Постельный режим

      - О да... О да... О...да!!!       Я сильно стукнул кулаком об стенку, но те двое мудаков за ней и не думали прекращать свои развратные действия. Только кулак заныл.       Нет, ну они точно издеваются. Точнее, он. Мой недавно въехавший в квартиру слева сосед.       Сначала он делал ремонт, и когда я уставший, как собака, после учёбы и работы приходил домой, то звук работающей дрели... ну вы поняли.       После сделанного ремонта, как раз в то время, когда у меня началась сессия, соседушка, видимо на новоселье, звал гостей, которые часто оставались у него далеко за полночь.       И вот теперь, когда ноябрьская простуда не обошла и меня стороной, то этот кабелина начал водить домой своих любовников. Да-да, именно любовников. Если судить по голосам, то каждый раз новых. Это при том, что у меня последний раз секс был пять месяцев назад. После чего мой последний и пока единственный парень бросил меня, заявив, что я: "уделяю ему слишком мало времени". Нет, ну я же не виноват, что для того, чтобы жить, нужны деньги, а для того, чтобы были деньги, надо работать.       В общем, так и живём. Своего соседа, кстати, я ещё ни разу не видел.       Наконец, спустя примерно минут сорок, когда я успел два раза подрочить (главное, сопли, кашель и температура не мешают моему члену стоять по стойке смирно), стоны закончились и хлопнула входная дверь.       Я с облегчением зарылся с головой в одеяло, но тут в дверь снова позвонили. В мою.       Кое-как подняв моё бренное тело с кровати, я пополз открывать. На пороге стояла баба Клава из квартиры справа. Добрая старушка, подкармливающая меня в обмен на всякие бытовые мелочи. Вот и сейчас, договорившись на бартер: тарелка супа и чай с медом - вкручивание высоко висящей лампочки, я пошёл к ней.       Когда моя часть договора была выполнена, а её мною уминалась за обе щеки, мы разговорились о нашем общем соседе.       - Я ж к нему хотела сначала идти, - поделилась баба Клава, нарезая мне хлеба. - Ты-то ведь болеешь. Но от него недавно этот ушёл... - она сделала большие глаза, - вот я и не стала его тревожить. А вообще, Васька, - старушка заговорчески наклонилась ко мне, - вы же с ним друг другу подходите.       Я подавился супом. Потом отрицательно замотал головой.       - Да вы что, баба Клава. Я ведь его даже не видел не разу.       - Ну, коли не видел, то я тебе его опишу: высокий бугай, в плечах как два тебя, морда наглая, на бэхе ездит.       Не успел я удивиться, откуда бывшая учительница русского языка знает такое слово , как "бэха", и откуда она вообще знает, как выглядит BMW, как баба Клава продолжила:       - В общем, Васенька, я тебе серьёзно говорю. Вот ты на себя посмотри: дом - учеба - работа - дом. А у него наверняка контора какая-нибудь Шарашкина, да клубы эти молодёжные. Вот вы и сойдетесь, два одиночества.       - Э-э-э, - пробормотал я. - А он то почему одиночество. Вроде как раз наоборот, вон к нему сколько народу ходит.       - В том то и дело, что для души у него никого нет, вот к нему и ходят для тела. А будь кто-нибудь для души, вот ты например, и он бы тебя на руках носил. Так что давай, только выздоровеешь, и сразу бери этого быка-осеменителя за рога, понял? Ты у меня вон какой красивый, рыжий, зеленоглазый, он от тебя никуда не денется.       - Ну нет, баба Клава, - хотел поспорить я, но добрая старушка вдруг стукнула сухоньким кулачком по столу и я подскочил от неожиданности. Желание спорить сразу пропало.       Напоследок мне выдали платок из верблюжьей шерсти (на поясницу одень, пропотеешь) и банку варенья. И когда я делал первый шаг из трёх до своей квартиры, как дверь слева открылась, и на лестничную клетку вышел мой сосед собственной персоной. Сказать, что баба Клава скромно назвала его бугаем - это не сказать ничего. Он был бугаищем. Огромным. Жутко огромным бугаищем. Квадрат два на полтора метра. С лысой головой. С огромными бицепсами, на которых красовались татуировки. С рукой в обхвате, как моя нога. Хотя нет, как две мои ноги, если учесть, что я тот ещё дрыщ.       Но, блин, он был таким красивым. Высокий, сильный, с правильными чертами лица. Да, я бы не отказался с таким встречаться.       Тем временем соседушка кинул пакет с мусором в мусоропровод, обернулся, и только в этот момент увидел застывшего меня. Секунд тридцать длилась немая сцена, после чего он двинулся в мою сторону, а я осторожно отступил к стене. Нет, он мне, конечно, нравится, но кто знает, что ему в голову взбредет.       - Ты кто? - Между тем, подойдя вплотную, поинтересовался соседушка.       - Я-я-я? - Пролепетал я, коря себя за косноязычие. - Я твой сосед. Посередине который.       - А, - хмыкнул он. - То есть это ты сегодня мешал мне трахаться.       И тут что-то во мне возмутилось.       - Вообще-то это вы мне мешали! - Воскликнул я. Ну как воскликнул, с моим-то горлом. Скорее прошипел.       - Вот как? - Удивился сосед. - И каким образом?       - Я болею и мне требуется покой. А ваш любовник слишком громко стонал и не давал мне спать. Так что сами виноваты. И нечего водить, кого попало. И вообще, до свидания!       Я открыл дверь, прошмыгнул домой и перед самым лицом ошарашенного бугая закрыл дверь обратно. И на прозвучавший звонок не отреагировал. Потому что я идиот. Полный идиот. Вот зачем начал его ревновать, а? Ведь его вообще в жизни первый раз вижу. Нет, от температуры мозги определённо плавятся.       Побродив по квартире и коря себя на все лады, я не придумал ничего лучше, чем лечь спать. В тайне моля Господа о том, что бы мой сосед съехал до того, как мы увидимся в следующий раз.       Но проснувшись на следующее утро, я понял, что до Бога мои молитвы не дошли. Потому что зайдя на кухню, я обнаружил там бугая, одетого в синенький с белыми барашками фартук, который как-то забыла моя сестрица. Знаете, что он делал? Правильно, нарезал морковку. Звёздочками. Я точно в своей квартире?       - Доброе утро. - Совершенно спокойно поприветствовал меня соседушка, но глядя на моё ошарашенное лицо все же фыркнул и добавил, - челюсть подбери.       Я сделал шаг назад, второй, третий, достал из шкафа бейсбольную биту и только тогда вернулся на кухню.       - Вот только давай без этого, - поморщился бугай, увидев, с чем я вернулся. - Об мою голову и не такое ломалось. Есть будешь? И не надо на меня так смотреть. Сядь, и я отвечу на все твои вопросы.       Я сел, не сводя с него глаз.       - Как ты ко мне попал?       - Баба Клава ключи дала.       Похоже, я знаю, кто перехватил мои молитвы.       - И как она тебе их дала: она к тебе подошла или ты к ней?       - Скажем так, - он вытер руки о кухонное полотенце, которого у меня вроде как до этого не было и пододвинул ко мне тарелку с молочной рисовой кашей, которую я обожаю, - мы встретились на середине лестничной площадки.       - И что ты ей сказал?       - Правду - что хочу помогать тебе, поскольку ты болеешь.       - А ты хочешь помогать мне?       - А разве нет? По моему, я это уже делаю.       - Вообще то, что ты меня кормишь, ещё не значит, что ты не хочешь втереться мне в доверие и грабануть меня.       - Ты нормальный? - Бугай уставился на меня во все глаза, и тут только я заметил, что один из них серый, а другой голубой. - Хотя кого я спрашиваю, ты же болеешь.       - Красивые глаза, - невпопад сообщил я.       - Спасибо, - он осекся и подошёл ко мне близко-близко. - Слушай, я понимаю, как это все звучит и выглядит, а ещё у тебя наверняка сложилось мнение, что я трахаю все, что шевелится, и так оно и было до вчерашнего дня.       - А что случилось вчера? - Хрипло спросил я.       - А вчера я встретил тебя. И хочу заботиться о тебе, делать завтраки, лечить от простуды. Дашь мне шанс?       - А если, - я потряс головой, не веря в реальность происходящего, - если я не гей. Или у меня есть любимый человек.       - У тебя есть баба Клава, которая мне все про тебя выложила. Так что не надейся, что я от тебя отступлюсь. Ну так как, разрешишь с тобой встречаться?       Нет, и он ещё спрашивает? В то время, как все во мне трясется от желания прихапать его себе. Надеюсь, это не сон.       - Ладно, - протянул я, смотря как по мальчишечьи лихая улыбка озаряет его лицо. - Но как хоть тебя зовут-то?       - Миша, - протянул он руку для пожатия.       - Вася, - церемонно ответил я.       Так и познакомились.       А позже, когда я поел, а Миша доварил суп, для которого, оказывается, и резал морковку, мы перебрались на диван и разговаривали, взявшись за руки. Оказалось, что бугайчику тридцать лет, хотя выглядит он максимум на двадцать пять, что он мастер спорта международного класса по боксу, что у него собственное агентство недвижимости. Что готовить он научился потому, что когда ему исполнилось восемнадцать, умерла его мама, а отца не было, и надо было как-то жить. А я рассказал, что мои родители живут в другом городе и не могут принять того, что я гей. И только сестра, с которой мы раньше были не в ладах, поддерживает со мной отношения, приезжая время от времени. И что учусь на юриста, а работаю дизайнером. Хотя, думаю, от бабы Клавы он это и так знал.       