Ходящий во тьме

      - А вы слышали легенду о Цзу Хэяне? – медленно проговорил старый кузнец-оружейник, подбрасывая полено в камин.       Никто не ответил. Лицо Асумы, мальчика лет шестнадцати, стало еще более сосредоточенным, молодая девушка-воин по имени Вета, не переставала смотреть на пламя в очаге, жадно облизывающее брошенное в него полено.       Старик выпрямился и оглянулся на гостей, внимательно осматривая каждого из них. За окном в лесу бушевала непогода. Ураганный ветер и безжалостно хлеставший дождь были нередким явлением в середине лета. Лишь в те моменты, когда молнии рассекали затянутое тучами ночное небо, можно было увидеть, как сильные порывы ветра прогибают кроны могучих деревьев. В доме царил полумрак – пламя в камине было не в состоянии полностью осветить небольшую комнатку, где сидели трое незнакомых между собой людей: двое путников, братьев по несчастью, направлявшихся в Город Драконов, центр всего Идеального мира, и кузнец, приютивший их в своем доме и укрывший от непогоды. В целом, атмосфера была подходящей для легенд и страшилок, и старик не хотел упускать возможность попугать гостей.       - Цзу… - робко повторил Асума.       - Цзу Хэянь, - подхватил хозяин. – Все знают, что Бездушных создал всемогущий Пань Гу. Он же и пытался их уничтожить. Среди самых первых его творений как раз был Цзу Хэянь. Это его одно из немногих имён, которое переводится как «Ходящий во тьме».       Вета убрала за ухо непослушный локон светлых волос, повязанных в хвост и перевела взгляд на старика, с хитрой улыбкой осматривавшего лица путников.       - Никогда о нем не слышала, - голос девушки был спокоен и тих, - хотя часто сражалась с Бездушными.       Паренёк молчал, но его тело и выражение лица всё ещё оставались в напряжении. «Испугался мальчик», - подумала воительница и села поудобнее. Её подобными рассказами напугать было сложно, считала она. Не зря наставник Города Мечей тренировал девушку с детства, чтобы та могла спокойно смотреть в лицо опасности.       - Легенда гласит, что Цзу Хэянь – один из самых могущественных тварей, равный по силе чуть ли не самому Пань Гу. Всё, что составляет это создание – хаос, безумие и голод. Дыхание его вселяет ужас в сердца любого. Тело твари не похоже ни на что, что может представить наш разум. Будучи одним из властителей Бездушных до Великого Потопа, после него он скрылся ото всех. И притаился, - кузнец хитро улыбнулся, глаза его сверкнули, - как раз неподалеку от Изумрудного леса.       Бревно в камине, обгоревшее по центру, раскололось, половинки его с треском повалились на золу, маленькие искорки брызнули из разлома, а пламя, получив больше живительного кислорода, на мгновение вспыхнуло чуть сильнее.       Асума вздрогнул, а Вета резко отвела взгляд от хозяина и оглядела дальнюю стену комнаты, на которую, наконец, упал свет. На многочисленных полках среди книг и металлических изделий стояли небольшие каменные плитки с замысловато вырезанным орнаментом на них, в центре которого обязательно находилось око – странное, не похожее на человеческое. Оно хищно смотрело с каждой таблички, притягивая к себе взгляд и выражая безумие и голод.       Теперь и девушке стало неспокойно на душе.       - Оно живет рядом? - тихо спросил парень-маг.       - Да, - с той же лукавой улыбкой продолжил старик. – Поговаривают, что во времена Потопа, Цзу Хэянь построил себе гробницу глубоко под землей, прямо в этом лесу. И по сей день это существо живет здесь и охотится на неосторожных путников, которые идут в Город Драконов через его земли. Оно может принять любой вид, но чаще это облик, в коем никак нельзя заподозрить зло.       - Например, женщина, - Вета не сводила взгляда со старика.       