Hey, Matthew, I remember your name

If you wanna go I wanna go with you and if you wanna die I wanna die with you… Знакомые каждому рифы легендарной песни Queen «The Show Must Go On» пронзили тишину квартиры. Доминик потянулся к телефону. В динамике раздался бодрый голос Криса. - Здорова, друг. - Привет, - лениво отозвался Дом, пялясь в потолок невидящим взглядом. - Все киснешь? – неосторожно ляпнул Волстенхолм, а затем, поняв свою ошибку, затараторил извиняющимся тоном. – Я имел в виду… Столько времени прошло, а ты все еще не оправился… Давно ты был у Мэтта? – поспешил переменить тему Крис. - Давно, - безразлично сказал Доминик, пожав плечами и вновь уставившись в видимую ему одному точку на стене. Доминику было плохо, как читатель уже мог догадаться. За эти полгода он сильно похудел и осунулся, под глазами залегли глубокие тени. Причиной страданий бывшего драммера было одно весьма шокирующее его, да и вообще всех событие, о котором будет рассказано далее. Да, именно бывшего драммера. Ведь «Muse» распались. … -Доо-омка! Я так соскучился! Хочу скорее увидеть тебя. Перезвонишь, ладно? – такое сообщение оставил Мэттью Беллами на автоответчике Доминика. Ховард не сомневался ни минуты, что во время записи этого сообщения его друг сиял как начищенный пятак. -Мэтт, - промурлыкал Доминик в трубку, перезвонив синеглазому гению. -Привет, милый, - счастливый голос фронтмена делал счастливым и Доминика. -Я тоже очень-очень соскучился, - всё мурлыкал Ховард, крутя в руках пачку сигарет. - Я приеду к тебе, ладно? - Когда? – драммер достал одну сигарету из пачки, зашуршав целлофаном. - Да прямо сейчас. Доминик кивнул и повесил трубку. Только закурив, он понял, что Мэттью не видел его кивка. «Чертов идиот! Ну, ничего, Мэттью-то уж не дурак, догадается»… …- И что тебе мешает сходить к нему? – с напором сказал Кристофер. - Я схожу, ладно, - тихо сказал Дом; не дождавшись ответа, положил трубку и впервые за несколько дней поднялся с кровати. Простояв около шкафа минут десять, выбор Доминика пал на красные узкие джинсы и черную футболку с принтом. Надев солнцезащитные очки, Ховард вышел на улицу. Всё было как в тумане. Кажется, сейчас он садился в такси и говорил адрес. Но вот уже картинка переменилась. Перед ним стоял Мэттью в своем невероятном красном костюме с HAARP’а. Стоял и смотрел в глаза, а Доминик не мог отвести взгляд, как бы ни было ему жутко. Как же Дом давно не видел глубокую синеву глаз Мэтта, как он истосковался по этим знакомым чертам лица… Мэттью протянул руку, не решаясь коснуться Доминика. В васильковых глазах стоял немой вопрос. И тут, подавшись порыву, Мэтт кинулся к Ховарду… - Сэр, мы приехали. Доминик рывком вернулся в реальность. - Я… я спал? – Кажется, Дом сам удивился. – Впрочем, не важно. – Рассчитавшись с таксистом, он вышел из машины на залитую солнцем улицу. … «Прошло два часа, а от Мэттью ни слуху, ни духу». Конечно, Доминик начал волноваться. Раз десять позвонил Беллзу, а ответа не было. Пытаясь побороться с нарастающим животным страхом и беспокойством за Беллами, Дом решил прогуляться по вечернему Лондону. Это всегда помогало ему против стресса. А Мэтт обязан позвонить. Поэтому можно спокойно покинуть уже такую надоевшую квартиру. Только выйдя на улицу, взгляд Доминика неосознанно нашел приближающуюся фигуру человека на велосипеде. «Мэттью! Ну, наконец-то!»