kako. genzai. mirai.

Очередной рабочий день вымотал Юуки настолько, что он с трудом мог вспомнить свое собственное имя. Мозг, как говорят, кипел, причем парню казалось, что буквально, хотя он и понимал, что такое невозможно. Глаза немного пощипывало из-за продолжительного сидения у компьютера. Хотя его работа – настройка оборудования – не несла особой физической нагрузки, наоборот, требовала крайней сосредоточенности и усидчивости, утомляла она не меньше любой другой. Под конец рабочего дня юноша чувствовал себя выжатым лимоном, словно все это время он таскал на себе тяжести. Причем спина болела не меньше. А вместо мышц ног и рук – мышцы шеи. Но работу свою Юуки любил всем сердцем, считал ее крайне важной – что уж, основой работы завода – и относился к ней чрезвычайно серьезно, кропотливо выполняя поставленную перед ним задачу. Только вот сегодня парень так заработался, что не заметил, как разошлись домой все остальные. С его компьютером возникли некие проблемы, разобраться с которыми следовало как можно скорее, ведь это делало невозможным использование целого станка и значительно замедляло продуктивность работы. Да и сам Юуки не любил растягивать на несколько дней то, что можно успеть за один. Поэтому и пришлось ему сегодня просидеть допоздна, зато проделанной работой он был доволен. На авиастроительном заводе он работал не так давно, но уже успел зарекомендовать себя с лучшей стороны. Он был несомненно ценным молодым кадром и, ощущая эту востебованность, изо всех сил старался оправдать чужие ожидания. Да и полезность своей работы осознавал в полной мере, и не было для него ничего приятнее, чем смотреть на взлетающий самолет и понимать, что ты приложил свою руку для его сознания. Что ты, такой маленький и хрупкий человечек, занимаешься конструированием таких мощных гигантов, которые в будущем оказывают неоценимую помощь людям. Выключив оборудование, светловолосый парень почесал затылок, встал, задвинул кресло, после чего облегченно вздохнул и осторожно потянулся, чтобы не задеть ничего своими руками. Стесняться было некого, поэтому можно было и расслабленно зевнуть. Оставалось только переодеться и покинуть территорию до следующего понедельника. Впереди ждали выходные, которые Юуки планировал провести не вылезая из постели. Он старался следить за своим сном, чтобы не засыпать во время работы и не терять бдительности. Любая ошибка в их деле может привести к катастрофе, отнимающей жизни у многих людей. Но дорога домой отнимала всегда уйму времени, затем надо было чем-то поживиться, привести себя в порядок и только после этого идти спать. Утром вставать очень рано и проделывать те же действия. В итоге на сон оставалось не более семи часов, а парень любил поспать подольше, но только на выходных удавалось понежиться в постельке, никуда не спеша. Да и то не всегда, ведь очень часто приходилось навещать родню, живущую в другом городе, и уделять внимание немногочисленным друзьям, которые чудом еще не бросили вечно занятого товарища. Вздохнув, парень устало потер переносицу и отправился в раздевалку. Когда он потянулся к дверной ручке, дверь резко распахнулась, чуть ли не ударив Юуки по лбу, а затем на него налетел огромный мужчина. Парнишка чудом устоял на ногах. - Простите, пожалуйста. Очень спешу… - незнакомец виновато поклонился и, не дожидаясь ответа, поспешил убежать. Юноша лишь мягко улыбнулся, глядя на чужую отдаляющуюся спину. «Ему хоть есть к кому спешить», - грустно подумал юноша и шагнул в раздевалку. Свет там, как всегда, горел тускло. Единственная лампочка плохо освещала огромный гардероб, тесно заставленный металлическими шкафчиками. На предприятии работало более двадцати тысяч человек, поэтому в этом лесу шкафчиков поначалу было легко запутаться. Но Юуки быстро привык и научился ориентироваться даже в темноте. Безошибочно определив местонахождение своего шкафа, парень принялся неспешно переодеваться. Он бы и хотел делать это быстрее, но слишком устал и не хотел так глупо растрачивать остатки своей энергии, которая ему еще пригодится этим вечером. Наполовину расстегнув молнию темно-синего комбинезона, юноша начал аккуратно стягивать его с