Ужасы. Учимся нагнетать атмосферу у авторов "крипипасты"

Как и было заявлено в описании, тема статьи — приемы крипипасты, которые можно успешно использовать и в художественных произведениях. Или просто приемы, которые хорошо смотрятся в произведениях в жанре «ужасы» и «мистика» и делают вашу работу лучше. С примерами из тех самых интернет-страшилок для наглядности. Кому как удобнее. Ссылки на источники и примеры я укажу в примечаниях, чтобы не захламлять ими статью, а обозначать положение в тексте буду номерами (то есть: «цитата или пример» [номер ссылки, по которой источник цитаты или тот самый пример можно обнаружить]). Итак, для начала — совсем немного терминологии. «По сути, крипипаста — это распространяемая по Интернету "страшилка". Этимология этого слова происходит от английских слов creepy и copypaste. Это довольно популярный вид тредов, в которых аноны рассказывают друг другу страшные истории: случаи из собственной жизни, пересказы городских легенд, перепечатки из «Очевидного-Невероятного». Цель крипи-треда — дать читателю почувствовать будоражащий холодок на коже». [1] По сути, это продолжение давней традиции рассказывания страшных историй у костра в пионерских лагерях. Все эти гробики на колесиках, такси с черными шторками и иже с ними, но уже осовремененные и обросшие своими особенностями и законами жанра. Такие истории очень разнообразны по стилю и содержанию, но несколько черт присущи большинству. И главная из них — претензия на реалистичность. Заведомо предполагается, что история, которая анонимно рассказывается на форуме, действительно происходила с автором или кем-то из его знакомых. При этом художественность текстов ценится куда меньше той самой правдоподобности. Даже скорее напротив: прилизанный, стилистически причесанный текст среди прочих страшных историй вызовет явное недоверие по вполне понятным причинам. Поэтому в крипипасте часто мелькают нецензурные выражения, всевозможный сленг, явные просторечия, общая хаотичность повествования и просто всевозможные ошибки. Но раз они не несут в себе особой художественной ценности и явно уступают в этом даже среднему фикбуковскому уровню, к чему я вообще об этом заговорила? А дело вот в чем. Несмотря на все свои недостатки, эти истории в основной своей массе — действительно жуткие. Часто — куда страшнее многих художественных произведений этого жанра на том же Фикбуке, штампованных фильмов ужасов и т.п. И это при том, что авторы сбиваются, не слишком хорошо владеют языком, и описания не блещут эпитетами и метафорами… Так почему же? И, задавшись этим вопросом, я поняла интересную вещь. Интуитивно ли, или просто подражая предшественникам, авторы таких вот страшилок используют множество достаточно простых, но эффективных приемов по нагнетанию страха на читателя и созданию напряженной атмосферы. Что же это за приемы? О них мы поговорим подробнее. Но сначала остановимся немного на том, на что они в основном направлены. Итак, одна из главных составляющих любой истории ужасов — реалистичность (сразу оговорюсь, чтобы меня неправильно не поняли — добивается она ни в коем случае не теми самыми "ошибками, хаотичностью повествования и т.д.", художественный текст должен быть грамотным в любом случае). Многие скажут — постойте, какая реалистичность может быть в истории о призраках, демонах и монстрах? Ведь это все как раз таки находится за гранью реального. Но ведь именно в том, чтобы заставить читателя искренне поверить в происходящее, и заключается цель автора. Только так — через веру, через мысль о том, что «а ведь такое и вправду могло произойти», через героя, в которого «вживается» читатель, невольно ассоциируя его с собой, и можно действительно напугать. Иначе — вся атмосфера полетит в тартарары. Как бы красиво вы ни писали, выписывая особые искорки в глазах монстра или художественно повисшие на колючей проволоке капельки крови, если я не верю в это — страшно мне не будет. Вот не понимаю я, как герой может рассматривать глаза монстра в подробностях, пока от него убегает или шарахается по темному подвалу. И подсознательно уже отстраняюсь от работы, воспринимаю ее не ярко и живо, как нужно, чтобы получить необходимые эмоции, а просто как историю. Возможно, любопытную. Красиво