Не успеть

Впервые это случилось несколько лет назад. Был точно такой же, как и сейчас, тихий осенний вечер, а ночь только-только начала накрывать Сан-Францокио своим черным рукавом, украшенным блестками-звездами. В окно дома, в котором жили братья Хамада со своей тетей, с любопытством заглядывала яркая круглая луна. Стрелки старых часов ритмично и негромко тикали, отсчитывая время, оставшееся до сна. Тадаши и Хиро занимались своими делами. Старший сидел за чертежной доской, работая над проектом для следующей конференции в технологическом институте Ишиока, куда он собирался поступать после школы. Ученик из него был прилежный, очень способный, можно даже сказать, талантливый – любой материал схватывал на лету, легко его усваивал и двигался дальше, в дебри наук. Хиро лежал на диване с книжкой по робототехнике. В свои десять лет он знал неприлично много – даже больше, чем Тадаши в этом возрасте. Учился он в той же школе, что и брат. Учителя говорили, что для младшеклассника он отлично развит и всегда на миллион шагов впереди сверстников. После переговоров с тетей Кэсс Хиро перевели из второго класса сразу в пятый. Младший Хамада и там прекрасно справлялся с заданиями, успевал почитывать книги из шкафа брата, блистал своими знаниями на уроках и, как и любой умник, не пользовался особой популярностью среди одноклассников, которые считали его выскочкой-вундеркиндом. Хиро не обращал на это никакого внимания, желая только одного – чтобы они не мешали. - Мальчики, вам спать не пора? – на пороге комнаты появилась зевающая тетя Кэсс. - Да, теть, пятнадцать минут – и мы ляжем, – ответил Тадаши, не отрывая взгляда от чертежа и тетради с расчетами. - Ага, – поддакнул Хиро. - Пятнадцать минут. Приду – проверю. Эта угроза была стара как мир: дорогая тетушка была немного рассеянной и, сев за какой-нибудь сериал, просто-напросто забывала ее исполнить. Иногда она даже засыпала на диване в гостиной под белый шум видеоящика. Братья все это прекрасно знали и жили в удобном им самим режиме. Задумчиво оглядев комнату племянников, Кэсс скрылась на лестнице, ведущей вниз – со второго этажа на первый: настало время и кафе закрывать. После того, как дело было сделано, она взяла на руки Моти – пушистого кота Хиро и Тадаши; села на диван и включила телевизор. Как и ожидалось, через пятнадцать минут Кэсс не пришла, чтобы проверить, спят ли ее подопечные. А те по-прежнему сидели молча, уткнувшись каждый в свою литературу. Хиро сначала пытался поспрашивать брата, что тот мастерит, но в ответ получал лишь короткое: "Потом". Тадаши был очень увлечен своим проектом и совершенно не замечал, что глаза Хиро уже не бегают по строчкам страниц: какое-то время младший Хамада просто лежал, уставившись невидящим взглядом в учебник. Временами он поглядывал на брата, как будто желая что-то сказать, но всякий раз себя одергивал. В какой-то момент он глубоко вздохнул и отложил книгу, а потом тихо позвал: - Тадаши. - Да-да? – нахмурившись, ответил тот, прикладывая линейку и циркуль к чертежу. – Что-то не сходится. Хиро подошел к доске, на которой крепился лист формата А2, расчерченный безупречно аккуратными линиями, с любопытством полистал тетрадь, лежавшую на коленях у брата, заглянул в отдельные листки с графиками. - Это же математическая модель твоего изобретения? - Да. То, как в идеале оно должно работать. Это один из графиков, показывающих изменения во времени показателя одной из его главных функций. Ну, и его оптимизация... И вот в этом месте должно быть так, – он ткнул ножкой циркуля в график. – А расчеты, – теперь кивнул на ворох бумаг на столе, – дают вот это значение, – ножка циркуля переместилась сильно в сторону, что уже нельзя было списать на какие-то погрешности вычислений. – А это ведь всего лишь двухмерная модель. Наверное, придется пересчитывать. - Да, придется. Но не потому, что расчеты проведены неверно, – задумчиво ответил Хиро. – Неверно выведена формула. Тебе