себя, оголяя острые, бледные плечи. Телосложением Юуки кардинально отличался от свои коллег: те были высокими, крепкими, мускулистыми, широкоплечими, способными заниматься тяжелой физической работой. Юуки же был низеньким, щупленьким, лицо его больше походило на детское или женское, как и поведение в определенных ситуациях, из-за чего над юношей нередко подшучивали. Но его это нисколько не смущало, он давно принял себя таким, какой он есть, и радовался своей уникальности и непохожести на остальных мужчин в его окружении. Но когда парень собрался вынуть руки из тяжелых рукавов рабочего комбинезона, который, как говорили в шутку коллеги, весил едва ли не больше самого Юуки, он ощутил то, чего ожидал в данный момент меньше всего. Чужое дыхание на оголенном участке шеи. И уже через мгновение чьи-то руки крепко обвили его талию и потянули назад, пока юноша не уткнулся спиной в чужой торс, а плеч его не коснулись чужие губы. - Кажется, мы остались одни, - прошептал у уха знакомый голос, и блондин расплылся в широкой улыбки, откидывая голову назад, на плечо держащего его человека. Хийю. Этот парень занимался электропроводкой. Работал на заводе не первый год и знал его, как свои пять пальцев. Юуки познакомился с ним в свой первый рабочий день, так как имел неосторожность потеряться по пути в раздевалку, и именно этот симпатичный темноволосый юноша, случайно встретившийся по пути, тогда помог ему добраться до нужного места. Но распрощаться так сразу у них не вышло. Хийю неожиданно предложил провести парня до остановки. Юуки и так распирала благодарность, и просить юношу еще о чем-то он не смел. Но парень настоял. А потом так сложилось, что Хийю каждый день провожал до остановки своего коллегу. Чуть позже они стали хорошими друзьями и начали проводить вместе свободное время, пока однажды младший парень не понял, что испытывает к другу несколько иные чувства, нежели следовало. Признаваться в этом он не собирался, так как был уверен, что его отвергнут. Хотя и хотелось большего, а порою это желание становилось просто невыносимым, Юуки был согласен даже на просто дружбу, ведь они довольно-таки много времени проводили вместе. Терять такого друга уж точно не хотелось. Но однажды по инициативе самого Хийю их прогулка закончилась поцелуем. А затем они каким-то образом оказались в одной постели. И вскоре это стало нормой. Только вот сколько бы влюбленный блондин ни признавался в чувствах своему любовнику, тот никогда не отвечал, снисходительно улыбаясь и воспринимая слова юноши как должное. Именно этот факт мешал Юуки назвать его «своим» и считать их отношения чем-то серьезным. И все же он был рад хотя бы тому, что имел возможность свободно прикасаться к своему предмету воздыхания, не вынуждая себя сдерживаться и тихо страдать в сторонке. - Ты меня напугал, - промурлыкал блондин и игриво дернул плечом, которое целовал Хийю. Тот хмыкнул и переместился на тонкую шею, жадно всасывая белоснежную кожу. В наказание за вредность Юуки получить яркие, режущие глаз следы, которые последующую неделю придется тщательно скрывать от чужих любопытных глаз за высокими, плотными воротниками. - Ты так трогательно вздрогнул, - прошептал Хийю блондину в шею, обжигая ее горячим дыханием. В гардеробе было довольно-таки прохладно, а парнишка уже достаточно долго стоял с оголенным плечами и грудью, однако замерзнуть ему не давали. Юуки кокетливо потерся спиной о чужой торс, выгибаясь подобно котенку, тогда руки брюнета сомкнулись на бегунке молнии его комбинезона, после чего потянули его вниз, до конца расстегивая одежду. Вечно холодные пальцы нырнули под плотную ткань, касаясь обнаженного живота, отчего блондин дернулся было в сторону, но сильные руки сдержали его. По коже побежали мурашки. - Ну вот опять, - довольный своей проделкой, еще шире улыбнулся Хийю, нарочно обхватывая горячее тело ледяными ладонями. Юуки дрожал и недовольно шипел, но больше не вырывался, взяв под контроль свое тело. - Мне холодно, - тихим, спокойным голосом произнес блондин, накрывая своими теплыми руками чужие, опустившиеся на тот момент к резинке его трусов. Он сжал грубоватые пальцы юноши, переплетая их со