Master and Master

      Бархатная ночь окутала Флоренцию. Ночь – любимое время суток Гарретта. Именно он сейчас, едва успевая касаться ногами скрипящего шифера, несся тенью по крышам, уходя от погони.       Когда крики стихли, вор чуть притормозил и, шурша одеждой, съехал с крыши на чей-то балкончик. Спрятавшись в тени крыши, Гарретт позволил себе сесть и отдышаться.       И все же, флорентийская стража более агрессивная, чем в его родном городе. Бегать от них утомительно. Тут Гарретт нахмурился, вспомнив причину, по которой ему пришлось нестись с места преступления сломя голову.       С момента своего прибытия в Италию, вор точно не знал, куда ему отправиться. Он долго ходил по маленьким городам, пока ноги не привели его во Флоренцию. Гарретт и сам до сих пор не знает, почему он пришел именно сюда. Наверное потому, что Флоренция хоть и была известным городом (а это значит, что есть, где поработать), все же не была защищена достаточно, в отличие от других известных городов, вроде Рима или Венеции.       Передохнув, вор поднялся на ноги и, тряхнув мешком с награбленным, довольно хмыкнул. Улов нынче богатый, несмотря на некоторые издержки, которые изрядно попортили мужчине нервы.       Собственно, частично Гарретт признавал свою вину в том, что его чуть не поймали. Окна за собой надо закрывать, это известно всем ворам. И именно из-за собственной безалаберности мужчина чуть не был пойман.       С другой же стороны, на улицах никого не было, Гарретт лично проверил это прежде, чем забраться в очередную комнату.       Началось все с того, что вор обнаружил чью-то мелькнувшую тень. Развернувшись лицом к окну, в которое влез пару минут назад, он никого не увидел. Однако Гарретт прекрасно знал, что у него не может быть галлюцинаций – он вор, в конце концов, знает, как надо прятаться.       За один шаг преодолев расстояние между тумбочкой и окном, мужчина посмотрел по сторонам. Слева на крыше снова показалась и тут же исчезла тень.       «Не к добру это», - думал Гарретт, возвращаясь за мешком с намерением уйти из комнаты. И стоило только встать на подоконник, чтобы спрыгнуть на землю, как откуда ни возьмись из-за угла выбежало человек пять с факелами. А так как окно, из которого высунулся Гарретт, было на первом этаже, его тут же обнаружили.       Не дожидаясь воплей о призыве стражи, мужчина перемахнул через подоконник и бросился наутек. Лавируя по узким улочкам, он нашел способ взобраться повыше. Оказавшись на крыше, вор продолжил свой путь бегом, постепенно удаляясь от криков.       Тряхнув головой, Гарретт поспешно спрыгнул с балкона, намереваясь продолжить путь до укрытия. Однако, не успев ступить и шагу, мужчина всем телом почувствовал опасность. Он был в этом переулке не один.       Присмотревшись, он увидел человека, прислонившегося к стене. На нем была белого цвета одежда, накидка и капюшон. Это все, что смог рассмотреть Гарретт впотьмах. И было очевидно, что этот человек ждет именно его. - Кто ты такой? – негромко произнес вор, бесшумно отступая на шаг в сторону.       Человек шевельнулся, отходя от стены и вставая лицом к Гарретту. Подавив удивление, вор внимательно смотрел на незнакомца. Потом вдруг его осенило. Это был тот самый человек, приведший за собой толпу. - Не стоит так настораживаться, - красивый насмешливый голос прорезал тишину. – Меня зовут Эцио. Эцио Аудиторе.       Гарретт тут же начал переворачивать свою память, силясь понять, откуда он знает это имя. Потом он осознал, что представившийся ждет такой же любезности от него. - Гарретт, - коротко назвался вор. - Я хотел бы извиниться перед тобой, - продолжил после секундной паузы парень. – Из-за моей… невнимательности тебе пришлось спасаться от людей, преследовавших меня, бегством…       Эцио продолжал что-то говорить, в то время как сам Гарретт искал возможность как-нибудь смылиться из этого чертова переулка по крышам. Ему совсем не нравился этот разговор.       Возможность появилась. Эцио периодически оглядывался, нет ли никого в переулке. Воспользовавшись моментом, Гарретт в два счета ухватился за карниз низкой крыши и ловко взобрался на нее. Не останавливаясь и не оборачиваясь, вор спешно перемещался по крышам, стараясь оставаться в тени. Остановившись перед тем, как сделать последний рывок, - попадание в убежище, - мужчина снова ощутил чье-то присутствие. - А ты неплохо перемещаешься для простого вора, - раздался чуть позади голос Эцио.       