Меняя историю: Сохраняя кредо

Наступил очередной день. Очередной бесполезный день. С того утра, как я подралась с Альтаиром прошло примерно три дня. И все это время я лежала в кровати и пялилась в потолок. А все потому, что Катя запретила мне вставать. Порез на лице не беспокоил, если его не трогать. Но, было больно есть, было больно при каждой попытке открыть рот, чтобы хотя бы поговорить. Однако больше всего меня и Катю, как моего лечащего врача, беспокоила рана на боку. Это было что-то типа синяка, фиолетового цвета. Размером он был с теннисный мячик. Но... цвет не менялся и синяк не уменьшался. Поэтому подруга не давала мне ходить. И только когда она спускалась за едой, на пару секунд, мне удавалось сесть в кровати и, если получится встать, то хоть немного размять ноги. Было конечно очень больно. Не понимаю почему эта рана так ныла, это был простейший удар и такой эффект был просто невероятен. Мне, как той, которая перенесла все виды ушибов, вывихов и ударов было даже интересно, что это за хрень. Альтаира я больше не видела. Уехал вроде бы. Но меня это не волновало. Нет его, вот и хорошо. Задача была быстрее поправиться и свалить отсюда. Для начала надо бы начать ходить. Поэтому на четвертый день я не выдержала и начала расхаживаться. Когда это увидела Катя, она чуть не убила меня, но поспорив с ней и сказав, что чем быстрее я начну сама ходить, тем больше шансов у нас уехать, она смирилась. Правда, первые дни дальше комнаты не пускала. И если быть честной, то и обход вокруг этой комнаты у меня занимал кучу сил, а после него боль была настолько сильной, что я просто ложилась и не двигалась. Ходила я с помощью стенки, так как лодыжка болела, да и на левую ногу я не могла опираться, рана тут же давала о себе знать. Кате, кстати, я про лодыжку ничего не сказала. При ходьбе с помощью стены боль в боку я еще могла терпеть, но как только пыталась ходить без помощи ее, меня складывало пополам. Это было странное чувство. Как будто кто-то воткнул в меня нож и просто там оставил. Катя постоянно кидала тревожные взгляды в мою сторону, ну а я, чтобы успокоить ее, отшучивалась, что до свадьбы заживет. Хотя сама в душе немного волновалась. С одной стороны, я была рада, что так сложилось. Катя отвлеклась от меня и больше не истерила. Также это заставило ее двигаться, так как именно она приносила еду, ходила за водой. Теперь она была у руля. Но с другой стороны... Боль. Она была почти невыносимой. Бок разрывало на части при каждой попытке шагнуть. Но это было необходимо. Просто лежать и страдать я не могла, это не для меня. Да и когда расхаживаешься легче на душе. Это значило для меня, что не все потерянно. Рука почти не беспокоила, если я ей ничего не держала и не использовала ее. Нормально ступать на подвернутую ногу, правда, мне так и не удавалось. "Калека, блин!" - мысленно ругала я себя за свое беспомощное положение. Кадар, когда был в бюро, иногда заглядывал к нам. Катя на удивление не шарахалась от него, как раньше. "Он хорошо на нее влияет", - эта мысль радовала меня, так как подруга постепенно становилась все более живой. Он приносил воду, бинты - все, что просила подруга. Частенько он засиживался у нас, чтобы просто поговорить. - Как чувствовать? - спросил он меня однажды, когда подруга ушла за едой. - Нормально. Это…Кадар, как поправлюсь, я хочу попросить тебя кое о чем. - Попросить? - нахмурился он. - Да. Я бы хотела продолжить тренировки. И... Если у тебя будет время, ты не мог бы... В ответ послышался смешок. Я подняла взгляд на парня. На