Феникс выбирает свободу

— Кто сказал, что вечеринка окончена? Я не успела сделать и шагу к машине друга Чанеля, как меня схватили за руку и выдернули из его объятий. Я запнулась и упала в руки другому парню, а когда поняла, что это Шинхен, попыталась оттолкнуть его. Он крепко прижал меня к себе и отскочил вместе со мной на несколько шагов назад, потому что за моей спиной были Бэкхен, Чанель и Чен. — Отвали! — выкрикнула я, но он по-прежнему меня не отпускал. — Зря, зря, зря, Шинхен, — процедил Чанель, подступая к нам. — Отпусти ее сейчас же. Я посмотрела сначала на одного, затем на другого, сглотнула и поперхнулась, затем закашлялась и повернула голову в сторону Бена. Тот сжал кулаки и тоже направился к нам. — Чего ты от меня хочешь? — злобно, но тихо прошипела я. — От тебя? Ничего, — ухмыльнулся Шинхен. — Ты всего лишь маленькая, милая, но чертовски сексуальная наживка! Он развернулся и толкнул меня в объятия рядом стоящего парня, и я не сразу сообразила, что этот тот самый гонщик, что подрезал нас с Бэкхеном. Мне вдруг стало так страшно и холодно оттого, что Шинхен перекрыл Чанелю путь ко мне, а еще мерзко оттого, что этот парень вцепился мертвой хваткой в меня и потащил в неизвестном направлении. От испуга я не издала ни звука и не попыталась сопротивляться, словно мне завязали руки и ноги и заклеили рот. Страх всегда сковывал меня, иногда от плохих новостей я не плакала, а просто впадала в ступор, как сейчас. Чанель занес кулак и собирался ударить Шинхена, а затем я поняла, что его и Чена окружают остальные парни из команды Шинхена, а меня тащат в гараж рядом с одним из домиков. Только тогда, волнуясь даже не за себя, а за парней, я закричала не своим голосом. Я потеряла из виду Бэкхена за спинами нападающих, зато отчетливо видела Чанеля, пытающегося прорваться сквозь них, блокирующих проход. — Выпусти меня, сукин сын, или я разнесу тебе башку! — услышала я его по-настоящему угрожающий низкий голос. К тому моменту меня уже затащили в гараж и кинули на пол. Рассыпанная галька на бетонном полу больно впилась в кожу ладоней. Я простонала, а когда попыталась подняться, парень, что затащил меня в темный гараж, пнул в бок. Я упала, и эта боль в боку отдалась в недавно сломанных ребрах. Перекатившись на живот, я снова попыталась подняться, встав на четвереньки, но сзади меня подхватили и прижали лицом к стене. — Не будешь рыпаться, больно не сделаю, — пронеслось над ухом. Я распахнула глаза шире, а его рука уже забралась под мое пальто, а за тем под кофту. — Убери свои руки! — завизжала я. Кто-то, кто забежал в гараж, оторвал его от меня, отбрасывая на пол. — Дани, ты в порядке? — Бэкхен? — изумленно спросила я, разглядывая его лицо. Он весь напрягся, смотрел на меня с беспокойством. — Тебя не… — Меня не поймали, — кивнул он, — я улизнул незаметно. Увидел, куда тащит тебя этот ублюдок, и пошел за вами. Он вернулся к парню, что секунду назад приставал ко мне, присел и ударил ему по лицу. Алая кровь осталась на кулаке, парень размазал ее по носу и по щеке, откашливаясь и громко смеясь. Припадок ли у него был или что-то другое, отчего он так смеялся, походя на сумасшедшего, но еще один заряженный кулак Бэкхена о его челюсть, и он замолк. Мне показалось, что он потерял сознание, не издав больше ни звука. — Все хорошо? — Бэкхен подошел ко мне, осматривая меня. — Все нормально. — Я так боялся, что не успею и он что-нибудь сделает с тобой, — выдохнул Бен. — Не думал я, что Шинхен вообще на такое способен. И как бы я ни ненавидел Пака, он прав. Пора завязывать с этим, — он грустно мне улыбнулся. — Или с гонками, или с Шинхеном. — Чанель его убьет, — ужаснулась я, неосознанно хватая Бэкхена за руку. — Не, не убьет, но физиономию раскрасит, — хмыкнул парень. — Извини, я снова втянул тебя во все это… — Ты мне не безразличен, — пожала плечами я. — Иначе бы я не пришла. Он взял меня за руки, притянул ближе, а потом вжал в стену, мягко проходясь длинными пальчиками по бедру, щекоча их. Близость с ним, любые разговоры, мимолетные взгляды вскружили мне голову. Он отличался от Чанеля тем, что его не приходилось ждать слишком долго, и при этом он оставался ускользающей фигурой в моем поле зрения. Бэкхен, как Чанель, оставался с репутацией «плохого парня», но куда более легкого на подъем. Я всячески старалась сблизиться с ним, потому что в Чанеле я до сих пор не была на сто процентов уверена. И пусть Бэкхен не заслуживал такого внимания, а Чанель такого к себе отношения, я ведь ничего не могла поделать со своими чувствами. Это как доверять и не доверять одновременно обоим, сравнивая их, оставляя рядом с собой, но не подпуская так близко, что можно думать, будто бы я стала чьей-то. Не выбирать и не прикасаться слишком откровенно, не любить и не дружить. Что-то среднее между парнем и другом было в Бэкхене. Что-то среднее между прошлым и настоящем было в Пак Чанеле. И он еще ни разу не убедил меня в будущем. Сравнивая их, я еще не могла разобраться со своими чувствами к каждому их них. Не хотела причинять боль и давать надежд. Я знала Бэкхена слишком мало, а Чанеля слишком долго. Один из них признавал свои ошибки, а другой просто начинал думать иначе по поводу своих поступков. Единственное, что я понимала хорошо, это то, что Бэкхену, несмотря на его поступки, верить хотелось, а Чанель слишком много раз сделал больно. Бэкхен был искренним, а Чанель, если и был, то я все еще не могла в это поверить. Прикосновение его влажных губ и взгляд в упор разрушили невидимую стену, за которой я пряталась, чтобы не делать глупостей. Он поцеловал меня спонтанно, без разрешения и не думая о таких вещах, как драка за стенами гаража, о том, что Чанель совсем рядом и если он увидит это, то нам обоим не сносить головы. Чанель всегда был собственником, он считал, что я уже в его руках, влюбленная по уши, которая снова преданна ему и никуда не уйдет. Эта мысль не позволяла мне быть с ним до конца честной. А Бэкхен раскрывал мою душу полностью, и даже если не желал мне только искреннего счастья, то уж точно не причинял столько боли. Он целовал меня сейчас, обнимая и проходясь руками по животу и бедрам, лаская языком небо. Слишком откровенно и непозволительно глубоко, подбирая ключик к моему сердцу. Тот самый, что я выкинула в воду пять лет назад, когда Чанель исчез из Сеула. Была ли у Бэкхена когда-нибудь возможность отыскать его?