надо было взять частный дифференциал здесь и здесь, а ты взял полный. Лицо брата вытянулось. Тадаши всмотрелся в свои записи, посмотрел на график, опять в записи, потом на Хиро. - Почему?.. Хотя нет... – опять зарывшись в бумаги, он моргнул. – О, и в самом деле. Братишка, ты гений! - Нет, это просто ты рассеянный какой-то. Почему ты используешь комп только для расчетов и черчения графиков? Или ты еще не кодил? Тадаши его уже не слышал. На столе мгновенно появилась стопка чистой бумаги. А спустя секунду старший Хамада уже что-то строчил. - Тадаши, – тихо позвал Хиро. - Мм? Ты нашел еще ошибку? Тот немного помялся: - Мне надо с тобой поговорить. - Говори? Хиро с грустью наблюдал, как рука брата лихо выводит на бумаге длиннющие дифференциальные уравнения. - Да ты такой твердолобый… Не поймешь или не воспримешь меня всерьез. - А ты попробуй. Тот глубоко вздохнул и, смущенно спотыкаясь на каждом предложении, выпалил: - Всю жизнь именно ты всегда был рядом. Ни Кэсс, ни родители – их я почти не помню. Только на тебя в любой момент можно рассчитывать, и я знаю – ты всегда подставишь свое плечо. Спасибо тебе за это. Но это еще не все. Я много читал, чтобы найти описание того, что чувствую. И, похоже… Я люблю тебя. - Так я тоже тебя люблю, – весело откликнулся старший, не отрываясь от своих уравнений. - Дурак. Ты не понял. Я люблю тебя. Рука с карандашом дернулась, порвав листок, и резко остановилась. Тадаши удивленно распахнул глаза и даже не почувствовал, как отпала челюсть. Он повернулся к младшему брату и посмотрел на него как на инопланетянина. Когда способность говорить вернулась, он произнес только одно: - Поясни. - Что тут пояснять? Я влюблен в старшего брата, – он сглотнул, отвел взгляд в сторону и добавил: – И готов подождать. Конечно, Хиро не стал вдаваться в подробности, но в этом и не было необходимости. Тадаши прекрасно его понял и с первого раза, но понадеялся, что получится отшутиться. Разумеется, брат не говорил о том, что еще физически мал для чего-то конкретного, подразумевая, что еще подрастет. "И все-таки для своих лет он слишком много знает", – в очередной раз огорченно подумал старший Хамада. И тогда он нашел, как ему показалось, отличный выход из ситуации. - Хиро... – Тадаши потрепал брата по волосам. – Я люблю тебя как единственного младшего братишку. Я за тебя кому хочешь морду надеру и жизнь отдам. И никогда не думал никак иначе. Твое признание... Я не могу прямо сейчас дать на него ответ. Ты и сам прекрасно понимаешь, почему. Хиро, конечно, понимал и потому напрягся. Тадаши видел, что здесь и договаривать не нужно – брат дальше и сам все успешно додумал. Но все-таки произнес: - Давай сейчас считать, что этого разговора не было. Продолжим его, когда ты окончишь школу. - Обещай мне одну вещь. Тадаши спрятал умильную улыбку в воротнике рубашки: ребенок – он и в Африке ребенок. - Что я должен пообещать? - Ты научишь меня целоваться. По глазам Хиро было понятно, что ни на какие другие условия он не согласен. Тадаши удивился и прикинул, что такая егоза с занозой в заднице, как его брат, успеет "отболеть" своей идеей любви к старшему брату, забудет про поцелуи и увлечется чем-то другим, а может, там и какая девчонка замаячит интересная. Все-таки лет пять у них есть – как раз, чтобы разобраться в своих чувствах и в себе. - По рукам. Они ударили кулаком об кулак, после чего Тадаши снова принялся за расчеты, а Хиро отправился спать. Завернувшись в мягкое одеяло, он представлял теплые объятия брата и глубоко дышал, успокаивая взбудораженное сознание тем, что самое страшное уже позади. Он подавил смешок, подумав о том, что теперь очень озадачил Тадаши своим признанием: как просто, оказывается, переложить всю ответственность на чужие плечи. С легкой нежностью размышляя о новой хрупкой связи, возникшей между ним и братом, Хиро заснул. В отличие от него старший Хамада, закончивший работу на сегодня и завалившийся на свою кровать, еще