Девушка решила припугнуть своими словами мальчика. Этот спутник поневоле не понравился ей еще при встрече своей робостью, и подобное издевательство над ним доставляло воительнице удовольствие. Но больше Вете хотелось заглушить подобным образом ту тревогу, которая вкралась в её душу.       - Кто угодно, сударыня, - настойчиво ответил хозяин.       За спиной мужчины, где света от пламени почти не было, стали извиваться, будто в танце, плавные и гибкие тени.       - Цзу Хэянь может принять облик мужчины или женщины, - продолжил он, - ребенка или старца. Кого угодно. Лишь почувствовав сомнение или страх, оно заглядывает в вашу душу, видит все ваши мысли. Может соблазнить вашими желаниями или загнать в угол фобиями. Тварь видит все возможности поиздеваться над жертвой и выбирает самую извращенную, чтобы перед самой смертью потрясти ее до глубины души. Дрожь пробежала по телу гостьи, но успокоило её то, что Асума боится еще сильнее. Мальчик сжал дрожащие ладони в кулаки, не переставая смотреть на танцующее в камине пламя. Испуганное лицо паренька было будто каменным, глаза становились всё больше от страха, а губы были туго сжаты.       - А Вы его видели когда-нибудь, - стараясь скрыть дрожь в голосе, спросил юноша, - Видели… этого Цзу Хэяня?       Старик вновь улыбнулся, левой рукой трогая свою небольшую бородку. Тени за его спиной снова заплясали в своем безумном танце, теперь уже быстрее.       - Не видел, и не очень жажду встречи. Но, тем не менее, мне интересно взглянуть на его гробницу. По легенде, Цзу Хэянь боится лишь двух вещей – солнечного света и света полной луны. Даже в пасмурные дни, когда лучи солнца не проникают в его убежище благодаря лесу, тварь не может покинуть своего логова. В полнолуние же, свет луны со всей силой отражается от башни Могильника героя, проникает сюда, в чащу, и так же не даёт бодрствовать Цзу Хэяню. И вот, каждое полнолуние, когда магические ауры достигают пика своей силы, я хожу в самую глубь леса на поиски гробницы, чтобы самому её увидеть.       Мужчина сделал паузу, ожидая вопроса, но, не дождавшись, продолжил:       - Пока мне удалось найти лишь обломки от стен его логова, - мужчина повернул голову к покрытым мраком плиткам неправильной формы с изображенным оком на каждой из них.       Вета смотрела на осколки плит, а око по-прежнему сверлило её своим взглядом. Оно не могло и не являлось живым, но то, как оно было изображено, заставляло сердце биться быстрее, а дыхание сбиться. А танец теней на стене всё продолжался – огонь чертовски ловко играл с воображением девушки.       - Вор, - раздался тихий голос Асумы.       Вдруг, одна тень будто вырвалась из стены, стала объемной, осязаемой. Она быстро обвила шею старого кузнеца и сдавила с такой силой и скоростью, что тот не заметил, как шея сломалась, подобно соломинке. Его голова упала на бок, пустые глаза продолжили взирать на собранные трофеи.       Вета обернулась к мальчику и увидела, что тот остался неподвижен, продолжая тревожно смотреть на огонь. Но ноги парня менялись, будто их кожа таяла и обильно растекалась чёрной мутной густой массой по полу дома. Пляшущие тени отделялись от стен, обретая объем и сохраняя безумство движений. Становились больше. Двигались все ближе.       Впервые могучую воительницу, грозу Бездушных, охватил первобытный ужас. Неуклюжая попытка встать привела к тому, что она упала со стула спиной на пол. Не открывая взгляда от Асумы, тело которого уже полностью начало растекаться в мерзостную муть, девушка быстро отползла на четвереньках к стене. Одна из бывших теней задела шкаф, от чего плитки на полках зашатались и стали падать на пол. Грохот бьющегося камня резко прервал тишину хаоса, творящегося у камина. Того безумия, которое некогда было мальчиком шестнадцати лет по имени Асума, а теперь растекающегося густым черным потоком по полу. Мутная лужа, что полностью покрыла пол у камина, стала подниматься, принимать объем, форму, поднимать на себе голову юноши и щупальца, что теперь в безумной пляске скребли потолок комнаты.       