Вы любите розы?

      За окном щебечут птицы, над городом парят облака, солнце сияет, детишки во дворе играют. Теплое лето выдалось в этом году, сухая осень стоит на дворе. Милый день. Вон и школьники с радостными криками и смехом понеслись домой с последним звонком... так нужно было начать?       А вот фиг вам. Город заполнил смог, воняет серой, облаков не видно, что уж говорить о солнце и играющих во дворе детях. Вообще, дело даже не в смоге. Там бы и так никто не играл. А дети из школы уйдут исключительно в сопровождении старших, либо же их развезут по домам на на каком-нибудь транспорте. Кстати, вот в последнем как раз виноват смог. Птицы, наверное, от этой дряни все передохли, а люди с жуткими головными болями отлеживаются в теплых постелях. Хотя это бессмысленно, если в вентиляции не затерялся фильтр. Город поглощала зловещая аура человеческого невежества и безалаберности...       Сегодня всем будет плохо, и телефоны разорвутся от нескончаемых звонков внезапно заболевшего народа. У нее вот уже. Но ей до своего начальства далеко. И это всего лишь такая внезапная просьба, вру, приказ явиться на рабочее место в выходной день.       - С какой это радости? - телефонная трубка прижимается щекой к плечу, пока перекособоченная сонная женщина пытается одновременно достать новую кружку для кофе и, прыгая на одной ноге, не напороться на осколки старой. А еще, там уже был кофе. Так что тут еще и горячо. И скользко. Параллельно думать о том, какие бы слова найти для отказа, оказывалось немного сложновато.       - С той, что у Вас уже две замены. Сегодня выходить некому. Вы новости смотрите?       Она мимоходом глянула на экран телевизора, в котором ведущая как раз щебетала что-то об авариях, химических выбросах в атмосферу и прочее, прочее... ей нет особого дела до того, что там происходит. Еще ей просто не нравится эта тетка. Понаряжают их там на своих студиях в клоунов, а потом сажают перед камерой на потеху публике. А голос-то какой мерзкий!       - У меня выходной! - получилось гораздо более дерзко и резко, чем ей того хотелось. Не будем ее оправдывать, она сейчас действительно не особо верно размышляла о всех тонкостях деловых переговоров. Внутренний голос орал и требовал, что нужно орать и требовать. И все бы ничего, но какому начальнику это понравится.       - Ваш отказ будет восприниматься, как необоснованный прогул, -сколько небрежности и раздраженности выливает телефонный аппарат, - Не явитесь к пяти, можете явиться в любой другой день за документами.       Звонок прервался.       - Стерва! - разъяренный мах рукой, и трубка летит в скамью. Никто и ничто не пострадало, но шум поднялся. Кот с визгом умчался в соседнюю комнату, дерево затрещало. Но не телефон. Эта сволочь неубиваема. Хочешь ты того или нет, но он все равно будет звонить и принимать немилые тебе звонки. Как и сейчас.       Она полностью уверена, что это кто-то из коллег. Будут просить подменить, ибо она задолжала чуть ли не всем. А штаб немаленький. По крайней мере, для ее отделения. И наверняка все решились разом слечь. Большинство же в центре. А посему, решила, что трубку не возьмет. Пусть себе трещит. Ей по барабану. Причем кофе сам не заварится.       Совершила одно нелепое движение, ради нажатия кнопки. Аппарат зашумел, затарахтел, что-то звякнуло, брякнуло, из розетки посыпались искры. Сегодня кофе не будет.       - Чтоб тебя! - таки напоролась на осколок, в порыве спасения кухни от пожара. Горячий провод был извлечен из сети. Завоняло жареным, мокрым, чем-то расплавленным. Вероятно, погорели кофейные зерна. А телефон продолжал орать. Выругавшись всеми известными словосочетаниями непристойного содержания, она захромала к скамье, что используется здесь вместо диванчика, которые обычно ставят за небольшие столики на кухнях. Упала на подушку, с тяжелым вздохом, очень неохотно и зло, беря в руку трубку.       - Слушаю, - хрипло и совсем не для того, кто звонит на самом деле.       - Мам, ну я же тебе звоню, звоню. Почему не отвечаешь?       Она тут же закусила губу и зажмурилась. В момент стало стыдно, неуютно и очень неловко. Она ведь была готова сорваться на бедолагу, требующего вернуть должок. А тут нате приехали...       Она наклоняется к столу, ставит руку на локоть, кладет лоб в ладонь. Шальные нервы в компании с глубокими вдохами стараются максимально быстро прийти в норму, а голос звучать спокойно.       - Прости, милый. В ванной была.       - Угу, ну да, - обладатель детского обиженного голоска по ту сторону линии сейчас явно дуется и хмурится, - Ты когда за мной приедешь?       В отчаянии закрывает глаза и одними только губами чертыхается. Сегодня она о стенку разгромила будильник. Проспала дольше и, в общем-то, благополучно забыла о такой простой материнской обязанности, как явиться за ребенком в школу.       - Прости пожалуйста, но сегодня тебе самому нужно будет доехать. Справишься? - подумать только. Ей всегда казалось, что подобное в репертуаре одних только отцов. Ну других родственников. Но никак не матери. Да, это ущемляет многим сильнее внезапных вызовов на дежурства. А еще очень не хочется сажать малыша на общественный транспорт. Прям совсем. Однако, как ему еще сюда добраться?       Мальчик пару секунд молчал. Как-то странно вздохнул и продолжил совершенно спокойным тоном взрослого человека.       - Там Мишин папа приехал. Он довезет.       - Отлично, - признаем, стало спокойнее. А то метро, автобусы, трамваи... Как бы там ни было, а страшно. И запутаться может, и уйти не туда, незнамо с кем. Мишин папа - гораздо более приятный и надежный транспорт.       Опомнившись, быстро затараторила, пока сын не прервал связь:       - Постой, постой, я вызову электрика. Пусть розетки посмотрит. У нас кофемашина сгорела и...       - Нужно будет открыть ему дверь. Знаю, знаю. Потом еще в ремонт везти.       Она отлипла от стола и откинулась на спину. Первая улыбка за день. Малец если что-то подобное и говорит, иных эмоций вызвать просто не может. Пытается быть самостоятельным и важным. И забавно, и странно. Но ее радует. Собственный ребенок проявляет заботу...       - Хорошо. До вечера, - уже так спокойно и блаженно. И только на заднем плане вспоминается разбитая чашка, покалеченная нога и вызов.       Парнишка уже повесил трубку, а она все сидит, уткнувшись глазами в стену. Грязная стена. Трещина. Неприятный запах паленого. Порезанная стопа ноет и щиплет. И лишь резкий грохот из телевизора заставляет сдвинуться с места. Новости кончились, начался какой-то боевик.       Ну а что поделать? С вселенской болью в душе встает с подушки и держит путь к шкафчику с аптечкой. После добычи таковой снова оказывается на той же скамье. Прискорбно. При осмотре ноги оказалось, что осколок хорошо впился в пятку. Пришлось извлекать пинцетом. А потом запечатывать образовавшуюся "дыру".       В целом, обстановка премилая. Разлившийся на полкухни кофе, разлетевшиеся по всему полу осколки, кровавая дорожка, тянущаяся причудливым зигзагом. Искрящийся аппарат для приготовления кофейка. В телевизоре кого-то убивают. Первое, с чем жертва этого несносного утра-дня сравнивает помещение, так с местом преступления. Здесь был кто-то убит. Вероятно, ее хорошее настроение, выходной и пара часов сводного времени с сыном. И всю эту расплывающуюся пакость требовалось убрать, дабы не пугать ребенка, который в скором времени вернется домой.       На уборку уходит приличное время. С этих плит давно уже почти ничего не смывается. Зато въедается прекрасно. А потом по всему полу жуткие трещины, в которые забивается нескончаемый мусор. Здесь бы ремонт не помешал. Капитальный.       