Гарретт обреченно вздохнул и развернулся.       Эцио преспокойно сидел на балке, выпирающей за пределы крыши. - Чего ты хочешь от меня? – Гарретт пропустил мимо ушей фразу про «простого вора». Не может же он ходить и доказывать всем, что он мастер вор. Особенно этому наглому мальчишке.       «Кстати, интересно, сколько ему лет?» - подумал мужчина, но тут же осекся, хмурясь и отгоняя от себя ненужные мысли. - Да ничего, просто профессиональное любопытство. - Ты тоже вор? – недоверчиво покосился на белые одежды парня Гарретт. - Нет, - Эцио усмехнулся. – Я ассассин.       Гарретт недоверчиво нахмурился и покачал головой. - Ты слишком заметный для убийцы. - Наоборот, - парень встал и перешел на крышу. – Так я наименее заметен. Очень выгодная одежда, когда убить надо кого-то важного. В дом, где находятся одни богачи, в таком виде пробраться легче всего. Я уверен, ты давно в Италии – хорошо знаешь язык, хотя и с акцентом. Неужели ты еще не заметил, как здесь одеваются люди?       Гарретт едва удержался от того, чтобы фыркнуть. - То-то ты бежал сломя голову от той толпы. Слишком незаметный, - съехидничал вор. - При этом я два часа торчал под носом у этой толпы, а они не видели меня, - парировал Эцио. – Если бы ты не ушел в самый разгар моих извинений – все бы это знал.       Гарретт устало вздохнул, не зная, как отвязаться от мальчишки и скрыться уже в своем убежище, чтобы повнимательнее рассмотреть добычу. - Я хочу пригласить тебя завтра к себе в гости. С тобой интересно. Отказ не принимается, - Эцио очаровательно улыбнулся и перепрыгнул на другую крышу. Не прошло и минуты, как он скрылся.       Вор обескураженно покачал головой и забрался, наконец, в убежище.       На следующий день у Гарретта было слишком много дел, связанных со сбытом награбленного прошлым вечером. Домой он вернулся в середине ночи. И только плюхнувшись на стул вспомнил, что был сегодня приглашен в гости.       Он фыркнул вслух и качнул головой. Этот парень не стоит того, чтобы так много о нем думать. - Я ждал тебя.       Гарретт резко повернул голову на звук голоса. На окне его комнаты сидел Эцио. Серебристый лунный свет лениво освещал силуэт молодого человека. Он был в обычной белой рубашке, жилете и черных штанах, заправленных в широкие коричневые сапоги. Гарретт впервые обратил внимание на лицо гостя. До этого оно скрывалось под капюшоном. Очень привлекательные черты, волосы, собранные сзади в низкий хвост, приятный голос и хорошо сложенное тело наверняка очаровывали абсолютно всех представительниц женского рода.       «Но я ведь не женщина», - резонно подумал Гарретт, отводя взгляд от незваного гостя.       «А в этой кожаной одежде он сексуален», - проплывали между тем мысли у Эцио. Он недовольно отмахивался от них, но не думать о том, что его что-то тянет к этому вору, он не мог. - Зачем пожаловал? – прервал затянувшееся молчание Гарретт. - Городская стража ищет меня. Мне срочно нужно было спрятаться, - лаконично пояснил молодой Аудиторе. - Что же ты такого делаешь, что за тобой изо дня в день кто-нибудь да гоняется? - У меня много любовниц, - буднично произносит парень, пожимая плечами. – Многие из них – под пристальным вниманием любящего отца.       Эцио приподнял рубашку и показал шрам. - Тогда я еще плохо умел быстро бегать, - он коротко улыбнулся.       Гарретт бросил секундный взгляд и снова отвернулся. Почему-то смотреть на этого парня оказалось немного труднее. И мужчина никак не мог понять, почему. - Если ты не возражаешь, я бы поспал. У меня было два тяжелых дня, - недовольство сквозило в спокойном голосе Гарретта. - Я приду. Завтра, - Эцио поднялся на ноги. – Спокойной ночи, - и парень исчез во тьме.       Мужчина устало вздохнул. За оба раза, что они общались, молодой ассассин успел порядком надоесть Гарретту, из-за чего последний пребывал в дурном расположении духа.       С мыслями о молодом Аудиторе мужчина заснул и с ними же проснулся ранним вечером этого же дня. Это начинало сильно раздражать. Заболела голова.       