Драбло сборник

С момента битвы с Бьякураном и их возвращения из прошлого прошло уже полгода. И все вроде бы вернулось на круги своя, но в тоже время не совсем. Все же, то что они пережили, через что прошли все вместе оставило свой отпечаток и той легкой беззаботной жизни больше не было. Школа, уроки, дружеские посиделки, все вроде бы было по-прежнему, но и не совсем. Они стали серьезнее, внимательнее относиться другу к другу, дорожить каждым бесценным мгновением жизни без битв и интриг, но не забывая при этом набираться сил и опыта все вместе. Тсунаеши теперь вряд ли можно было назвать тем «никчемным Тсуной», каким он был до встречи с Реборном. Для одноклассников и всех тех, кто не знал о произошедшем он оставался таким же, но его взгляд стал более походить на того, кто однажды сможет стать лидером, повести за собой. Сейчас же Юный Вонгола прекрасно осознавал, что без своих друзей, их поддержки и помощи, он не смог бы добиться и половины того, что достиг. Они стали для него настоящей семьей, теми с кем он готов разделить все свои радости и печали. И все же по какой-то известной только ему причине, одного из них, он стал выделять намного больше, чем остальных… Тсуна вряд ли и сам конкретно помнил момент, когда он разлюбил звезду школы Сасагаву Киоко и она стала для него просто милой очаровательной девушкой, с которой приятно проводить время и которая нуждается в его защите, но не более. Однако это произошло, и первая любовь испарилась, словно ее и не было. Да и можно было это на самом деле назвать первой любовью? Почти всю свою жизнь он проходил под клеймом «никчемного Тсуны», не то чтобы его прям гоняли, но и друзей у нее него было. Так что такого удивительного, что он смотрел на Киоко, прекрасную девушку, умницу и красавицу, находящуюся постоянно в центре внимания и отчасти завидовал ей… Сейчас же завидовать было нечему, ведь он сам частенько попадал в омут всеобщего внимания, а восхищение вот куда-то сошло. «И все-таки…странно все это… Необычно. Видеть Киоко-тян, не краснеть и не запинаться, когда она заговаривает со мной…» - Тсуна сидел на уроке, изредка поглядывая на Сасагаву, но при этом ничего сверх обычной приязни не ощущая. Однако переведя глаза слегка в сторону и непроизвольно встретившись взглядом со своим Хранителем урагана, который именно в этот конкретный момент тоже повернулся, его сердце пропустило удар, и он быстро уткнулся взглядом в парту: «Да, что со мной не так, в самом деле?». Каким образом обожание с Киоко-тян переметнулось на Гокудеру, Савада бы не ответил. Вряд ли дело было в извечном «Джудайме» и всепоглощающей преданности, здесь было что-то большее, иное, то, что Тсуна и сам пока не в силах был объяснить. Однако почти каждый день Хаято был рядом со своим Боссом, всегда на его стороне и поддерживал его, по крайней мере так казалось. Но Тсуна не зря обладал гиперинтуицией, да и до Реборна с интуицией, у него всегда все было в порядке, так что кажущаяся фанатичной со стороны преданность Гокудеры, на самом деле таковой-то не была. Безусловно хранитель урагана был верен Юному Вонголе, но и от своих принципов не отступал. В моменты, когда он считал своего «любимого Джудайме» неправым, он никогда открыто не говорил об этом, как делал это Хибари, Рехей и даже Ямамото, он просто наводил Саваду на мысль, что тот сам начинал сомневаться в своей правоте и в итоге они приходили к компромиссу. Тсунаеши, разумеется, не был идиотом и видел эту изворотливость своего друга, но именно она его и привлекала, несмотря ни на что. Ведь при всем этом Гокудера никогда не настаивал, просто заставлял взглянуть на ситуацию, с другой стороны. Это казалось настолько привычным, что без этого он бы не был самим собой. Да и раньше Тсуна считал все это само собой разумеющимся, но вот после возвращения из будущего, тот для него стал намного больше чем просто другом и претендентом на звание «Правой руки». Но изменилось ли что-то для Хаято… Он, как и прежде, каждое утро встречал Вонголу у дома, они вместе шли в школу, он так же, как и раньше помогал ему с учебой и проводил большинство времени рядом с любимым «Джудайме», совершенно не подозревая о метаниях второго… - Савада, ты готов ответить? -А?... Ээ…. – он настолько погрузился в свои размышления, что пропустил большинство школьного урока и совершенно не понимал, что от него сейчас хотят. Глаза всех в классе обратились к нему, включая и его Правую руку: «Боги, как стыдно…». Заслуженную двойку он все же получил и должен был подготовиться к завтрашней пересдаче, иначе… что будет иначе он и думать боялся. Вариантов, кроме как просить