написанную. Но не больше. Все это неплохо подойдет обычному мистическому рассказу, но уж никак — ужастику, где автор ставит своей целью вызвать яркий эмоциональный отклик читателя. Страх, отвращение, сочувствие или ненависть к герою, отчаяние… Хотя прежде всего, конечно, — страх. Собственно, во многом ради этого мы и читаем ужасы, верно? Надеюсь, я смогла убедить вас в том, что реалистичность в ужастике необходима (а если нет, то сделаю это к концу статьи). А именно она, как я уже упоминала, является важнейшим признаком крипипасты. Истории, которая могла бы произойти в реальности, — и мы никогда точно не узнаем, правду написал аноним или же все выдумал. А если правду — что это было на самом деле? Но какими же способами авторы этих страшных историй добиваются того, что такие мысли вообще приходят нам в голову? Вот об этих приемах я и попробую порассуждать. Ведь все они в разумных количествах и сочетаниях будут отлично смотреться и в художественных текстах. 1) Фактографичность. «В 1995 году в небольшом канадском городке Манитоба (Крайний Север, 1500 жителей) за четыре месяца шесть молодых людей окончили жизнь самоубийством, в основном повесились». [2] «Итак, на дворе восемьдесят четвертый год, Узбекистан, мелкий городишко в двухстах километрах от Ташкента. Ангрен. Долина смерти». [3] «В прошлом сентябре в четверг мне пришлось часам к 11 вечера поехать по работе на Ярославский вокзал передать одну посылку». [4] Страшные истории в интернете почти всегда начинаются именно так. С места действия и времени — хотя бы года, хотя зачастую, когда история касается рассказчика, счет идет с точностью до дня и часа. Для чего это делается? Для приближения к читателям. Эта история произошла не где-то там далеко-далеко. Она произошла в реальном месте, о котором многие слышали, в определенное время (возможно, не так давно). Такой прием сразу же приближает читателя к происходящему, оно воспринимается острее и ярче. Даже если он заведомо знает, что все это выдумка — все равно упоминание того самого места отложится у него в подсознании. Если касаться художественной литературы, можно вспомнить того же Стивена Кинга с его маленькими городками в штате Мэн. Не потому ли он обозначает штат, чтобы еще раз подчеркнуть, что действие происходит в Америке, под носом у читателя (во всяком случае, для его соотечественников). Показать, что страшное рядом? Попробуйте убрать из любой из этих историй точные факты, и эффект во многом пропадет — она попросту выбьется из жизни. Поэтому — не бойтесь использовать реальные места с их особенностями, время, какие-то мелкие точные детали. В нужных количествах это придаст работе весьма интересный колорит. И уже не так уж и важно, что на самом деле в канадском городке Манитоба ничего такого не происходило, верно? 2) Динамика. Все нижесказанное в основном касается повествования в настоящем времени, но и при прошедшем совсем забывать о динамике не стоит. Динамика в любой истории ужасов — это то, что не дает читателям заскучать. Описания — это хорошо, диалоги — тоже, но когда их становится слишком много, совершенно теряется ощущение движения, действия, постепенного нагнетания напряжения. В кадре всегда должно что-то происходить. Пусть описания не будут статичными — например, не обязательно описывать весь дом целиком, пусть герой осматривает его по мере прохождения развития сюжета, не надо тщательно расписывать кровавые следы на зеркале — пусть герой неожиданно выхватит их из темноты светом фонаря. Именно динамика дает читателю ощущение тревоги, надвигающейся беды. Для того же, чтобы ее добиться, необходимо для начала внимательно следить за фокалом. Чаще всего повествование в ужастиках ведется от первого лица — что вполне логично. А раз вы смотрите вокруг глазами героя, вы можете увидеть лишь то же, что и он. В стрессовой ситуации человек едва ли будет внимательно присматриваться к каждой мелочи — в глаза ему бросятся прежде всего самые яркие, важные детали. И именно на них должен идти акцент в тексте. Причем каждая — имеет значение, каждая нужна для чего-то. То же и с описаниями. Все ненужное, но «красивенькое» — безжалостно выбрасываем. Это не тот случай, когда можно оставлять описания «чтобы были». Описания внешности