Королева

Она любила его – с самого детства, с того момента, как Пасха однажды чуть не наступила. Смотрела в промозгло-звёздное небо и звала его беззвучно, готовая ждать хоть сотню, хоть тысячу лет. Её руки оставались всегда ледяными, даже в самый жаркий день лета. Ребята в шутку называли её Снежной Королевой. Она не смеялась. Потому что была влюблена в Снежного Короля. Он приходил – холодными ноябрьскими ночами, принося зиму и веселье в их городок на окраине жизни. Приходил к ней, оставляя за собою изморозь на подоконнике и незакрытое окно. Знал ведь: холод ей давно не страшен. В его ладонях её ледяные руки почему-то теплели. Луна смотрела на них сквозь жалюзи и понимающе улыбалась. Над нею не смеялись. Она не ходила на свидания, не интересовалась одноклассниками, не болтала о мальчиках с подругами на переменах. Только улыбалась, когда в конце ноября начинался снегопад. Она выбегала посреди урока на улицу в одном лишь лёгком цветастом платье и танцевала вальс на побелевших дорожках. Над нею не смеялись. Над королевами не смеются. Зимними ночами она пропадала на озере. Говорили, будто бы она скользила по тонкому льду босиком, взмывая в воздух на пару секунд, и смеялась счастливо. Луна в такие моменты светила отчаянно ярко. Её звали Дженни Беннет, ей недавно исполнилось шестнадцать, и она была влюблена в Снежного Короля – так говорили те, кто знал её с детства. Её звали Дженни Беннет, ей недавно исполнилось шестнадцать, и она была странная до безобразия – так говорили остальные. Ей было плевать. Королевы не обращают внимания на сплетни. В начале марта её видели на опушке леса. Она стояла лишь в одном своём цветастом платье и смотрела куда-то в небо. Промозглый северный ветер упрямо дул ей в лицо, а она не отворачивалась. И не плакала. Королевы не плачут. Королевы ждут своих Королей до следующей зимы.