своими, следом за чем ощутил мягкий поцелуй в макушку. - А я тебе на что? – с притворным возмущением поинтересовался Хийю, подцепляя пальцем тугую резинку чужих боксеров и забираясь пальцами под ткань. От ледяных прикосновений к чувствительной коже, Юуки рвано вздохнул. Он по-прежнему держал руки брюнета, и когда тот бесцеремонно залез ему в штаны, позволил себе нагло взять под контроль действия любовника. Чужими ладонями он провел по низу собственного живота, пытаясь привыкнуть к температуре, после чего опустил их на свой твердеющий орган. Брюнет, до этого не оказывающий никакого сопротивления, с любопытством наблюдающий за действиями юноши и дающий ему свободно собой управлять, теперь же самостоятельно обхватил член Юуки и принялся наглаживать его мозолистым большим пальцем. Такие прикосновения нельзя было назвать нежными, но его партнер уже давно к ним привык и испытывал удовольствие от соприкосновения с этой грубоватой кожей. Он наверняка знал, в чьих руках находится, и любил эти руки по той же причине. - Какой же ты развратный, - потянул Хийю, когда младший парень попытался заставить его руки двигаться быстрее. Упираясь затылком в чужую грудь, Юуки смотрел на него из-под полуопущенных ресниц опьяненным взглядом, провоцируя тем самым богатую фантазию коллеги. - Это не я первым тебе в штаны полез, - захихикал блондин, неловко поцеловав любимого в шею, покуда смог дотянуться, не меняя положения головы. - Ты соблазнил меня, ничего не смог с собой поделать, - высвободив одну руку, брюнет подушечками пальцев провел вдоль живота юноши, наслаждаясь ощущениями от соприкосновения с гусиной кожей. Он обвел ключицы, любимые плечи, а затем резким движением по локоть стянул с парня комбинезон, тут же жадно впиваясь поцелуями в острые плечи и тонкие предплечья. Юуки не сдержался, чтобы не заурчать – уж до того приятно ему сейчас было. Это могло показаться нелогичным или даже абсурдным, но от каждого ледяного прикосновения снаружи внутри разливалось приятное тепло. И юноша мог заверить, что оно было такое же тягучее и приторно-сладкое, как горячая жидкая карамель, обволакивающая парня изнутри и заполняющая все сосуды. - Ты ждал меня, - меняя тему разговора, озвучил внезапно посетившую его голову мысль Юуки. – Я задержался. Думал, ты уйдешь, а ты ждал… «И пусть только попробует объяснить это желанием поскорее затащить меня в постель», - не столько со злостью, сколько с мимолетной досадой подумал блондин, замирая на месте и прекращая движение ниже пояса. Он свято верил в то, что однажды настанет тот самый роковой день, когда Хийю ответит на его чувства взаимностью, перестанет мучить парня неизвестностью и заставлять с тоской по ночам думать, что его просто используют. Хотя Юуки знал наверняка, что если последнее и окажется правдой, он не сможет возразить и отказаться от таких отношений, которые были ему слишком дороги даже в таком виде. Но ничего отвечать брюнет не стал. Высвободив свои руки, он цепко схватился за плечи юноши и развернул его лицом к себе. Его любовник сексуально прикусывал пухлую нижнюю губу и кокетливо взмахивал непривычно длинными ресницами, заставляя Хийю думать, что в его руках в этот момент находится самое очаровательное и самое невинное, но в то же время развратное существо на всей планете Земля. Тряхнув головой, чтобы развеять наваждение, старший парень тяжко вздохнул и, отодвинув медовые пряди, аккуратно разместив свои руки на шее блондина. А затем трудно было отследить, кто подался вперед первым, но уже через мгновение их губы слились в нежном, осторожном поцелуе, которые в их отношениях были редкостью и обычно опускались. Вечно ребята куда-то спешили, желая как можно скорее завладеть чужим телом, и думать не думая о прелюдии. Да, они виделись каждый день и не раз пересекались на заводе за одни лишь сутки, но это совершенно не облегчало их участи, лишь подливало масла в огонь. Что-то вроде «висит груша – нельзя скушать». Вроде бы и человек все время рядом, а прикоснуться к нему нельзя. Он все время перед глазами, все время напоминает о себе, двадцать четыре часа в сутки не покидает твои мысли, а ты на него можешь лишь только смотреть. По