о помощи, того же Гокудеру у него не было. А тот и не был против, лишь слегка удивленные глаза выдавали непонимание, что произошло, и почему любимый босс не ответил на такой, по сути, банальный вопрос. Так или иначе, после школы они вдвоем направились домой к подрывнику, здраво рассудив, что у Савады в извечном балагане до учебы они толком так и не дойдут. Гокудера же жил один. У него дома всегда стояла тихая атмосфера спокойствия, что немного не сочеталась, по мнению Тсуны, с его атрибутом. Тем не менее он всегда любил бывать в гостях у своего хранителя, тут он по-настоящему расслаблялся, отвлекаясь от постоянного шума, который окружал его дома и погружаясь в атмосферу умиротворения. Почему-то такое он чувствовал лишь у Хаято, но при этом ему всегда казалось, что своим присутствием он нарушает особое уединение друга. Здесь Гокудера прекращал мельтешить и прыгать вокруг «Джудайме», лишь показывал себя гостеприимным хозяином, подавая чая и говоря: «чувствовать себя как дома и не волноваться», но Тсуна никогда не мог… Мало того, что это был Хаято, его самый близкий друг и поддержка, так он еще врывался в его личное пространство, мир для него одного… То, что тот готов еще кого-то впустить к себе в душу, Тсунаеши пока просто не верилось. - Проходите, Джудайме… - Гокудера был как всегда приветлив и открыт к нему, но Савада зайдя в дом и разуваясь неосознанно прошептал. - Извини, за беспокойство! – брови Хаято слегка дернулись вверх, но сам он не подал и виду. - Я всегда рад Вам, Вы же знаете, - ответил он, проходя в комнату. Раскидав вещи и взяв себе по кружке чая с печеньками, они решили, не откладывая сесть за разбор полетов, чтоб на завтра не получилось той же истории. Объяснял Гокудера раз на раз, наивно предполагая, что делает это легко и доступно. Тсуна же в лучшем случае понимал половину из сказанного. И когда Хаято уже все это осточертело настолько, что при всем обожании к боссу он готов был шибануть его головой об стол, то решил испробовать другой подход. - Давай, попробуем так… - от раздражения он сам и не заметил, как со своего извечного «вы» перешел на «ты». Подрывник подсел поближе к Тсунаеши, непроизвольно касаясь его коленками и рисуя замысловатые решения в его тетради. Так стало понятней, но… но в таком положении Савада просто не мог сконцентрироваться на дурацкой учебе: «Слишком близко… чересчур лично…». У Гокудеры был аккуратный почти каллиграфический почерк, а его руки тонкие, изящные с прохладной кожей, особое очарование которым придавали кольца и браслеты, что хранитель носил почти не снимая. Находясь настолько близко к тому, от кого в последнее время у Юного Вонголы трепетало сердце, он не смог оставаться спокойным. То, чем они занимались до этого буквально вылетело из головы, как и окружающая их реальность… Остались только он и Хаято… и больше ничего… И в какой-то момент Тсунаеши потянулся вперед, легко, лишь кончиками пальцев касаясь щеки Гокудеры. Неосознанная реакция напугала в первую очередь его самого, что он тут же готов подскочить и убежать, однако Хаято поднимает глаза и смотрит на него удивленно и растерянно: - Д-джудайме? – выдохает он и Савада, который так и замер, все еще держа руку у лица хранителя, тут же заливается краской, пытаясь отскочить. - Гокудера-кун… я… - договорить он не успевает, поскольку чувствует уже явное прикосновение прохладных рук и легкие ненавязчивые поцелуи у самых пальцев. Хаято держит его еле-еле, слабо, давая возможность в любой момент отстраниться, но Тсунаеши это даже в голову не приходит. Он лишь смотрит на Гокудеру мягко, почти с надеждой, а тот скованно улыбается и осознавая, что Савада даже не думает отдаляться, тянет его к себе, приобнимая. Ощущение прохладной кожи, едва ощутимый запах сигарет и одеколона напрочь сносят голову и Тсуна не выдерживая, шепчет лишь одно-единственное слово: - Люблю…. Легкий вздрог не чудиться ему, когда Гокудера крепко-крепко обнимает, словно боясь отпустить и утыкается лицом в его плечо. - Т-тсуна… - тихо слышится ему и сейчас Тсунаеши уверен, как никогда, что это не обман слуха. Впервые Хранитель Урагана зовет его по имени и это говорит намного больше любых громких слов и пафосных речей. Этот ответ искренности, что идет от души…. Когда через некоторое время все же слегка отстранившись они встречаются глазами, то оба смущены, но во взгляде полное доверие и открытость, а на душе наступает легкость и уверенность в будущем, друг в друге. И сейчас Тсуна уверен, что Хаято готов открыть свою душу… но только ему… А большего и не надо… пока. Стоило ли так переживать, раз чувства взаимны?