Акулы не убивают нежно

      Знаете, как охотятся акулы, опасные одиночки глубин? Можно только представить, как они, распахивая широко пасть с острейшими зубами, захватывают трепыхающуюся добычу, через секунду ломая ей рёбра сильными челюстями. И мало кто из самых впечатлительных фантазёров может представить, как рассеивается в солёной воде океана кровавый след, а от несчастной жертвы не остаётся ни следа. Только воспоминания, но и они — лишь иногда.       Соске, полуобернувшись, оглядел ловко вылазящего на бортик бассейна Рина, задержался взглядом на каплях воды, поблёскивающих на пояснице. И когда только его акула смогла заманить его в свою ловушку? Причём совершенно не осознавая, но при этом так умело?       Соске давно уже ощущал себя бившимся в толще воды маленьким глупым зверьком, ведь каждый раз, стоило Рину обаятельно улыбнуться или же ненароком коснуться его, как дыхание перехватывало в один момент, да так сильно, что лёгкие прорезала боль. Любовь, сволочь и мелкая сучка, оказалась на самом деле опасным хищником, о котором уже сняли несколько культовых ужастиков. И вот он уже, гипнотизируя его пустым рыбьим взглядом, начал понемногу сжимать челюсти, протыкая напряжённые лёгкие.       А вот уже и рёбра ломаются — их осколки уже царапают изнывающее сердце, когда Рин, совершенно не понимая своей притягательности, крепко спит, спинав с себя одеяло на край кровати. У него задирается футболка, и Соске просто едва сдерживает вздох-стон, полный и боли, и удовольствия, когда в мыслях вспыхивает кроваво-красным желание прикоснуться к подтянутому животу Мацуоки, провести по нему сначала пальцами, а потом — сухими от волнения губами. Но нельзя. Абсолютно нельзя снова испортить их дружбу, ещё такую хрупкую, что кажется, она может рассыпаться пылью лишь от одного неосторожного вздоха.       Рин, сонно что-то пробормотав, переворачивается на другой бок, а Соске ощущает, как в этот самый момент акульи зубы безжалостно ломают последнее ребро.       Но он ведь строптивая добыча, упрямая, и сердце его под стать ему — всё ещё трепыхается обезумевшим птенцом в почти захлопнувшейся пасти, хоть и ладони, и ноги уже немеют, когда Рин, вцепившись в его мастерку, глотает слёзы, уткнувшись лбом ему в грудь. Но его чувства — все эти ужасные зубы безразличной акулы, которую почему-то называют любовью, всё больше сжимаются, и перед глазами начинают мелькать чёрные точки — знак его полного поражения. Полного осознания, что больше не выбраться из этой ловушки.       А Рин лишь улыбается тёплой улыбкой. Совсем не акульей.       Может, акулы и убивают жестоко, совсем не нежно, но вот прирученный хищник — вдруг всё же есть шанс выжить в его хватке? Пусть даже будет и больно дышать, и не будет сил сдвинуться с места под его взглядом... Вдруг всё же повезёт?