В темноте не может быть ничего настоящего

      Ночь опускалась плавно, осторожно, точно хищник, крадущийся к своей добыче. Солнце медленно клонилось к горизонту, оставляя за собой лишь тягучую темноту. В густых кронах молодых деревьев играл холодный ветер, безжалостно срывая сухие безжизненные листья и бросая их на залитые прощальным солнечным светом дорожки. Осень пришла так скоро, что Софи не успела и опомниться.       Школа выматывала ее все сильнее и сильнее. Выпускной класс… Учителя заставляют усердно учить их предметы, опасаясь, что низкие результаты детей лишат их долгожданной премии. О знаниях учеников, впрочем, никто толком и не заботился. На них просто сливали огромный поток новой информации, превращая его в корявый конспект, который заставляли учить до посинения. Девушке казалось, что еще пара месяцев столь интенсивной подготовки убьют ее, превратят в зомби… А ведь на дворе лишь середина Сентября.       Очки съехали с переносицы, и Софи поправила их бледным тоненьким пальчиком. Зеленые глаза скользили по неровным строчкам, жадно поглощая таящиеся в них знания. Губы девушки шевелились, не произнося ни слова. Она выбрала для себя профессию врача, потому обещала учителю биологии, что пока время есть, станет учить все, что только можно выучить. Софи читала каждую строку конспекта про себя, закрывала глаза на пару секунд и вновь повторяла ее.       Дерево, упрямо росшее около самого дома, скрежетало когтистыми ветками по тонкому стеклу, точно просясь зайти внутрь, к Софи. Мягкий желтый свет лампы заливал кровать, и девушка устало откинулась на пуховую подушку. Школьная тетрадь с нарисованным на ней зайцем была сильно измята. Пальцы девушки крепко сжимали исписанную круглым мелким почерком бумагу, а зеленые глаза устало слипались, призывая малышку ко сну.       Через приоткрытое окно до Софи доносился тихий шелест сухих листьев, что танцуют на асфальте. Девушка сладко потянулась, угрюмо глянув на часы. Три часа показали святящиеся в темноте цифры. Она зевнула, устало отложив заполненную тетрадь. Очки легли в пестрый розовый очечник, что Софи носит с собой с шестого класса. Блондинка осторожно дернула за веревочку, выключая старую жужжащую лампу, что висела над изголовьем кровати. «Доучу завтра», – подумала Софи, закрывая глаза.       Темнота окружила кровать, скрывая вяжущую горечью реальность скромной комнаты. Густая темная стена стояла между Софи и миром, что окружал ее этой ночью. Глаза болели после долгого тяжелого дня, а изможденное тело отказывалось шевелить хоть одним мускулом. Лениво спрыгнув с кровати, Софи принялась стягивать покрывало, на котором также был изображен пушистый улыбчивый заяц. Откуда взялась такая страсть к ушастым грызунам – девушка не знала.       Устало смяв приятную теплую ткань, девушка нетерпеливо скинула ее на стул, решив, что сейчас ей не до аккуратности. Возможно, после сдачи экзаменов она позволит себе быть более бережной… Вся жизнь Софи откладывалась на «потом», после выпуска… Столько книг ждало ее там, за экзаменами, столько фильмов, сериалов, новых мест, которые нужно посетить… Времени катастрофически не хватало.       Сон все не приходил. Усталость копилась в девушке, комом собираясь внутри. Лишь сладкое забытье, что неизменно приходит темной ночью, способно прогнать усталость прочь. Софи терпеливо ждала, когда же Морфей примет ее в свои объятья, размышляя о колледже, о том обучении, что ждет ее дальше. Внезапно раздавшийся над головой стук пробудил девушку от мыслей о казавшемся ей светлым будущем. Отяжелевшие веки нехотя поднялись, открывая обзор дрожащим зеленым зрачкам.       Белый потолок был так же чист, как и раньше, как тогда, когда в комнате еще горел противный желтый свет. Софи приподнялась на локтях, вновь оглядывая темную комнату. Где-то в коридоре, за тонкой деревянной дверью послышался шум тяжелых шагов. Только вот… Все обитатели дома давно спят, и ходить некому… Девушка плотнее прижала к себе теплое одеяло, боясь продолжать дышать, боясь смотреть в чарующий мрак холодной комнаты.       