***

Паковские руки все были в крови и ссадинах, под правым глазом синяк, губа кровоточила, а сам он метал неистовые молнии в парней, всех до единого которых уложил на лопатки. Разодранные в кровь костяшки больших ладоней все еще чесались добить в пух и прав избитого Шинхена, но единственный крик, который я издала, заставил его застыть. Мы с Бэкхеном спешили остановить его и Чена, которые вполне могли добить их. Пак бросился меня обнимать, а я многозначительно посмотрела на Бэкхена. Этот порыв ни ему, ни себе самой объяснять я не собиралась. Не было шансов на дальнейшее развитие, и мы оба это понимали. В душе я все так же тянулась к моему Фениксу, предпочитая никогда не говорить ему о сегодняшнем. — Ты в порядке?! Где эта сволочь? — Бэкхен спас меня, — проговорила я. — Он его оттащил, ударил пару раз, а затем мы поспешили к вам. Чанель, будто не веря своим ушам, поднял брови вверх, а уголки его губ скривились. — Ты спас ее? — Он как бы искупил свою вину, знаешь, — попыталась пошутить я. — Чанель, твое лицо… Почему ты не можешь быть осторожным? — Слушай меня, маленькая мисс, — ткнул пальцем мне он, — больше я не хочу слышать ничего об этих гонках, ясно? — Вернее ты не хочешь связываться с этими людьми, — поправил Бэкхен. — Бывшие лидеры гоночных соревнований больше не слушаются своего основателя. Все так изменилось с твоим уходом и уходом Чонина. Я вздрогнула. Необычно было слышать имя Чонина в упоминании о гонках. Чанель скривился, гневно глядя на Бена, значит, тот оказался прав. — Тебе нужно просто основать новые. — Не буду я ничего основывать, — отрезал Чанель. — Да брось, — Бэкхен гнул свое, шуточно ударяя его по плечу. — Мы с тобой не старые друзья, чтобы ты вот так ко мне обращался, — проговорил Пак, чем снова меня удивил: раньше он таким серьезным не был. — Чтобы я еще раз кинулся тебе помогать… И все из-за тебя! — кивнул он мне. — Больше я не собираюсь во всем это участвовать! И мой тебе совет: хочешь жить — прекращай. Он схватил меня за руку и потащил к машине Чунмена. Уже глубокой ночью, в своей постели, в своей квартире, где никого не было, и только лунный свет оставался свидетелем всего, что творилось у меня в душе, я снова позорно плакала. Обрабатывая раны после того, как мы приехали домой, я жалела Чанеля, жалела себя и Бэкхена, говорила, что больше не буду безрассудной и не буду видеться с Бэкхеном. Но ведь я нагло врала Чанелю. Я собиралась видеться с Беном. И более того, вся та атмосфера, что кружила вокруг Бэкхена, завораживала меня. Он стал тем, к кому я начинала привязываться сильнее, чем к Пак Чанелю.