его лице светилась улыбка. "Чего это ему весело?" - я уже была готова уточнить у него, причину его веселья, но он меня перебил. - Ты упрямая, - подчеркивает он. - И я никогда не видеть таких женщин. И я выполнить просьбу. Но зачем? Месть? - Что? - тут уже я засмеялась. - Какая месть? Я знала, на что иду. И еще легко отделалась. Мстить Альтаиру нет смысла, да и... Он просто меня убьет. А я жить хочу. - Брат мне все рассказать, - неожиданно начинает он. - Ты... извиниться... Он говорил небыстро, и постоянно запинаясь, подбирая подходящие слова. - Нет, - отрезала я, - Не буду. Мы спасли тебя, Кадар, я не могу принять то, что чья-то жизнь, для мастера ассасина ничто. Мы исправили его ошибку! За что мне извиняться?! Это не справедливо! - Я не понимать, что ты говорить? - Да ладно, не парься, - слила я тему, хотя в душе я знала, что извиниться все-таки надо, хотя бы ради того, чтобы он нас отпустил. - Значит, договорились? Я выздоравливаю и тренировки. Я улыбалась во все 32, глядя на ассасина. Пусть думает, что у меня все хорошо. - Я подумать, - сказав это, он встал и покинул комнату. *** Спустя полторы недели я не выдержала. - Катя, можно я... - Нет! Дальше этой комнаты ты никуда не выйдешь. Я и так стараюсь мириться с тем, что ты ходишь. - Но я не могу больше тут находиться! - возмущалась я. Четыре гребаные стены, кровать, окно - от этой комнаты меня уже тошнило. Ходить было чуть полегче, но от стены я не отходила. - Мне нужен свежий воздух или смена обстановки. Иначе я просто свихнусь! - Вот окно, подойди и подыши, - без эмоций выдает подруга. - Катя, ну пожалуйста, - продолжала клянчить я, - Всего лишь пять минут на улице, мне больше не надо. Я... - На улице! - оживилась она, - Какой нахрен улице! Ты головой своей подумала! Ты по комнате еле ходишь, и это притом, что держишься за стену, а сейчас, ты заявляешь, что хочешь на улицу! Скажи спасибо, что я тебе вообще разрешаю двигаться. Была б моя воля, связала бы и до выздоровления не отпускала. - Мне нужно выйти. Я уже не могу тут сидеть, - мой голос сменился на умоляющий. - Я уже пересчитала все дыры в стенах и все пылинки на полу. Мне просто необходимо вырваться из этой клетки... Пожалуйста. Почти со слезами на глазах я умоляла подругу. - Ладно, один раз. Но! На улицу ты не выйдешь, подышишь у входа-крыши бюро и то, только пока я буду забирать еду. Всё поняла? Вопросы, комментарии? - Никак нет, мэм. Спасибо! - обрадовалась я. От готовых вырваться наружу слез, ничего не осталось. "Отлично сыграно!" Видя, как я изменилась, подруга нахмурилась. Просекла наверно, что я притворялась. Но другого выхода нет, пришлось давить на жалость или я бы просто действительно не выдержала давления четырех стен. С помощью стены я двинула на выход, Катя следом. Изо всех сил я старалась не хромать и держаться уверенно, но первая же ступенька разбила мои планы в дребезги. Неудачно ступив на ногу, меня снова пронзила боль в лодыжке. Она разнеслась по всему телу, и заставила согнуться пополам. Чтобы не упасть, я полностью облокотилась на стену. И зря... Я потеряла контроль над телом. Причиной стала парализующая боль. Слезы уже накатывали на мои глаза. "Да что это за фигня! Твою мать! Как же больно!" В этот раз боль в боку не просто отдала по всему телу. Она вернулась к источнику и меня схватила судорога. Я медленно начала сползать по стене. Сил удержаться не было. Тошнотворный привкус появился во рту и в глазах потемнело. - Вика, что... - послышалось сзади и в ту же секунду меня подхватили Катины руки. - Ты как?! Она