Король-Призрак или «Тот, кто мертв, умереть не может»

* * * Санса - Это был призрак! Призрак Короля Ренли! Он появился в самый разгар битвы, откуда ни возьмись, на белом жеребце и в золотой короне с оленьими рогами! Это он спас Королевскую Гавань! - Боги послали его нам! Отец услышал наши молитвы, Неведомый вернул его из преисподней! - А свет! Вы видели свет? Его плащ сиял всеми цветами радуги! - Ренли! Наш истинный король! - А леди Маргери – законная королева! - За Ренли! За Маргери! - За Тиррелов! - За славных Баратеонов! Санса плотнее закуталась в плащ, пряча лицо от постороннего взгляда. В последние дни она только это и слышала: «Ренли», «Маргери», «Король-Призрак». После победы на Черноводной народ, кажется, начисто лишился чувства страха. И меры. Мед и вино, присылаемые Тиррелами в Королевскую Гавань, текли рекой, за дверью каждой таверны поднимались чарки за «истинного короля – Ренли», а самым популярным в простонародье знаменем стал пресловутый радужный плащ. Сначала Сансу очень удивляло, что Королевская Гвардия, Серсея, Джофф и лорд Тайвин смотрят спустя рукава на подобные дерзости. Она с трепетом ожидала начала массовых казней, показательных избиений или хотя бы официального запрета на имя бывшего мастера над законом. Но Ланнистеры молчали, а новые головы так и не появлялись на пиках перед дворцовыми воротами. Однажды Санса даже осмелилась спросить леди Оленну, что она обо всём этом думает. Но Королева Шипов только загадочно улыбнулась ей, и в своей излюбленной надменно-насмешливой манере ответила: «А чем крыть лорду-деснице Тайвину против истины?» Очень долго думала Санса над этой фразой. «Крыть против истины?» Но в чем заключалась эта самая истина? Неужто Король-Призрак и впрямь явился на поле боя? Небесный рыцарь в сияющих зеленым огнем доспехах, прекрасный и непобедимый, одним ударом разбивший натиск своего злобного брата-убийцы? Ах, как бы ей хотелось поверить во что-то подобное! Самого Ренли она помнила смутно, кажется, он и вправду был очень красив. Не так красив, как сир Лорас, но гораздо лучше её бедного Флориана и всех Ланнистеров вместе взятых. А что, если он действительно одержал эту победу? А лорд Тайвин, Королева Серсея и Джоффри просто боятся его возмездия, поэтому ничего не предпринимают против людской молвы? Но нет, это было бы слишком прекрасно, чтобы оказаться правдой. А прожив в Королевской Гавани столько времени, Санса хорошо усвоила один урок: если и было в этих землях что-то прекрасное, оно умерло. Умерло вместе с Джоном Арреном, королем Робертом и её лордом-отцом. - Я должна узнать правду… - прошептала девушка и повернулась к выходу. В эту таверну, расположившуюся совсем недалеко от рыночной площади, Санса теперь заглядывала довольно часто. В основном для того, чтобы собрать свежие сплетни. - Вы что-то сказали, леди Санса? – тучный охранник, приставленный к ней Серсеей, оторвался от созерцания прелестей рыжей портовой девки, и последовал за ней. С тех пор как Тиррелы взяли её под своё крыло, Санса стала дышать свободнее, но любой шаг за ворота замка всё равно разрешался ей лишь под конвоем. «Это для твоей безопасности, дорогая», - говорила ей королева. «Ты ведь не хочешь сойти с ума как Лоллис, когда сотня грязных мужиков по очереди над тобой надругаются?» Во всём этом безусловно был смысл, и Санса не раз вспоминала добрым словом Пса, который помешал разъяренной толпе стащить её с лошади в день отъезда в Дорн принцессы Мирцеллы. Но единственной причиной, побудившей Серсею приставить к ней охранника, был страх. «Не за меня она боится», - думала Санса, глядя в пустые глаза гвардейца. - «Ей страшно, что птичка может упорхнуть из своей клетки. Но я не упущу свой шанс… Свадьба Джоффри и Маргери уже совсем скоро, а мой Флориан говорил, что именно на этот день он подготовил наш побег! Ах, если бы на месте сира Донтоса был прекрасный сир Лорас, Рыцарь Цветов… Или Ренли, Король-Призрак в сияющих доспехах… Мы понеслись бы быстрее ветра, мы поднялись бы к самым облакам…» Заметив, что гвардеец Серсеи продолжает пялить на неё свои блеклые поросячьи глазки, Санса нахмурилась. Кажется, он что-то у неё спрашивал? - Отведите меня обратно в замок, - наконец пробормотала девушка. Мечтать не вредно, - слышала она когда-то, кажется, в Винтерфелле, целую вечность тому назад. Вредно, когда за мечтами не замечаешь суровой действительности. * * * Серсея Серсея Ланнистер хмуро смотрела на огонек большой свечи из светлого воска, стоявшей на столике возле её кровати, пока Сенелла, горничная, заплетала её золотистые волосы в толстую косу. Сегодня королева попросила служанок приготовить её ко сну особенно тщательно: она искупалась в теплой ароматной воде, натерла тело розовым маслом, велела убрать ей волосы и облачить в белоснежную сорочку из шелка и мирийского кружева. Обычно Серсея предпочитала спать без одежды, но в последнее время она чувствовала себя незащищенной даже в собственной спальне, а от прикосновения шелка к коже ей становилось немного спокойнее. - Можешь быть свободна, Сенелла, - проговорила Серсея, когда служанка закрепила косу. - Миледи не желает, чтобы кто-нибудь из девушек остался с ней сегодня? Несколько ночей подряд королева просила девушек дежурить у постели, охраняя её сон, но когда поняла, что покоя ей это не добавляет, а со стороны выглядит по меньшей мере глупо, отказалась от своей затеи. - Нет, до утра никто не должен входить в мои покои. - Как вам будет угодно, ваше величество. - Это всего лишь сон, - подождав, пока девушка выйдет, Серсея откинулась на подушки и позволила себе выплеснуть копившееся внутри напряжение. Сжав в руке краешек пухового одеяла, она несколько раз с силой ударила кулаком по постели. – Глупый проклятый сон и ничего больше! Натянув одеяло до подбородка, она снова уставилась на свечку. Этот сон приходил к ней каждую ночь. Никакие примочки, бальзамы, лекарственные травы, которыми потчевал её мейстер Пицель, от него не спасали. Не помогло даже борское золотое вино, которого однажды вечером королева выпила так много, что на утро с трудом смогла подняться. Сон стал частью этой комнаты, он прятался под кроватью и каждый вечер ждал её появления, набрасываясь подобно голодному зверю, и каплю за каплей вытягивал из неё жизнь. Серсея не хотела показывать свою слабость, но вместе с тем понимала, что скоро не сможет скрывать своё состояние. Горничные давно шушукались за её спиной, а маленькие пташки Вариса наверняка уже доложили мастеру над шептунами, что каждую ночь королева просыпается в поту от собственного крика. Закрыв глаза, Серсея постаралась думать о свадьбе Джоффри, но и это не принесло ей успокоения. Расходы на предстоящее торжество росли с каждым днем, казна пустела, а те меры, которые принимал её жалкий младший братец, не приносили должного результата. Народ за стенами замка совсем обезумел. Будто в насмешку над ней чернь помешалась на байках о призраке Ренли и воспылала горячей любовью к Тиррелам. Каждый вечер долетали до королевы обрывки глупых песен, подхваченных простым народом, и ветром разносимых по Королевской Гавани. Название одной из них, Серсея даже запомнила. «Блеск радуги над Черноводной». В дюжине с лишним куплетах пелось о том, как призрак Ренли вышел из дикого огня и сокрушил корабли Станниса радугой, исторгаемой изо рта, а потом, приняв меч из рук верного рыцаря своего, сира Лораса, пошел на врага во главе армии Тиррелов. После сам же Ренли благословил жену свою леди Маргери на брак с королем Джоффри. Ни о лорде Тайвине, ни о доблести бойцов Королевской Гвардии в песне не было ни слова. «Это они во всем виноваты. Они и их дурацкие куплетисты. Повесить всех… Издать указ…» … в который раз думает Серсея, и вдруг понимает, что лежит в волшебном горячем источнике. Вода в нем пузырится и благоухает розами и сандалом, вокруг стелется лиловый туман, скрывая окружающий пейзаж, а откуда-то доносится странная тихая музыка. Источник несомненно был искусственным, и мастера, создавшие его, были гениями своего дела. Гладкая серебристая поверхность чаши блестит подобно зеркалу, материал не похож ни на дерево, ни на камень, ни на железо. «Это какой-то благородный металл», - думает Серсея, переворачиваясь со спины на живот, и чувствует, как сотни маленьких пузырьков скользят по её груди, невольно заставляя смеяться. <i>«Серебро, или белое золото, а быть может …валирийская сталь?.. Но почему же она переливается всеми цветами радуги?» При мысли о валирийской стали ей почему-то становится страшно. «Ведь я же могу пораниться! Мечи и кинжалы из валирийской стали не зря считаются одними из самых опасных орудий в мире!» И тут, будто в подтверждение её слов, что-то красное поднимается к бурлящей пузырьками поверхности. «Кровь! Это моя кровь!» В ужасе королева пытается встать, но её руки скользят по гладкой поверхности чаши. Опуская глаза, она видит алую розу, и на долю секунды чувствует облегчение, но тут же новая волна ужаса окатывает её с головы до ног. Серсея понимает, что не одна в этой комнате. - Джейме! – зовёт она своего мужчину, брата и любовника, но вспоминает, что он сейчас далеко, в грязной темнице где-то на Севере. - Нет! Кто вы?! Уйдите! Что вы здесь делаете?! Белый пар, витающий в воздухе, не дает разглядеть ей черты лица. Серсея видит только черные волосы, бороду и золотую корону. - Роберт?! – кричит она, моля старых и новых богов, чтобы это оказалось неправдой. – Но ты же умер! Вепрь растерзал тебя, я сама видела рану. Теперь король – Джоффри! Мужчина смеётся и подходит ближе. Это не Роберт, - понимает Серсея, но холодный пот выступает у неё на лбу, когда незваный гость наклоняется ближе, бросая в неё горстью