"Сон?"

Дверь дома семьи Озаки со стуком распахнулась. На пороге показался темный мужской силуэт. Он захлопнул за собой дверь и, пройдя в круг лунного света, проникавшего в прихожую через окно, оказался хозяином дома, молодым доктором Озаки Тошио. Он выглядел изможденным, исхудал, лицо было бледным и усталым. Однако в его сознании неистовым огнем билась поутихшая за последнее время уверенность в своих силах, настолько сильная, что даже смахивала на легкую эйфорию. После того, что произошло на фестивале, Тошио казалось, что он может абсолютно все, что вампиры ему больше не страшны. На деле все было немного иначе – он понимал, что вампиров еще очень и очень много, и что они могут напасть в любой момент. «Но и нас тоже немало, — мелькнула у него спасительная мысль. – Стоит только вспомнить, как они кинулись на Чизуру…представляю, что ждет остальных…» На лице Тошио появилась ухмылка – он вспомнил бледное, испуганное лицо Чизуру, её позорную попытку к бегству. В его душе заиграли нотки мрачного удовлетворения. «Ну, теперь-то ты своё получишь, клыкастая стерва». С этой мыслью Тошио поднялся к себе в комнату, не раздеваясь, упал на кровать и зарылся лицом в подушку. — Все получишь… — пробормотал он, закрывая глаза. Через мгновение его накрыло черной непроницаемой пеленой сна… *** Темные пихты, окружавшие деревню, внезапно вспыхнули кроваво-красным светом. Через несколько минут свет разлился так широко, что казалось, никакие преграды больше не удержат его. Над Сотобой медленно взошел ослепительный диск Солнца. Тошио медленно открыл глаза. Он чувствовал себя так, будто только что пришел в себя после длительной потери сознания. Голова немного кружилась, но в общем, работала довольно ясно. Доктор потянулся и перевернулся на другой бок. Он был полон решимости отправиться прямо сейчас к храму и узнать, что стало с Чизуру. Вероятнее всего, она давно уже мертва. Но что если… Его мысли прервал звук открывшейся двери за спиной. Тошио обернулся и увидел то, что едва не заставило его сердце остановиться. На пороге комнаты стояла его жена, Озаки Киоко и смотрела прямо на него. — Ой, ты уже проснулся, — промурлыкала она. – Вставай уже, не то твоя мать меня живьем съест… *** На секунду в глазах Тошио потемнело. Он судорожно вцепился в край кровати. Этого не могло быть, просто не могло… — Киоко… — наконец потрясенно выдавил он. – Как ты… Что за чёрт?! На мгновение Киоко опешила, но через секунду взяла себя в руки, и, нахмурившись, посмотрела на мужа. — Ты меня пугаешь, — строго сказала она. – Ты весь бледный, что с тобой? .. – Киоко притворно закатила глаза. – О, только не говори мне, что заболел! Она… — тут Киоко неприязненно покосилась в сторону двери, — она меня и так уже чуть на части не распилила, а если узнает, что ты болен… Короче, вставай и хотя бы притворись, что здорово, хоро… да, мама, я уже иду! – с этими словами Киоко быстро выскочила за дверь. Послышались её торопливые шаги по лестнице, после чего стало слышно, как они с Озаки-сан как всегда о чем-то горячо заспорили. «Как всегда». Тошио все еще продолжал неподвижно сидеть на кровати. Он все еще не мог поверить в то, что только что увидел. Киоко была мертва, он был в этом совершенно уверен. Он своими руками убил Киоко. Она не могла быть жива. И все же он видел её только что. И сейчас снизу отчетливо слышал её голос, что-то громко говорящий его матери. Это не могло быть сном, так как Тошио помнил момент пробуждения. Но и наяву этого не могло быть. Тошио медленно поднялся с постели и обнаружил что на нем ночная рубашка. «Странно, — подумал он. – Я ведь точно помню, что лег в верхней одежде». Он быстро переоделся и сбежал вниз по лестнице. Его мать и Киоко сидели за столом друг напротив друга и яростно что-то доказывали одна другой, забыв про еду. Когда вошел Тошио, спорщицы мгновенно утихли и мрачно уткнулись каждая в свою тарелку. Тошио равнодушно прошел мимо них и направился к дверям. — Тошио! – требовательно произнесла Озаки-сан, поднимая на сына взгляд. – Ты уже уходишь? А как же завтрак? — Я не