Вещи, сложенные на полках, внезапно стали казаться страшными силуэтами страшных существ. Казалось, что игрушечный мишка вот-вот спрыгнет с места и кинется на Софи, грозясь покалечить ее. Стайка мурашек пробежала по рукам девушки, оставляя за собой покалывающее ощущение страха. Софи показалось, что в комнате стало чуть холоднее, чуть… Неуютнее. – Софи… – прошелестел холодный ветер, что заглянул в комнату через приоткрытую форточку.       От неожиданности девушка подпрыгнула на месте, испугавшись загадочного шепота. Она не была уверена в том, что это не шелест опавших листьев, не была уверена в том, что это не ее воспаленное воображение, но ей стало мучительно страшно... «От чего страшно? Это все твое воображение. Здесь никого нет. Никого нет», – подумала Софи, стараясь унять страх, что рос где-то в груди. – Софи… – вновь протянул пугающий голос.       Дрожь волной прошлась по хрупкому девичьему телу. Дыхание Софи участилось, словно она пробежала несколько километров, прежде чем улечься в постель. Голос не мог привидеться ей, не мог оказаться чей-то несмешной шуткой. Сомнений в том, что кто-то зовет ее – не осталось. Шаги в темном коридоре смолкли, сменившись гудящей, густой тишиной. Девушка поняла, что хозяин загадочного голоса, должно быть, ждет от нее ответа.       «Это сон. Просто сон», – уверяла себя блондинка, жадно вглядываясь в темноту комнаты. Тишина, казалось, становилась сильнее, громче. Не слышно ни шелеста листьев, ни шума осеннего ветра… Даже собственное сердцебиение, казалось, стало тише. – К-кто здесь? – протянул тихий, растерянный голосок Софи. – О, сладкая моя, у меня много имен, – прошелестела тьма в ответ. – И ты знаешь их все. Вспомни, в детстве вы с твоим братом частенько пугали друг друга упоминаниями обо мне…       Софи непонимающе воззрилась в пустоту, из которой до нее доносились столь загадочные слова, оброненные, казалось, невзначай. Она вспоминала Джеймса и его глупые истории о страшном чудовище, что по ночам вселяет страх в непослушных детей. Джейми всегда говорил о нем так, словно то существовало на самом деле… Из невинных детских историй это переросло в настоящую манию преследования. Джейми всюду видел «Кромешника», звал кого-то на помощь… В конце концов, родители были вынуждены отвести его к врачам, чтобы те могли изгнать мысли о несуществующих тварях из его измученной головы. – Кто в-вы? – запинаясь, прошептала Софи, не веря в то, что ей действительно кто-то отвечает. – Я – тот, кто заставляет детей писаться от страха, а взрослых вскакивать в холодном поту, Софи, – гордо прошелестела тьма. – Я – тот, кого тебе стоит бояться больше всего на свете. Больше, чем экзаменов, больше, чем самых страшных ночных кошмаров. Я – Питч, Софи.       Из темноты к кровати девушки шагнуло что-то. Густая тьма скрывала загадочную фигуру загадочного мужчины, но ярко-желтые, словно у дикого кота, глаза сияли в колючей мгле. Из груди Софи вырвался тихий всхлип. Ровная фарфоровая кожа высокого незнакомца переливалась в скудном свете луны, а на лице его растеклась жуткая острозубая улыбка, вселяющая в сердце Софи лишь страх. Высокий лоб мужчины обрамляли недлинные темные волосы, зачесанные назад. Существо отвесило девушке шутливый поклон, а та в страхе отскочила к краю кровати. – Теперь уже поздно пятиться, Софи. Нужно было засыпать, – протянул мужчина, улыбаясь.       Спиной блондинка уперлась в край старой деревянной кровати. Девушка хотела бы крикнуть в страхе, позвать родителей, брата, но не могла… Да и что они смогут? Прогнать кошмар, развеять его, точно прах по ветру? Человек слишком слаб. Он не в силах бороться с тьмой, с самим страхом. Слезы вдруг появились в глазах перепуганной девушки, и Питч улыбнулся, умиляясь от такой реакции. – Не плачь, Софи. Я не хочу тебя пугать, – почти нежно произнес он, продолжая зловеще улыбаться.       