алых как кровь лепестков. - Ренли?.. – срывается с её губ. - Король Ренли, - отвечает мужчина, и присаживается на корточки рядом с ней. Теперь она может его рассмотреть. Смерть нисколько не обезобразила Ренли Баратеона. Всё такой же ухоженный и аккуратный, с ровно подстриженной бородкой, он являл собой образец благообразия. Только одежда на нём была странная. Шелковая сорочка без рукавов с поднятым вверх воротником, наверняка скрывающая глубокий порез на шее, и плотно сидящие штаны из грубоватой синей ткани. Больше на Ренли нет ничего, не считая, конечно, его короны с оленьими рогами и знаменитого благодаря песням плаща всех цветов радуги. Кожа его испускает слабый зеленоватый цвет, а сквозь тонкие руки, в которых он держит большой сочный персик, Серсея может видеть рваные клочья тумана. - Но ты ведь тоже мертв! – шепчет королева. – Станнис убил тебя, или эта женщина, жена Неда Старка! Ты не можешь быть здесь, в моей… - Серсея не знает, как закончить это предложение. - В моей… Ренли улыбается, и бросает ей персик. Она, не задумываясь, ловит его, но тут же с криком отбрасывает, когда у неё на глазах персик превращается в большого лохматого паука с лысой головой Вариса. - А кто сказал, что это место принадлежит тебе? – со смехом произносит Ренли. – Кто сказал, что ты ещё жива, дорогая жена моего покойного брата. Ты ведь даже не знаешь названия этой чаши, в которой изволишь купаться. В твоем мире её просто не существует. Но не волнуйся, я скажу тебе. Это джакузи, серебристая ванна с пузырьками цвета моего радужного плаща. И если ты желаешь, материал, из которого она изготовлена, действительно станет валирийской сталью, и отрежет тебе сначала одну ногу, потом другую. Или, быть может, стоит начать с твоей прелестной груди? - Нет! Я жива! – кричит Серсея, а страх сковывает все её внутренности. Теперь пузырьки уже не кажутся ей горячими, они обжигают её холодом, словно дыхание Иных. – Жива! - Да-да, конечно жива. – Ренли хихикает и прикасается пальцем к какому-то продолговатому предмету. И тут же шквал всевозможных звуков обрушивается на Серсею, сливаясь в страшную призрачную какофонию. – Живее всех живых, дорогая. А я лишь пришёл сыграть на твоих похоронах.</i> И снова проснулась Серсея от собственного крика. Свеча на её столике погасла, наверное, её затушил налетевший порыв ветра, ставни на окнах были закрыты неплотно. Трясущейся рукой королева снова её запалила, и с опаской оглядела комнату. Комната была пустой, как, впрочем, и все предыдущие ночи, в которые этот сон приходил к ней, а левая сторона постели гладко заправленной. С тех пор как сир Лансель был ранен в битве на Черноводной, ни один мужчина не согревал её своим теплом. «Быть может всё дело в этом?» - подумала вдруг Серсея. «И мне просто нужен мужчина? Но почему во сне я вижу Ренли?» Однако этому вопросу суждено было пока остаться без ответа. * * * Робб Всякий раз он делал это медленно, наслаждаясь каждым мгновением, испытывая почти физическое наслаждение от прикосновений холодного металла к разгоряченной коже. - Это тебе за Брана, - говорил он, делая аккуратный надрез за ухом ненавистного Грейджоя. – А это за Рикона… И снова за Брана. А теперь за мейстера Лювина, септона Шейли и старую Нэн. Он чувствовал, как бьется в конвульсиях слабеющее тело, видел как руки его с каждым новым взмахом кинжала окрашиваются багрово-красным, а взгляд бледно-зелёных глаз, молящий и сломленный, тускнеет и угасает. Тогда Робб наклонялся ближе, почти прижимаясь губами к кровавой маске, бывшей когда-то лицом человека, которого он называл своим другом, и успевал прошептать лишь несколько слов, прежде чем проснуться и отогнать проклятое наваждение. - Так что ты хотел сказать в своё оправдание, Теон? Давай, говори, принц Винтерфелла, твой король внимательно тебя слушает. Ещё ни разу он не услышал ответа. Лишь только приоткрывались алые губы Теона-Перевертыша, Робб просыпался в сладких конвульсиях. Охваченный паникой, смотрел он на свое брачное ложе, но леди Жиенна, его Королева Севера, сладко спала, обернувшись теплым шерстяным покрывалом. Всякий раз это происходило по-разному. Сегодня он снимал с Теона шкуру, превращая его в подобие Дредфордского человека со знамени лорда Болтона. Вчера он топил Грейджоя в колодце, выкрикивая тысячи проклятий его Утонувшему Богу, желая тому подавиться костями предателя, а около недели назад, помнится, он отвел Теона в богорощу, где скормил огромному сердце-дереву, у которого появились откуда-то кривые железные зубы. Сны были разные, но итог их всегда один. Вопрос, который задавал он Грейджою, его приоткрытые губы (на дне ли колодца или из пасти чардрева, они всегда возникали перед ним в самый последний момент), и волны сильнейшего оргазма, испытываемого в момент пробуждения. С тех пор как Робб узнал о судьбе своих братьев и гибели Винтерфелла, подобные сны приходили к нему каждую ночь. И даже свадьба с обворожительной, милой и доброй леди Жиенной Вестерлинг, в постели показавшей себя настоящей северной волчицей, не смогла прекратить череду этих гнусных видений. «Я не такой», - думал Робб, сползая с кровати и выбираясь из своего шатра на свежий воздух. – «Не такой как он. Когда придет время, я сделаю это сам, но быстро. Сниму его голову с плеч одним ударом. Я испытаю при этом наслаждение, да. Но не такое, совсем не такое, как в этих проклятых снах…» На другом берегу озера, возле которого они встали лагерем, Робб видел неясный свет. Холодный и призрачный, он совсем не был похож на отблеск пламени костра. Свет манил и притягивал к себе, заставляя вновь и вновь возвращаться к нему взглядом. - Что это там? – спросил он молодого подтянутого часового, исправно несшего свою ночную вахту. - Где, ваше величество? – парень послушно поглядел в ту сторону, куда указывал Робб, - Я ничего не вижу. - Какой-то свет. - Может, лесные огни? Робб кивнул. Наверное, так оно и было. Свет, поднимающийся порой от лесных болот, часто вызывал самые разные видения. - Я пойду посмотреть. - Может быть, мне сходить с вами? Лесные огни часто бывают опасны. - Не стоит, - Робб улыбнулся, его напряженное лицо разгладилось, и на мгновение он снова стал похож на того мальчишку, которым был ещё совсем недавно, - Чего стоит король, который боится света? Около получаса понадобилось Королю Севера на то, чтобы выйти на другой берег озера, а оказавшись там, он понял, что сон наконец отпустил его. Потянувшись, Робб оглянулся в поисках болотного света, выйти к которому он так стремился, но не увидел ничего, кроме бледного ствола чардрева, одиноко растущего среди огромных дубов и сосен. - Наверное, луна, отразившись от воды, осветила этот белый ствол, и я принял его за призрак, - пробормотал Робб. Но тут тихих смех, раздавшийся прямо над ухом, заставил его сжаться подобно пружине арбалета, и резко обернуться. - Не бойся меня, лорд Винтерфелла. Это всего лишь я, твой король. Похолодев от ужаса, Робб уставился на призрачную зеленоватую фигуру, показавшуюся из-за чардрева. - Ведь эту фразу ты говоришь каждую ночь во сне своему ненаглядному Грейджою, прежде чем просыпаешься? Или я ошибаюсь, и она звучит как-то иначе? - Кто ты? – Робб Старк обхватил рукоять своего меча и выставил его перед собой. – Впрочем, это неважно. Защищайся, или я проткну тебя здесь и сейчас! - Ты не узнал меня, Робб? Ах да, я вспомнил, ведь на переговоры со мной ты послал свою матушку. Приехать в лагерь Ренли Баратеона было ниже достоинства самопровозглашенного Короля Севера. Так проткни меня, если тебе так этого хочется, но вспомни сначала, что говорят на Железных Островах. «То, что мертво, умереть не может»! Размахнувшись, Робб рассек мечом ночной воздух. Не встретив препятствий, по красивой дуге меч ушел в землю, скрывшись в ней до середины. - Я не хочу убивать тебя. Во всяком случае, не сейчас, – почувствовав за спиной движение, Робб дернулся, но ледяные руки уже держали его за шею, лишая возможности двигаться и дышать. - Нет, - пробормотал Робб, когда сверкающий зеленым огнем меч, вспорол и срезал с него одежду. – Только не это. Я не хочу… - Я просто покажу тебе, мой лорд, что может быть в твоих снах, если убрать из них кровь. Набрав в грудь немного воздуха (больше не позволяли ему ледяные тиски на шее) Робб Старк стиснул зубы. Он не будет кричать. Ни в коем случае он не будет кричать. * * * Теон - Уходи! Зачем ты снова ко мне явился?! – Теон Грейджой лежал на сырой земле, подтянув ноги к подбородку. Рук своих он почти не чувствовал, каждая ночь была холоднее предыдущей, а крепкие веревки, обмотанные вокруг запястий, лишали его свободы движений, позволяя только слабо шевелить пальцами. Ещё одна веревка, наброшенная на шею толстой петлей, другой конец которой был затянут на железном кольце в потолке его клетки, сводила на нет все его усилия растереть ноги. Как только он пытался переместиться, она затягивалась, и однажды Теон надолго потерял сознание, думая, что этот раз уж точно будет последним. Но стражник всегда ослаблял веревку, и бывший наследник Железный Островов, несостоявшийся Принц Винтерфелла, снова и снова приходил в себя. По большому счету ему оставалось только лежать, вот так, подтянув ноги, свернувшись калачиком. Лишать себя жизни самостоятельно Теон был не намерен. Ведь жизнь – последнее, что у него осталось. Пока в нем есть хоть капля достоинства, он будет цепляться за неё, как утопающий за соломинку. Каждый день он повторял себе эти слова, но утро сменялось ночью, а ночь снова утром, и ничего не происходило. И почти не осталось сил держаться за эту соломинку. «Как это глупо – умереть от холода», - думал Теон, глядя на расположившуюся поодаль зеленоватую фигуру