крайней мере, такие чувства испытывал Юуки и очень надеялся, что и Хийю они не чужды. Иногда, совсем редко такое бывало, он ловил на себе его задумчивый взгляд, после чего брюнет подмигивал и отворачивался. Конечно, ничто не исключало варианта, что он на самом деле просто-напросто размышляет о том, где и как завладеть хрупким тельцем в очередной раз. Но младший, женоподобный, а оттого и наивный парень отказывался верить, что человек, который ему нравится, на самом деле такой похабный извращенец. Ведь еще совсем недавно они были просто друзьями, и Хийю произвел впечатление вполне себе порядочного человека, с которым есть о чем побеседовать и на которого можно положиться. Да и именно брюнет в свое время проявил инициативу, положив начало их отношений в качестве более близких, чем просто друзья, друг другу людей. Не мог он сделать это ради забавы, не мог так пренебрежительно отнестись к их дружбе. И сейчас Хийю старался сдерживать себя, чтобы как можно дольше продлить этот сладкий поцелуй. И что он пытался сказать? То ли, что услышал Юуки? Тем ни менее, блондин улыбнулся с облегчением и, обняв любовника за шею, прижался к нему потеснее. Белая кожа соприкоснулась с не самой чистой одеждой – по какой-то причине Хийю за все время своего ожидания так и не удосужился переодеться. Зарывшись длинными, тоненькими пальчиками в жесткие пряди темных волос, он податливо разомкнул уста, впуская в полость своего рта чужой язык. Хватка рук брюнета ослабла – он расслабился и больше мог не сдерживаться и ни в чем себе не отказывать. Жарко целуясь, парни с каждой минутой заводились все сильнее, все сильнее разжигалась в них страсть, как из искры разгорается целый трескучий костер. Опасаясь в порыве ненароком свернуть тонкую шейку, Хийю вернул свои сильные руки на чужую талию, сжимая ее чуть ли не до синяков. Прервавшись на мгновение, Юуки окончательно стянул с рук сильно мешающие рукава комбинезона, после чего тот, беспорядочно болтаясь, повис на его бедрах. Полуобнаженный вид любовника еще больше возбудил старшего парня, и он, сорвавшись, толкнул парня к шкафчикам, прижимая его всем телом к ледяному металлу. Блондин и хмыкнуть не смог, ведь его и так уже сильно покрасневшие губы продолжали безостановочно зацеловывать, не давая сделать ни глотка свежего воздуха. Широкие ладони шарили по пояснице, сползая все ниже и ниже, и с силой сжимали ягодицы. Изначально Юуки был рад такому напору, но настойчивость Хийю нарастала с каждой секундой и вскоре начала причинять дискомфорт. Его до боли вдавливали затылком в дверцу одного из шкафчиков, после чего блондин простонал в поцелуй. Взяв себя в руки, брюнет нашел в себе силы отстраниться. - А если нас заметят? – пытаясь отдышаться, неуверенно спросил младший и, чтобы не терять времени даром, принялся аккуратно расстегивать чужую одежду. - Не заметят, все уже ушли. Это ты у нас тут трудолюбием отличаешься… - хитро улыбнулся Хийю, в свою очередь спуская с любовника штаны вместе с нижним бельем. Юуки покраснел. Не то чтобы он стеснялся своей наготы, просто заниматься тем, чем они планировали далее, в таком-то месте было точно неправильным и аморальным… Но ведь никто не узнает? Все действительно разошлись по домам. Да и камеры видеонаблюдения тут отсутствуют… - Не беспокойся, - ласково произнес Хийю, и Юуки, у которого что-то кольнуло в сердце, тут же забыл о своих переживаниях. Если этот парень настолько уверен, что все будет в порядке, значит, у него есть на то основания. Ему можно доверять. Брюнет нежно провел ладонью по внутренней стороне бедра младшего парня и позволил ему стянуть с себя штаны, что делать Юуки отчего-то очень любил и очень трепетно относился к такому простому действию. Чтобы выглядеть соблазнительно, он даже стал на колени перед коллегой. Он знал, что играет с огнем, ведь пока он находится в таком положении перед Хийю, тот может и не сдержаться, однако этот факт его лишь забавлял. Больше кокетства, больше игр, больше риска, больше адреналина, больше эмоций, больше воспоминаний, в конце концов. Главное, чтобы не было скучно и предсказуемо. Шаловливо поцеловав брюнета в бедро, младший поспешил отстраниться, встать