Девушка не могла поверить собственным глазам. Существо, так похожее на человека, сверлило ее взглядом, в котором отчетливо виднелись стальные нотки. Тонкие губы, растянутые в улыбке, скривились, затем превратились в тонкую, почти не видную линию. Питч глядел на свою жертву почти сочувствующим взглядом. «Это сон, это все сон. Он уйдет, если я захочу», – уверяла себя девушка. – Оставь меня, – еле слышно прошептала девушка, повыше задирая одеяло.       Желтые глаза Питча мгновенно сузились, точно он увидел слишком яркий свет. Если раньше весь вид его выражал незаинтересованность в происходящем, скуку, то сейчас во взгляде злого духа виднелась жгучая злость, вспыхнувшая от единой искры. На высоком бледновато-сером лбу показалась глубокая морщинка, а тонкие руки его слегка дернулись, точно мужчина боролся с желаниями тела. – Что ты сказала? – спросил он, обнажая острые зубы.       Софи напряглась всем телом, почувствовав, что над верхней губой ее выступают капельки пота. «Это все не может быть явью, не может. Монстров не бывает», – уверяла себя она. Аккуратные губки девушки в нерешительности разжались, а затем вновь сложились в тонкую линию. Софи не знала, стоит ли ей разговаривать с пугающим видением. – Ты смеешь сомневаться в том, что я могу с тобой сотворить? – произнес Питч, медленно приближаясь к кровати. – Ты не веришь в то, что я сейчас здесь, рядом, Софи? – спросил он, скалясь, точно разъяренный пес.       Сердце забилось где-то у самого горла. Софи почувствовала, что дышать стало неимоверно сложно, точно ее погрузили под воду. Она не успела ничего сказать, не успела ответить монстру, как что-то холодное кольцом сцепило ее лодыжку. Питч притянул ее к себе, отбрасывая прочь спасительное одеяло. Повелитель кошмаров с отвращением заметил, что пододеяльник Софи разрисован радостными пушистыми зайчиками, что весело жуют морковку.       Холодные руки монстра легли на острые плечи девушки, с силой вжимая ее в высокий матрац. Софи не могла отвести испуганного взгляда зеленых глаз от лица посетившего ее монстра. Он вовсе не казался девушке безобразным созданием, прячущимся во тьме. Лишь пугающим, отталкивающим существом, что обитает в глубине людских страхов. – Я могу делать с тобой все, что хочу, Софи, – прошипел Питч, склонившись к самому уху блондинки.       Монстр ласково провел холодной рукой по светлым волосам девушки, наслаждаясь тем, как кровь приливает к щекам его жертвы. Зеленые глаза закрылись, малышка отвернула лицо от Питча, не желая глядеть на него. Осознание того, что это не сон – душило, тревожило голову девушки. «Ты сходишь с ума, так же как, Джейми. Это все из-за переутомления», – сказала она себе.       Холодная рука монстра легла Софи на бедро, отрезвляя, заставляя открыть глаза. Блондинка повернула лицо к мужчине, непонимающе воззрившись на него. Вопрос готов был сорваться с ее уст, но он так и остался на них. Чужие губы прильнули к ее, обжигая холодом осеннего ветра. Софи плотно стиснула зубы, постаралась оторваться от пугающего мужчины, но не могла. Измотанная, она не могла бороться с Повелителем Кошмаров.       Сильные руки подхватили хрупкое тело Софи, перетаскивая его, точно тряпичную куколку. Кромешник скинул девушку на кровать, и не успела она дернуться в сторону, как из-под плаща мужчины показалось нечто… Черный дым, песок… Что это? Софи не могла понять. Мерзкая субстанция впилась в ее запястья, точно сталь, стягивая их вместе. Руки девушки оказались привязаны к изголовью старой деревянной кровати, а Кромешник лишь улыбался, глядя на жалкие попытки девушки к сопротивлению. – Ты не убежишь, Софи. Тебе понравится, я обещаю. Ты сама попросишь меня сделать это, – прошептал мужчина, наклоняясь к губам бедняжки.       