… … Пройдя вниз по улице, Доминик нерешительно остановился перед массивными воротами… …Человек на велосипеде гнал по направлению к дому Ховарда на полной скорости. Доминик радостно смотрел, как Мэттью яростно крутит педали, как он счастливо машет ему рукой… Из-за угла вынырнул огромный джип. Визг тормозов, звук тупого удара, скрежет металла… Доминик впал в ступор. Еще не до конца понимая , что произошло, он сделал несколько шагов вперед. Из машины выскочила миниатюрная брюнетка и схватилась за голову. Ноги стали ватными, из глаз обильными ручьями полились слезы. Доминик кричал, что бы вызвали «скорую», не слыша собственного голоса. Время, будто издеваясь, текло то слишком медленно, то очень быстро, будто нажали кнопку перемотки. Доминик, спотыкаясь, ничего не видя из-за пелены слез, добежал до места аварии… …Решившись, Доминик толкнул тяжелую дверь. Та с недовольным скрипом отворилась, будто не желая впускать Ховарда. А внутри ничего не изменилось за полгода. Опавшие листья приятно шуршали при ходьбе. Звенящую тишину иногда нарушали голоса перекликающихся птиц и тихие взмахи крыльев. Раньше Доминик часто бывал тут. Поэтому сразу приметил пару свежих могил около входа… …Кровь струилась, заливая бледное лицо Мэттью и создавая жуткий контраст. Черные волосы слиплись, рука была неестественно вывернута, из уголка губ стекала струйка крови. Доминик взял руку Беллза, пытаясь нащупать пульс. «Нет. Нет! Не надо! Мэтт, пожалуйста! Мэттью!» - шептал Доминик, забыв о слезах, текущих по его щекам. Кровь мешалась со слезами, щека и волосы Доминика окрасились в алый. Дом задыхался. Вроде не так давно веселый и живой Мэттью звонил ему и говорил, как скучает. Мгновения, проведенные вместе, всплывали перед глазами. И эти мгновения сейчас казались вечностью… … Доминик сел на покосившуюся скамеечку и достал пачку сигарет. Закурив, Дом осмотрел могилу друга. И слезы снова потекли по щекам, когда взгляд зацепил выгравированный на мраморе портрет Мэттью. Дом опустился на колени. Шишка неприятно впилась в колено, но Доминику было все равно. Доминик, выронив сигарету, обнял каменное надгробие, шепча одну единственную фразу: «Я помню. С днем рождения, Мэтт». … Брюнетку засудили,Muse распались без фронтмена, а вещи, в том числе и мобильный Мэттью, отдали Доминику. Мэтта хоронили в его любимых черных брюках и белой футболке. Доминик настоял на том, чтобы рядом с ним положили его обожаемую гитару и пояс со слониками, приносящий удачу... … Немного отстранившись, Доминик сел рядом, прислонившись спиной к надгробию, и снова закурил. Что-то рассказывал Мэтту, плакал, кричал, курил… И не заметил, как ночь опустилась на кладбище. Потянувшись к пачке сигарет за новой порцией никотина, он увидел, что она пустая. Откинув ее за ненадобностью, Ховард закрыл глаза. И снова увидел Мэтта. Растрепанного, милого, родного Мэттью… - Почему ты преследуешь меня? – недоуменно спросил Доминик. – Ты делаешь мне больно. - Извини, - просто ответил Мэтт и подошел вплотную. – Ты ищешь меня. И не можешь найти. А я найду тебя везде. Доминик прикоснулся к руке Мэтта. Она оказалась теплой и такой живой… Осмелившись, потянулся к губам, нежно поцеловал, прикрыв глаза. Отстранившись, он увидел улыбку на губах Мэттью. - Вот видишь, - изрек он. Доминик обвил руками шею Мэтта, вновь поцеловав. Из глаз