на ноги и громко захохотал. - Ах ты негодник, - промурлыкал Хийю и шлепнул парня по ягодице. Тот заметно покраснел и в неожиданном порыве еще раз поцеловал старшего юношу. Пока Юуки беспечно наглаживал своим языком чужие мягкие губы, его любовник, особо не церемонясь, перехватил его за пояс и развернул к стоящей в метре от них деревянной скамье. Блондин посмотрел на нее в неверии и в очередной раз покрылся румянцем. «Неужели так? Так странно… а как же?..» - А как же смазка? Только не говори, что ты все время носишь ее с собой… или хранишь в рабочем шкафчике… – вслух он закончил свои размышления и, обернувшись, уставился на Хийю, который любовался открывшимся перед ним видом и откровенно наслаждался реакцией парня. - Нет. Ее нет, - ехидно прошептал брюнет и, подойдя вплотную, соприкоснувшись голыми телами, легко поцеловал парня в ушко, чтобы вновь усыпить его бдительность. Юуки понимал, что отступать уже поздно. Да и не хотелось ему. Поэтому, чтобы вернуть былой пыл, он требовательно наклонил голову, убрав с плеч длинные светлые пряди. Хийю уговаривать не пришлось. Он осторожно провел языком по оставленным ранее отметинам и без особого труда заделал рядом еще несколько, при этом медленно наглаживая бока и грудь парня. Своими опытными пальцами, изучившими это тело от и до, брюнет уверенно провел по выпирающим соскам, твердеющим от прикосновений и прохлады помещения. Юуки томно выдохнул, чувствуя, как заводится с новой силой. Подавшись ягодицами немного назад, он ощутил, как в него упирается нечто твердое, и пришел к выводу, что на Хийю эта ситуация возымела аналогичное действие. Зализав прилипшую к лицу челку, влажной ладошкой блондин коснулся ляжки стоящего позади парня и нежно погладил. Потная рука ни в какую не хотела свободно скользить, поэтому прикосновение вышло не самым приятным, но и этого хватило, чтобы взбудоражить и без того опьянелое сознание любовника, так старательно выцеловывающего затылок, плечи и покрасневшие уши и щеки младшего. Перехватив исхудалую ручку, Хийю притянул ее к себе. На причиненный юноше своим действием дискомфорт он не обратил внимания, как и проигнорировал болезненное сычание. Юуки был хрупким, как фарфоровая статуэтка, и крепкому парню не составило бы особого труда вывернуть ему руку, чего, к счастью, не произошло. Прервав свое занятие, брюнет поднес изящную ручонку ко рту и лизнул ее, проведя языком по кончику каждого пальца и спустившись к кисти, где под тонкой кожей отчетливо виднелись синеватые вены. Сам Юуки тем временем прикрыл глаза, облизывая пересохшие губы. Он все сильнее пытался вжаться спиной в коллегу, норовя повалить его на пол. И с его-то напором ему бы это, без сомнений, удалось, будь он телосложением покрепче. Своей кожей он чувствовал каждую выпуклость на теле брюнета, и развратно терся о чужую твердую грудь, получая от такой близости неимоверное удовольствие. Он даже позабыл, где находится, и желал лишь одного – поскорее приступить к самой интересной и приятной части. Хийю быстро выпустил руку парня и прислонил к его лицу свою. - Теперь ты. Ты знаешь, что делать, - выдохнул он ему на ухо, подталкивая вперед. Склонившись над ним, брюнет придавил юношу своим весом, заставляя его нагнуться и упереться руками в скамью. Юуки широко расставил руки и ноги, ради собственного же удобства и послушно обхватил припухшими алыми губами указательный и средний палец протянутой руки сразу по средние фаланги. Хийю едва ощутимо водил кончиками пальцев по спине, бедрам, низу живота парня, отчего тот слегка вздрагивал и сдавленно поскуливал, изводимый собственным возбуждением. Но при этом не выпускал изо рта чужую руку, отчаянно лаская чужие длинные пальчики своим мягким, скользким языком. - Готов? – спросил напоследок брюнет, хотя в ответе и не нуждался. Свободную руку он опустил на розоватые – еще не отошедшие от недавнего шлепка – ягодицы, провел по ложбинки, склоняясь и медленно целуя парня в поясницу. Юуки нехотя выпустил чужие пальцы, которые, несмотря на жесткость и легкий привкус горечи, он так сладко и старательно ласкал. Тонкие нити слюны, спавшие на влажные губы, Хийю поспешил собрать на подушечки