Вета была не в силах двинуться с места. Впившись ногтями в дрожащие, ватные от страха ноги, она наблюдала, как нечто подбиралось к ней. Из тела чудища вырастали новые щупальца, толстые и длинные, которые сильно били о пол, пытаясь зацепиться шипами и приблизить своего хозяина к девушке. Голова мальчика, от которой осталось только лицо на вершине продолговатого тела твари, повернулась к ней, их глаза встретились взглядом.       - Хотела поиздеваться надо мной? – все тем же голосом проговорил Асума. – Отыгрываешься за обиды детства на тех, кто ни в чем не виноват?       Глаза девушки отражали тот страх, который она испытывала. Она видела, как приблизившаяся бесформенная туша непрерывно меняет свою форму. Могучая воительница чувствовала, как горячая лужа собственного страха разрастается под ее задом. Очертания Бездушного становились все острее, пока перед самым лицом девушки не появилась пасть. Челюсти стали открываться, острые зубы размыкались, и в самой глубине черной бездны тела стало видно око – то самое, голодное, хищное, безумное.       Страх девушки достиг апогея. Рука машинально выхватила один из кастетов, которые висели на поясе, и резким движением прошлась лезвиями по глазам существа. Черная жижа плеснула на камин, потушив пламя. Тело Веты само поднялось, ноги сами побежали. Разум тонул в ужасе.       Очнулась девушка уже глубоко в чаще, прячась за широким деревом. Непогода давно прекратилась, теперь лишь белый туман и влага дождя напоминали о ней. Похолодало. В лесу воцарилась мертвая тишина. Девушка чувствовала, как всё её тело дрожит, но она из последних сил стояла на ногах, переминаясь с одной на другую. Вета понимала – если упадет, то больше не встанет, и не сможет спастись.       - Сестра? – юношеский голос разрушил тишину. - Где ты? Ну-ка, иди сюда.       «Нет».       - Где ты, тварь? – голос становился все настойчивее.       «Нет! Прошу, не надо!»       - Найду тебя – так отделаю, мало не покажется!       «Прошу, брат, не надо! Я ведь ни в чем не виновата!»       - А ну, выходи!       - Нет! – громкий плаксивый крик сам сорвался с губ Веты.       Толстый черный хлыст с треском пронесся над ее головой, рассекая ствол могучего дерева. Девушка побежала так быстро, как могла. Ветки кустарников хлестали лицо, руки, ноги. Но она не замедлялась. Черная тень становилась все ближе. Её хотели догнать, убить, сожрать. Но ей хотелось жить.       Неожиданно, земля ушла из под ног воительницы. Она кубарем покатилась на дно оврага. Острая боль пронзила ее ногу, но жажда жизни заставила вновь встать и на переломанной ноге идти так быстро, как только можно. Острая боль пронзала её, глаза жгли невыплаканные слёзы, ком встал в горле, не давая произнести ни звука.       Среди деревьев замерцал тусклый свет. Впереди был город, в который она когда-то направлялась. Девушка перешла на медленный бег. Спотыкаясь, она стремилась пересечь северные ворота города, которые казались ей так близко. Теперь девушку подгонял не ужас погони, а надежда спасения.       Свет становился всё ярче, деревья все реже, и, в конце концов, Вета выбралась на поляну.       В ста метрах над ней парил на широких крыльях один из воздушных стражей – сид. Крик отчаяния вырвался из груди девушки, и сид его услышал. Он незамедлительно спикировал к ней, подхватил ее под руки и потянул за собой в воздух. Крылатый спаситель в суете не заметил черную массу меж деревьев в лесу, не заметил, как к ним тянутся тени, как они обхватывают ноги девушки. Не заметил звука ломающихся костей и суставов той, которая уже поверила в спасение. Лишь услышал плачущий крик девушки, которую тащило за собой в лес Безумие. Услышал, когда стало слишком поздно.