О важности шоколадного торта

В ночь после сражения ему было не до того, чтобы искать Кричера или просить у кого-то бутерброд. В конце концов, у домовых эльфов были свои собственные военные потери. Вместо этого Гарри провалился в сон без сновидений и, пробудившись несколько часов спустя, был не только по-прежнему уставшим, но еще и голодным. Ведомый голодным желудком, он брел по коридорам, по возможности избегая внимания скорбящих и отдыхающих. Едва он дошел до картины с фруктами, за которой прятался вход на кухню, как натюрморт качнулся навстречу и появился Северус Снейп. Снейп остановился, вилка скрежетнула по тарелке, которую он нес. – Поттер, – кивнул он. – Как вы себя чувствуете, профессор? Действительно, из всех, кто был ранен в сражении, именно о нем Гарри волновался бы больше всего, не будь он так истощен. Он попытался рассмотреть шею профессора, на которой, он был уверен, даже после квалифицированной помощи шрам останется навсегда. – Сносно, – Снейп мгновение помолчал, как будто взвешивая слова. – А вы? Вопрос не казался стоящим ответа, особенно потому, что Гарри понятия не имел, как он. Порывшись в карманах мантии, Гарри вытащил флакончик с воспоминаниями. – Спасибо, сэр. Хотел бы я знать хоть часть этого раньше. Только когда Гарри попытался отдать мужчине флакон, он заметил то, что нес Снейп. Он облизнулся. – Шоколадный торт? – Да. – Два куска? Снейп фыркнул. – Это вполне очевидно. – И для кого второй? – На самом деле, для вас. – Для меня? – пискнул Гарри. Если бы их прошлое оставалось в силе, он решил бы, что пирог отравлен или пропитан Веритасерумом. – Почему для меня? Легкая улыбка украсила губы Снейпа. – Я бы сказал, что вы его заслужили. – Он пожал плечами. – Или могло случиться так, что я надеялся поторговаться за мои воспоминания. Гарри потянулся и ухватил одну из тарелок с тортом, заменив ее флакончиком. – Никакой необходимости торговаться, но я не откажусь от торта. Он макнул палец в глазурь и облизал его дочиста. – Я склонен полагать, мистер Поттер, что хороший шоколадный торт может сделать приятное событие еще более приятным, а печальное чуть более терпимым. – Я не уверен, считать ли сегодняшние события счастливыми или печальными. – То и другое, полагаю. Они сидели рядышком на лестнице, ведущей в подземелья, и в молчании ели торт.       *** Потребовалось больше десяти лет, трое детей, распавшийся брак и бесчисленные шоколадные торты, разделенные с Северусом (празднуя счастливые события, оплакивая печальные), чтобы Гарри понял, что – совсем как с шоколадным тортом – его мир всегда становился лучше, когда рядом был Северус Снейп. Не заняло много времени убедить Северуса, что они должны быть вместе постоянно. Вполне вероятно, Северус понял это намного раньше Гарри.       *** Гарри вошел в их комнаты в Хогвартсе, балансируя тортом в одной руке и закрытой миской в другой. – Счастливой годовщины, Северус. Северус посмотрел на свою газету и хмыкнул: – Годовщина? Мы вместе всего лишь несколько недель. Гарри поставил торт на стол, но миску крепко сжимал в руках. – Ага. Но именно в этот день год назад мы впервые занялись любовью. Он смотрел, как щеки Северуса окрасились румянцем, все так же поражаясь, что он был единственным, кто мог вызвать такую реакцию у этого мужчины. Даже после года занятий любовью при любой возможности Северус был по-прежнему сдержан в разговорах об этом за пределами спальни. Северус отложил свою газету и встал. – Возможно, нам стоит перенести празднование в спальню. Шагнув вперед, Гарри мягко толкнул Северуса назад в кресло и обосновался на его коленях, лицом к мужу. – Нам