Ренли, Короля-Призрака. С недавних пор Ренли посещал его почти каждую ночь, и Теон был почти уверен, что это означает приближение его конца. «Глупо, так глупо… Когда твой единственный собеседник – зелёное привидение в радужном плаще, с оленьими рогами на золотой короне…» - Ты только скажи, и я тебя согрею. – Ренли смотрел на него с жалостью, так, как ни один нормальный мужчина ни в коем случае не должен смотреть на другого. Но разве он, Теон Грейджой, всё ещё мужчина? Не перестал ли он быть им, когда отплыл с Железных Островов грабить и убивать вассалов Короля Севера. Возможно, другого взгляда он не заслуживал. - Знаю я твой зелёный огонь. Он только светит, и совсем не дает тепла. - Я могу согреть тебя по-другому. - Твои руки холодны как лёд, - Теон отвернулся, чувствуя, как щеки его покрывает глупый румянец. – Мне ли это не знать. Если хочешь помочь, покажи мне снова ту рыжую девку с большими грудями. - Тебя ведь всегда тянуло на рыжих, правда, Теон? Теперь его щеки просто пылали. Младший из сыновей Бейлона Грейджоя чувствовал, как кровь приливает к его членам, заставляя покалывать заледеневшие пальцы рук и ног. - Вот видишь, одни мысли, которые я тебе внушаю, заставляют твою кровь быстрее бежать по венам. А чем быстрее она бежит, тем меньше шансов у тебя отморозить свои конечности. Попробуй теперь сказать, что я не в силах согреть тебя. - Тебя ведь нет на самом деле, - Теону хотелось помотать головой, прогоняя поганого призрака, но он вовремя вспомнил о своей веревке. – Ты мне всего лишь видишься! От холода, от того, что эта чертова зима уже близко! - Робб думает о тебе, - не обращая внимания на его слова, Ренли приблизился и опустился на колени перед недавним захватчиком, а теперь жалким подобием человека. – Думает и днём и ночью. - Думает, как бы отрезать мне язык и отрубить мне голову! Как бы скормить мое тело своему проклятому лютоволку! - Ох, Теон, я всегда говорил себе мыслить шире, - рука Ренли накрыла холодный лоб принца-неудачника, - Тогда жить становится гораздо интереснее. - Робб никогда не простит меня, - глаза Теона под призрачной зеленой рукой вдруг наполнились влагой. – Это невозможно! - Но ведь на самом деле ты не убивал его братьев. И ты единственный человек, помимо тех, с кем они сбежали из Винтерфелла, знаешь, что они живы. Ты можешь сказать об этом Роббу, ты можешь попробовать искупить свою вину. - Зачем? Скажи мне, зачем ты всё это делаешь? И что за бог посылает мне такие видения? – глаза Теона встретились с глазами Ренли, и неожиданно Король-Призрак отвел свой взгляд. - Я ничего не знаю про богов, Теон Грейджой, ни с кем из них я не встречался. Но те слова, которые вы говорите своему Утонувшему богу, с недавних пор пришлись мне очень по душе. «То, что мертво, умереть не может. Оно лишь восстанет, сильнее и крепче, чем было прежде». Я, правда, говорю немного иначе: «Тот, кто мертв, умереть не может» или «Мертвые не умирают дважды». А Робб Старк… Согласись, он ведь такой милашка! * * * Кейтилин Леди Кейтилин Старк было ужасно стыдно. Когда это случилось с ней первый раз, она всю ночь не могла уснуть, размышляя о своем поступке. А потом сделала это снова. И снова. И снова. И вскоре поняла, что будет делать это и дальше до тех самых пор, пока останки её бедного лорда-мужа не обретут покой в Винтерфелле, в семейной крипте Старков под каменной фигурой лютоволка, где им и полагалось теперь находиться. А дальше… Что будет дальше, покажет время. Винтерфелл разрушен. Вороны донесли до неё последние вести. Замок пал, и во всей округе не осталось ни одного живого человека. Сейчас, когда она находилась в крепости своего умирающего лорда-отца, практически пленницей в родовом поместье, единственным местом, помимо покоев лорда Хостера Талли, куда ей разрешалось выходить, была старая септа. Каждый день она по несколько часов усердно молилась Семерым, прося о том, чтобы дети, те, что у неё ещё остались, вернулись к ней живыми и невредимыми. А потом она спускалась в склеп, туда, где брат её приказал поместить останки лорда Эддарда, и делала то, отчего ей потом становилось стыдно. В очередной раз убедившись, что никто за ней не следит, леди Кейтилин Старк расставила на полу принесенные в старой холщевой сумке свечи, и одну за другой зажгла их. Огоньки образовывали замысловатый рисунок, треугольники и звезды вплетались в большую окружность, мерцая красновато-оранжевым светом. Опустившись на колени перед тем, что было когда-то её мужем, Леди Старк прошептала слова древнего заклинания. Они с Лизой выучили его ещё детьми, найдя однажды в старом отцовском сундуке потрепанную временем книгу. Заклинание вызова духов было простым, и требовало лишь небольшую жертву. Капли крови мыши-полевки, коих в Риверране, спустя 30 лет, меньше не стало, было вполне достаточно. - Ответь мне, Нед! – закрыв глаза, Кейтилин прислушалась. – Прошу тебя, любимый, не оставляй меня одну в эту холодную сырую ночь! Очень долго ничего не происходило, и леди Старк уже начала опасаться, что на этот раз заклинание не сработало. Её муж отвечал часто, очень часто, но далеко не всегда. Но наконец затрещало потревоженное пламя, и все свечи разом погасли, оставляя Кейтилин в кромешной темноте. - Нед? – леди Старк отыскала на ощупь кость, бывшую когда-то рукой её мужа. – Ты пришел ко мне! - Прости меня, милая, я не мог появиться раньше. Леди Старк уже давно привыкла к тому, что дух Эддарда, невидимый и бесплотный, совсем не походит на Эддарда-живого. Ни голос его, ни обороты речи, ничем не выдавали того человека чести, кем Нед был при жизни. И тем не менее Кейтилин была уверена, что беседует с кем-то, кого хорошо знает, к тому же Эддард-дух всегда мог рассказать что-то о её детях. - Пожалуйста, Нед, ты обещал, что я смогу поговорить с Риконом и Браном! - Всему своё время, Кэт. Их время ещё не пришло. - Но их тела! Их головы сняли с кольев? Насколько сильно Винтерфелл разрушен? Там правда нет больше живых? - Помедленнее, Кэт. Ты задаешь слишком много вопросов. - Но как же… Я хочу знать, где Арья? Жива ли она ещё? Как Робб? Как сильно и куда он ранен? Последние слова почему-то смутили дух Эддарда Старка. - Так ты уже знаешь? Про Робба… - Скажи мне, Нед, он жив?! - Жив, милая, и почти здоров. Через пару дней сможет нормально передвигаться. И садиться сможет. - А Арья? Всё ли с ней хорошо? - Она жива, Кэт, и как никогда сильна духом. - Ох, Эддард! - И Санса тоже жива, она только и мечтает о том, чтобы вернуться в родные края. Ну и о рыцарях тоже мечтает, как, впрочем, всегда. И знаешь, она, кажется, положила глаз на сира Лораса. Не то, чтобы меня сильно это беспокоило… Леди Кейтилин была на седьмом небе от счастья. Она готова была расцеловать старые кости и, подхватив их, пуститься в пляс. Рана Робба оказалось несерьезной, её девочки живы-здоровы. О чем ещё может мечтать мать, потерявшая мужа и двоих сыновей? - Эддард, мой милый Эддард, спасибо тебе за эти славные вести! Кем бы ты ни был, как бы не выглядел, я бы расцеловала тебя, явись ты передо мной сейчас во плоти. Впрочем, - леди Старк на секунду замялась, - у меня же есть это… Потянувшись руками вперёд, Кейтилин нащупала округлый череп, и подняла его на уровень своих глаз. - Если я поцелую твои кости… - Стойте! – от стены вдруг отделилась призрачная фигура, исторгавшая из себя холодный зеленоватый свет. – Не стоит этого делать. Леди Старк вскрикнула, и череп, выпав из её рук, с громким стуком ударился о каменный пол склепа. - Эддард? – но она уже видела, что это не её муж, и только тут сообразила, кого всё это время напоминал ей голос духа. – Лорд Ренли Баратеон? - Король Ренли, - мрачно поправил её призрак, поправляя свою корону. – Мы, кажется, об этом уже говорили. Я всего лишь хотел вам сказать, что целовать кости может быть очень опасно. Бактерии, облюбовавшие себе этот склеп, вполне способны питаться не только мертвечиной. Но Кейтилин не слушала его. - Всё это время вы водили меня за нос, притворяясь моим мужем?! - Вы сами выбрали для меня это имя, миледи. А я всего лишь отвечал на ваши вопросы. - Чудовище! - А говорили, готовы расцеловать. Впрочем, я особо и не настаиваю. Заранее извиняюсь за Робба… - Король-Призрак, склонив голову в легком поклоне, стал медленно таять в воздухе, но голос леди Старк, эхом ударившийся о стенки склепа, заставил его остановиться и вновь обрести относительную плотность. - Стоять! Ты никуда не уйдёшь, пока не скажешь мне ещё кое-что! - Я сказал вам всё, что мог, леди Старк! - Кто убил тебя там, в шатре? Что за тень видели я и Бриенна Тарт? - Если бы я сам это знал… - Призрак Короля Ренли печально улыбнулся, – Быть может, тогда мой дух и не бродил бы здесь неупокоенным. Однако, я рад, что вы об этом спросили. Вы очень добры, леди Старк, и, я признаюсь, наши разговоры дарили мне гармонию и умиротворение. В знак благодарности, я могу кое-что сделать для вас. Ведь вы же, правда, хотите поговорить со своей дочерью, Арьей?.. * * * Арья Тяжелые капли медленно падали с потолка холодной пещеры, отдаваясь эхом в темных лабиринтах подземного хода. Глядя на маленький огонек умирающего костра, который они с Джендри развели накануне вечером, Арья Старк в очередной раз подумала, что не стоило им заходить внутрь той огромной горы. Пошли бы по верху, да, сделали бы крюк, но уж во всяком случае, не заблудились бы в этом старом сыром могильнике. Последние несколько дней они снова питались, чем придется, разнообразя рацион из червей и жуков, которых им удавалось найти под камнями, кореньями и поздними лесными ягодами. В пещере же даже такую скудную пищу найти было тяжело. Редкие светляки, попадавшиеся им на пути, на вкус были отвратительны, в