Собравшись, Гарретт выбрался из убежища и отправился на поиски легкой наживы, ибо в эту ночь, как вор уже понял, ничего стоящего ему не украсть.       Пока он бесшумно передвигался в тени, томительные раздумья никак не хотели его покидать, как бы мужчина ни пытался отвлечься.       Вытащив из очередной комнаты все, за что можно получить денег, Гарретт вылез из окна, тихонько прикрыв его за собой. Вдруг он почувствовал, как его сердце пропустило удар, и тело будто оцепенело. Он уже знал, что это за ощущение. Оно возникает тогда, когда рядом находится Эцио. Но сколько бы ни крутил по сторонам головой Гарретт, он никого не видел.       Вдруг он расслышал кокетливый смех откуда-то снизу. Ступив на карниз, мужчина чуть наклонился вперед. Хихиканье стало четче. Поняв, что оно доносится из комнаты этажом ниже, Гарретт оставил мешок на балконе рядом с окном и легко спрыгнул на балку рядом с нужным окном.       Заглянув в щель между подоконником и окном, мужчина увидел то, что и ожидал. На постели с какой-то девицей в практически полностью расстегнутой рубахе лежал Эцио. Он что-то нашептывал любовнице на ухо, отчего та отчаянно краснела и не переставала хихикать.       Гарретта передернуло. Он не понимал, как, а главное, ради чего это можно терпеть.       Вдруг все инстинкты снова обострились. Кто-то идет в эту комнату. И Эцио сейчас не поздоровится.       «Плевать», - подумал Гарретт, намереваясь ухватиться рукой за карниз, дабы дотянуться до мешка другой рукой. – «Это его проблемы, мне нет до них никакого дела».       Однако, уговаривая себя уйти, вор так и продолжал стоять на балке рядом с окном. Перед его глазами всплыл шрам на боку молодого человека.       Не сумев подавить тяжкий вздох, Гарретт начал быстро вскрывать окно.       Они даже не заметили, что вор попал в комнату. Быстро двигаясь в тени, мужчина за доли секунд оказался возле молодого Аудиторе. Возле кровати он встал в полный рост, давая возможность себя заметить.       Реакции ассассина можно было позавидовать. Как только он почувствовал позади себя Гарретта, тут же зажал рукой рот девице, с которой лежал. - Не кричи, и я отпущу тебя, - ласково, но строго попросил Эцио.       Перепуганная девушка послушно закивала, и парень отпустил ее. - Что ты здесь делаешь? - негодующе зашипел он.       Ничего не говоря, Гарретт схватил Эцио за руку и потащил к окну. - Да в чем дело? – Аудиторе, наконец, вырвался, когда они оказались за пределами комнаты. - Шшш, - вор приложил палец к губам и указал в сторону окна.       В комнате, в которой минуту назад они находились, послышался хлопок двери и какие-то разговоры. Пока Эцио ошарашенно прислушивался, Гарретт успел забрать мешок и уже намеревался уходить. - Погоди, там же мои сапоги и жилет, - спохватился ассассин.       Мужчина молча кивнул на подоконник. Все вещи Эцио были на месте. - Я простой вор, - притворно развел руками Гарретт в ответ на недоуменный взгляд Аудиторе. В одной руке у него было золотое зеркальце, а в другой драгоценная брошь, которые в следующую секунду отправились в мешок к остальному награбленному.       До убежища добирались молча. Каждый думал о своем.       Гарретт пытался понять, какого черта он вообще в это полез. И почему он до сих пор не велел Эцио отвязаться, а позволял ему следовать за собой в убежище.       Эцио же, следуя чуть поодаль, не отводил пристального взгляда от вора. Все более навязчивой казалась мысль о кожаной одежде, так хорошо сидящей на теле мужчины. И все сильнее хотелось ее снять.       Как бы там ни было, мысли обоих были прерваны прибытием к пункту назначения. Сохраняя молчание, Гарретт скинул мешок в угол комнаты и плюхнулся на кровать, игнорируя присутствие ассассина.       Тот же опять уселся на подоконник. - Так и будешь сидеть там всю ночь? – мужчина приподнялся на локтях. - Я бы лег…       Гарретт похлопал рукой по кровати рядом с собой. Он абсолютно точно не понимал, что вообще сейчас делает, и какого черта его тело движется без его ведома, но в глубине души не ощущал ни злости, ни отвращения по поводу того, что Эцио ляжет рядом.       Последний недоверчиво изогнул бровь и медленно проследовал к кровати.       «Если он не пошевелится быстрее, я передумаю», - врал сам себе Гарретт.       