не на шутку разволновалась. - Сейчас... - прохрипела я. Я медленно вдыхала и выдыхала, пытаясь расслабиться, чтобы боль ушла. С каждой секундой становилось легче. - Я, блин, боком ударилась! - Это я видела! Но почему ты потеряла равновесие? Ты же за стену держалась?! - Я ногу подвернула, когда... это... - Христа ради, скажи, что ты подвернула её недавно, а не ещё в драке с Альтаиром и всё это время скрывала это от меня. - Ну… понимаешь… - Ты! Ты, блин, вообще с головой дружишь! Почему ты не сказала? Или ты тут где-то увидела травмопункт, где при запущенном случае тебе смогут гипс наложить? Так расскажи мне где! Чем ты думала? Она здорово разозлилась, и я чувствовала, что мой поход к свободе уже накрывается медным тазом. - Почему ты мне не сказала, - со всей серьезностью спросила Катя. - Я... - и тут я поняла, что мне нечего сказать. "Ты и не спрашивала. При таком ответе она меня точно прибьет". И единственное, что мне оставалось так это молчать. - Полторы недели, Вика. Полторы! А если это была бы трещина, что бы ты делала? - не унималась подруга. - Эх, ты уверена, что это всего лишь растяжение, а не нечто похуже? - Да, - уверенно отвечаю я. - Ладно, чёрт с ним. Подожди немного, я схожу за эластичным бинтом? "Бинтом? Откуда у нее эластичный бинт? " - я вопросительно посмотрела на подругу. - У тебя и эластичный бинт есть? – решаю сразу спросить об этом. - Ты видела, какого размера моя аптечка? - Ах, ну да. Я бы даже сказала, что она занимает у тебя около сорока процентов места в твоем рюкзаке. Как ты вообще таскаешь его? Он же тяжёлый. - А я не такая слабая, какой выгляжу, - бросила Катя в ответ и ушла в комнату. Через минуту она возвращается с эластичным бинтом. Я уже хотела протянуть руку, чтобы взять его, но она отмахнулась и потребовала вытянуть болевшую ногу вперед. Специально или нет, она обматывала стопу так, что боль проносилась по всему телу. Я держалась до самого конца. Терпела, что есть сил. Закончив, она помогла мне подняться, и мы осторожно спустились с лестницы. Бинт помог, теперь я могла ступать и спокойно опираться на конечность. Малик был внизу и как обычно рисовал что-то на бумаге. Карты, наверное. Еда уже стояла на столе. Не дожидаясь Катиной команды я, прихрамывая, пошла к фонтану. Свежий воздух врезался в лицо. Приятный ветерок. Если б я могла, я бы залезла наверх и, свесив ноги, сидела бы на крыше. Так сильно мне не хватало этого. Я просто стояла, задрав голову наверх, и жадно вдыхала воздух. Позади послышалась какая-то речь. Но я не обращала внимания. Забыв про боль, я представляла, что я наверху, а не здесь, как в клетке. А еще одной приятной вещью было солнце. В бюро было место, где солнцу удалось пробиться внутрь. И я расположилась там. В основном везде был тенек. Приятное тепло уже медленно расходилось по моему телу. Я наслаждалась этим моментом. "Вот бы на улицу сходить. Там точно теплее будет. Надо, кстати, по городу пошляться, раз мы тут сидим". Мои мысли прервали громкие голоса. Катя и Малик что-то обсуждали и видимо подруге это не нравилось. И как в подтверждение моим догадкам Катя позвала меня. - Надышалась, а теперь наверх, - грозно говорит она, видимо, Малик вывел ее из себя. - Ладно, иду. Сопротивляться даже не пытаюсь. Я понимаю, какого ей, находиться рядом с ним. Но... Она не трясется и не боится его, а ругается и спорит с ним. Это ни к чему хорошему не приведет, однако меня устраивает, что подруга поправляется. - О чем вы спорили? - зайдя в комнату, спрашиваю я. - Ничего существенного. А ты, - тут она резко