них как будто совсем не было питательных веществ, а мох, росший по стенкам пещеры, Арья пробовать побоялась: слишком уж странным было зеленоватое свечение, которое он испускал. И если бы не водяная змея, которую Джендри удалось поймать в подземной речке, голод свалил бы их ещё раньше, чем то чувство безысходности, появившееся, когда все трое поняли, что окончательно заблудились. Теперь они даже не пытались разговаривать. Приготовив змею на костре и молча сжевав по небольшому кусочку, каждый занялся своим делом. Пирожок, отвернувшись к стенке, тут же забылся тревожным сном, Джендри принялся полировать свой меч, а Арья, искоса поглядывая то на одного, то на другого, бормотала про себя свою молитву. И по мере того, как пламя костра угасало, исчезала их надежда на спасение. Костер догорал, лишь один огонек продолжал плясать на светлых от горячей золы угольках. Арья хотела уже отодвинуться и, свернувшись у стенки калачиком, попробовать немного поспать, когда увидела в огне знакомое лицо. - Мама? – младшая из дочерей леди Старк недоверчиво потерла глаза. Видение не исчезло. Из костра на неё смотрела леди Кейтилин, открывая и закрывая рот то ли в попытке сказать что-то, то ли в приступе беззвучного плача. Арья тут же подбросила в костер хвороста, заставив пламя снова вспыхнуть, Пирожка что-то недовольно проворчать во сне, а Джендри нахмуриться, и оторваться от своего занятия. - Мама, ты меня слышишь? - Моя дорогая, моя милая Арья! Голос из костра звучал приглушенно, но он, несомненно, принадлежал её матери. - Король-Призрак говорит, что у нас совсем мало времени. - Кто говорит? - Неважно. Где ты, милая? Почему у вас так темно? Это не Королевская Гавань? Я могу тебе чем-то помочь? - Мама, послушай! – Арья Старк сердцем чувствовала, что это их последний шанс на спасение. – Если это какое-то колдовство, помоги нам выбраться из пещеры! Мне и моим друзьям, Пирожку и Джендри. Мы заблудились, если мы не выберемся отсюда, то все умрем! По ту сторону костра послышался шум, два человека о чем-то ожесточенно спорили. Её мать кричала, плакала, кого-то о чем-то умоляла. Неожиданно костер вспыхнул ярко-зелёным пламенем и погас. Будто и не было его здесь, ни огонька, ни уголечка, ни капли тепла не осталось. Всё унесло с собой странное колдовство. - Это конец… - прошептал Джендри, пока Арья Старк с ожесточением выбивала из камня искру. Но тут из ниоткуда возникла перед ними зеленоватая призрачная фигура, заставив приоткрывшего на шум глаза Пирожка проснуться окончательно, и с воплем подскочить на своем месте. Фигура, на голове которой красовалась увенчанная оленьими рогами золотая корона, а за спиной плащ переливался всеми цветами радуги, потирала ушибленную щеку. Арья первой узнала привидение. - Лорд Ренли? Вы – Призрак? Джендри и Пирожок, открыв рты, во все глаза смотрели на странное видение. - Пойдёмте, - Король-Призрак не удостоил ответом младшую из дочерей Старков. – Я выведу вас на поверхность. Не то, чтобы я обязан был это делать, и делаю я это вовсе не потому, что меня заставляет женщина. Просто… поймите меня правильно, я всё ещё чувствую некоторую вину перед Роббом… - Валар Моргулис, - пробормотала Арья, нашла и крепко сжала в кармане железную монету, подаренную ей Якеном Хгаром, ещё раз с сомнением посмотрела на своих друзей, и первой направилась вслед за призраком. * * * Санса Всю ночь Санса не могла сомкнуть глаз, и встала с первыми лучами солнца. По мере приближения заветной даты, дня свадьбы Джоффа и бедной леди Маргери, её всё чаще охватывало беспокойство. Думая о том, что предстоит испытать молодой королеве после проведения обряда, Санса приходила в ужас. Она должна была быть на месте Маргери, и все те унижения, которым без сомнения подвергнется девушка, предназначались ей. С каждым новым утром росло и крепло в ней чувство вины, подтачивая её, словно вода камень. К тому же новая мысль не давала покоя. Тиррелы предложили ей брак с лордом Уилласом, наследником Хайгардена, и побег, о котором она совсем недавно так молила сира Донтоса, уже перестал казаться ей панацеей. Со всей этой суетой и неразберихой, творящейся в голове, даже песни о призраке Короля Ренли, которые в больших количествах продолжали слагать менестрели, стали действовать ей на нервы. Сегодня Санса надела свое лучшее платье, и попросила служанку сделать ей прическу, какие носили обычно королевы юга. На это утро у неё были особые планы. Санса хотела навестить Тиррелов и окончательно решить для себя, чего же она хочет: сбежать на север вместе со своим дураком Флорианом или же выйти замуж за неизвестного ей, но представлявшегося сказочно милым и доблестным, будущего лорда Хайгардена. Горничные, не подозревающие о её томлениях, смотрели на Сансу снисходительно. «Похоже, миледи забыла, что замуж за короля Джоффри выходит совсем не она», - сказала одна из них громким шепотом, который Санса естественно услышала. Сначала девушка хотела возмутиться, но потом передумала, решив, что в этот день никто не должен испортить ей настроение. «Пусть лучше считают, что я дурочка», - Санса почти вприпрыжку сбежала с лестницы. – «Так и мне будет безопаснее» «Они были так добры ко мне, Маргери, леди Оленна… Я просто обязана сделать для них что-то хорошее. К тому же я не могу упустить шанс ещё хотя бы раз полюбоваться на прекрасного сира Лораса…» Попросив замкового садовника нарвать ей лучших роз (старый сир думал минут 10, прежде чем согласиться), Санса направилась в занимаемую Тиррелами башню. Минут десять плутала она по коридорам и лестницам, прежде чем вышла в нужное ей крыло замка. Остановившись перед покоями сира Лораса, она задумалась, стоит ли ей заходить без приглашения. С одной стороны, в комнаты рыцаря даме входить не полагалось, если только она не жена ему, или не дама легкого поведения. С другой стороны, это было так заманчиво поговорить с рыцарем её сердца наедине. Ведь она может сказать, что эти розы садовник велел отнести сиру Лорасу в знак почтения. Или придумать ещё что-нибудь на ходу. Приоткрыв тяжелые двери, Санса на цыпочках прошла в переднюю, и замерла, затаив дыхание. Сир Лорас был в покоях не один, и кажется, он с кем-то крепко ссорился. Ну что ж, момент для роз был явно неудачный. Девушка уже собиралась тихонько выскользнуть из комнаты, когда услышанное имя заставило её буквально прирасти к полу. - Но почему Робб Старк?! – голос явно принадлежал Рыцарю Цветов. Сомнений быть не могло, он с кем-то сильно повздорил, повздорил из-за её брата! Санса сделала ещё несколько шагов вперед и прислушалась. Собеседников ей было не видно, но она чувствовала, что они находятся совсем рядом. - Это вышло случайно, Лорас… Я не думал, что до этого дойдёт. Я просто… хотел напугать его. - Напугать?! И что, скажи мне, у тебя там такого страшного?! - Это Грейджой виноват! Он и эта их фраза про мертвых! Ты понимаешь, я так проникся… - Что сам стал Грейджоем?! - Нет, Лорас, я по-прежнему Баратеон, разве ты не видишь… - Не вижу что, корону с рогами?! О да, теперь она моя по праву, как ты и обещал когда-то, когда ещё был жив! У Сансы перехватило дыхание. «Был жив», «корона с рогами», «Баратеон»… Неужели?!.. Она подкралась ещё ближе и заглянула в дверной проем. Она говорила себе, что не закричит, она же Старк, а Старки сильные, Старки терпят, когда сдаются другие. Но крик сам подошел к её горлу и вырвался, когда она увидела зеленовато-призрачную фигуру в радужном плаще на коленях перед сиром Лорасом. Розы выскользнули у неё из рук и рассыпались по полу. Санса Старк погрузилась в глубокий обморок. Когда она пришла в себя, руки её были связаны за спиной. Сама она сидела на мягком кресле, а двое мужчин – человек и призрак – взирали на неё с противоположного конца комнаты. Санса снова хотела закричать, но поняла, что рот её чем-то забит. Кляп, - поняла девушка. Вместо крика наружу вырвалось только сдавленное мычание. - И что нам теперь с ней делать? – сир Лорас с укоризной взирал на Короля-Призрака. – Убить? Санса судорожно замотала головой. - Мы не можем её убить, - покачал полупрозрачной головою Ренли. - Почему это не можем?! Потому что она – сестра Робба Старка?! - Робб тут совсем не причем, - Король-Призрак потупился, - Просто я обещал её матери… - Скажи мне, Ренли, чего ещё я о тебе не знаю?! - Нет-нет, больше никаких секретов! Но леди Кейтилин так тоскует по своим детям... Я обещал ей не причинять им вреда! - Ты слишком добрый, Ренли! И слишком много внимания уделяешь Старкам! Возьми назад свое обещание! Зеленый свет, источаемый призраком, стал еле заметным, а сам Ренли почти утратил свою прозрачность. Если бы Санса увидела его только сейчас, она вполне могла бы принять его за живого человека. Король отвернулся от своего рыцаря и тихо пробормотал. - Мертвые не только не умирают дважды, Лорас. У нас есть свой кодекс чести, ты понимаешь? Я не могу взять своих слов обратно, также как не могу тебе соврать. Думаешь, мне так хотелось рассказывать тебе про Робба? - Ох, Ренли! – Рыцарь Цветов сделал шаг к королю, но, бросив на Сансу полный отчаяния и раздражения взгляд, остановился. – Когда ты был жив, всё было сложно, но теперь всё стало гораздо, гораздо сложнее! - Я знаю, Лорас, прости меня. - Сначала нам надо решить, как мы поступим с этой леди! Ты можешь хотя бы затуманить ей голову? Наслать на неё свои видения? Чтобы, когда она пришла в себя, люди посчитали её сумасшедшей? Это не будет вредом. Ей это только пойдёт на пользу! Король-Призрак медленно кивнул, а его радужный плащ вдруг засиял так ярко, что Санса невольно зажмурилась. - Я могу попробовать, Лорас. Для тебя я могу попробовать. Девушка не видела, как призрак короля Ренли к ней