своих пальцев, проведя ними по подбородку и губам младшего, словно приводил в порядок ребенка, запачкавшегося кашей. А блондин, еще раз тряхнув головой, чтобы волосы перестали лезть в глаза, покрепче ухватился за край скамьи и, сглотнув, утвердительно хмыкнул. Оставив последний поцелуй на нежных, как у младенца, ягодицах, парень скользнул влажными пальцами меж ними и, не намереваясь долго тянуть, ловко проник пальцами в податливое тело. Юуки свесил голову, плотно зажмурив глаза, и мужественно не издал ни единого звука. Ему обычно быстро удавалось взять себя в руки и расслабиться, и этот раз тоже не стал исключением. Хийю растягивал его уверенно, давно заученными движениями, к которым блондин уже успел привыкнуть, изучить и выбрать самый приятный для себя момент. Даже несмотря на обстановку, парни чувствовали себя уютно и не утруждали себя лишними домыслами, которые могли бы помешать привычному ходу вещей. Затягивать растяжку парни не любили, поэтому вскоре пальцы брюнета уже покинули тело партнера, и место их занял сочащийся смазкой член. Нельзя было сказать, что Хийю входил медленно, но делал он это очень осторожно, как и всегда. Необычная обстановка на самом деле никак не повлияла на его поведение, хотя Юуки тоже по этому поводу особо не переживал. Он настолько сосредоточился на своих ощущениях, что окружающего мира в тот момент вовсе не замечал. Его взгляд был устремлен на собственные пальцы, побелевшие от усилий, с которыми он сжимал деревянную доску – на данный момент реальный мир для него ограничивался лишь этими двумя вещами. Он почти полностью отдался чувствам, переполняющим его во время этой близости: счастье, от которого хотелось орать, желание полностью обладать своим любовником, всегда быть рядом с ним, так же близко, как и сейчас, когда они буквально слились воедино. Сильные руки Хийю, как и обычно, сжимали сильнее стальных оков, отчего под ребрами блондина уже красовались несколько пожелтевших синяков, оставленных еще, наверное, с прошлого раза. А прошлый раз у них не меньше чем неделю назад, так как после работы. Может быть, именно поэтому старший коллега не поленился подождать младшего – чтобы взять его прямо в раздевалке и несдержанно, пусть и в приделах разумного, вбиваться в так красиво выгибающееся юное тело. И правда, Юуки прогибался в спине, словно кот, само того не замечая. Хийю так и хотелось расцеловать каждый его позвонок, разбавляя белоснежную кожу не только желтыми, но и красными отметинами. Он знал, что его любовник не обижается на это и ценит каждый синяк, каждый кровоподтек, как свидетельство их отношений, как свидетельство его принадлежности Хийю. И пусть брюнет еще не признался в своих чувствах, сам Юуки уже давно отдал ему свое сердце. Блондин позволил себе тихо постанывать, когда партнер, набрав темп, начал засаживать особенно сильно. Может, он счел, что этого все равно никто не услышит, даже если кто-то и остался на заводе. А может, и вовсе забыл об осторожности и в порыве эмоций утратил контроль над собой. Дышал он через раз, едва успевая захватывать влажными, искусанными губками воздух. Хийю тоже тяжело дышал, но его дыхание заглушало непривычно громкое биение двух сердец и рваные стоны, звонко разносящиеся эхом по пустому помещению. Хватка брюнета крепчала с каждой секундой, что свидетельствовало о том, что концовка близко. Да и сам Юуки уже едва сдерживался, чтобы не кончить первым. Все-таки неделя воздержания сделала свое дело. Парнишка вообще удивлялся, как не излился от одних только поцелуев, оставленных на лопатках, и любимых пальцев во рту, что со стороны наверняка выглядело крайне развратно. Кончить одновременно, конечно, не удалось. Хийю сделал это раньше, излив свое семя прямо в разогретое, изнеможенное тельце и едва успел подать любовнику комбинезон – первую попавшуюся под руку вещь, которая не позволила юноше запачкать пол или скамейку. Только вот одежду теперь придется стирать… еще одна лишняя забота Юуки на выходные, не дающая воплотить в жизнь планы, согласно которым юноша не должен был все выходные вылезать из постели. Пытаясь восстановить сбившееся дыхание, парни уселись прямо на