Еще один холодный поцелуй скрепил их губы. Страстный блеск поселился в желтых глазах Кромешника. Давно он не чувствовал чужого тепла, давно не дарил никому ласки, давно не получал ее в ответ. Софи не отвечала на поцелуй, но Питч не обращал на это внимания. Он знал, что еще сможет добиться ответа… Слезы ручьями текли по раскрасневшимся щекам девушки, касаясь пепельно-серой кожи Кромешника.       Холодные руки властно легли на грудь девушки. Тонкая светло-зеленая ночная футболка не могла защитить ее от разгоряченного мужчины. Послышался треск ткани, и округлая грудь девушки оголилась… Обида жгла горло, точно крепкий алкоголь, готовясь вылиться вместе со слезами. Как же это унизительно, как больно быть чьей-то игрушкой… Таких ужасных снов у Софи никогда еще не было. Она поняла, что не сходит с ума.       С уст блондинки сорвался жалобный стон, как только холодные пальцы Питча стиснули ее набухший сосок. Боль смешалась с чем-то новым, неизведанным Софи. Кромешник оторвался от покрасневших губ девушки и опустился ниже, к ее шее. Острые зубы больно впивались в белую кожу, оставляя за собой красные следы. Софи вновь вскрикнула, жалобно вжимаясь в стенку. – Боишься, Софи? – прошептал Кромешник в ухо своей жертве. – Если бы я хотел убить тебя, то убил бы. Мы просто поиграем. Поиграем так, как мне нравится…       Питч вновь ущипнул ее за сосок, но чуть сильнее, чуть дольше сжимал персиковую кожу. Приятная щекотка, возникшая где-то под кожей, закралась в хрупкое девичье тело. Софи закусила губу, стараясь больше не кричать. Она безумно боялась этого существа, но что-то внутри нее заставляло девчушку сидеть неподвижно, не сопротивляться грубым ласкам.       Холодная ладонь нежно провела по оголенной ляжке девушки. Чувствительная кожа покрылась густыми мелкими мурашками, что медленно поползли вверх, оставляя после себя приятное ощущение теплоты. Питч улыбнулся своей отвратительной улыбкой, все продолжая целовать шею девушки. Софи дернулась от неожиданности, когда рука мужчины легла поверх ее трусов. – Не… Не надо, – жалобно пропищала она.       Кромешник рассмеялся, словно безумец. Смех его эхом прокатился по темной комнате. Желтые глаза сверкнули в темноте, не предвещая ничего хорошего. Холодная рука отодвинула тонкую, почти прозрачную ткань и прильнула к нижним губам девушки, осторожно проводя по ним. Волна неизведанного, нездорового чувства пронеслась по телу Софи. Девушка дернулась в попытке вырваться, но все тщетно. – Тихо, Софи, тихо… – прошептал мужчина, улыбаясь. – Я сделаю все осторожно. Если будешь хорошей девочкой, больно будет совсем чуть-чуть.       «Хорошей девочкой», – эхом пронеслось в голове девушки. Она не знала, что это может означать. Тихий всхлип сорвался с губ Софи, как только холодные пальцы мужчины шустро скользнули внутрь. Они нащупали самое чувствительно место, поглаживая его, заставляя девчушку выгибаться от столь сладостных ощущений.       Жар упрямо приливал к щекам, заставляя Софи краснеть все сильнее. Питч продолжал целовать ее шею, ласками доводя девушку до дрожи. Одной рукой он гладил ее нижние губы, а другая легла на скромную грудь девушки. Столько приятных ощущений, столько сладостных желаний никогда не обуревали юную девушку. Хотелось кричать, стонать, извиваться в объятьях монстра… Как же Софи хотела чего-то большего…       Но чего? Она не знала. Не знала, что следует за столь нежными ласками. Рука Кромешника замерла, остановив сладостную муку. Губы его покинули шею девушки, оставив после себя лишь страсть, томящуюся внутри хрупкого тела Софи. Девушка потянулась вперед, ведомая неизвестным доселе чувством. Холодная рука Кромешника легла девушке на живот, чуть надавив на него. – Что такое, Софи? Ты хочешь еще, да? – издевательски протянул мужчина, ухмыляясь своей страшной улыбкой.       