приблизился, ощутила только у себя на лбу его холодную ладонь. Какое-то время – она потеряла ему счет – Санса просидела с закрытыми глазами, а когда снова их открыла, всё, что было вокруг, исчезло. Она была одна в старой богороще Винтерфелла, стояла возле огромного бледного сердце-дерева, глядя на вырезанное в стволе лицо. Её руки снова были свободны, кляп изо рта тоже исчез. Санса вдохнула полной грудью прохладный сладковатый воздух, и рассмеялась. Давно забытые ощущения наполнили её тело. Не думая ни о чем, она побежала вперед, к своему дому. Возле дома её ждали Джон, её сводный брат и Арья, младшая сестренка. Их лютоволки, снежно-белый Призрак и грациозная Нимерия были тут же, лежали в тени под соснами. Санса хотела что-то сказать, но тут взгляд её упал чуть дальше, и сердце в груди девушки замерло. Рядом в траве копошились волчата, совсем ещё маленькие, только-только открывшие глазки. Два серых и один двухцветный, с черным телом и белой головой. - Какие красивые, - прошептала Санса, и опустилась на колени рядом с волчатами. - Ты можешь взять одного, - весело сказал Джон. – У каждого Старка в этом доме должен быть свой лютоволк. Арья молча кивнула головой в знак согласия. - Это их дети? – Санса взяла на руки черно-белого волчонка. – Дети Призрака и Нимерии? Но они же брат и сестра, разве возможно… - Санса, мы хотели кое о чем тебе рассказать. Девушка подняла голову на свою сестру. - Так говорите, я вас слушаю. - Мы с Арьей хотим пожениться, - сказал Джон. У Сансы всё поплыло перед глазами, и она выпустила волчонка. Тот с писком пополз к своей матери. - Как… пожениться? Ведь вы же… - Да, брат и сестра. Но разве это может служить преградой? Таргариены испокон веков брали в жены своих сестер, и процветали. Чем Старки хуже драконов? К тому же, у нас разные матери, и наши волки всё решили за нас. - Но это невозможно… Старки никогда… к тому же, мама ни за что не позволит, чтобы это произошло. И Джон… Ты ведь брат Ночного Дозора! Ты не можешь брать себе жен! - Ты видишь на мне черный плащ? – Джон повернулся вокруг своей оси. – Его нет. Я больше не брат Ночного Дозора. И если я захочу, я вправе взять себе столько жен, сколько смогу прокормить. Санса… как ты смотришь на то, чтобы стать моей второй женою? Санса с криком вскочила со своей постели. - Джон, нет! Невозможно! Яркий солнечный свет бил в окна её комнаты в Королевской Гавани. На крик тут же прибежали служанки. - Ну наконец-то вы соизволили проснуться, миледи! Быстрее одевайтесь, обед на носу, а вы все еще спите! - Как? Это был сон? Всё это мне только приснилось? Внезапно Санса рассмеялась, тут же поймав на себе недовольные взгляды горничных. - И как только я могла подумать, что это происходит на самом деле?! Старшая дочь Эддарда Старка и леди Кейтилин, пританцовывая, закружилась по комнате. Почему-то она ощущала себя самой счастливой девушкой в Вестеросе. * * * Джон Рог протрубил трижды. Джон слышал это также ясно, как и вой Призрака, выскочившего внезапно из-за деревьев, и прижавшегося к его ногам, подобно побитой собаке. Машинально опустив руку на загривок лютоволка, бывший брат Ночного Дозора, а ныне соратник Манса-разбойника, оглянулся, пытаясь отыскать за деревьями Игритт. Но девушки видно не было, скорее всего она уже ушла далеко вперед, к Стене. Шерсть Призрака по всему хребту поднималась дыбом, хвост был плотно прижат к туловищу, а нос он пытался спрятать между коленями Джона. Никогда ещё бастард Неда Старка не видел своего лютоволка таким напуганным. - Ну же, Призрак, пойдём… Рог протрубил трижды, а значит, Иные уже близко. - Ты тоже их чувствуешь? Тихо подвывая, лютоволк стал отползать в сторону. - Нет, Призрак! Старая Нэн рассказывала детям Неда Старка множество сказок. Именно от неё они узнали про оборотней, Иных, оживших мертвецов и прочую нечисть, живущую в мире за Стеной. Это были всегда очень страшные сказки, после которых Санса долго не могла уснуть, Робб и Теон старались держаться вместе, маленький Бран часто плакал, а Арья начинала лупить деревянной палкой все попадающие под руку предметы. Самому Джону тоже становилось не по себе, но по-настоящему поверил он в то, что сказка может стать былью, только на Стене, когда лицом к лицу повстречался с зомби. О Белых Ходоках никто не слышал уже ни одну тысячу лет, но сейчас рог протрубил трижды, и Призрак вел себя как трусливая псина в грозу, а значит, опасность была уже совсем рядом, чертовски близко. - Игритт?! – крикнул Джон, но девушка не отозвалась, и он, недолго думая, поспешил за своим лютоволком. Уж кто-кто, а Призрак сумеет отыскать самую безопасную тропу. Несколько раз до Джона долетали страшные звуки, чьи-то стоны, приглушенные крики и скрежет, будто кость трется об металл. Не обращая на них внимания, он продолжал следовать за волком, виляющим по свежевыпавшему снегу, пытавшимся запутать их следы. Кажется, он даже видел за деревьями неясные тени, и леденящий холод пробирался к самой его груди, но Джон не останавливался. «Остановишься, обернешься назад – пропадёшь, сгинешь!» - всё ещё звучал в его голове голос их славной старухи-сказочницы. Когда Призрак вдруг скрылся из вида, совершенно неожиданно, вот он бежал впереди, а через мгновение его и след простыл, Джон остановился как вкопанный. Но приглядевшись, он заметил расщелину в скале, достаточно крупную, чтобы туда мог протиснуться человек. Или лютоволк при большом желании. Распластавшись на животе, Джон пополз вперед, и вскоре оказался в небольшой пещере. Призрак был тут же, лежал, положив голову на передние лапы, и дожидался своего хозяина. Лишь только Джон приблизился, лютоволк уткнулся мордой ему в колени, и испустил протяжное «Уфф». Кажется, теперь они были в относительной безопасности. - Но Игритт, она осталась снаружи… - Джон взглянул в красные глаза лютоволка, и тут же покачал головой. – Что ж, чему быть, тому не миновать. И тут же, словно в ответ на его слова, пещеру наполнили страшные звуки. Кто-то полз, пробирался к нему с другой стороны, громко чавкая, охая и отдуваясь. Шерсть на загривке Призрака снова поднялась дыбом, и он глухо зарычал. Джон выхватил из-за пояса кинжал, и приготовился отразить удар, когда комната вдруг наполнилась зловещим зеленоватым светом… * * * Теон Когда верёвка, наброшенная на его шею, вдруг ослабла, а путы на руках рассыпались в прах, Теон не сразу смог заставить себя пошевелиться. Ведь это же невозможно, он просто замерз, потерял сознание, и принимает желаемое за действительное. Сейчас он попробует встать, веревка на его шее затянется, и он задохнется, лишив своих палачей возможности отправить его в последнее плавание. А может, это к лучшему? Какая участь ожидает его впереди? Позорная смерть от руки своих бывших тюремщиков, а может быть… бывших друзей? - Ну же, Теон, вставай! Так и будешь лежать здесь, пока охрана шум не поднимет? – Король-Призрак, Ренли Баратеон, его преданный ночной собеседник, и кажется, единственный близкий человек на свете, недовольно расхаживал взад и вперед по периметру клетки. – Ты видишь, замка на двери теперь нет, об этом я тоже позаботился. Беги! Разве не об этом мечтал ты? Ах, если бы Ренли не был лишь плодом его больного воображения, если бы можно было и в самом деле подняться, сбросив проклятую петлю, выйти на свежий морозный воздух, оседлать крепкого жеребца и помчаться вперед, куда глаза глядят… Но куда бы подался он в этом случае? В Ночной Дозор, как предлагал ему мейстер Лювин? Домой, на Железные Острова? На юг? Или на север, за Стену? «Неважно», - думал Теон, - «Куда бы ни пошёл, везде теперь я буду чужим… Тогда есть ли смысл цепляться так за свою жалкую жизнь?» Зажмурившись и собрав остатки сил, Теон поднялся на ноги. Веревка не затянулась на его шее, он поднял руки и легко сбросил её на холодный пол из старого прогнившего тростника. Сделав первый шаг, наследник Железных Островов покачнулся, но сумел устоять на ногах. Следующий шаг дался ему легче, кровь побежала по телу быстрее, и вскоре он уже оставил за спиной свою тюрьму. - Иди за мной, - призрачная фигура покачивалась совсем близко, хорошо видимая за толстыми стволами сосен. – Охрана на другой стороне лагеря, а на поляне всего в получасе ходьбы от этого места, тебя будет ждать лошадь. Её бывший хозяин убит несколько дней тому назад лордом Болтоном, и седло всё ещё при ней. Ты сядешь на неё и поскачешь вперёд, на север. - На север? – переспросил Теон. Он всё ещё двигался как во сне, почти уверенный в том, что спит, или умер, готовый в любой момент открыть глаза и обнаружить себя снова на грязном полу с петлей на шее. - Да, я покажу тебе дорогу. Теон не мог не задать этот вопрос. - Почему ты помогаешь мне, Король-Призрак? Тебе-то с этого какая выгода? Но Ренли не ответил ему. Подозвав тихим посвистом зеленовато-призрачную кобылу, он вскочил в седло и, бросив на ходу, - «Не время для глупостей!» - ловко поскакал между деревьями. Теон Грейджой, закутавшись поплотнее в свой старый, во многих местах прорвавшийся плащ, поковылял за ним следом. Они ехали долго, Теон потерял счет дням. Ренли вёл его тайными лесными тропами, и на пути им не встретилось ни одного человека. Король-Призрак не был с ним постоянно, обычно утром он указывал путь, и растворялся, чтобы ночью появиться снова. Теон не задавал ему больше вопросов, но каждый вечер ждал с нетерпением его возвращения. «Наверное, Ренли – мой хранитель», - думал он, - «И боги послали его мне, чтобы найти очищение. Даже если он сам о богах ничего не ведает…» Однажды ночью они набрели на заброшенную деревню. Заглянув в пустые дома и пустые стойла, Теон в приступе откровения, поделился с Ренли: - Женщину бы сюда, хоть самую