героя и его окружения тут, кстати, тоже не обязательны. Приведу небольшой пример из крипипасты про дом с девятью комнатами. «Вваливаясь из предыдущей комнаты, я сразу же обратил внимание на невероятно высокие деревья, которые возвышались над моей головой. Высоко. Потолки были тоже высокие… Из-за чего я подумал, что нахожусь в центре дома. Я не испугался тогда, просто очень удивился. Я встал, отряхнулся и стал оглядываться. Определённо, это была самая большая комната из всех... Я даже не видел двери, откуда пришёл. Множественные ветки и кусты, должно быть, скрыли от меня выход… До этого момента я был уверен, что по мере продвижения комнаты становились страшнее. Эта же была раем по сравнению с четвёртой. И я уверился: что бы тут ни было, четвёртая позади… Ох, как же я ошибался…» [5] Короткое, не слишком подробное описание. Но здесь есть все, что нужно, — общий вид комнаты набросан при помощи самых ярких, броских деталей, что сразу приметил герой, — деревья, высокие потолки, чуть позже — то, что, несмотря на все это, под ногами все еще был обычный деревянный паркет. Здесь же — эмоции героя, общее ощущение неправильности, нелогичности и — что еще важнее — надвигающееся ощущение беды. Через простое «ох, как же я ошибался». Теперь читатель будет точно знать, что все еще только впереди, и напряжение в повествовании не ослабевает. В качестве другого примера оставлю в ссылках архив с историями про Якутию [6]. Обратите внимание — там мало подробных описаний леса, описаний людей так и вовсе нет (хотя попадаются и весьма сносно написанные истории). Но от этого они не становятся менее жуткими. Потому что динамика у большинства соблюдена отлично, несмотря на повествование в прошедшем времени. Ничего лишнего, все по делу, все необходимо тексту. Сделаю оговорку - естественно, в объемной работе, где переплетаются разные направления, создание динамики не всегда возможно и нужно. Здесь же я подразумеваю преимущественно короткие и средние по размеру произведения, где доминирующим является именно жанр ужасов. Как раз таки в них динамика, как правило, жизненно необходима. Еще раз подчеркну — я не призываю совсем избавиться от описаний внешности, обстановки и т.д. Просто не стоит ими увлекаться и забывать о действии — здесь этот баланс крайне важен. 3) Недосказанность. Долго думала над названием пункта и все же не смогла подобрать то, что в точности отражало бы суть. Так что постараюсь объяснить. В сущности, эта часть тесно связана с предыдущей, но здесь я бы хотела поговорить об описании таинственной силы, что присутствует в истории. А она там, естественно, должна быть — мы ведь говорим об ужасах? Другое дело, что происхождение у нее может быть совсем не мистическое, а вполне реальное, но это не так уж и важно. Главное — это то, к чему вело все повествование. Каждая деталь, каждый шорох и след на окне десятого этажа — все вело ко встрече героя с этой самой неведомой силой. И вот тут мы и подступаем к смыслу приема, о котором я веду речь. Не нужно в подробностях описывать вашего призрака/злого духа/монстра из-под кровати. Читателю не принципиально знать, сколько именно у него было зубов и какого именно оттенка черного волосы. А уж герою — и подавно (а мы ведь помним о фокале?). Помните — больше всего пугает именно неизвестность. Что-то, скрывающееся в темноте, неведомое — и оттого кажущееся еще более опасным. Вспомните, как нагнетают обстановку в фильмах ужасов, — тревожная музыка, тихий шепот в конце темного коридора, мигающая лампочка… А затем все вдруг прекращается, словно ничего не было. И так — снова и снова, с каждым разом неведомая сила становится все явнее и все с большим упорством вмешивается в жизнь героев. Те же приемы хороши и для литературных историй. С одной оговоркой — тут у вас нет под рукой ни визуального, ни звукового сопровождения, — только текст, который должен компенсировать все это. Но как только напряжение становится невыносимым, наступает кульминация — встреча героя лицом к лицу с неведомой силой, что ворвалась в его жизнь. В общем-то, структура рассказа может быть и совсем другой — но такая встреча в любом случае будет. И уже тут советую внимательно следить за тем, чтобы не выбиться из темпа повествования и из фокала