опять потекли слезы. Мэттью, улыбаясь, вытер большим пальцем слезу со щеки Дома. - Иди ко мне, - Мэтт все еще улыбался своей обворожительной и такой до боли знакомой улыбкой. - Я и так с тобой, - Доминик вытер мокрые щеки тыльной стороной руки. - Нет еще… Громко каркнула ворона, и Доминик широко распахнул глаза. Спина затекла, руки замерзли, щеки мокрые от слез, а губы все еще чувствовали поцелуи Мэтта. Дрожа всем телом, Доминик направился к выходу из этого жуткого места. Шагая по пустынной улице, Доминик вспомнил одну сильно взволновавшую его вещь… Одним пасмурным вечером Доминик решил перечитать его смс-переписку с Мэттью. И увидел в папке «Исходящие» одну, которая так и не дошла. «Дом, я немного опоздаю, извини, пожалуйста. Я тебя люблю. ххх». Помнится, тогда Доминику было еще хуже, чем сейчас с этими запутанными снами с Мэттью Беллами в главной роли. Доминик не помнил, как добрался до дома, не помнил, как вошел в пустынную квартиру, как рухнул на кровать. Ему хотелось снова увидеть Мэтта, как бы больно ему ни было видеть Беллза только во снах. Доминик вспомнил, как его пальцы умело скользили по грифу гитары, по клавишам фортепиано, как он по вечерам сидел с гитарой в кресле и наигрывал какие-то одному ему известные мелодии… - Мэтт! – отчаянно закричал Доминик. – Мэттью, за что? Почему? Ты не видишь как мне плохо? Я хочу забыть тебя, слышишь, сукин ты сын? Слышишь?.. Я люблю тебя, а хочу забыть и не вспоминать никогда! Почему ты мне снишься? Оставь меня в покое! Пожалуйста! Пожалуйста... – Доминик рухнул на подушку и затрясся в громких рыданиях. – Ты мне жить не даешь, понимаешь? – всё кричал он, но подушка предательски заглушала его голос. Доминик сам не заметил, как успокоился и забылся сном. И снова Мэттью. Сидит и смотрит на Доминика. - Уйди! Уйди, пожалуйста! Я не хочу тебя видеть! - Хочешь. Не противься. Нам надлежит быть вместе, - рассудительно заметил Мэтт. Картинка изменилась. В полуосвещенном зале за фортепиано сидел Мэттью. Пальцы быстро скользили по клавиатуре. Зал наполнила чудесная мелодия. - Эй, помнишь? Я сочинил для тебя, - повернул голову Мэтт, продолжая играть. А затем что-то тихо запел, качая головой в такт… И Доминик внезапно понял, что имел в виду Мэтт, говоря «Иди ко мне». Да, это то, что нужно. Мэттью остается гением, даже находясь в земле. Пробудившись, Доминик резко поднялся с кровати и не чувствуя сонливости и направился на кухню. В голове крутилась фортепианная партия «Ruled by Secrecy» и он снова вспомнил бледные длинные пальцы, умело играющие эти аккорды… Придя на кухню, Дом схватил нож и без прелюдий провел по руке, не задевая вены, и упал на колени. Кровь часто закапала на белоснежный кафель. «А я и забыл, какова физическая боль», - прислонившись спиной к стене, пробурчал Доминик и хладнокровно провел ножом по запястью. Рука словно огнем объята. Но не было слез. Доминик делает, то, что надо, то, что правильно. «У меня никого не осталось. Я бы не выжил. Был бы не человеком, не жил бы полноценной жизнью. Теперь все верно. Сейчас я обрету покой. Буду с Мэттом. Мы будем вместе» - путано думал Доминик. Еле перехватив нож, истекающей кровью правой рукой, он резким движением провел им по венам левой руки. Выронив нож, Дом прикрыл глаза. «Сейчас, Мэтт. Подожди немного. Я скоро». Дом сделал последний вдох, и сознание покинуло его.