Бегство.

      Беглая пробежка по мостовой не подарит тебе тех, невыносимо захлестывающих память, подарков. Ты плачешь или это просто от ветра твои слезные железы раскалились до температуры таяния льдов в Арктике? Помнишь, как ты бродил там, в одиночестве, как замерзал и грел руки углями, которые были чуть горячее крови в твоем умирающем теле. Тогда ты ликовал в честь восхождения солнца и готов был отдать всё, чтобы оно не уходило за горизонт. Но оно тебя покидало, как жизнь покидает сейчас, с каждой наступившей минутой, клетки твоего тела. Ты ощущаешь ветер, пронизывающий тебя насквозь, он движется в пустоту, полную отчаяния и толик твоей давно охладевшей тревожности. Этот ветер отобрал у тебя всё, оставив твоё сознание умирать. Не смей растворяться в воспоминаниях! Слышишь?! Какой же ты опрометчивый. Тогда проведи краткий экскурс и для меня, мне интересно как ты изловчился так низко упасть. Так, это наверно тот эпизод, когда у тебя всё еще было отлично, давай просто пройдем мимо, это слишком приторно, меня не цепляет. Перейдем к следующему экспонату. О, а это уже что-то в стиле постмодернизма! Давай подойдем ближе, и я решу, стоит ли мне тратить на это время? Вот он, ясный октябрьский день. Солнце окатило кусок твоего мира ярким заревом, хотя нет, еще не твоего, ты появишься только через 9 часов, когда солнце уйдет за горизонт и оставит на улицах твоего будущего пепел. Его остатки даже успеют попасть тебе на одежду, когда твое новое общество донесет тебя на своих уставших и изможденных жизнью руках в храм, который впредь ты будешь называть домом. Наверное, с моей стороны будет глупо просить тебя что-либо вспомнить из того дня. Тогда ты еще не мог осознать ничего, даже фактическое существование своего собственного тела. Именно поэтому, сперва, мне так отчаянно хотелось пропустить этот эпизод, но сейчас, когда я вижу твой, наполненный жалостью к самому себе и мольбой, взгляд, мне хочется еще больше измываться над твоим сознанием. Ты будешь вспоминать всё поэтапно, а я этому успешно буду способствовать. Поэтому наберись терпения и подготовь свой разум к цепочке совершенно непоследовательных, но причинивших тебе боль, событий. Утро. Кажется, это было во вторник или в среду, слишком сложно вспомнить точный день, ведь твоя жизнь была наполнена чередой обыденности. Тебе еще 15, ты ждешь воскресения, в этот день должна приехать бабушка и привезти тебе какую-то яркую вещь. Ну же, помоги мне! Подкинь пару тройку новых деталей, чтобы наш рассказ казался подробным до дотошности. Кажется, той яркой вещью была сумка. Стой! Почему ты уже стоишь на дороге?! Едет скорая помощь, на дороге море крови вышло из берегов, а твоя новая сумка лежит прямо в центре рядом с трупом, вид которого ты никогда не забудешь. Именно в эту секунду той минуты твоего прошлого в еще неизможденном событиями и болью сознании появился рубец, который не будет давать тебе достаточного для дальнейшего существования количества сна. -Эй! Стой! Может уже хватит нестись по карусели событий!? Сколько можно! Это просто невыносимо! -Успокойся. Мы только начали, а ты уже паникуешь. Представь, что будет, когда мы дойдем до конца! Сейчас мы на отправной точке. Ты знаешь, здесь всё только началось, а конец еще очень далек, так что прекращай стонать и возьми себя в руки. А если ты настолько слаб, что не в силах вытерпеть подобное, то ты знаешь что тебе нужно сделать. - Но я не хочу так быстро сдаться и всё потерять. У меня впереди еще лет 20, а может и все 30. - Тогда будем считать, что тебе было сделано предупреждение, и последствия этого действа ты никогда не обратишь вспять.

