Supernova

Я учил его вышивать крестиком. Всю ночь (с) Наверное, было холодно, он не замечал. Горел костёр, рядом тихо посапывал вымотавшийся за день Ралернан, чему-то препротивно улыбаясь во сне. Интересно, какие сны снятся этому благородному рыцарю? Его утраченная жена, которую он так жаждал вернуть? Или что-то другое? Может, не так уж он и прост? Почему-то Л'эрт всегда был убеждён, что Арриера не сложнее табуретки со всем своим внутренним миром и многочисленными принципами. Однако он сильно изменился со времён освободительной войны... Что-то такое неуловимое появилось в лице эльфа. Будто бы он повзрослел, если такое слово вообще применительно к мужчине, которому около восьмидесяти лет. Ну или сколько там ему, кто этих эльфов разберёт. Очевидно, пережитые потрясения – упомянутая уже жена, превращённая в вампира, арест, тюрьма, побег из неё, и место главаря банды разбойников сделали этого... благородного более-менее терпимым. Какие у него странные волосы... Иначе как серебряными их назвать нельзя. Так и хочется протянуть руку, погладить, накрутить на палец мягкую прядь... - Какого чёрта? – он схватил вампира за руку, точнее, попытался, потому что по скорости реакции всё же уступал, и пальцы схватили только воздух. Но от испепеляющего, прямо-таки ненавидящего взгляда было никуда не деться. Надо же, сколько страсти! - Прости, серебрянка. Хотел было коварно придушить тебя в ночи и отрезать локон на память, чтоб потом носить в медальоне, да ты вот помешал моим планам. И не стыдно? - Ты придурок? – сей вопрос вызвал замешательство. Ну как можно быть таким предсказуемым? - Да ладно тебе, не кипятись. Ещё скажи, что было неприятно, – эльф тяжело вздохнул, видимо, смиряясь со своим положением, и сел, скрестив ноги. - И вообще, почему ты не спишь? Тебе же это тоже нужно. - Да вот не спится. Разве с таким горячим мужчиной уснёшь... – Ралернан, услышав эти слова, весь аж побагровел. Это уже было странно – за время их совместного путешествия он уже немного привык к спутнику и проклинал его всё реже, а тут вдруг так разозлился из-за практически невинной шутки. Совсем-совсем невинной. - Как... как ты можешь вообще шутить об этом? Ты... ты просто извращенец! Сейчас надо думать о спасении Керри, о том, как нам успеть, а ты, ты просто... - Монстр? Негодяй? Извращенец уже был? – услужливо предположил Л'эрт, с трудом борясь с желанием рассмеяться. Так вот оно что... Просто совесть и повышенная сознательность взыграли. Такое случалось каждые два-три дня. Они уже скоро станут похожи на мамашу с капризным сыном. - Именно! И я не понимаю твоего тона! Ты ведёшь себя мерзко, ты отвратителен, и я ещё узнаю, зачем тебе понадобилось идти со мной! - Серебрянка, я же говорил тебе. Сто раз говорил – чтобы помочь выручить Керри. Всё. Никаких тайных планов мирового господства, – вампир устало вздохнул. Порой его даже шутить не тянуло, когда он разговаривал с этим занудой. Хотелось просто тюкнуть его по голове, уложить под живописный кустик, быстренько всё самому сделать, а потом подобрать эльфа, чтобы под ногами не путался. А может, и не подбирать вовсе... - Что, думаешь, я не замечал, как ты смотришь на мою жену? Ты даже заколдовал её, чтобы она... согласилась быть с тобой! И не думай, что я позволю тебе сделать это снова! - Пожалуйста, уймись уже. Никто у тебя твою жену не отбирает. То есть отбирают там всякие, но я точно не претендую, понял меня? – Ралернан громко фыркнул, услышав это. Ну сейчас начнётся шоу... - Прекрати лгать! Да если бы не ты, я был бы её единственным мужчиной! – Л’эрт не сдержал ехидный смешок. А может, взять и рассказать ему всё? Не поверит, так хоть разозлится. Правда, Керри, мягко говоря, потом обидится, но это дело десятое. Благородство серебрянки выходило из берегов, сметая всё то разумное, что когда-либо водилось в его голове, и с этим надо было что-то срочно делать. Да, поступок не бог весть какой честно. Но как же это было приятно, боги великие, как приятно! - Единственным, говоришь? Какая трогательная уверенность в своей супруге, – вот оно... эти растерянные глаза... почти жалко издеваться над эдаким чудом! - О чём это ты? Керри... когда мы с ней... То есть это не твоё дело, но я в ней уверен! Она всегда любила только меня! - Ну конечно. И меня. И Варранта. И даже чуть было не родила ему золотоволосого бастарда, – он вовремя успел перехватить запястье эльфа, не позволяя ударить себя в