И время ушло быстро. Закончился и кровожадный фильмец. На часах половина четвертого. Что бы она не думала обо всем этом беспределе, рабочее место терять нельзя, учитывая эту ситуацию с сокращениями. Каким бы специалистом ты не был, никто не знает, может, ты станешь следующим. Пока Роспотребнадзор в телике уверял, что даже если норма токсинов в воздухе превышена в тридцать раз, угрозы жизни и здоровью нет, если вы будете делать то-то, то-то, сборы в квартире перерастают в сборы в турборежиме. Краем уха слушает старичка в новостях. Да, вновь новости. Они и правда думают, что если покажут кого-то в возрасте, то это предаст новостям большую серьезность и заставит зрителя верить "старому мудрому старику"? Она только прыснула, услышав его комментарий, по поводу всех предпринятых мер в регионе. Нутро говорит, что сегодня у нее будет много работы. Какие бы советы люди не использовали.       Телевизор был отключен в тот момент, когда обычно обещают, что обстановка нормализуется в самое ближайшее время. Опять. Сейчас будут говорить постоянно. Что вы, все хорошо.       Входная дверь закрылась в районе четырех. Пробок как не бывало. И запах, как его и описывали, распластался повсюду. Люди предпочитают не выходить вовсе. Будучи дома, она прихватила с собой респиратор. Возможно, это немного поможет. Добравшись до места, первым делом идет умываться. Счастье, что у них стоят фильтры. Еще бы. Санитария.       - Анна Анатольевна, не думал Вас сегодня здесь встретить, - коллега сидит на диване, положив на журнальный столик ноги. Халат нараспашку, эта рубашка на нем точно третий день без стирки, на штанах очередное пятно. На секунду отвлекся от чтения газеты, дабы съехидничать. На "Вы" тут не принято.       - А ты, смотрю, работаешь не покладая рук, - на пути к шкафчику, кинула на диван сумку и сняла плащ. Пока она в соседнем помещении переобувается и роется в чистых халатах, мужчина продолжает:       - Не поверишь, но люди резко расхотели умирать, - и его мина скрывается за бумажной трухой, с какими-то новостями. Еще не достало?       - Ну раз так, сделай одолжение, завари кофейку, - пуговицы что-то совсем не поддаются пальцам.       - Я тебе не официантка, - и тем не менее, фыркнув, складывает газету, опускает на пол ноги, поднимается и направляется в сторону соответствующей комнаты.       Она же, переодевшись, идет и плюхается на диван, откинувшись назад и положив голову на обивку. Еще бы ей после сегодняшней прогулки не заболеть. Правильно все говорят и пишут, от большого скопления сероводорода в воздухе голова рискует трещать весь день. Но скоро должно пройти. Единственное, что сейчас заботит, так как бы сын спокойно добрался и не забыл что-нибудь поесть. Кажется, у нее дома что-то где-то лежало. Вроде бы...       А вообще, в коридоре слышится копошение и оживленный разговор. Коллега что-то раздраженно вякает. Единственное, что удается четко разобрать, так его сварливое:       -...ее проси! Ее смена! У меня перерыв!       У кого-кого простите? И это она теперь лодырь и прогульщик? Не нее ли сегодня отняли выходной?! Через пару секунд пред ней в дверях зависает какой-то интерн. Такой весь сонный, круги под глазами. И вовсе это не из-за ночных дежурств или бессонных ночей за учебниками. Насколько она помнит, он тут для галочки. С гораздо большим удовольствием проведет ночь в отрыве где-нибудь на улицах. Однако, даже завидно.       - Слушайте, там это, привезли.       Она только вскидывает брови и невозмутимо поддерживает диалог:       - А тот Франкенштейн не желает пройти в операционную? Ему больше нравится роль официантки?       Студент непонимающе мотнул головой и ворчливо, с превеликой занудностью продолжает:       - Анна Анатольевна, идите его разберите. А то этот сегодня, - кивает в сторону нерадивой официантки, - уже чьи-то мозги чуть в мусорное ведро не закинул.       Брови Анны решили, что на лбу - это не стильно, полезли в шевелюру.       - Шутишь что ли?       - Увольте.       - Если бы могла, - голос даже немного осип. Посмеяться бы, да только вот тут нужно это чмо увольнять. До сих пор кофе не принес!       