Девушка вновь закусила нижнюю губу, понимая, что монстр говорит правду… Она действительно хочет, чтобы чудовище продолжило свою сладостную пытку, она хочет чувствовать его холодные грубые руки на теле, ощущать эти укусы на коже…. Ожидание убивало Софи, причиняло ей почти ощутимую боль. Плоть взывала к плоти, к мужчине, что совсем недавно был с ней так нежен, так ласков. Девушка кивнула, отвечая на вопрос Кромешника, но он лишь шире улыбнулся, подходя ближе к малышке. – Скажи, что хочешь меня, – прошептал он, не отрывая желтых глаз от раскрасневшегося лица. – Хочу. Хочу. Пожалуйста…       Жуткая улыбка вновь украсила лицо мужчины. Он знал, что добьется от девушки мольбы о продолжении, он знал, что сможет завладеть ее мечтами. Сколько раз Кромешник заглядывал в ее голову, сколько лет он изучал ее мечты, скрытые желания и тайны? С того самого момента, как брат Софи помог Хранителям выиграть тот бой… Питч решил, что ребенок виноват в его крахе в той же мере, что Джек, Кролик и Фея… У него забрали детские страхи, а он заберет себе Софи…       Холодная рука жестко схватилась за тонкую ткань трусов, потянув их на себя. Пальцы Кромешника вновь прошлись по нижним губам девушки. Что-то уперлось в Софи снизу, но она не успела запротестовать прежде, чем Питч одним рывком вошел в нее. Из груди девушки вырвался громкий крик боли, но холодная рука Кромешника властно зажала ей рот, сдерживая следующие за ним стоны.       Каждое движение сопровождалось дикой болью, каждое прикосновение вело за собой обжигающую холодом вспышку ощущений. Софи закрыла глаза, зажав между зубов палец мужчины. До ее ушей доносилось тихое, сдавленное рычание Питча, сопровождаемое неприятным хлюпаньем. – Тихо, Софи, тихо. Потерпи немного и тебе станет лучше, ты же хорошая девочка, – прошептал Кромешник, продолжая двигаться.       Ледяные руки мужчины обжигали нежную кожу Софи, точно раскаленное железо. Питч гладил бедра девушки, подтягивая их к себе. Движения его становились все резче и резче, а боль все незаметней и незаметней. Вскоре она сменилась новым чувством, незнакомым для Софи чувством нарастающей эйфории. Кромешник укусил девушку за шею, заставляя ее выгнуться ему навстречу. Жаркое дыхание Софи обжигало его руку…       Страсть заставляла мужчину двигаться, все набирая темп. Казалось, что еще немного, и кровать сломается под тяжестью двух разгоряченных тел. Питч наслаждался близостью, наслаждался чужим теплом, прикосновениями к нежной живой коже… Как же не хотелось останавливаться, уходить…       Словно верховный жрец храма наслаждений, он отвел Софи к своему алтарю. К обоим оргазм пришел неожиданно... Тело Софи искривила судорога, а Питч остановился, победно зарычав. Тело его обмякло, импровизированные песочные путы отпустили девушку. Софи упала в объятья холодного духа, не в силах сопротивляться его прикосновениям. За ощущением эйфории пришел стыд. Он шепнул Софи, что она абсолютно голая и беззащитная в руках монстра… Питч притянул тело девушки к себе ближе, поцеловав ее в ключицу. – Это естественно, Софи. Тебе не нужно меня стесняться, знаешь? – спросил он, игриво улыбаясь.       Что-то изменилось в лице духа. Что-то в нем стало еще страшнее, еще более отталкивающим. Софи попыталась чуть привстать, чтобы дотянуться до одеяла, но сильные руки Кромешника не позволили ей пошевелиться. Краем глаза девушка заметила, что ее школьная тетрадь по биологии сползла на пол и упала в раскрытом виде. Странно, что родители не проснулись от шума… – Тебе никогда не нужно меня стесняться, Софи… – прошептал Питч, зарываясь в золотые локоны. – Ты уйдешь со мной.       Голос его звучал властно, строго. Он не предлагал Софи альтернативы, но и не настаивал на своем решении. Из его уст «приказ» уйти в логово мрака звучал так, словно Софи сама давно решила покинуть дом в поисках бесконечной тьмы. Луна любопытно заглянула в окно, заставляя Софи поежиться, закусив губу. Холод накрыл ее вместе с уличным ветром. На руках у Кромешника было так тепло и спокойно, что Софи прикрыла глаза… Страх ушел, остался в комнате, лежать на незаправленной постели, в которой осталась закрытая школьная тетрадь.