не нужна спальня, чтобы хорошо провести время. – Я предпочитаю спальню. – Лишь потому, что мы не испытали гостиную или библиотеку. Северус шумно вздохнул. Гарри открыл миску и, окунув в нее палец, подцепил порцию сладости и размазал по подбородку Северуса. Потом наклонился вперед и лизнул. – Или кухню. Или кабинет. – Шоколадная глазурь? Гарри лизнул снова, на сей раз почти до уха Северуса, сладкий шоколад отлично сочетался с легким ароматом его кожи. – Ммм… Испачканными в шоколаде пальцами Гарри расстегнул три верхних пуговицы рубашки Северуса. Он снова опустил палец в глазурь и прочертил путь от пульсирующей точки на шее Северуса, по горным хребтам его шрама, к его кадыку, а потом прошелся по следу губами и языком. Северус задохнулся и откинул голову назад. – Спальня, – выдохнул он. – Мне нравится здесь. Еще расстегнутые пуговицы, еще намазанная и затем слизанная глазурь. Лишь несколько минут, и вот уже рубашка Северуса комом лежит на полу, а его грудь покрыта следами глазури и слюны: полосы ведут вниз по выступающим ребрам, спирали окружают соски, редкие волосы на груди слиплись в шоколадные абстракции. Пальцы Гарри уже возились с застежками брюк Северуса, когда тот выдернул миску из его рук, обхватил его вокруг талии и встал. – Полагаю, мне стоит забрать это, – проворчал он. Гарри быстро развернули, поставили коленями на сиденье, уткнув лицом в спинку. Шепотом сказанное заклинание оставило его абсолютно нагим. Нагретая кожа кресла огладила его член. Гарри дернул бедрами, прижимаясь плотнее. Северус хлопнул его по заднице. – Никаких потираний с моим креслом. – Тогда, возможно, тебе следует позаботиться о моем удовольствии. Северус шлепнул его снова. – Этим я и займусь. Первое прикосновение покрытого шоколадом пальца к спине Гарри было мучительно. Прохладная маслянистая глазурь на его коже. Гарри мычал от переполняющих его ощущений, затем стонал, когда язык Северуса прослеживал путь, проделанный его пальцами. – Так хорошо… – Да, эльфы делают неплохую глазурь. Гарри хихикнул, затем задохнулся, когда на его спину легла полоса – вдоль всего позвоночника. Язык, очищающий след, шел в противоположном направлении – от копчика вверх. – Посмотри сюда. Гарри повернулся. На его глазах Северус превратил миску в мешок из ткани со странным носиком на одном конце. – Что это? – Кондитерский мешок. Используется, чтобы украшать торты. – Что ты собираешься с ним делать? – Гарри прищурился, прикинув возможные последствия. – Я выбрал несколько слов для тебя. Теперь отвернись и будь внимателен. Посмотрим, сможешь ли ты понять, что я напишу. Гарри вздохнул и отвернулся. Позволить Северусу вести в их любовных играх – своего рода вызов. Но Гарри был не из тех, кто уклоняется от вызова, так что он сосредоточился на спине и ждал. Ощущения были совсем иными, чем когда Северус наносил глазурь пальцами. Теперь глазурь, казалось, падала на его кожу, перекручивалась и вилась. Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы начать чувствовать узор, но к тому времени он пропустил по крайней мере два слова. – Что здесь говорится? – спросил Северус в ухо Гарри. – Я не понял начало, но закончил ты своей фамилией. – Возможно, ты поймешь, когда я буду слизывать. Было тяжело сосредоточиться, когда язык Северуса скользил по нему, но вскоре Гарри задохнулся: – Собственность Северуса Снейпа? А ты высокого мнения о себе, да? – Всего лишь констатирую факт. Гарри фыркнул, но затих, когда слова снова начали ложиться на его кожу. Он пропустил букву или две в начале, но нагнал достаточно легко. На сей раз, прежде чем Северус начал слизывать глазурь, Гарри