La Paisible

Лицо Аэлиты было покрыто дорогой косметикой, размазанной, как в лучшем стиле Пикассо или Ван Гога. Слезы медленно текли по щекам, в то время как Шеффер скатывалась в таком же ритме по стене. Дул ветер с улицы — было неисправимо душно в собственном доме, в приглушенном освещении коридорного светильника, около которого пришлось привычно тепло. Тепло, слово такое знакомое и чуждое одновременно, будто их с Оддом любви не существовало и вовсе долгое время. Аэлита сильнее всхлипнула — Делла Роббиа хлопнул дверью и вошел в дом. — Ал, я не хотел, — сказал Одд. Делла Роббиа поднялся с места, проветрил собственное сознание и снова спорил себя о надобности этого разговора. — Ну же, ты где? Аэлита утихла, руками утерев подтеки туши, и встала на уставшие от каблуков ноги. Шеффер выпрямила спину и поправила рукой свою кофту. — Я здесь, — спокойно произнесла Аэлита, выступив из темноты. Одд облегченно выдохнул и подошел к ней ближе, прижав ее тонкое тело к себе. Шеффер содрогнулась от прикосновений Делла Роббиа, а затем подняла на него уставшее лицо. — Аэлита, — извиняющимся голосом начал Одд, прикасаясь к ней. — Я люблю тебя. — И я люблю тебя, — ответила на признание Одда Аэлита, слабо улыбнувшись. Делла Роббиа облегченно выдохнул.