пол, облокотившись на холодные металлические дверцы шкафчиков. Хийю свободно раскинулся и с сожалением подумал о том, что неплохо было бы сейчас закурить, как он обычно делал это, когда они с Юуки спали у кого-то дома. Младший же блондин трогательно склонил голову набок, отчаянно пытаясь отодрать ото лба прилипшую челку, которая ему уже порядком поднадоела, так как вечно мешала. Он был меньше любовника, аккуратнее, бледнее, костлявее. Когда он потел, он вовсе не выглядел сексуально, про таких говорят, что они скорее похожи на мокрую курицу. А ссутулившись и прижав к себе острые коленки, обхватывая руками тонкие, лишенные волос, ножки, он и вовсе терял в глазах Хийю облик мужчины. Он был миленьким, красивеньким, забавным, с круглыми, невинно покрасневшими щечками и полными губками… таким, каких хочется все время тискать. Вот и брюнет, глядя сейчас на задумавшегося о чем-то паренька, не сдержался и прижал его к себе. Тот робко посмотрел на него глазками-пуговками и, кажется, даже немного смутился, словно и не под этим человеком выгибался и стонал всего несколько минут назад. А старший юноша тепло улыбнулся и потрепал его по влажным волосам. - Юуки, я долго над этим думал и решил… в общем, ты должен знать… - как-то неуверенно начал брюнет, прижимая светловолосую голову к своей груди. Он явно импровизировал… или, быть может, заранее придумал речь, а теперь растерялся и не мог собрать слова в кучу, как оно часто бывает. Только Юуки в этом слабо верилось. Он впервые видел любимого таким растерянным и неуверенным. – Я тоже тебя… И все-таки слова, которые он собирался произнести, так и остались не озвучены, и о продолжении фразы можно было только догадываться. Но парням было вовсе не до этого, когда дверь в гардероб внезапно открылась, и пара чужих глаз устремилась на голых парней, сидящих в обнимку на полу и сжимающих в руках форму, перепачканную чем-то белым и не очень приятным на вид. «А я любил эту работу…» - грустно вздохнул Юуки, понимая, что в понедельник на этот завод он уже вряд ли вернется… Внезапно Юуки подорвался с места и лишь потом открыл глаза. Сердце билось в бешеном ритме, и тревога разъедала изнутри. Однако осмотревшись вокруг, парень понял, что все эти неприятности ему просто приснились. Вокруг стояли музыкальные инструменты, а сам он лежал на широком синем диване. Видимо, настолько вымотался, что после репетиции прямо там и вырубился. С облегчением, но в то же время с необъяснимой грустью он осознал, что распрощался со своим любимым заводом уже довольно-таки давно, сделав выбор в пользу музыки. А то, что ему приснилось, - глупости. Просто прошлое неумело напомнило о себе, смешавшись с настоящим. Присев на диване, парень расслабленно потер глаза, совершенно забывая о макияже, так как все еще не мог отойти от сна, в котором и в помине не было подведенных глаз и ярко накрашенных губ. Его верный телефон лежал на подлокотнике дивана, норовя вот-вот свалиться на пол. Юуки тут же сжал его пальцами, мысленно отмечая, что успел отвыкнуть и от своих длинных, накрашенных ногтей. Часы на телефоне показывали восемь вечера, что говорило о том, что проспал парень добрых три часа. Странно, что все его просто так взяли и оставили там одного… Вздохнув, юноша похлопал себя по коленкам, спрятанным под обтягивающей тканью джинсов, и собирался уже было встать и, забрав свои вещи, покинуть место, мечтательно размышляя о том, как бы провести грядущие выходные, однако не смог и пошевелиться. На пороге двери, подперев рукой косяк, стоял Хийю, вертя в пальцах зажигалку и хитрым лисьим взглядом поглядывая на сонного вокалиста. - Кажется, мы остались одни, - тихо произнес он, а Юуки не поверил своим ушам и глазам. Только вот сколько бы он ни моргал и ни щипал себя, одногруппник никуда не девался. Даже наоборот – пошел в наступление, планируя разделить диван с растерявшимся пареньком. - Нет уж, поехали домой, - потребовал вокалист, еще раз тряхнув головой, чтобы убедиться, что это все происходит на самом деле и не является очередным глупым сном. И челка вновь спала на глаза, перекрывая обзор. Только на этот раз она уже была розовая. «Интересно, а что он хотел сказать?..»