долго не мог заснуть. По поверхности одеяла медленно полз лунный свет, вычерчивая на нем орнамент занавесок, искажая его до неузнаваемости, а часы все так же мерно тикали, когда в сумраке лестницы вспыхнули и погасли два маленьких огонька. Через несколько секунд небольшой пушистый трехцветный комок взобрался на кровать Тадаши и свернулся в клубок у него в ногах. Старший Хамада потянулся, чтобы погладить мурчащее животное и бросил взгляд в окно. "Мы никогда не знаем, откуда берется это чувство и из чего оно вырастает. Но почему я, Хиро? Почему?" – растерянно думал он. *** Даже тетя Кэсс удивилась тому, с каким усердием младший племянник приналег на учебу. Восхитительные способности позволяли ему прыгать через класс каждый год: когда Тадаши поступил в свой институт, Хиро перешел на последний год обучения в школе. Его знания были столь блестящи, что и выпускные экзамены он щелкнул даже не как орешек, а как семечку. В то время он по-настоящему увлекся управляемыми машинами, а изучив труды Роберта Каллагана по робототехнике, охотно применял эти знания к своим творениям. В процессе ему стало мало просто конструирования послушных механизмов, которые у него и ездили, и летали, и плавали, а позже и трансформировались, адаптируясь к среде, в которую попадали. Это было слишком просто. Еще позже Хиро нашел несколько баз, где проводились роботобои, и пару раз посетил их в качестве зрителя. Конечно, он понимал, что эти мероприятия не очень законны, но риск попасться был не так велик по сравнению с тем, сколько денег победитель мог отхватить за один такой визит. Так он стал участником. Однажды он поделился этим с Тадаши, и тот был весьма обеспокоен: там ведь, как и в любом казино, не только избить могли. Но, к счастью, Хиро успевал слинять до того, как начнется мордобой. Старший Хамада с одной стороны гордился своим братом: его роботы не знали равных; с другой стороны всегда чувствовал беспокойство, когда понимал, куда этого гениального самоубийцу унес лукавый. Несмотря ни на что, он умудрялся успевать и заниматься наукой, и приглядывать за мелким. При этом у Тадаши оставалось время и на друзей, которые обожали его: такого искреннего и простого парня с открытой душой сейчас мало где встретишь. Конечно же, он много рассказывал им о Хиро. О договоре, который они заключили с братом, Тадаши, конечно же, забыл, решив, что тот, зарывшись с головой в своих роботов, выбросил гейско-инцестную дурь из головы. Поэтому был очень удивлен, когда однажды, придя из школы с выпускной линейки, младший Хамада, краснея, сунул ему под нос свой аттестат. - Поздравляю, братишка, – старший потрепал его по волосам. – Не думал поступать к нам? Он, как и всегда, когда был дома, сидел за своим столом и что-то читал. - Да ну, чего я там не знаю? Я за другим пришел. Я окончил школу. Тут старший понял, что влип, вспомнив про обещание, которое дал брату три года назад. То, с каким нажимом Хиро произнес последнюю фразу, заставило Тадаши посмотреть на него по-другому: да по одному взгляду стало понятно, что это не игра и не блажь. Только вот для Тадаши брат всегда был ребенком – как же теперь относиться к нему иначе? Поэтому он молчал, растерянно глядя на Хиро. - Я все еще слишком мал? – брат, как и всегда, все понял и без слов. И такими грустными были эти глаза, что захотелось его обнять. Тадаши не собирался этого делать, но все же не удержался, после чего почувствовал, как тонкие руки в ответ обхватывают его шею и затылок. - Мои чувства к тебе не изменились. - Мои тоже. Тадаши почувствовал тяжелый вздох, потом то, как медленно руки брата ослабили хватку и зависли на плечах. - Я могу еще подождать. Мне нужно знать, есть ли у меня шанс. Неожиданно брат улыбнулся. И улыбка эта была такой теплой и светлой, что Хиро и получил немой ответ на свой вопрос. Да, не сейчас, может, позже, но да. Младший немного расслабился и добавил: - Ты мне еще кое-что обещал. - Я помню. Тадаши наклонился