меняется, - быстро в кровать и чтоб до утра не вставала! - Чего, я же еще... - Ничего не знаю, это наказание за то, что не сказала про ногу. Вот так мои похождения оборвались за секунды. Пришлось подчиниться. Я вижу, как она волнуется за меня, больше чем я за саму себя. А нервировать ее еще больше у меня и так отлично получается, поэтому я побрела к кровати и, усевшись, потребовала свой завтрак. Перекусив, подруга стала заниматься своими делами, ну а я заснула. Свежий воздух, пусть и пару минут я им наслаждалась, дал свое, да и ходить мне тяжело. Поэтому, все сложилось воедино, и я сама не заметила, как глаза медленно слипались, и тело становилось легким. "Что мне в этот раз присниться?" - мелькнуло в мыслях. *** "Мне кажется, это будет длиться бесконечно! Когда это все закончится?!" - в мыслях ныла я. Прошла примерно неделя, но легче мне не становилось. Кате я ничего не говорила, хотя этим я очень рисковала. "Если она узнает..." В общем, раз начала, значит, и дальше буду молчать. А причиной моих страданий была все та же рана на боку. Я заметила изменения, но боль не ушла. В центре раны, или синяка, неизвестно, что это, появилось белое пятно. Никогда такого не видела, и подруга тоже понятия не имела что это. Но я заметила, что при обнаружении этой фигни Катя как-то сильно разволновалась, хоть и пыталась это скрыть. Я все чаще и чаще ловила ее тревожный взгляд на мне. Что касается остальных увечий, то с ними было полегче. Царапина на лице потихоньку заживала и уже почти не беспокоила меня. Рука... Ну, тут особый случай. Ей я старалась вообще ничего не делать и в результате она преспокойно заживала, не причиняя мне неприятных ощущений. А про ногу я почти забыла. Похоже, ее отпустило, и я могла спокойно ступать, не боясь, что меня снова сложит. *** Прошло еще приличное количество дней и единственное чего мне удалось добиться так это иногда ходить без помощи стены. Я чувствовала себя как младенец, делающий первые шаги без помощи маминых рук. И я радовалась этому как идиот. Надо было видеть тот момент, когда я отошла от стены и со словами "Катя, смотри!" поплелась к окну. - Ты как малое дитя! - кинула она в мою сторону. - Ну, тебя, это успех, еще пару дней и мы свалим отсюда! – не унималась я. - Вряд ли Альтаир отпустит нас. Особенно после всего произошедшего. - Да нет же, я не про это. Мы сбежим. Понимаешь? Как только я смогу нормально ходить, мы сбежим и вуаля – вернемся домой! - Жаль тебя разочаровывать, но не думаю, что это хорошая идея. И вообще, прежде всего тебе надо поправиться, так что хватит тут геройствовать. "Вот же! Надо дольше ходить, и тогда... прощай бюро. Я реально сбегу, если нас не отпустят!" *** Утро нового дня началось шикарно. Проснувшись, я заметила, что подруги нет. Солнце уже давно встало и комнату залило светом. Единственное окно в нашей комнате бы отдушиной для меня. Я села и спустила ноги с кровати, давая телу окончательно проснуться, перед тем как начинать похождения по комнате. Слегка потянувшись, насколько это позволяла рана на боку, я встала. "Так, я достигла приличных высот в хождении самостоятельно, а значит, больше никаких стен и помощи - все сама!" - дала я себе установку и с этими мыслями двинула к окну. По мере приближения уже чувствовала запах свободы. Подойдя к окну, я тут же высунулась на половину и, закрыв глаза, стала наслаждаться свежим воздухом. Сзади послышались шаги и чьи-то голоса. "Катя и... Кадар? Эх, хороший он парень". Но тут я услышала знакомый акцент. "Малик, а он какого черта там делает?!" Я