героя. А именно — в стрессовой ситуации, в ситуации шока, едва ли кто-то будет стоять и разглядывать надвигающееся на него нечто. Скорее всего, человек заорет и побежит почти сразу, как поймет, что что-то не так. А поймет он это по паре ярких черт, что сразу бросаются в глаза. Смертельная, в синеву, бледность стоящей перед ним красивой девушки, ярко-красные глаза странного ребенка, шея, повернутая на триста шестьдесят градусов… Этого достаточно. Описания нужны, чтобы произвести впечатление на читателя, но состоять должны из действительно стоящих деталей. "Вода" тут совершенно ни к чему. В подробностях описав неведомую силу, вы разрушите очарование неизвестности и, следовательно, ослабите напряжение там, где оно необходимо больше всего. Пара примеров: «Открыв глаза, я увидел в противоположном окне женщину, в упор на меня смотревшую стеклянными глазами, в белых одеждах, огромного роста и выражения каменного лица. Вылитая снежная королева из сказки Андерсена». [7] «Его голова также была замотана в тряпьё, из тряпок торчали тёмные руки, узкие, продолговатые, с неестественно длинными, в два-два с половиной раза длиннее обычных, пальцами». [8] Второй пример — по сути, описано только тряпье, в которое завернуто создание, и руки — как раз та самая яркая, неестественная деталь, что сразу показывает принадлежность существа не к нашему привычному миру. Так же, как и огромный рост женщины в первом примере. Людей ведь пугает все неизвестное, непривычное — это в нашей природе. «Он немного постоял рядом, прикурив, и вдруг уставился на меня — не знаю как, но он меня увидел. А я увидел, что глаз у него нет, только разодранные глазницы с запекшейся по краям кровью; но внутри глазниц что-то было, и это что-то жутко мерцало (от меня до этого мужчины было как минимум метров десять, но свечение было заметно и издалека)». [9] Обратите внимание на уточнение про расстояние от героя до жуткого человека в последнем примере: тут можно вспомнить, что мы говорили о фактографичности и важности деталей — и эта деталь здесь совсем не лишняя. Что еще хочется сказать об описаниях — так это то, что они должны быть яркими. Запоминающимися. Подумайте — чем ваше жуткое создание отличается от множества прочих, созданных человеческим воображением (или все же существующих?). В этом плане крипипаста куда разнообразнее тех же фильмов ужасов, что частенько используют давно заштампованные образы монстров. Как та же бледная девочка а-ля Садако из «Звонка». Оставим их японским фильмам ужасов, туда они отлично вписываются (хотя справедливости ради нужно сказать, что японский кинематограф в плане ужасов куда более разнообразен, а уж фольклор… вот уж там есть где развернуться!). Придумайте что-то свое, чтобы оно запало читателю в память и поразило воображение. Или обратитесь к какой-нибудь экзотичной мифологии и позаимствуйте пару идей оттуда — благо за свое существование человечество чего только не придумало… Да те же описания демонов почитать — вот уж где раздолье! И почему при всем этом демонов вечно делают красавчиками, чей удел — соблазнять очередного паренька/девушку из нашего мира? Суккубы — это здорово, но почему бы не попробовать что-то еще? Например, Валефор «появляется в виде льва с головой осла». А Маркиза Аамона «Гоетия» [10] описывает как «волка с хвостом в виде змеи, изрыгающего огонь из своего рта, но по приказу мага принимающего образ человека с собачьими зубами, напоминающего ворона; или, если говорить проще — в образе человека с головой ворона с собачьими зубами». Собственно, стоит чуть углубиться в вопрос, и можно найти описания множество любопытнейших существ. Да ещё и сочетать их между собой, составляя уже своих монстров. Кину также несколько примеров ярких и метких описаний из крипипасты, где они частенько бывают действительно хороши. «У Фиалочки была грязно-голубая кожа, как будто гниющая, отмирающая. Ее лапа была похожа на паука. Конечность была предельно худой, с не менее чем десятью-двенадцатью тонкими и длинными пальцами. Голова – вытянутая, похожая на лошадиную. Два непропорционально огромных желтых глаза с узкими вертикальными зрачками располагались спереди и сверлили меня с невероятной свирепостью. Ее беззубый рот, находящийся в нижней части