придётся ехать на собственные похороны, он готов. Только бы еще на чуть-чуть окунуться в ту атмосферу, когда ничего больше не чувствуешь, кроме восторга от мысли, что ты на своем месте. В то время, когда он верил, что спины впереди не оставляют позади, а закрывают от ветра. — Уже восстановился? — оскалился Аомине, словно это была его заслуга. — Да, — кивнул он, смахнув с лица влагу воротом футболки. — Вполне. Кисе и вовсе был замотивирован до конца жизни, у него в голове не укладывалось, что он завалил показатели. В кои-то веки Рёта не мчался за Аомине, он просто злился на себя. Мурасакибара крутил в руках бутылку с водой, о чём-то размышляя, а потом, поднявшись, вытряхнул все батончики из карманов и, передав их на хранение Сацуки, стянул у нее резинку с волос и пошел к стартовой линии. Мидорима пытался договорится с самим собой. Сегодняшний день ведь, по сути, ничего не изменит. Акаши всегда говорит убедительно, и будь они в одной команде, обязательно добавил бы что-нибудь, заменяющее пинок под зад. Но они сейчас всего лишь компания старых приятелей, которых вместе свела любимая игра, и ничего больше. Со временем они друг к другу притерлись настолько, что только повод дай лишний раз появиться в поле зрения друг друга. Сейчас у Сейджуро нет рычагов его заставить что-то делать. Если бы Акаши сейчас в приказном тоне указал на уже протоптанную дорожку на газоне со словами «Встал и побежал», Шинтаро бы точно развернулся и ушел. Слишком много всего не высказанного было, чтобы делать вид, что всё, как раньше. Вот, ведь, Акаши без труда мог бы придумать причины, просверлить своим диктаторским голосом очередную дырку в мозгах, но нет… Точно Аомине говорил - манипулятор. «Дело только в результатах, — убеждал себя Шинтаро. — Может быть, еще немного, совсем чуть-чуть, в дружеском соперничестве». Он поднялся на ноги под сканирующем вниманием Акаши. Таким взглядом можно лягушек препарировать без скальпеля. Шинтаро казалось, что бывший капитан все мысли его слышит. Чушь, конечно, но попробуй от настойчивых ощущений избавься, вооружившись всего лишь логикой. Мидорима из последних сил пытался зацепиться за какую-нибудь причину отделаться уже от призрака в виде команды Тейко, но ничего в голову не приходило, а ехидная мысль на задворках подсознания едко прошуршала: хотел бы — уже ушел. — Давай, я подержу твой талисман, Мидорин, — потянулась к очередной «игрушке» Сацуки. — Тебе же неудобно. Мидорима отцепил от пояса армейскую фляжку и осторожно передал Сацуки. Дело не в том, что ей он не доверял. Если уж Атсуши отдал на хранение сладости, то сомневаться в надежности рук не приходилось. Просто было очень похоже на их сборы в средней школе. Мидорима, перед тем, как присоединится к остальным, бросил сердитый взгляд на довольного собой, хоть на непроницаемом лице сложно заметить, Акаши. Он пятой точкой чувствовал, что Сейджуро что-то задумал. — Мне порой кажется, что твоя «Мотивация» облагороженное «Вам слабо», — поделилась наблюдениями Сацуки, когда парни скрылись за первыми деревьями. Акаши усмехнулся. — Единственный раз я пожалел, что выбрал тебя менеджером, — Момои заинтересованно прислушалась, — когда пришлось отпустить тебя в Тоо, следовало оставить тебя рядом. — Тогда бы пришлось оставить и Дай-чана, сам знаешь, за ним глаз да глаз нужен. — Неплохая идея, — бросил он уже на бегу.