плохонькую, хоть рябую, хоть старую… От карлицы даже не отказался бы. На что Ренли совершенно серьёзно ему ответил: - Могу предложить только себя. Или свою кобылу. Больше Теон на подобные темы не заговаривал. Природа меж тем суровела, снег шёл всё чаще, и вскоре на пути им стали встречаться большие сугробы, в которые лошадь Теона проваливалась по самый круп. Передвигаться дальше на север с каждым днем становилось всё тяжелее, хотя охота, безусловно, сделалась проще: следы зайцев на белом снегу очень хорошо выдавали их убежища. В одну из ночей разыгралась страшная буря, и чтобы укрыться от неё, Ренли завел Теона в большую пещеру. - Мы у Стены, - сказал он своему спутнику, - А значит, почти у цели. - И какова она, эта цель? - Погоди, ты скоро сам всё поймешь. Лошадей они оставили у подножия горы, настоящая с тихим ржанием ускакала прочь, а призрачная растворилась, чтобы в нужный момент появиться по первому зову Ренли. На все протесты Теона Король-Призрак уверенно отвечал, что как только придёт время, они быстро отыщут ему другую лошадь. Всадники в этих краях гибли часто, и беспризорная скотина, та, которую не отыскали первыми волки или разбойники, слонялась по лесу, зачастую даже сбиваясь в дикие табуны. Ещё двое суток они пробирались по лабиринту пещер внутри горы. Кажется, пещеры были искусственными, вырытыми, скорее всего, их предками, Первыми Людьми. К концу второго дня Теон стал жаловаться на голод, последнего зайца он съел ещё вчера, а под землей водились разве что летучие мыши. Ренли, который давно уже был мертв, голод страшен не был, и Теон завидовал ему белой завистью. - Может быть, мне тоже нужно умереть, - ворчал он, пробираясь за Ренли по особенно узкому лазу. – Тогда мы хотя бы будем с тобой на равных! Неожиданно впереди послышалось глухое рычание. Теон замер, но его призрак-хранитель, как ни в чем не бывало, продолжал пробираться вперёд. - Погоди, ты слышал? – но Ренли уже и след простыл, только зелёное мерцание впереди говорило о его присутствии. Чертыхнувшись, Теон снова пополз вперед. Вскоре его руки провалились в пустоту, и он кубарем полетел вниз, больно приложившись плечом о каменный выступ. Над ухом вдруг громко клацнули зубы, и младший Грейджой не смог сдержать испуганного крика. - Призрак, нет! – послышался совсем рядом голос, такой знакомый, хвала и проклятье всем богам, голос! Теон осторожно открыл глаза. В призрачном свете, отбрасываемом фигурой Ренли, он увидел склонившегося над ним Джона Сноу, бастарда Эддарда Старка, и красные глаза его альбиноса-лютоволка, всего в нескольких сантиметрах от своей шеи. В очередной раз Теон Грейджой приготовился умереть. * * * Джон Когда из темноты на него вдруг выплыло зеленоватое привидение, а за ним, откуда ни возьмись, выпал Теон Грейджой, Джон Сноу решил, что окончательно сошел с ума. - Призрак, нет! – крикнул он, когда лютоволк подскочил к Теону в клацнул зубами в воздухе, на какие-то жалкие дюймы разминувшись с его шеей. Призрак-человек в большой короне с оленьими рогами завис в воздухе у дальней стороны пещеры, а Теон, такой же грязный и небритый, как и сам Джон, постепенно приходил в себя. - Откуда ты здесь взялся? – спросил Джон первое, что пришло ему в голову. Призрак-волк отступил, всё ещё глухо рыча и всем своим видом показывая свое отношение к бывшему воспитаннику Старков. – Я слышал, что Робб послал тебя на Железные Острова договариваться о кораблях для похода на Королевскую Гавань. - Это было давно, - отозвался Теон. – Я вернулся. Потом он посмотрел на призрак и, как ни в чем не бывало, поинтересовался: - Ты всё-таки привел меня на Стену? Хочешь, чтобы я стал братом Ночного Дозора? - Ты разговариваешь с привидением? – Джон с сомнением оглядел слабо мерцающего зеленого человека в плаще и короне. – Думаешь, оно тебя понимает? - Понимает, - отозвалась полупрозрачная фигура, и у Джона всё внутри похолодело. Призрак, тот, что был лютоволком, обошел призрака-человека со спины, и прыгнул, намереваясь вцепиться тому в горло. Как и ожидал Джон Сноу, волк шлепнулся оземь, сердито мотая головой. Новой попытки он не предпринял, и благоразумно отошел в сторону. - Тот, кто мертв, умереть не может, - презрительно бросил Призраку призрак и повернулся к Джону. – Я ведь ещё не представился тебе, лорд Сноу, старший из детей Эддарда Старка. Я – Ренли Баратеон, Король-Призрак, как величают меня в последнее время, с тех пор как я умер. Джон снова взглянул на Теона, но тот вёл себя так, будто ничего необычного не происходит. Тогда он устало пробормотал: - Очень приятно. - Взаимно. Теон, - обратился к его названному брату призрак короля Ренли, - стать братом Ночного Дозора твое право. Но для этого тебе не к Джону нужно обращаться. Джон больше не служит на Стене, он «вольный человек» Манса-разбойника. - Как много я пропустил, - Грейджой опустил свой взгляд. – Впрочем, не я один. - Я вас оставлю наедине, – Король-Призрак улыбнулся поочередно одному и другому. – Теон, скажи Джону то, что должен был сказать Роббу. Как поступить дальше – только твой выбор. А если тебе понадобится лошадь, она будет ждать тебя у первой развилки, на которую ты выйдешь. Во все глаза смотрел Джон Сноу на открывшуюся перед его глазами картину. Мертвый Король и наследник Кракена прощались в тесной пещере как добрые друзья. - Я ещё увижу тебя? Ведь ты вернешься? – Теон в странном жесте протянул руку, и Ренли коротко её пожал. «Значит ли это, что, когда захочет, привидение может стать осязаемым?» - подумал Джон. - Я тоже буду по тебе скучать, - с улыбкой ответил Грейджою Король-Призрак. Зеленоватая фигура в радужном плаще стала бледнеть и постепенно растворилась, оставляя Джона и Призрака наедине с внезапным попутчиком. Лютоволк на прощание попытался ухватить Ренли за ногу, но зубы снова клацнули друг о дружку. - Говори, что ты хотел сказать мне? – Джон Сноу повернулся к Теону. Слабый свет пробивался сквозь трещину в скале, и бастард Неда Старка мог видеть глаза Грейджоя, испуганные и словно потухшие. - Ты должен знать, Джон, - Теон говорил медленно, выдерживая значительные паузы, - Чтобы ни говорили вокруг, Бран и Рикон живы. По крайней мере, они были живы, когда я в последний раз их видел. Они ушли из Винтерфелла, куда – не знаю. Их лютоволки ушли вместе с ними. «Живы»? «Бран и Рикон»? - Что случилось?! – Джон подскочил к Теону и схватил того за руку. Призрак глухо зарычал, приближаясь к ним. - Винтерфелл пал, - просто сказал ему Грейджой. – Он уничтожен и разграблен. - Кто?! Кто это сделал?! Губы Теона дрогнули, и он отвел свой взгляд. * * * Это было три года тому назад. Позднее лето подарило Винтерфеллу по-настоящему теплый солнечный день. Лорд Эддард и леди Кейтилин отправились в Риверран навестить лорда Хостера Талли, оставив старших детей следить за младшими. Джон думал пойти на реку искупаться и, может быть, наловить рыбы на ужин, но Санса заупрямилась, пожелав остаться в замке. Кажется, у неё была назначена встреча с кем-то из соседских мальчишек. Свидание, как она шепотом сообщила Джону, покраснев при этом до корней своих золотисто-рыжих как осенние листья волос. Робб, чувствуя себя в доме хозяином, вызвался остаться с сестрой, дабы защищать её от «грязных посягательств неприятеля», младшие наоборот очень просились на реку, и в конце концов Джон решил, что ничего плохого не случиться, если он, бастард, побудет один день в роли няньки. Подхватив на руки малютку Рикона, под радостные крики Арьи и Брана, которые наперегонки побежали вперед, он думал о том, что в присутствии леди Кейтилин у него все равно не будет такой возможности. - Не боишься, что она узнает? – раздавшийся из-за спины голос Теона Грейджоя заставил его вздрогнуть и плотнее прижать к себе младшего брата. - Кто не узнает, и чего? Теон поравнялся с ним и пошел рядом. - Кейтилин Старк, что страшный бастард украл её ненаглядных детишек. - Я не украл их, и я не сделаю им ничего дурного, ты же знаешь. Они – мои братья и сестры. И твои, между прочим, тоже, даже если в тебе не течет их кровь! - Теон! Теон, ты с нами?! – Бран подскочил к ним сбоку, и вцепился в ногу воспитанника Эддарда Старка. – Я в домике!!! – крикнул он тут же налетевшей как ураган Арье. - И где же твой домик? Под ногами Теона? А я взяла твою крепость штурмом! Сдавайся! Арья Старк повисла на второй ноге Грейджоя, вдвоем они чуть не повалили его в траву. От Джона не могла укрыться улыбка, на миг промелькнувшая на лице их названного брата, тут же упрятанная под маску высокомерия и недовольства. - А ну-ка прекратите на мне виснуть, малявки! А то из обоих сейчас котлеты сделаю, и скормлю псам на ужин! С визгом и громким смехом дети отпустили его ноги и убежали прочь. Джон посмотрел им вслед и перевел взгляд на хмурого и задумчивого Теона. - Я не боюсь леди Старк, - сказал он просто, - И ты не бойся. И никогда не позволяй чему-то вставать между тобой и нашими братьями и сестрами. Я знаю, у тебя были свои братья, и знаю, что они убиты. Но мертвые встают из могил только в сказках старой Нэн. А эти дети – живые, и ты слепой, если не видишь, что они тебя любят. - Пошли, - пробормотал Теон, оставив его речь без ответа. – Они уже почти у речки, и за ними нужен глаз да глаз. Если они утонут, я первым оторву твою бастардову голову за то, что не уследил! Широко улыбнувшись и пересадив поудобнее Рикона, который, кажется, задремал на его плече, Джон большими шагами направился к берегу. Теон поспешил за ним следом. * * * Серсея Принять предложение Молодого Волка встретиться с глазу на глаз, было безумием. Три дня и три ночи Серсея Ланнистер не смыкала глаз, но всё же послала птицу в Риверран с коротким ответом «да». Выбор места встречи и