головы и похожий на черную дыру, улыбался». [11] Весьма оригинально, не так ли? А следующий пример я хочу дать как образец не только оригинального, но и очень динамичного описания. Обратите внимание на то, как постепенно, по мере приближения неведомого существа, оно обрастает деталями, и как описание его внешности перемежается с описаниями эмоций очевидца. И все — в движении, что, как мы уже решили, очень важно для сохранения напряжения. «По стене дома ползло странное существо с тёмно-красной кожей, прямо как человек паук, только движения очень грубые и резкие. На нём были какие-то лохмотья - я тогда думал, что это одежда, но скорее это было частью его тела, что-то типа лоскутов кожи. Сначала я даже ни испугался, просто уставился на его лысую голову. Внезапно он поднял её и посмотрел на меня светящимися глазами, и вот тут меня пробрал дикий, животный ужас. Я отпрянул от окна, заклопнул его и буквально в следующую долю секунды в нём показалась чудовищная безносая харя. Я сорвался с места и побежал. Краем глаза я видел, как существо бьёт по стеклу руками, как открывает бесформенный беззубый рот на пол-лица и издаёт протяжный вой...» [12] То же самое и здесь: «Прямо на меня смотрела девочка и очень весело улыбалась. (…) потом опять посмотрела на девочку, и теперь мне показалось, что она вовсе не сводит с меня глаз, и что она совсем не весело смотрит, а довольно злобно. Черные волосы у нее были растрепаны и еще, как мне показалось, плечи ничем не были прикрыты. На вид было ей лет около девяти. (…) Тут я будто оцепенела, но наконец-то увидела, что она с самого начала совсем не улыбалась - у нее просто не было губ, они были срезаны будто по контуру, и торчали одни только зубы, они даже, вроде, блестели». [13] Отношение героини к незнакомой девочке меняется по ходу рассмотрения, пока наконец неожиданная, яркая деталь вдруг не бросается в глаза. Динамика, да и нагнетание обстановки тут же — от детали к детали. И напоследок поговорим немного о концовках. Собственно, финал — это то, что остается на совести автора и уж точно не должно вписываться в шаблон. Так что я не буду делить их на типы и подтипы, а поговорю лишь в общем. Концовка в крипипасте, как и в хорошей истории ужасов, должна быть ударной. Яркой, эффектной, запоминающейся. А еще она может быть открытой — точнее, определенно-открытой. Мы не знаем точно, что именно произошло с героем, — но догадываемся, что ничего хорошего. Напряжение осталось висеть в воздухе и после прочтения, а читателю осталось место для полета воображения. Ведь выписывать, как именно монстр сжирал несчастную героиню, — совсем не обязательно. С тем, что неизвестность пугает куда больше, мы уже разобрались. Особенно хорошо этот прием работает при описании от первого лица. Для пояснения этого приема приведу несколько примеров. Во-первых, из своей работы, стилизованной под крипипасту. «Собрав воедино весь уцелевший рассудок, всю волю, Нина медленно подняла голову. За мгновение до того, как экран телефона, мигнув, погас, она еще успела увидеть то, что стояло перед ней. Затем все вокруг поглотил собственный бьющий в барабанные перепонки и сводящий с ума крик». [14] Несколько особенно ярких, интересных концовок и примеров открытых концовок оставлю все там же, в примечаниях. Что же, и напоследок пробежимся еще раз по основным приемам для подведения итогов. Итак, главная задача крипипасты — придание истории максимальной реалистичности при даже самых невероятных событиях, которые в ней описаны. Это достигается при помощи указания фактов — времени, реально существующей местности, ярких, броских деталей, грамотного фокала и динамики повествования. Недосказанность, элемент неизвестности, загадки и немного неполные, но яркие описания сделают работу куда более страшной, чем если бы вы разжевали все до последней мелочи. Нет шаблонам — всегда можно найти действительно интересного монстрика, который будет отличаться от написанного сотни раз раньше. Хотя бы деталькой-другой. Непредсказуемыми — или, во всяком случае, предельно яркими должны быть и кульминация с концовкой. Ведь именно все вышеперечисленное и запомнится читателю. Должно запомниться. Если нет — значит, над историей было бы неплохо поработать еще немного.