История первая. Научная
Пагзли не спалось. Сегодня мама сообщила, что у нее будет новый бебик, а Вензди сказала, что у Аддамсов есть традиция: когда рождается еще один ребенок, кто-то из старых детей должен умереть. Хорошо зная сестру, Пагзли подозревал, что этим кем-то станет он. Немного утешало то, что Вензди его, Пагзли, знает уже вон сколько лет, а младенец для нее будет чужим. Но и полностью полагаться на такую удачу было нельзя – это же Вензди! – Почему вы не спите, мистер Аддамс? – строго спросил Ларч, их дворецкий, всегда следивший за тем, чтобы Пагзли вовремя кушал и ложился спать. – Ларч, расскажи мне что-нибудь, – попросил Пагзли, которому не хотелось оставаться наедине с неуютными мыслями. – Про Вещь. Откуда она взялась? – Вещь? Это давняя история. Когда-то, много лет назад жил такой ученый – Виктор Франкенштейн. Сначала Франкенштейн создал великана, а потом, испугавшись собственного творения, убил его, – в голосе дворецкого зазвучало несвойственное волнение, но лицо оставалось по-прежнему невозмутимым. – Вещь – результат одного из опытов Виктора. Старый мистер Аддамс решил, что Вещь будет полезна в хозяйстве и выкупил ее у Франкенштейна, пообещав не причинять вреда. Спокойной ночи, юный мистер Аддамс, – Ларч погасил светящийся череп. Уснул Пагзли моментально, и всю ночь ему снился великан с лицом Ларча, который, то гонялся за Франкенштейном, размахивая Вещью, то вместе с Вещью гладил по голове самого Пагзли. Утром, увидев Вензди, что-то сосредоточенно обдумывавшую, Пагзли заторопился рассказать ей про Вещь, надеясь хоть немного отвлечь ее от построения неизвестно каких, но явно зловещих планов. – Франкенштейн? Нужно раздобыть его записи, – безаппеляционно заявила Вензди, узнав историю Вещи. Пагзли кивнул, соглашаясь, а сам быстренько удрал на кладбище. Теперь, когда мысли Вензди заняты поиском дневников Франкенштейна, можно было расслабиться – смерть самого «старого» ребенка Аддамсов откладывалась.История вторая. Романтическая
Вензди знала, что она бабушкина любимица, и беззастенчиво этим пользовалась. За что бабушка любила ее еще сильнее: бесчестные манипуляции – фамильный талант Аддамсов. Поэтому, когда Вензди принялась бессовестно врать, нахваливая суп из жабьих глаз, который она на самом деле терпеть не могла, Маман довольно скалилась во все шесть зубов – растет смена! – Что тебе нужно, моя красавица? Яд скорпиона? Слизь жерлянки? Веревку висельника? – прошамкала она нежно. – Франкенштейн. Ты когда-нибудь слышала о нем? Маман насупилась: – Виктор Франкенштейн? И слышать не желаю об этом мошеннике. Гостил он однажды у моих родителей, так его здоровенный лакей мою горничную соблазнил и бросил. Бедняжка рыдала-рыдала, а потом родила Ларча. – А где он жил? – невежливо прервала ее Вензди. – Колесил повсюду, как всякий мошенник. Взять хотя бы того же Калиостро, такой видный мужчина, а… А зачем тебе Франкенштейн? – спохватилась Маман. – Вещь. Я хочу себе сделать такую же. Лично себе, – тяжелым взглядом исподлобья Вензди пресекла дальнейшие расспросы. – Не знаю, что там наболтал в своих книжках Франкенштейн, только Вещь сделала сестра моей гран-мама, Кларисса. Ее тайный амант внезапно умер, сраженный стрелой, пущенной в припадке ревности другим тайным любовником Клариссы. Она отравила виновника, но это не развеяло грусти Клариссы. Тогда она раскопала своего возлюбленного и оживила его. Они были так счастливы, что на радостях Кларисса родила. Однако семья наказанного соперника не успокоилась и донесла на счастливую парочку Инквизиции. Их схватили. Аманта залили кипящей водой, предварительно разрубив на кусочки. Но рука любовника Клариссы все-таки сбежала и долго пряталась сама, и прятала их ребенка. Моя гран-мама нашла беглецов и приютила их. Она вырастила ребенка Клариссы – дедушку вашего кузена Итт, а рука стала Вещью и с тех пор живет в нашей семье… Любовный роман родственницы Вензди не впечатлил, а вот семейную библиотеку следовало прошерстить – помнится, она когда-то видела там Некрономикон.История третья. Рождественская
Преградив путь улыбающемуся Гомесу, Вензди сразу взялась за дело: – Папа, мы хотим знать про Вещь. Как она появилась у Аддамсов? – О! Чудесная любознательность! – Гомес пришел в совершенно превосходное расположение духа, хотя, казалось бы, куда дальше. – Помнится, в пору бурной юности мне довелось встретиться с замечательным человеком. Доктор Кто… – Доктор… Кто? – хором переспросили Вензди и Пагзли. – Кузен Оно, Доктор Кто, что тут непонятного? – нахмурился Гомес, и тут же снова разулыбался: – Доктор Кто – милейший человек. Он в одиночку устроил геноцид целой расы. Малеки?.. Далеки?.. Не помню. Впрочем, не важно. И я думаю, что не только им: в нашу встречу, произошедшую накануне Рождества, за ним гонялись… марокасы?.. Сирокасы?.. А, вспомнил – сикораксы! У их вождя был какой-то незаконченный спор с Доктором. Который как раз и разрешился к обоюдному удовольствию сторон: вождь отрубил Доктору руку, а потом они куда-то уехали. Руку Доктор оставил у нас во дворе, в качестве рождественского дара. Чудесный он человек, этот Доктор Кто, устроил нам такой изумительный сюрприз! – Гомес закатил глаза от восторга. – Я назвал руку Вещью. Чудесный, просто прекрасный подарок. Весело насвистывая, Гомес пошел дальше, а Вензди переглянулась с братом. – Остались мама и дядя Фестер, – хмуро сказала она. – А давай спросим у самой Вещи? Говорить она не может, но писать-то умеет. Только я не уверен, что захочет. – Заставим! – Кровожадная улыбка озарила лицо Вензди.