Потягушечки... недолгие кряхтения, и она встает. Не то чтобы лень. Или нет... да ясен пень, что лень! Ну да не суть. Держим путь мимо паренька, останавливаемся у соседней комнатки. Заглядываем. Этот тип просто пялится в кружку, в которой, вроде как, и должно находится ее желанное... к счастью, тут совсем близко стоит салфетница. Она хватает рукой с десяток, превращает их в ком и посылает в затылок мужчине.       - Не дадут сегодня кофе попить!       Яростно выдыхает и, не дожидаясь ответа, продолжает путь вниз. Недолгий, но витиеватый. А вот и "морозильник". Входим, застегивая халат. Сразу же идет к шкафчикам, доставать перчатки.       - Ну, кто тут у нас? - прекрасно знает, что здесь ее уже ждут. Вероятно, это дело не оставят без присмотра. Ну, а если послали за ней так быстро, значит, дело срочное и важное. Возможно, это интересно.       - Как бы... сложно сказать. Зверь, наверное. Но мы ведь не в лесу. Да и, где в этих краях такие звери?       Раздавшийся голос заставил ее напрячься. Интересно, все-таки. Еще и произнесено совсем растерянно. Ну что ж, пора открывать занавес. Перчатки натянуты.       И вот стоило обернуться...       Это... ну, даже ей лицезреть омерзительно. И правда, откуда здесь такие звери? Труп выпотрошен "изящно". Редко кто из зверей оставляет так мало органов внутри. Да, это уже можно сказать, не подходя совсем близко. Не бывает таких худых людей. И тем не менее, стоило взглянуть еще ближе, как становится очевидно, звери в принципе не настолько звери. Брюшная полость разодрана в клочья. Обрывки кишок вперемешку с тем, что в них было. Желудок разодран и находится в паховой области, кстати, пострадавший - мужчина. Легкие перевернуты на сто восемьдесят градусов. Ребер нет. Сердца тоже. Либо она все же чего-то пока не видит. На ногах сухожилия с мышцами разорваны и держатся на кости разве что на честном слове. Кожи на ногах нет. Лишь местами. Туловище расширено. Ощущение, будто его вскрыли и начали раздвигать в стороны. Причем, края, за которые его цепляли, дабы растянуть, лоскутами свисали по бокам, тем, что от них осталось. Она в этом месиве разглядела почку и глаз. Помимо кишок там плавали еще мозги. Да, плавали. Теперь это совсем непонятная жижа. Крови в нем столько не было. И прочих жидкостей тоже. Кое-где уже пошла зеленая слизь. Про лицо много говорить не будем, там точно так же "островками" осталась кожа, нет глаза, зубов и скулы. Последнюю точно выдрали вместе с молярами. С левой стороны их нет, как и щеки, и всего, что должно находится у человека по левую сторону. Пальцы на руках раздроблены, в лепешку. Когда долбили, кожа рвалась и осколки кости выбивались наружу. Смотреть дальше у нее духу не хватило. Она со многими убийствами дел имела, но не с такими.       - Где вы его нашли? - к горлу подступала тошнота, запах здесь омерзительный.       - В переулке, в мусорном баке. Лежал сверху, на всем прочем. На спине.       - Да уж понятно, - иначе бы тут совсем не было органов.       - Вы простите, но я выйду.       Зеленый мужчина быстрым шагом удалился за дверь. Некоторое время здесь только и царил, что шум уходящих ног. А затем тишина. Страшная тишина. Оставаться с этим было невероятно жутко. Единственное, что давало понять, "ты не оглох", так жужжание ламп на потолке.       Как же она сейчас жалела, что в свое время так часто просилась уйти пораньше, подменить или просто позволяла себе уйти, сославшись на семейные обстоятельства. Нужно было все терпеть, лишь бы не возню в этом.       И тем не менее...       - Ну что, дружок, давай познакомимся поближе.       Толком не зная, с чего начать, отошла к столу с инструментами.       - Надеюсь, ты не сильно расстроишься, если я на тебя получше посмотрю, и не встанешь сейчас убивать. А то, парень, ты и так слишком удивителен. Если что, предупреждай.       Лампы, скрежет, лязг металла, хлюпанье и мерзкий запах... не догадаетесь. Серы!