И когда на улице потемнело, Миша включил ночник, принёс мне чай и откуда-то книжку, и начал ее читать. Боксёр. Читать. Книжку. Мне. Дожили. И под его голос, низкий и немного хриплый, рассказывающий про похождения Элли и Тотошки, я постоянно засыпал, а просыпаясь, неизменно обнаруживал, что бугай гладит моё лицо, невесомо, почти не касаясь, и хватал его за руки, потому что боялся, что проснувшись в следующий раз, его уже не увижу. Но Миша ушёл только тогда, когда стало совсем тёмно, предварительно перенеся меня на кровать и пообещав вернуться завтра.       На следующий день его опередила баба Клава, которая заговорчески подмигивая, сообщила страшным шепотом:       - Пришёл тут с утра, один из его этих. Так Мишка его с лестницы прогнал. Вот так-то. А потом ещё мне за продуктами сходил. И не стал ждать, пока ты выздоровеешь, сразу тебя охомутал.       Похоже, соседушка имел у старушки немалый авторитет.       Пришедшего Мишку мы кормили благополучно забытым вчера супом, и читал уже я, постоянно смачивая горло тёплым питьем.       А на третий день я не выдержал. Смотрел-смотрел, как он разговаривает, притянул за крепкую шею к себе и поцеловал. И пофиг, что больной. Хотя Мишке, судя по тому, как он вжал меня в постель и как целовал, тоже на это пофиг. А целовался он знатно. Да что там, у меня после его поцелуев потом ещё полчаса в голове туман был. И сердечки в глазах, как в мультиках показывают.       На пятый день бугай познакомил меня кое с кем. С наглым, чёрным, пушистым, усато-хвостатым мурлыкающим комком счастья.       - Короче, если мы с тобой вдруг когда-нибудь разойдемся, - кота я заберу себе. Имей в виду.       - К тому моменту, когда мы с тобой разойдемся, эта наглая морда уже будет в кошачьем раю. Имей в виду.       На том и договорились.       К концу недели соседушка полностью освоился в моей квартире, прибрался, постирался, перевез свою зубную щетку и сейчас тихо-мирно, никого не трогая, чистил зубы. Я раздевался за его спиной, собираясь вымыться, и тут мой взгляд зацепился за кое-что.       Ух... ты! Ей-богу, ничего лучше Мишкиной задницы я в жизни не видел. Ну, а поскольку не видел, то и не удержался - взял и ущипнул. Бугай такой подставы явно не ожидал. А у меня в мозгу при виде его недоуменно лица что-то переклинило и я опустился на колени, попутно стягивая с него трусы. У него, конечно, большой, но при желании, хоть и без особого опыта можно таких дел натворить... Я и творил. Вдохновенно, самозабвенно, горла своего больного не жалея. А потом, когда понял, что сотворил чудовище, было уже поздно.       Ибо занавеска в душе была сорвана, одежда с меня снята и жидкое мыло пошло в дело. Но когда Миша прижал меня спиной к своей груди и хрипло прошептал на ухо:       - Ты такой узкий. Как бы не навредить тебе... - То стало неважно, что сверху мне на голову льется холодная водичка, кот орет за дверью, требуя накормить его и кто-то вообще звонит в дверь. Остались лишь Мишкины руки, такие сильные и надёжные, его губы на моих, его голос и просьбы потерпеть, осторожные толчки, становящиеся водопадом чувств, и я закинул голову ему на плечо, зажмуривая глаза, потому что то, что он делал со мной, заставляло чувствовать его творцом, а себя - послушной глиной в его руках...       - Как бы из-за мокрой головы не простыл опять, - ворчал бугайчик, а я дебильно лыбился, подставляя затылок под тёплое полотенце, которым он меня вытирал.       - А если простыну?       - Постельный режим тебе пропишу, - фыркнул Миша.       - Так я вроде и так на нем? - Удивился я.       - Ты на добровольном, - пояснил он. - А будешь на моём, так я тебя из койки вообще выпускать не буду.       - Вообще-вообще, - обалдел я. - Ну тогда я простыл. Слышишь, кхе-кхе. Очень сильно кашляю.       Не стоило мне этого говорить. Хорошо хоть через три дня пришла баба Клава, спасшая меня от этого извращенца.       - Чего дверь не открываете, - со смешком в голосе спросила она.       И я не нашёл ничего лучше, чем сказать:       - Да у нас тут постельный режим.       - Ну да, ну да, - покачала головой старушка. - Давай-те хоть кота заберу, жалко ведь, оголодал небось.       Кота мы отдали, покаянно сложив головы перед его осуждающим взором, потом вспомнили, что на приём мне завтра, и пошли лечится.       Так и живём. 02:40 - 09:43 13.11.2014