Присев на краешек кровати, Эцио начал скидывать сапоги, периодически посматривая на мужчину. Их взгляды пересеклись. И все. То ли мир покачнулся, то ли Эцио равновесия не удержал, но в следующую секунду он уже нависал над Гарреттом в миллиметрах от его лица.       Гарретт рвался на части. Снаружи он выглядел спокойным, но вот внутри бушевала война. Одна сторона воевала за традиции, призывая оттолкнуть невероятно красивого ассассина от себя. Другая же, напротив, вопила о том, что надо плыть по течению, ведь сопротивляться Эцио невозможно. От него одуряюще пахло, волосы, словно перышки, касались лица, он был так настойчив все это время, а в его глазах он видел настоящий ураган эмоций. И страсть там верховодит. Уже значительно позже Гарретт понял, что он видел отражение своих глаз.       «Один раз живем», - последний аргумент, мелькнувший в головах обоих.       Совершив резкий переворот, Гарретт едва коснулся манящих губ Эцио, подминая его под себя. Вор явственно ощущал увеличивающуюся эрекцию ассассина своей ногой. - Сейчас я тебя трахну, - спокойно сказал Гарретт хриплым от возбуждения голосом прямо на ухо Аудиторе.       Вышеупомянутый с шипением втянул сквозь зубы воздух. Ему казалось, что его штаны вот-вот разойдутся по швам от напряжения. Подняв колено и уперевшись им мужчине в пах, он тут же почувствовал, что не один так возбужден.       От невероятных волн страстного вожделения у Эцио все плыло перед глазами, и он едва различал очертания Гарретта.       Тот времени даром не терял. Резким рывком он избавил ассассина от рубашки, созерцая его обнаженный торс.       Эцио не преминул воспользоваться моментом и тоже оставил вора без верхней части его одежды. - Твои руки мне мешают.       С этими словами Гарретт снял со своей стрелы веревку и привязал не особо сопротивляющемуся парню руки к железному изголовью своей кровати.       Избавившись от помех, мужчина продолжил изучение тела ассассина руками. Наконец кончики его пальцев добрались до заветной пуговицы. Эцио судорожно вздохнул и повел бедрами в сторону руки Гарретта.       Последний закусил губу и прикрыл глаза, касаясь и все сильнее обхватывая возбужденный член молодого Аудиторе.       С глухим рыком Гарретт припал к губам Эцио. Словно оголодавший хищник он терзал их.       Эцио не отставал, не в силах сопротивляться, но способный выдерживать напор. В конце концов он до крови прикусил вору губу.       Но это только больше завело Гарретта. Он целовался за всю свою жизнь ничтожно мало. Зато у Аудиторе был богатый опыт, который он не преминул продемонстрировать.       Уже через несколько секунд вор почувствовал боль в паху. Срочно была необходима разрядка.       Мужчина стянул штаны с себя и с Эцио. Тот затрепетал, чувствуя прикосновения умелых пальцев вора. И в следующую секунду осознал, что не имеет опыта в этом деле, и единственное, что ему известно, - будет очень больно. - Гарретт, - предостерегающе начал он, но поздно.       Мужчина влетел почти наполовину, когда Эцио зарычал, утыкаясь лицом себе в плечо. - Что? – тяжело дыша спросил тот.       Жгучая боль сзади не проходила, поэтому Аудиторе не мог даже разжать челюсть. Но надо отдать должное Гарретту. Тот даже не пытался двигаться. Ни в одну сторону.       По прошествии какого-то времени мужчина попытался начать движение. Эцио почувствовал, что боль притупилась, и он уже практически безболезненно может принять в себя Гарретта целиком.       Почувствовав разрешение, мужчина начал двигаться быстрее и яростнее с каждой секундой, буквально втрахивая парня в кровать.       Возбуждение накатывало волна за волной. Последняя, самая мощная, заставила Эцио кончить. Ощутив, как резко сократились мышцы, Гарретт тоже не выдержал и, выскользнув, с громким стоном излился Аудиторе на живот.       Завалившись на постель, мужчина с удовольствием отметил, что Эцио ничего не собирается ему сказать, а уже почти провалился в сон.       Дождавшись, когда молодой человек уснет, Гарретт поднялся с кровати и начал одеваться.       За окном было еще темно, так что вор надеялся неплохо прогуляться. И прийти в тот момент, когда Эцио уже уйдет. «Лучше убежать, чтобы потом еще раз украсть».