голоден, мама, спасибо, — отозвался Тошио. – К тому же, я хотел бы перед работой кое-куда заглянуть. Так что до вечера! Он открыл дверь и вышел из дома, оставив мать и жену в полной растерянности. *** Тошио вышел на улицу и огляделся. В голове начал созревать определенный план. Он намеревался пройти по деревенским улицам и убедиться, что то, что он видел – не галлюцинация. Доказательство появилось тут же. За углом мелькнули задорные хвостики и через мгновение на тротуаре показалась не кто иная, как Шимизу Мэгуми. В джинсовой куртке и короткой до неприличности школьной юбчонке, с сумкой на плече, Шимизу застыла на месте; её взгляд устремился куда-то вдаль, а в глазах застыло немое восхищение. Тошио незамедлительно посмотрел туда же, куда и Мэгуми, и под ложечкой у него екнуло. На остановке стоял высокий, худой парнишка в школьной форме и с задумчивым лицом. «То, что он там, ничего еще не доказывает, твердо сказал себе Тошио. – Он стал оборотнем, а они могут выходить на солнце». Тошио обернулся. Но вот же она, Шимизу Мэгуми, стоит перед ним, вполне живая, вполне реальная. Тошио очень назойливо захотелось коснуться её, чтобы убедиться в том, что она не призрак, но он вовремя остановил себя, сообразив, что сторонними наблюдателями, да и самой Мэгуми это может быть расценено неправильно. Он хотел пойти к Нацуно и спросить его, что случилось, но вновь остановил себя. «Если все действительно так, как раньше, — подумал он. – то Нацуно наверняка сочтет меня чокнутым». В этот момент к остановке подошел автобус и Нацуно вошел в него. Мэгуми, опомнившись, бросилась вслед за ним. Тошио остался стоять на тротуаре в одиночестве. Затем он двинулся в противоположную сторону. «Не может быть, — как заведенный, повторял он про себя. – Не может этого быть». Ноги сами понесли его в сторону дома семьи Ясумори. Сработал выработавшийся еще в детстве инстинкт – в случае опасности всегда идти к друзьям. Во дворе дома стояла Ясумори Нао и вешала белье на длинную веревку. Увидев Тошио, она улыбнулась и помахала ему: — А, Тошио-кун! Какими судьбами? — Да так, просто мимо проходил и решил зайти, — рассеянно отозвался Тошио, задним умом соображая, как глупо звучат его слова – клиника находилась совсем в другой стороне, и «проходить мимо» в такой час он никак не мог. – Нао-тян, а где сейчас Микиясу? — Он дома, — весело ответила Нао. – взял на сегодня выходной, отдыхает. «Выходной, вот как…» — Он здоров? – неожиданно для самого себя спросил Тошио. — Здоров, — улыбку на лице Нао сменило выражение вежливого недоумения. – Позвать его? — Нет-нет, спасибо, Нао, я сейчас немного тороплюсь, — поспешно отозвался Тошио. На самом деле ему было достаточно знать, что хотя бы с одним его другом все в порядке. – Ну…до свидания! Он помахал Нао на прощание рукой и через секунду скрылся за углом. *** — Смотри, смотри-ка! – тощая старушка наклонилась к своей соседке – рыхлой, словно слепленной из теста старушенции в соломенной шляпе. – Они опять идут вместе! Муто и Кунихиро! Точно встречаются! Из-за угла неторопливо вышли невысокий паренек со светлыми, чуть рыжеватыми волосами и задорным лицом, и миловидная длинноволосая девушка. Они шли очень близко и о чем-то оживленно болтали. — И правда, — отозвалась явно соскучившаяся по сплетням вторая старушка. – Вот только…она не старовата для него, а? Он ведь только в десятом классе, а она уже два года работает медсестрой в больнице Озаки. — Ну, любви все возрасты покорны, — сказала тощая, и старые сплетницы захихикали. — Тихо вы! – прикрикнул на них сухонький старичок, сидевший рядом. Молодые люди уже поравнялись со скамейкой, на которой сидели старики. — Здравствуйте! – вежливо поздоровались они. — Добрый день! – старики чуть виновато заулыбались. Из-за угла стрелой выскочила кошка и рванулась за стоящие у стены ящики. За ней с лаем устремился смешной черный пёсик, таща за собой хозяйку – худенькую темноволосую девочку со смешными, торчащими в разные стороны косичками. — Лавви! – кричала она вслед песику. – Не трогай киску! Песик все же затащил девочку за ящики. Через