времени, по словам Робба Старка, оставался за ней, и королева, немного подумав, остановилась на небольшом замке лорда Вендуотера, к югу от залива Черноводной. Замок был надежно защищен, лорд Вендуотер доказал свою верность Джоффри, а путь туда был прямым и достаточно легким, что было немаловажным, учитывая в каком состоянии она сейчас находилась. За последние месяцы Серсея сильно похудела, лицо её заметно осунулось, а походка потеряла свою легкость и грациозность. Сказать по правде, она и на лошадь забиралась теперь с трудом и очень боялась, что однажды просто не сможет удержаться в седле. Мейстер продолжал поить её лечебными травами, но головные боли приходили к ней каждый вечер, а проблемы со сном становились всё более острыми. Серсея боялась спать, ей было страшно закрыть глаза, потому что Ренли приходил к ней каждую ночь, и никак не желал оставить её в покое. Сны о блестящей ванне с радужными пузырьками были только началом. Брат её покойного мужа, тоже покойный, но не упокоенный, показал ей много вещей, диковинных и ужасных. Он говорил о мести, заставлял её видеть картины из других миров, обещал, что однажды придёт сначала к Джейме, потом к Джоффри, к Мирцелле и Томмену и сделает с ними такое, после чего они никогда уже не проснутся. Он стал её ночным кошмаром, его было не прогнать молитвами и колдовскими обрядами, а самое неприятное заключалось в том, что весть о «сумасшествии» королевы Серсеи стала расползаться за пределы Королевской Гавани. Немного грело душу лишь то, что Санса Старк испытывала похожие проблемы. Вот только реакция её организма была несколько иной. Она постоянно улыбалась, скаля свои до отвращения ровные и белые зубы, пела дурацкие песни о Короле-Призраке, подхваченные у деревенских менестрелей (особенно часто пресловутый «Блеск радуги над Черноводной»), и компанию девушек-Тиррелов предпочитала старому пьянице-дураку Донтосу, которого Джоффри лишил в свое время рыцарского звания. Теперь решение её лорда-отца выдать Сансу Старк замуж за Тириона казалось особенно забавным. Карлик и сумасшедшая – разве может быть пара лучше? Только их будущих детей Серсее иногда становилось жалко. Но насладиться подобными мыслями Королеве не давали кошмары собственные. На встречу с Роббом Старком она согласилась от безысходности. Получив письмо, в котором Молодой Волк просил об аудиенции, прозрачно намекая о том, что знает о её проблемах и хочет предложить ей какой-то выход, она не смогла справиться с искушением. Это могло быть всего лишь ловушкой, а под словами «зеленый кошмар» и «уничтожить своих призраков» Робб Старк мог подразумевать совсем не то, о чем она думала, но королева Серсея устала быть осторожной. «Если я не справлюсь с этим призраком, я сама превращусь в призрак», - подумала она и написала самозваному Королю Севера, что приедет. В назначенный день она надела простое платье свободного кроя, завернулась в бордовый плащ без отличительных знаков, и, взяв лучших людей из своей свиты, отправилась к месту встречи. Но войдя в шатер Робба Старка, установленный во дворе замка, и заметив в глубине мрачную фигуру Станниса Баратеона, Серсея на миг потеряла дар речи. Первого и единственного оставшегося в живых брата своего покойного мужа она никак не ожидала здесь встретить. - Все мы в сборе, - начал Робб Старк, едва она только переступила порог. – Миледи, я благодарен, что вы откликнулись на мое предложение. Также как и вы, милорд. Станнис ничего не отвечал, продолжая сверлить взглядом дальнюю стену шатра. «А они оба выглядят не лучшим образом» - подумалось вдруг Серсее. – «Похудевшие, прибавившие каждый лет по 10, и даже какие-то жалкие. Война изрядно потрепала этих самозваных королей» - Чем я обязана такой чести? – сказала она вслух. – О каких переговорах вели вы речь в своем письме? Если ваши условия мира остались теми же, что и прежде, все мы только потеряем здесь время. - Я хотел поговорить о мире, это так, - продолжил Робб Старк, - но также я хотел поговорить с вами о Ренли. Сердце в груди Серсеи на миг остановилось. Выходит, предчувствие её не обмануло и призрак в радужном плаще посещает не только её кошмары. Она посмотрела на Станниса, но его лицо, насколько можно было судить, выражало лишь крайнюю степень недоумения. - С чего бы говорить о мертвых, лорд Старк, когда воюют живые? На мгновение Робб Старк замешкался с ответом, но быстро сумел взять себя в руки. - Иногда живым приходиться показывать мертвым их место. Никогда не думала Серсея, что это сделает, но, повернувшись к Станнису, она сказала: - Волк прав, лорд Станнис. Кажется, Старку была необходима эта поддержка. Он обратился к ней с такой благодарностью в голосе, что Серсее стало противно. - Значит, я не ошибся, и к вам тоже приходит призрак? Станнис смотрел на них как на дураков, однако в глазах его отражалось теперь и беспокойство. - Да о чем вы оба толкуете? - Похоже, старшего брата Король Ренли не посещает, - улыбнулась Серсея уголками губ, и бросила взгляд на молодого Старка. «А он ничего», - подумала вдруг она, и чуть было не рассмеялась вслух. Ну надо же, какие приходят порой странные мысли. - Что вас так развеселило, миледи? – Робб смотрел на неё совершенно серьёзно, а Станнис подозрительно оглядывался по сторонам, явно подозревая подвох. - Ничего, - Серсея вернула голосу твердость. – Просто я подумала, что если мы хотим убить Ренли во второй раз, было бы неплохо разыскать того, кто сделал это первым, и отрубить ему голову. Ведь это он не до конца справился со своей задачей. - Если вы снова намекаете на мою мать!.. - Если вы говорите обо мне!.. Робб Старк и Станнис Баратеон сказали это одновременно и такой праведный гнев был написан на лицах обоих, что Серсея снова невольно улыбнулась. - Я не говорила ничего подобного. Лорд Старк, если я правильно поняла, вы что-то хотели сказать о мире? - Да, миледи. Мы все… - Столкнулись с общим врагом, - закончила за него Серсея. – И если вы, лорд Станнис, думаете, что разделавшись с нами, ваш брат не примется за вас… Станнис Баратеон молча хмурился, глядя на них исподлобья. - То вы глубоко заблуждаетесь! - Старки и Ланнистеры, - наконец молвил он, - так сладко поют вместе, кто бы мог подумать? И всё почему? Потому что мой мертвый брат, убитый при весьма странных обстоятельствах, поднялся вдруг из могилы. Ты пригласил меня на переговоры или на скоморошье представление, Волк? - Ваш брат – призрак, милорд! – вскричал Старк, и поднялся со своего места. – Он разгуливает на свободе и творит беспредел, не оставляя мыслей о Железном Троне! - Я могу это подтвердить, - Серсея Ланнистер постаралась придать голосу твердости. – Как бы глупо для вас это ни звучало, дух вашего брата неупокоен. Станнис хрипло рассмеялся. - За дурака вы меня, что ли, держите? Это просто глупые песни и байки, рассчитанные на молодых девчонок! А если вам снятся кошмары, помолитесь своим богам, быть может, они вас услышат. - Я сам видел его! – почти прокричал Робб. Серсея лишь сдержанно кивнула. Покачав головой, Станнис Баратеон отпил вина из поставленного на стол кубка. - Если бы я сам не видел труп Ренли, - наконец проговорил он, - я бы мог подумать, что он здорово одурачил всех нас. Это было бы очень на него похоже. Мертвые должны находиться в могиле, всё так. Но Ренли, кем бы, по вашим словам, он сейчас ни был, - мой брат и убивать его, даже если он уже мертв, я не стану. Только он сам может вынудить меня это сделать, вы поняли? Я сказал, что готов выслушать твои предложения, Робб Старк. Но я не говорил, что готов их принять. И всё же спрошу: чего ты от нас хочешь? - Мира, - прошептал Робб, и Серсея увидела, разгорающееся в глубине его глаз пламя. – Я хочу мира! И смерти призраку Ренли Баратеона! Станнис плотно сжал свои губы и поднялся на ноги. - Я готов дать вам передышку. В братоубийстве я участвовать не стану. - Теперь осталось только объяснить нашим лордам, зачем нужен этот временный мир, и найти способ убить того, кто однажды уже умер - хмыкнула королева-регентша и снова подумала, что Робб Старк очень хорош собой. Особенно в минуты гнева. * * * Джейме - Ты это видишь, женщина?.. - Меня зовут… - Бриенна, я знаю. Но ты ЭТО видишь? Джейме Ланнистер во все глаза смотрел на открывшуюся перед ними картину и никак не мог взять в толк, откуда на Королевском тракте мог возникнуть подобный мираж. Женщина смотрела хмуро, по выражению, написанному на её некрасивом лице, легко можно было догадаться, что думает она о том же, о чем и он. - Может быть, дезертиры? - Так много? Целая армия? - А может, война закончена? - Да? И Старки, Ланнистеры и люди Станниса Баратеона решили дружно бросить мечи и побрататься? Знаешь, тебе лучше отодвинуться, меня сейчас стошнит. - Пить надо было меньше, Цареубийца. И если ты ослеп, я подскажу: мечи они не побросали. Она снова назвала его так, но скорее по старой привычке, чем из желания унизить. Шестеренки в её голове крутились непрерывно, ему казалось, что он может слышать их скрежет. - На счет пить, ты это удачно сказала, - пробормотал Джейме и снова приложился к бурдюку с вином. Бочонок они нашли вчера, случайно, видимо припрятанный кем-то из разбойников. – А то, знаешь, я, кажется, снова начинаю замечать твое безобразие. Щеки женщины залились краской. Неровно. Красный цвет поднимался по ним снизу вверх, подобно маленьким кровавым ручейкам. Это выглядело ужасно. До тошноты отвратительно, но вместе с тем от этого зрелища невозможно было оторваться. Красные щеки, голубые глаза, соломенные волосы, сбившиеся на голове в колтун. И красное закатное солнце, отражающееся в её щите подобно огненному глазу. Странное это было видение. Особенно на фоне того, что происходило