Помнишь меня?

Отель «Плаза». Нью-Йорк. В номере 1048 пахнет розами и зеленым чаем. Разбросанные вокруг вещи говорят о хорошем достатке хозяев, здесь не было рубашек Fishbone или джинсов Gap, только сорочки Armani и туфли от Prada. Нет, здесь не жила богатая семейная пара или их не менее богатые отпрыски. В этом номере снимали фотосессию для журнала Vogue US, главным героем которой был певец, актер и продюсер Ник Джонас. Он лежал на кровати и повторял те движения, что ему показывал фотограф. Правую руку Ник закинул за голову, обнажив свои мускулы, взгляд его был направлен на окно. Он чуть сузил глаза, что придало томную привлекательность его внешнему виду. «Отлично», - в мыслях похвалила его Алессандра Бежар, в очередной раз нажимая на кнопку затвора. Она – американка французского происхождения, успешный фотограф, ученица Демаршелье и Шилдса; от первого переняла любовь к эстетичности, от второго – страсть к сюжетному построению фотографии. Не раз она снимала для Vogue и других дорогих журналов, но впервые – настолько молодого артиста. Алессандра ценила так называемую «стандартную» красоту: греческий профиль, хорошее тело и голливудская улыбка. Именно поэтому ей оказалось так легко работать с Ником. Он не был похож на большинство знаменитостей, с которыми она работала, не был капризным или эгоистичным, наоборот, он абсолютно спокойно реагировал на просьбы «положить руку так», «повернуть голову так» и т.п. Кто-то объявил о смене декораций и все направились в кухню. Ник, уже переодевшийся, садился за стол. Здесь от него требовалось лишь пить кофе и изредка поглядывать в объектив. «А она красивая. Не то что остальные фотографы», - думал Ник, делая очередной глоток. Теперь, когда он смотрел на камеру, взгляд его невольно скользил по Алессандре. Ее каштановые волосы были собраны в пучок на затылке, а на лице совсем не было косметики, ее чистая бледная кожа нуждалась разве что в румянах и прозрачном блеске для губ. Она была худой, но ее талии позавидовала бы любая танцовщица Востока. Одета она была по-французски просто: белый хлопковый топ со светло-голубыми джинсами до щиколоток, на ногах были такого же небесного цвета лоферы. Ник не мог оторвать взгляд от нее. На такую девушку обращают внимание женатые мужчины на улице; представить ее в вечернем платье было легко. Ник мысленно уже распутал ее пучок и гладкие волосы ниспали на хрупкие плечи. Окунувшись в свои фантазии, Ник не услышал, как объявили, что съемки закончились. Он увидел, как Алессандра прошла в спальню, и решил дождаться, когда она выйдет. Номер потихоньку пустел: люди, собрав то, что им поручили, уходили. Совсем скоро остался один Ник, все еще наблюдавший за дверьми в спальню. Наконец, послышался щелчок, и двери отворились. Еще мгновение и Алессандра вдыхала мускусный запах Ника. Расстояние между ними было коротким до предела. Губы Ника накрыли ее и оба почувствовали, как по телам пробежал электрический заряд. Волна желания накрыла обоих и в ту же секунду Алессандра почувствовала под собой мягкие простыни гостиничной постели. Ник снял футболку, давая возможность Алессандре прикоснуться к его идеальному торсу. В который раз целуя друг друга, они подумали, что эта ночь будет длиться вечно… Прошло 3 года. Она вернулась на свою историческую Родину. Нет, конечно же, не отдыхать, работать, но до съемок оставалось еще время, и она решила пройтись вдоль фонтанов у Эйфелевой башни. Триумфальная арка осталась позади, но и в этом месте красота, казалось, обретала второе дыхание. Она села на лавочку, вдохнула свежий воздух Парижа и взглянула на молодого человека, сидящего напротив. Он узнал ее и улыбнулся. Она засмеялась. Прошло три года, ему двадцать два, он возмужал. У нее был юбилей, тридцать лет, но на лице ни одной морщинки, а тело все в таком же хорошем состоянии. Его кудряшки все же отросли, и он не стал их сбривать. Она до сих пор собирала волосы в пучок на затылке. Иногда ее удивленный взгляд словно спрашивал: «Неужели ты помнишь?». Они продолжали смотреть друг на друга и улыбаться. Её телефон завибрировал, и она отвлеклась, но когда подняла голову, Ника уже и след простыл. А в принятом смс было всего шесть слов: «А мне и не пришлось забывать». Алессандра снова улыбнулась, поднялась, и в последний раз оглядев площадь, направилась на съемки. Париж вновь сыграл свою роль в еще одной истории любви…