глубоко надеялась, что он там просто мимо проходил и встретил брата. Не хватало мне тут этого идиота. Если он начнет разговаривать с подругой, я просто не знаю, чего ожидать. Как вообще она на него реагирует и что чувствует. Я боялась за нее. - Вика, - услышала я голос подруги и повернулась. Взглянув на нее, я поняла, что что-то не так. Катя нервничала, больше чем обычно, и смотрела на меня как-то странно. - Прости, но я не знаю, что делать. Не нравится мне ее голос. И тут на моих глазах в комнату заходит Малик, а за ним Кадар. "Да какого черта тут происходит?!" Я уставилась на этих троих. Не знаю, чего они хотели, но не собираюсь встречать Малика с распростертыми объятиями, да в придачу и Кадар тут. " Вот тебе и шикарное утро ". Я медленно повернулась к окну спиной и уставилась на троицу. "Так, подруга нервничает. Кадар молчит вместе с братом. Что произошло?!" - Что-то не так? - на полном серьезе спрашиваю я. Говорю я на русском и поэтому, братья, недоумевая, смотрят на Катю. Она занервничала еще больше. - Нет, нет. Все в порядке, - пытается меня успокоить, но это у нее плохо выходит. - Тогда, что эти двое тут делают? - киваю я в сторону братьев. - Особенно Малик. Услышав свое имя, он посмотрел на меня. Ну а мне плевать, я игнорирую его взгляд. - Об этом я и хотела поговорить. Вика, ты только выслушай, - от этих слов меня аж передергивает. Я настороженно и внимательно слушаю подругу, но мой взгляд устремлен в сторону братьев. "Если они что-то сделали..." - Твоя рана на боку, - начинает подруга, - я не знаю что это, и... Вика, меня это беспокоит. Она постоянно болит, я знаю, хоть ты мне и не говоришь. А это белое пятно... В общем, надо чтобы он посмотрел. "Что она несет!?" - Ты же знаешь, что я не пошла бы на это если бы был другой выход, но его нет. Но я в отчаянии. Вика, - просила она, - позволь ему посмотреть. "Значит, все не так просто. Раз сам Малик решил посмотреть. Что-то серьезное? Но на сколько?" - я лихорадочно соображаю, делаю выводы и понимаю, что от этого ничего не измениться. "Если прикинуть, он посмотрит и отстанет, а Катя, узнав диагноз, успокоиться. Что ж, выбор очевиден". Все обдумав, я собираюсь сообщить о решении. Взглянув на подругу еще раз, я заметила, что она все еще нервничает. - Эх, - шумно выдохнула я, - раз это необходимо, то я согласна. - Она согласилась, - тут же подруга перевела Малику на английский. Без промедлений Малик двинул в мою сторону. - Мне нужно посмотреть на твою рану, чтобы сказать это то, что я думаю или нет. - Мне что, раздеться перед ним? - на русском спрашиваю у подруги. - На это даже не рассчитывайте! - Ты правда думаешь, что я бы это допустила? Просто подними майку! Здоровой рукой я, не спеша и осторожно задираю майку так, чтобы было видно рану. Араб хмурится и приседает, чтобы лучше видеть. - Я так и думал, - выдает он. И его рука тянется ко мне, а если точнее, то к ране. - Какого черта ты делаешь! - я перехватываю его единственную руку и отвожу в сторону. "Нифига себе, просто посмотрит! Охренеть!" - На это у нас уговора не было, - Катю, по-видимому, насчет этого не предупредили тоже. "Я слышала только про "посмотрит", а он тут руки распускает!?" - Что ты собрался делать?! – возмущаюсь я. - Это необходимо, – процедил Аль-Саиф. - Ты можешь обойтись без этого? - холодно спрашивает Катя. Пока мы переговаривались, Малик все это время, по-видимому, терпел нас изо всех сил. Даже руку не забрал, я так и стояла, держа его конечность. - Не могу. Кроме всего прочего тебе придётся ответить на пару