к нему. Он был близко-близко, и прикрывший глаза Хиро чувствовал на своем затылке ловкие пальцы, зарывшиеся в густую шевелюру, ощущал дыхание у себя на губах, и знал, как сильно они горят от нетерпения. Но в какой-то момент все пошло не так. Хиро приоткрыл один глаз, встретился взглядом с Тадаши – и они оба, прыснув, расхохотались. Старший Хамада, обняв, защекотал брата, тот, смеясь, вырвался и отскочил от него. - Это не считается! - Да-да. Конечно, – хохотнул в ответ Тадаши, наблюдая, как Хиро уносится на зов тети Кэсс. Кажется, она планировала закатить сногсшибательный банкет по случаю окончания школы младшим племянником. Когда торопливый топот брата, удаляясь, затих на лестнице, сам Тадаши откинулся на стуле и бездумно посмотрел в потолок. Пронесло! Он только что взаправду чуть не поцеловал младшего брата. А ведь не собирался: хотел просто подразнить. И что это было? Так-то Хиро уже достиг возраста согласия по японским меркам… Тадаши глубоко вздохнул: технология даже со всеми своими нюансами в разы проще человеческих отношений, потому что нельзя со стопроцентной вероятностью точно предсказать то, что нельзя запрограммировать. Старший Хамада устало опустил голову на стол и стукнул по нему кулаком. «Ну как же так? Почему я, Хиро?» Вот когда это случилось второй раз. Потом братья не возвращались к тому разговору: дел у них и так стало выше крыши, потому что Тадаши познакомил брата со своими институтскими друзьями и профессором, работами которого так восхищался Хиро. Этот добродушный и мудрый на вид старик сразу увидел в нем потенциал и, словно невзначай, предложил пройти конкурс на поступление в этот институт. Тот почувствовал легкие сомнения: почему бы и нет, говорил внутренний голос. А ведь изначально «институт для ботанов» был для Хиро последним местом, о котором он когда-либо думал. Однако последней каплей стал Бэймакс – робот-врач, созданный братом. В лаборатории института было множество материалов, станков и, как следствие, перспектив. Идея поступить туда стремительно охватила Хиро и на какое-то время даже вытеснила из головы любовные настроения к Тадаши. *** На конкурсе в институте, конечно, было представлено немало достойных изобретений, но микроботы Хиро, без сомнений, произвели фурор. Управление тысячами мелких механизмов с помощью силы мысли делало огромный технологический шаг в любой отрасли, где необходима надежная механика. Изобретением заинтересовался даже директор корпорации «Крэй», предложив выкупить проект для дальнейшего развития, правда, встретил отказ. После окончания мероприятия братья Хамада, тетя Кэсс и четверо институтских товарищей Тадаши вывалились на улицу. Хиро размахивал заветным конвертом, в котором лежал приказ о его зачислении на первый курс, ребята смеялись и обнимались, а когда Кэсс предложила устроить ужин в своем кафе, никто не оказался против. - Мы вас догоним, – улыбнулся друзьям Тадаши и поманил брата за собой. Ребята вразнобой ответили, что будут ждать. По дороге, вдоль которой стояли неяркие фонари, братья вышли на небольшой пешеходный мост, откуда открывался прекрасный вид на институтскую лабораторию. Даже поздним вечером в здании горел свет – кто-то шутил, что некоторые студенты там поселились. А этот вечер был такой же, как и тогда, почти четыре года назад: такое же чистое небо, такая же круглая и любопытная луна, только вот сами ребята изменились. - Я знаю, что ты скажешь, – весело сказал Хиро и тут же, передразнивая брата, сделал серьезное лицо и продекламировал: – «Рад, что твой могучий потенциал будет использоваться на благо науки!» - Неее, я только скажу, что у тебя ширинка была на сцене расстегнута, – пожал плечами тот и усмехнулся, глядя на небо. - Ахаха, очень смешно! Спустя пару секунд послышалось испуганное «Что?!», а следом – звук застегивающейся молнии. Хиро сердито толкнул Тадаши локтем. Тот в ответ почему-то широко улыбался. Облокотившись на перила моста он посмотрел на