прямо перед ними. У Джейме Ланнистера вдруг странно закололи кончики пальцев левой руки, и он подумал, что женщина права, пить вчера надо было меньше. За Королевским трактом они наблюдали с возвышения, и когда услышали приближение конных и пеших рыцарей, поспешили затаиться, скрывшись в высокой густо-зеленой траве. Джейме с надеждой всматривался в знамена, пытаясь определить, какому из королей служат рыцари, и когда перед ним мелькнул синий петух Свифтов, а за ним и золотой лев Ланнистеров, сердце его учащенно забилось. Но тут же он увидел знамена Старков, Болтонов, Ридов и Сервинов, пылающее сердце огненного бога Р’Глора, которое Станнис Баратеон выбрал своим символом, и много-много других эмблем. Джейме не мог поверить своим глазам. Все рыцари шли по дороге единым фронтом, и никто даже не делал попытки напасть на соседа. - Я должна спуститься и узнать, что там происходит. Ты останешься здесь, я привяжу тебя к дереву. В глаза ему женщина не смотрела. «Стесняется», - подумал Джейме, и сердце его отчего-то предательски дрогнуло. – «Что же это за глупости»? - Думаешь, после всего, через что мы прошли, я попытаюсь сбежать? Сама ведь развязала мне руки, забыла? - Я хочу, чтобы ты оставался здесь, когда я вернусь, Джейме, а не бросился к первому встречному знаменосцу Ланнистеров. - Ну, так пошли вместе. - Ты останешься здесь, тебе опасно к ним приближаться! Не дав ей опомниться, старший сын Тайвина Ланнистера побежал вниз. Когда Бриенна догнала его, потная и злая, он уже окликнул парнишку лет двенадцати без отличительны знаков на одежде, скорее всего оруженосца. - Эй, мальчик! Парень остановился и обернулся, подозрительно глядя на странную парочку. Джейме передёрнуло. Бриенна схватила его за воротник, и крепко сжала руку. - Чего вам? – хорошим манерам мальца явно не обучали. - Скажи нам, куда направляется эта странная армия? - А разве не видно? Дорога тут одна, на Королевскую Гавань. - Но почему все эти рыцари идут вместе? Рот парня искривился в презрительной усмешке. - Так вы ничего не знаете? Король Джоффри, Король Станнис и Король Севера объединились. Теперь у них общий враг! - Общий враг? – Джейме недоверчиво покосился на нестройную колонну рыцарей. Бриенна же продолжала хранить молчание, всё ещё сжимая его воротник железной хваткой. - И вы упадете, сир, когда услышите, кто это! - Так говори! - Только после того, как вы скажете, почему эта женщина вас держит! – малец гаденько захихикал. - Моя жена боится, что я снова от неё сбегу, - проворчал Джейме первое, что пришло ему в голову. - Неудивительно! – продолжал гоготать мальчик. – Наверное, это она отрубила вам руку, чтобы не шарились под подолом чужих девиц. А теперь держитесь на ногах, потому что мир наш, кажется, уже ничего не удержит! Три короля объединились, чтобы бороться с призраком! Призраком Ренли Баратеона! Джейме устоял, а вот Бриенна Тарт рядом с ним, шумно вздохнув, грохнулась в обморок. * * * Он не ушёл от неё, как думал сделать уже много раз. Он перетащил её грузное тело в сторону от дороги, таким образом, чтобы проходящие по Королевскому тракту рыцари и простой народ не могли их видеть, и сел рядом, дожидаясь, пока она придёт в себя. Солнце уже закатилось за горизонт, на бледно-сиреневом небе всё ярче выделялся диск луны, сегодня огромной, кроваво-красной. «Злая луна», - подумал Джейме Ланнистер и про себя усмехнулся. Он попытался думать о Серсее, это всегда приносило ему облегчение, но мысли его снова и снова возвращались к словам хамоватого мальчика. Как его отец мог допустить подобное? Как Серсея могла согласиться на этот глупый мир? И что будет дальше, если мир, который он знал, вдруг перевернулся с ног на голову? Женщина рядом с ним вдруг слабо застонала и приподняла голову. - Очухалась? – спросил Джейме беззлобно, глядя, как она неловко поднимается и садится, прислоняясь спиной к ближайшему дереву. - Почему ты не ушёл? - Полегче что-нибудь не могла спросить? Они замолчали, глядя, как угасают остатки дня. Откуда-то налетел порыв ветра, взъерошив его вновь отрастающие волосы, совсем рядом ухнула сова. - Ты думаешь, это правда? – наконец заговорила женщина. – То, что он сказал, про Ренли? - Не знаю, - пробормотал Джейме. По правде сказать, сейчас он не был уверен ни в чем. Почему-то всё вдруг потеряло для него смысл. - Даже если и так, я всё равно должна доставить тебя в Королевскую Гавань. - Зачем? Старки и Ланнистеры теперь друзья, наш враг – это лорд Ренли. А если дочери леди Кейтилин были живы, я думаю, их уже препроводили в Риверран. - Может быть, мальчик порол глупости! - Я спросил у других, они отвечали то же самое. И ещё сказали, что Тиррелы срочно отбыли в Хайгарден. Там что-то случилось, на свадьбе Джоффри… что-то, после чего мой отец и согласился на этот гребаный мир. Кажется, кто-то даже видел, как Ренли сидит на Железном Троне. - Но это же… полная чушь. - Ты уверена, что не убивала его, …Бриенна? Она посмотрела ему в глаза. Два голубых бездонных озера, полных отчаяния и надежды, вдруг заслонили он него весь остальной мир. - Я не убивала его. - Тогда… может, он всё ещё жив?.. * * * Эпилог Кроваво-красная луна нависла над темными водами моря. К этим краям осень только-только протянула свои руки, слегка позолотив кроны деревьев на берегу, и принеся с собой ветра, свежие и прохладные. Две фигуры, темная и зеленовато-прозрачная, стояли рядом, рука об руку, глядя, как готовится к отплытию большой торговый корабль. - Ты ведь хотел вернуться к морю, я прав? – Ренли, Король-Призрак, устроивший на свадьбе Джоффри и Маргери самый грандиозный скандал, который только знала Королевская Гавань со времени убийства Безумного Короля Эйериса, повернулся к своему спутнику. – Твоё сердце всегда тянулось к воде, недаром ты был и остаешься сыном Кракена. Теон Грейджой откинул упавшие на лоб волосы. - Я всегда хотел свободы. И быть кому-нибудь нужным. Море давало мне силы, даже если и было за сотни лиг. Раньше я этого не понимал. Думал, что женщины, богатство, титул и слава – предел мечтаний. - Теперь твоё желание исполнено. Ты можешь стать вольным пиратом, отправиться на поиски сокровищ, у тебя будет море, богатство, и будут морские жены, как ты когда-то хотел. И ты всегда будешь нужен мне. - Ты что же, покажешь мне остров сокровищ? - О нет, это совсем не интересно. Я дам тебе карту, а остров ты отыщешь сам. Теон улыбнулся. - Но ты дашь мне корабль? Ренли снова посмотрел на темное море. - Мои сторонники собирают силы. Пока их не слишком много, но земля полнится слухами. Людям надоели старые короли. А сказка о Ренли, Короле-Призраке, манит их своей новизною и необычностью. Поэтому корабль у тебя будет, и будет команда преданных мне людей. Ты ещё сможешь стать героем, и о тебе будут слагать песни, как сейчас слагают их обо мне. - И за что мне послали тебя боги? И снова Ренли не ответил. Разговоров о богах, старых и новых, далеких и близких он всегда избегал. Вместо этого он сам спросил, напрямик. - Джон пощадил тебя. Почему? - Не знаю. Когда ты ушёл, я остался один в той пещере, и без оружия. А у него был меч и был его лютоволк. Он понял всё, я по глазам увидел. Но ни о чем больше не спрашивал. Просто ушёл. И волк протиснулся в щель вслед за ним. Я подождал немного и тоже вылез, а там, на развилке, как ты и говорил, меня ждала лошадь. - Прости меня, за то, что поступил так с тобой. - Это я должен просить прощение… У Робба, у Аши, у Брана, Рикона… не перечислить всех. Я думал, что не заслуживаю жизни. - А я думал, что не заслуживаю смерти, - Ренли рассмеялся. – Вот видишь, и здесь мы с тобою похожи. - А что будешь ты делать дальше? – Теону нравилось, как смеётся его хранитель-призрак. Ему не хотелось опять расставаться с ним. – Поплывем со мною за сокровищами! Мы покорим моря и океаны, мы станем самыми известными пиратами всех Семи Королевств! Король-Призрак слегка наклонил голову. В его улыбке Теону почудилась печаль, и это слегка утешило его, когда он услышал ответ. - Я не могу, - сказал Ренли, - хотя предложение твое звучит заманчиво. Я тоже провинился, и должен просить прощения у многих живых и мертвых. Серсея, Робб Старк и мой брат задумали убить меня повторно. А после моего появления на Королевской свадьбе к ним присоединилось ещё много влиятельных домов. Признаюсь честно, с тех пор как я стал призраком, я успел натворить столько, сколько и не снилось мне за годы жизни. Ты же знаешь, что случилось тогда на свадьбе. Теон кивнул: - Да, увидев тебя на Железном Троне, король Джоффри обмочился в присутствии тысячи гостей, Тиррелы забрали свою присягу, и помолвка была расторгнута. Теперь помимо тебя они главные враги Королевской Гавани. - А также Старков, людей моего брата Станниса и прочих лордов Юга и Севера. Поэтому мой долг – отправиться в Хайгарден, и защищать его. Я соберу войско ещё больше прежнего и встану у него во главе. Я не беру назад своих обещаний, Теон, в конце концов, я сяду на Железный Трон, и буду править вечно. Теон Грейджой хотел сказать, что восхищается его мужеством, но в последний момент почему-то передумал, и вместо этого проговорил: - Ты только береги себя, ладно? Ренли Баратеон, Король-Призрак в сияющей короне с оленьими рогами и переливающемся всеми цветами радуги плаще, с благодарностью посмотрел на своего спутника. - Мне не о чем больше беспокоиться, Теон, ведь ты же знаешь… - Тот, кто мертв, умереть не может, он лишь восстанет вновь, сильнее и крепче, чем прежде. Последние слова они произнесли хором, и свете кроваво-красной луны, глядя в глаза мертвого, но такого живого короля, Теон подумал, что никогда прежде не вкладывал в эту фразу столько смысла. The end (19.07.2012 – 06.08.2012)