***

      Катушка времени закрутилась, тебе уже стало страшно отожествлять себя с тем парнем из диафильмов воспоминаний, а сознание продолжает строить удушающие петли. И следующая петля, обрамленная золотом, как ошейник бультерьера, прочно сковала твою шею. В тот вечер, в ту неделю, в тот месяц и в тот год твою маму, твою вескую причину измениться, не покидало чувство одиночества и страха за свою жизнь. Она никогда с тобой не делилась им, дабы винила тебя в своих же грехах и мнимых переживаниях. Она сидит на сломанном стуле. Пепел от тлеющей сигареты медленно кружиться в бликах солнечного света. Тягучий дым заполняет каждую щелочку и каждый уголок маленькой кухни. Оконные рамы уже давно воем кричат о зимней стуже за окном и выполняют функции Гидрометцентра в этой квартире. Толстый слой льда покрывает криво вставленное в оконной раме стекло, от чего невозможно разглядеть никогда не меняющуюся картину за окном. Видны лишь очертания безликих деревьев, ободранных матерью природой и нескончаемый поток летящих на юг птиц.       Она молча, и, тем не менее, яростно смотрит в приоткрытую противоположную дверь. Ее опушенный и на первый взгляд усталый взор, кажется, пронзит любого на своем пути, но не его, ни того, кто сейчас находится за этой дверью. Именно это качество подарило ему возможность остаться здесь вновь. Этот мужчина уже не раз посещал эту комнату, но с каждым разом она наводила на него всё больший ужас. Этот ужас напоминал волну во время шторма, который наступает так же внезапно, как и усмиряет свой пыл. От кончиков пальцев, по голеностопу и выше эта волна поднималась и создавала покалывание, как во время онемения конечностей, только более сильное. Это чувство было для него так же ново, как осознание наступающей смерти. Он еще не знаком с ним, но уже ощущает нарастающий с каждой секундой страх. Глазницы хаотично вращаются, перемещаясь от одного предмета комнаты к другому. Внезапно за окном раздается резкий хлопок, и яркие огни фейерверка заливают комнату светом. Взгляд лениво скользнул в сторону окна, но не зацепился на продолжающемся за ним действом. Эта картина отожествления радости и праздника вызывает у него злобную ухмылку и недовольство, от чего он одним резким движением подскакивает к окну и с силой дикого зверя задергивает занавески. Его острый и резкий взгляд, который заставлял кровь стыть в жилах и наполнял все тело свинцом, остановился на, единственно висевшем на стене, снимке. Взглянув на него повторно, он уже не смог оторвать от него глаз. Ведь его мозг перестал управлять телом, а сознание перенеслось в недалекое прошлое. Он идет по аллее, в его руках плюшевый мишка и пакет, доверху набитый сладостями. Волнение заполняет тело целиком, так же плотно, как кислород наполняет каждый кубометр твоих легких. Наверное, не было бы такого высокого пика переживаний, если бы не предчувствие. Хотя он не верит в приметы и прочую чушь, или уже верит? Он подсознательно с нетерпением ждет подтверждения своих опасений, но, тем не менее, всецело жаждет, чтобы они рухнули как карточный дом. Вот уже виднеется та улица, тот дом, та квартира. Звонок в дверь. Ему не пришлось долго ждать отклика на этот звонок, но вот результат сего действа поднял пик его страха на два уровня выше предела нормы, отчего сердце забилось еще учащеннее. В прихожей стоял ребенок, лет 9, с, на первый взгляд, весьма миловидной внешностью. - Она Вас вроде как уже ждет, - недвижимо проговорили уста ребенка.       На них не было и тени улыбки, а глаза отражали присущую ему не по годам взрослость. От них веяло холодом. Зрительный контакт длился меньше 10 секунд, но, тем не менее, оставил свой отпечаток. За эти, ужасно малые единицы времени, между ними пролегла неизгладимая и не понятная ни одному другому индивидууму связь. С этих пор он чувствовал всё, что чувствует этот ребенок и видел его каждый осознанно сделанный шаг. Первое что он увидел после этого действа, была его новая пассия, от вида которой уже спустя три дня знакомства ни одна жилка его молодого тела не трепетала. В этом кадре его привлекло только осознание того, что видел он это через призму чужого взгляда.