вопросов. Надеюсь, ответить тебе не составит труда, - отвечает он и забирает руку. Я снова поднимаю майку. - Скажешь, если почувствуешь что-нибудь, - с этими словами он касается раны. Я что есть сил зажмурилась в ожидании дикой боли, но ничего не произошло. - Ничего. - А теперь? А вот теперь я почувствовала. От простого касания мне становиться так больно, что ноги подкашиваются, и я начинаю падать. А Малик очень удачно сел. Выставив больную руку вперед, я оперлась на его плечо. Ладонь тут же вспыхнула от боли. Сдержав крик, я лишь сильнее зажмурилась. - А полегче никак нельзя было! - сквозь зубы говорю я. - Умела бы ты держать язык за зубами, была бы в порядке, - все также невозмутимо отвечает он. - Я закончил. - Кадар, - зовет он брата и что-то говорит ему на арабском. Тот кивает головой и уходит. Малик встает, и я стараюсь удержаться за стену, чтобы не упасть. Но чьи-то руки подхватывают меня. - Вика, идем на кровать, - это подруга вовремя меня подхватила. В пять болезненных шагов я добираюсь до кровати. Сев на нее мне стало легче, но рана на боку пульсировала, а на руке жгла огнем. Я заметила, как покраснели бинты. - Рана постоянно болит? - спрашивает он. - Да. - Белое пятно появилось недавно? - Да. Задав еще пару вопросов, о которых я, не задумываясь, отвечала, он произнес: - Значит, мои предположения верны. Я уже сталкивался раньше с подобным. Правда, это были единичные случаи, так что лечения не существует, - начал Малик. Тут меня прошиб холодный пот. "Лечения нет!" - Но, с этим можно жить и достаточно долго. Твоя кожа, а точнее тот участок отмирает. Белое пятно внутри подтверждает это. И оно будет расти, но не так быстро, как сам синяк. Как я сказал лечения нет, однако наши лекари достигли небольших успехов. Есть особый настой, который снимет боль и замедлит развитие болезни. Сковывает ее. Но насколько долго, зависит от человека. Не стану врать, были случаи, когда люди просто умирали через месяц. Я сидела и внимательно слушала каждое слово, которое вылетало из его уст. О боли я и забыла. Шок от услышанного отключил меня, и единственное, что я могла, так это залипать в одну и ту же точку на полу. "Отмирает... Кожа..." Я медленно поднимаюсь с кровати. - Вика... - Я... Мне нужно на воздух. Я буду внизу. Она меня не держит и ничего не говорит в ответ. "Просто надо успокоиться и подышать. С этим живут... долго", - обдумывая все, что сказал Малик, я спускаюсь вниз и иду к подушкам. Боль снова вернулась, но не такая сильная. Присев на подушку, я закрыла глаза и задумалась. "Он сказал, с этим живут. И можно убрать боль и все зависит от меня и..." Меня кто-то трясет за плечо. - Кадар, мне нужно... - начинаю я, но посмотрев на хозяина руки, запинаюсь. "А он что тут делает!" - Руку свою убери, - спокойно говорю я и левой рукой отбиваю ее. Наказание последовало тут же. Ладонь как будто обожгло, и я осторожно прижала руку к себе. - Тебе нельзя подниматься, - голос Альтаира доносится до меня. - Может, я сама решу, что и когда мне можно. Хватит того, что ты держишь нас тут! - я немного повышаю тон. - Не забывай, с кем разговариваешь! Ты всего лишь женщина! И я повторю еще раз - тебе нельзя ходить. - Какое тебе дело?! - поднимаю взгляд на него. - Малик наверху, иди, разговаривай с ним. - По-моему до тебя не доходит! - он хватает меня за майку и силой поднимает меня. - Мне каждый раз все нужно разъяснять тебе с помощью кулаков? Ты по-другому не воспринимаешь слова или так стремишься умереть? Он прожигает меня взглядом. А тем временем боль в боку прожигает меня