обернулся и впился в него взглядом. – Я не любовник слизеринца. – Муж, возлюбленный, любовник… – Северус ухмыльнулся и пожал плечами. Гарри знал, когда Северус пытался вывести его из себя, так что он ответил: – Я полагаю, это делает тебя любовником гриффиндорца. – Едва ли. Северус выжал немного глазури на палец и обсосал его. Прищурившись, он рассматривал Гарри. Гарри не нравились такие взгляды. Когда Северус вот так оценивающе смотрел во время секса, это не всегда хорошо сказывалось на состоянии здоровья Гарри на следующий день. К счастью, они были волшебниками и легко могли залечить синяки и ссадины. – О чем ты думаешь? – медленно спросил он. – Увидишь, – Северус сделал выпад и, подцепив Гарри за талию и развернувшись с ним в руках, уложил его на спину на коврике возле камина. Он встал на колени у ног Гарри и подтянул его колени к груди. – Держи их так. Гарри сделал, как ему сказали. Если это обещает отличный секс, то он жаловаться не станет. Он смотрел, как Северус показывает ему мешок с глазурью, а затем опускает его. – О! Черт! Ты же не… – Именно. Гарри ощутил прикосновение наконечника к своей дырочке и потом прохладу шоколада, который медленно сочился в него. Это казалось настолько неправильным, но в то же время… Его пенис реагировал однозначно. Северус вставил два пальца в Гарри, жирная глазурь облегчила вторжение. Через несколько мгновений простату Гарри уже дразнили, заставляя его стонать и корчиться от восхитительных ощущений, но затем пальцы Северуса исчезли, он достал из штанов член и провел им по расселине Гарри. Гарри подался навстречу, стремясь быть пронзенным. – Да, сделай это. Северус, да-а… Северус хмыкнул. Он подался вперед, вбиваясь в Гарри по самые яйца. – Мой шоколадный возлюбленный, – шептал он, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать Гарри губами столь же сладкими и шоколадными, как любой из тортов, какой они когда-либо ели вместе. Потом он подался назад и взялся липкими пальцами за бедра Гарри. Несколько быстрых мощных толчков, и Северус выдохнул: – Такой гладкий… Такой совершенный, горячий и тесный. Гарри подавался бедрами, отвечая толчкам Северуса, стараясь вобрать возлюбленного еще глубже, желая, чтобы толчки были еще более резкими и полными жажды. Каждый удар Северуса безошибочно поражал простату Гарри, в животе и паху стал зарождаться огонь подступающего оргазма. Гарри вслепую шарил на полу у бедер, пока его пальцы не нащупали мешок с глазурью. Он протиснул наконечник между своей ногой и телом Северуса и впрыснул щедрую порцию на свой член. Северус задохнулся, простонал «О, Мерлин» и задрожал. Это был первый раз, насколько Гарри мог припомнить, когда он не чувствовал струю спермы Северуса – шоколадное покрытие на стенках, очевидно, погасило это ощущение. Он пожалел на мгновение, что не смог кончить в то время, пока Северус был в нем, но все беспокойство было забыто, когда мужчина вышел из его отверстия и немедленно нырнул к его члену, чтобы заглотить всю длину сразу. Гарри выгнулся и застонал. Северус сосал и урчал. Гарри балансировал на грани. Яички напряглись почти болезненно, и вот уже его член пульсировал, выстреливая семя в рот Северуса. Они лежали вместе на коврике, в липкой путанице, пока Гарри не провалился в сон. Гарри проснулся некоторое время спустя, в одиночестве. Задница немного саднила, и он ощущал себя очень грязным, но не мог не улыбнуться, когда увидел послание, написанное на его животе маленькими аккуратными буковками из шоколадной глазури: Счастливой годовщины, любимый. Если готов к продолжению, приходи, я на кухне с тортом. У меня есть идея