брата: - Ну, вот ты и в ботанском вузе, ботан. - Это я… ничего бы в одиночку не смог... – не в силах подобрать правильные слова, чтобы выразить всю свою благодарность брату, младший Хамада закончил скомкано и прямо: – Короче, спасибо, что верил в меня. От того, каким взглядом на него смотрел Тадаши, у Хиро защемило сердце – такой нежный, счастливый и как будто бы чуть-чуть заискивающий. - У меня для тебя кое-что есть, – тихо произнес старший. – Закрой глаза. Хиро послушно выполнил просьбу. Он знал, что сейчас произойдет, и скорей угадал, чем почувствовал, как брат наклонился к нему, а затем, как в прошлый раз, ощутил его дыхание на губах; а еще – легкий, едва уловимый запах одеколона. Почему-то Тадаши медлил. «Разглядывает, что ли?» – Хиро занервничал, но почти сразу его лицо взяли в ладони, а к губам прикоснулось что-то теплое и мягкое. Хоть он и знал, что брат будет его целовать, но все равно обалдел от того, что это происходит – да еще как! Бережно, нежно и так осторожно, словно любое неаккуратное движение могло разрушить их маленький и хрупкий мир на двоих. Хиро почувствовал, что Тадаши собирается отстраниться, и, не желая этого, схватил его за воротник и потянул на себя. Наверное, луна нашептала Хиро приоткрыть рот и впустить туда чужой язык. И, пожалуй, она же подсказала его инстинктам, что делать дальше: теперь он и сам отвечал на поцелуи и ласки брата. Когда же волшебные несколько минут закончились, Тадаши тихо сказал: - Ты и правда очень способный ученик. Договор выполнен? Надо было видеть, как разочарованно вытянулось лицо Хиро, и старший Хамада, не удержавшись, засмеялся. - Вот и всегда ты все испортишь, – младший пнул его по ботинку. – То, что сейчас было… - медленно проговорил он, запнулся и, радуясь, что в темноте не будет видно его смущения, быстро продолжил: – Это же не все? В ответ ласково улыбающийся брат привычно потрепал его по волосам и вроде бы хотел сказать что-то еще, но вдруг округу огласил громкий сигнал сирены. Тадаши вздрогнул и взволнованно посмотрел в сторону института. Оттуда поднимались огромные клубы дыма. Он сорвался с места и побежал туда. Хиро едва догнал его только у крыльца, где какая-то выбегающая студентка сообщила, что профессор Каллаган еще внутри. Зрелище горящего высокого здания было одновременно завораживающее и невыносимо жуткое. От него что-то тревожно сжималось внутри. Голос отнялся от испуга. Младший Хамада схватил старшего за рукав, пытаясь остановить его, одними лишь глазами уговорить не рисковать жизнью, но старший торопливо обнял брата, бросил свое любимое «Кто-то же должен помочь!» и, не обращая внимания на то, что ветер сорвал с него кепку, бросился в огонь. Хиро подобрал упавший на землю козырек, стиснул его в руках и хотел было последовать за Тадаши, уже понимая, что нельзя остановить неизбежное, нельзя отмотать время назад, нельзя даже вытащить брата из обреченного здания – ничего уже нельзя сделать! Не успеть! Спустя миг высоко, словно до небес, ослепительно ярко вспыхнул огонь, что-то громыхнуло, и тело обдало жаром, после чего Хиро отнесло взрывной волной. Выпущенная из рук кепка Тадаши упала неподалеку. Не чувствуя ссадин на лодыжке, запястье и лбу, не видя, как на асфальт падают небольшие красные капли, он словно во сне посмотрел на кепку, на горящий институт. В горле застыл ком: нет смысла звать, нет смысла ждать, нет смысла… Но Хиро все равно звал, кричал и плакал, размазывая слезы и сажу по щекам, протягивая руки к охваченным пламенем дверям, в которые минуту – всего минуту! – назад скрылся брат; и чувствуя, как его оттаскивают в сторону чьи-то руки: здание могло обвалиться в любой момент. А словно в замешательстве зависшая в небе луна знала чуть больше: наверное, судьба все-таки как-то щадила младшего Хамаду – он не знал, что, взбегая по ступеням, Тадаши – его Тадаши – думал только о том, как вечером, когда все лягут спать, все-таки признается Хиро в ответных чувствах.