Компромисс

Он возбудился. В животе пекло, словно от хорошей батареи. Унсуи подавал свои чертовы пасы, бегал туда-сюда, обливался потом... И возбуждал до блядских звездочек перед глазами! Он определенно влюбился в этого замкнутого представителя их школьной футбольной команды. Безумно хотелось залезть рукой в собственные штаны и успокоиться уже, наконец. Знатно вздрочнуть на глазах у половины класса, дюжины учителей и, обязательно, этого чертового Унсуи! Горячие мечты, заводящие больше и больше... Имеет право – ну не зря же он таскает с собой сменные боксеры! На плечо опустилась тяжелая (он знал это по собственному опыту) рука, жестко стискивая его длинными пальцами. Гребанная рука и гребанный Агон, сверлящий своими гребанными смешливыми глазами дыру в его стояке, прикрытом лишь тонкой тканью одежды. Ехидная ухмылка и елейный шепот, в красках описывающий «тяжелый и горячий, твердый» член в чьей-то «узкой и влажной» заднице. «Врешь»,- вырывается у собеседника. Младший Конго замолкает на секунду, а после сдергивает его с места и утягивает с трибун. К восторгу парня он совсем-совсем не соврал. Агон кроет его три раза подряд без малейшей передышки, а после расслаблено уходит из математического класса (в который и притащил), сладко потягиваясь и чуть сонно оглядываясь вокруг. Но однажды, у Конго дома, слишком уж увлеченные, они не догадываются закрыть дверь и вести себя хоть чуть-чуть тише: и как-то так получается, что в эту их – четвертую - встречу с Агоном, братья берут его в два члена. Они действуют слаженно, и он бы в жизни не подумал, что между ними есть какое-то напряжение, взращиваемое долгими годами. На самом деле он тогда вообще ни о чем не мог думать. Кроме, разве что, о втором заходе минут через пять-десять. И, пожалуй, что, коли братья умудряются делить меж собой поле (хоть и немного странно), то уж с ним-то они справятся без проблем. Как он и предполагал, Унсуи действует мягко, душа нежностью, заставляя биться в забытье от ласки. Агон ебет его горячо, глубоко и больно, но и безумно сладко - от осознания собственной беспомощности. Он мечется между ними, теряется - к кому прижаться сильнее? Дреды младшего чуть щекотят руку и цепкие пальцы судорожно тянут за них, дергают. Старший словно выбит из мрамора – так и хочется лизнуть точеные мышцы и ластиться, ластиться... Теперь он приходит на каждую тренировку и смотрит на близнецов с трибун. Агон появляется редко, а вот Унсуи никогда не пропускает ни минуты из отведенных им трёх часов. Дрочка плавно исчезает из жизни и это даже радует – намного приятней горячие твердые члены в заднице, нежели опостылевшая за четыре года рука, да сомнительного качества быстрый перепих где придется. И он приходит к тому, что это лучший вариант развития событий: некогда хмурый парень теперь улыбается чаще и веселее; дредастый становится немного спокойней. А у него теперь есть целых два представителя футбольной братии. Правда, когда-то ему говорили, что трахаться с двумя людьми одновременно – плохо... Ну что за брехня?!