изнутри. - Отпусти меня. - Упрямства тебе не занимать! - ухмыляется он и, развернувшись, тащит меня к лестнице. - Отвали от меня! Я никуда не пойду! - пытаюсь отцепить его руку от майки. Эта зараза крепко ее держит. С каждым шагом становиться все больнее и больнее. От тащит меня, не обращая внимания ни на мои возмущения, ни на то, что меня снова ломает от боли. - Постой! Стой! Пожалуйста, - прошу я. И он останавливается. У меня появляется пару секунд, чтобы боль утихла, - Я могу сама ходить! Мог просто попросить! Я тебе не вещь... От криков боль усиливается, и я сгибаюсь, схватившись за живот. - Можешь ходить?! Да ты говорить не можешь! - он поднимает меня и заставляет смотреть в глаза. - Сперва, восстановись, а потом уже ходи. - Вообще-то... - перебиваю я его, но мне это добром не оборачивается. - Заткнись и слушай! - он встряхивает меня, и я затыкаюсь, по телу снова проходит волна боли. - Что бы больше не вставала! Как минимум до моего следующего прихода. Твоя подруга может предоставить тебе, все что требуется. Еда. Вода, - он намеренно выделяет эти слова. - Тебе понятно? - Да, но... - я не успеваю договорить, он разворачивается и снова тащит меня. "Да о чем он думает! Какого хрена прицепился!" Я не сопротивляюсь, но не успеваю за ним. На лестнице ему приходиться чуть ли не волочить меня, так как от резких движений бок так разбесился, что мне уже тяжело дышать. По пути мы сталкиваемся с Катей. Я замечаю удивленный взгляд, но спросить, что либо, она не успевает. Альтаир уже поднялся и направился к комнате, ну а я следом. Внутри мы остались наедине. Малик куда-то свалил, а подруга не последовала за нами. Недолго думая Ла-Ахад доводит меня до кровати и отпускает. - Ну и что... - Я приказал молчать, - холодно отрубает он. – Увижу, что ты поднялась - пожалеешь. - Чего ты ко мне пристал?! Это не должно тебя волновать! Ты... - но было бессмысленно продолжать. Альтаир после своих слов развернулся и ушел, не обращая внимания на мои возмущения. - Вот урод! Я сажусь на кровать. "День только начался, а успело случиться столько дерьма! Ну и хрен с ним!" И я заваливаюсь спать. *** Где-то под вечер меня разбудила подруга. - Вика, прости, что бужу, но тебе надо выпить это. - Что за, - я нюхаю то, что внутри кружки. Гниловатый запах окончательно будит меня, - Отстой! - Это снимет боль и ... все как сказал Малик. "Вот почему лекарства всегда отвратительны!" Нехотя я выпиваю это. - Сколько видов травы ты туда засунула? - кривясь от вкуса, спрашиваю у подруги. - Тебе придется это пить прилично долго, так что я помолчу. - Зашибись! *** Со следующего утра я так ни разу не встала. Во-первых, Альтаир по слухам был все еще в Иерусалиме, и нарываться еще больше я не хотела, во-вторых та бурда, которой меня поила Катя, действовала чертовски сильно как на боль, которую я почти не ощущала, так и на мозг. Мне просто постоянно хотелось спать. А сложить эффект лекарства и то, что я веду лежачий образ жизни, привели к тому, что я почти всегда спала. Мда. - Ты что-то перестала вставать? Лекарство действует, а ты даже ничего не предпринимаешь? Странно, - как-то вечером спросила подруга. - Не хочется чего-то. Мне и тут хорошо. - Даже так,- задумчиво отвечает она, занимаясь какими-то делами. - Ничего себе! - Что там? - спрашиваю сидящую ко мне спиной подругу. - Я только что поняла, что мы провели в бюро уже месяц… - поясняет она причину своего удивления. "Целый месяц! А сколько прошло в нашем мире. Мама наверно..." Я отвернулась на другой бок, чтобы Катя не видела мои слезы.