скулу со всего размаху. - Как ты смеешь так нагло лгать, ты, чудовище! Не смей так говорить о ней! - Наверное, ты думаешь, что она была невинна, когда ты наконец соизволил посетить брачное ложе? А тебе не приходило в голову, что восстановить девственность с помощью магии – раз плюнуть! - Ложь! - Да нет, серебрянка, чистая правда. Я это к тому, что не так уж непогрешима твоя драгоценная малышка. Хочешь – спроси у неё. Она всегда краснеет, когда врёт, и теребит рукава. Ты сам знаешь. - Да как ты можешь так нагло врать! Как у тебя хватает совести? Впрочем, нет у тебя ни совести, ни чести! Ты монстр, чудовище, и тебе никогда не понять меня, потому что я хочу защитить свою жену, своих детей! Семью, которой у тебя никогда не было! – это было уже слишком. Вампир даже не смог отследить момент, когда тёмная ярость неудержимой волной захлестнула всё его сознания и лишила возможности размышлять и контролировать себя. Он просто набросился на эльфа, опрокидывая его на спину, и впился клыками ему в горло, жадно глотая кровь. Может быть, это длилось минуту, а может, и целую вечность... Отстранился он только потому, что до этого был сыт, и мог обойтись без убийства. Ну и ещё серебряный крестик Ралернана царапнул кожу. Эльф лежал на земле и смотрел на него, широко распахнув свои серые глаза. Он даже не шевелился, только смотрел и всё. Странно, вроде крови потерял не так много, двигаться может, может даже орать или попытаться ударить... Почему он этого не делает? Слишком удивлён? По идее, злиться должен... Л'эрт уже начал всерьёз беспокоиться, когда мужчина медленно сел, шаря руками по земле, будто слепой, а потом подался вперёд, и сжал пальцами его плечи, причём отнюдь не во враждебном жесте. Похоже, самое главное веселье начнётся именно сейчас. - Серебрянка, не глупи. Надо просто переждать. - Как можно переждать... когда у меня штаны сейчас лопнут? – тихо, с хриплым смешком отозвался он. Л'эрт невольно взглянул на его пах и с трудом сдержался, чтобы не присвистнуть. Штаны действительно сильно рисковали лопнуть под напором эдакой страсти. - Если... если очень постараться, то можно... Ты ведь никогда не был с мужчиной. Тебе противно будет со мной. - Идиот... - И монстр ещё... – несколько томительно долгих секунд они смотрели друг другу в глаза. Потрескивал костёр, никого не было рядом на много миль вокруг. Они одни. И они сошли с ума... Вампир не помнил, кто кого первым обнял. Первое яркое воспоминание об этой близости – как Ралернан крепко сжал его в своих объятиях, рискуя раздавить, и жадно поцеловал в губы, видимо, позабыв об острых клыках. Он даже не вздрогнул, когда порезался о них, только продолжил целовать с удвоенной страстью, а скоро и вовсе повалил на расстеленный на земле плащ, и умудрился раздеть, не прервав поцелуя. Стоило укусить его, даже если это и была подлость, о которой придётся жалеть всю оставшуюся жизнь. Да, демоны его забери, оно того действительно стоило! Ралернан оказался страстным и в то же время заботливым, он не пытался нарочно сделать больно в отместку за свою слабость, он целовал всё тело любовника, гладил его, иногда даже заглядывал в глаза и то и дело впивался в его губы. Вампир смутно помнил, что он, кажется, даже целовал его пальцы, двигаясь размашисто и ритмично. Всё было как в тумане, и временами казалось, что это действительно сон. Странный сон из тех, о которых стыдно рассказывать, но так сладко вспоминать. Когда Ралернан в полном изнеможении откинулся на спину, одной рукой обняв Л'эрта за плечи, уже начинало светать. Неужели всё это длилось целых несколько часов? Вампир повернул голову и ткнулся всё ещё чуть тёплыми губами в шею любовника, коснулся его щеки. - Серебрянка... - Мм? - Мне было хорошо с тобой. Очень. - И мне. Лаэрт, я... Ты... Ну то есть, как бы... - Что с тобой, дар речи потерял? Говори уже, – вампир шутливо прикусил заострённое ухо любовника, заставив того вздрогнуть. - Я не должен был говорить то, что сказал. До того, как мы... сделали это. Это было низко и недостойно. - Ерунда. Я тоже проявил себя не лучшим образом, – они ещё довольно долго просто лежали и лениво переговаривались, стараясь обходить острые для обоих темы. Всё это время Л'эрт старался понять, хочет ли он действительно вернуть Керри, или её поиски были лишь предлогом. Да нет, всё это ужасно глупо и банально. Похоже на дурно написанную комедию. И было бы смешно, если бы не было так грустно...