секунду на верхний ящик с отчаянным визгом вспрыгнула несчастная кошка. Послышалось возмущенное тявканье. На тротуар выбежал рыжеволосый мальчик. — Каори! – крикнул он и кинулся к ящикам. Тошио видел их. Их, и еще многих, кого вчера считал умершими. «Все они словно восстали, — думал он. – Но выглядят, как обычно; и на солнце выходят, и ничего…» Он посмотрел в сторону замка Канемасы. Башенки замка заслонили собою восходящее солнце, не давая прохода его лучам. «Черт бы побрал этот притон, — с досадой подумал Тошио, отвернувшись. – Он словно сдерживает лучи солнца, чтобы не дать ему пробиться к людям…» Занятый этими мыслями, Тошио не заметил, как миновал довольно большое расстояние. Он поднял голову. Перед его глазами возвышался старый храм. Тошио ощутил мучительный укол в сердце – он сразу же вспомнил о Сейшине. Его ноги сделали несколько несмелых шагов к храму. «Если он там, — пронеслось в голове Тошио. – Если и с ним все хорошо, то…» Но додумать мысль до конца он не успел, так как в этом уже не было необходимости. Он увидел то, что в глубине души ожидал и надеялся увидеть. На площадке перед храмом стоял его друг, священник Мурой Сейшин и о чем-то беседовал со старым прихожанином, Мицуо-саном. Увидев друга, Сейшин заулыбался. — Доброе утро, Тошио, — сказал он. — Доброе, — ответил Тошио, внимательно глядя на друга. — Здравствуйте, доктор, — Мицуо-сан вежливо поклонился, и доброту на его лице внезапно сменило встревоженное выражение. – Что-то вы странно выглядите. Уж не заболели ли, часом? Я слышал, сейчас легко подцепить какую-нибудь заразу… Тошио вздрогнул. «А что, если это лишь начало кошмара? – внезапно пронзила его мысль. – Что, если я каким-то образом вернулся в то счастливое время, когда никто и не подозревал о надвигающемся ужасе? Бред полнейший, но ведь и в вампиров я поначалу не верил…» — И правда, Тошио, — отвлек его от мыслей голос Сейшина. На его лице появилось то же встревоженное выражение. – Может, тебе стоит взять на сегодня выходной, отдохнуть? Выглядишь ты действительно неважно… — Нет, — решительно оборвал его Тошио. – Не надо так волноваться за меня, Сейшин. Я всего лишь хотел поговорить. — Вот как… — растерянно протянул тот. – О чем же? — Ну… — Тошио выразительно посмотрел на Сейшина. — Ах, вот ты о чем… — догадался священник и виновато покосился на старого прихожанина. – Мицуо-сан… Но тот только кивнул с улыбкой и отошел. Друзья вышли с территории храма и расположились на скамейке неподалеку. С минуту молчали. — Так о чем ты хотел поговорить? – наконец прервал молчание Сейшин. Тошио глубоко вздохнул. — Прежде, чем я начну, — он снова вздохнул и облизал губы. – Прежде, чем я начну, ты должен пообещать мне – пообещать, слышишь? – что не сочтешь меня сумасшедшим. Потому что… потому что то, что я тебе расскажу, нормальный человек не в состоянии ни придумать, ни осмыслить. Так обещаешь? Сейшин внимательно смотрел на него. — Как-то это все странно, — наконец проговорил он. – И тем не менее, я обещаю сделать то, о чем ты просишь. Рассказывай. Тошио смутно помнил, что произошло после этого «рассказывай». В памяти остался лишь казавшийся абсолютно бессвязным поток слов, лившийся без остановки, да смутное чувство страха. Да-да, как ни странно, Тошио именно боялся. Боялся, что Сейшин вдруг перебьет его, сказав что-нибудь вроде: «Все это бред сумасшедшего», или что-то еще, что обычно говорят в подобных случаях нормальные люди. Но этого не случилось. Сейшин слушал рассказ друга с необычайным вниманием, и за все время не сказал ни слова, но лицо его делалось все задумчивее. Наконец Тошио закончил рассказывать, обессилено выдохнул и закрыл глаза. — Теперь ты знаешь… — прошептал он. Сейшин долго смотрел на него в упор. — Выдумать все это ты не мог, — наконец медленно проговорил он. – Но и наяву такого не могло произойти, верно? — Да… — отрешенно пробормотал Тошио, не поднимая глаз. – Не могло… — Тошио… — Сейшин осторожно положил руку на плечо друга и заглянул ему в глаза. – Возможно, это звучит глупо… но, может, тебе плохой сон приснился? Тошио похолодел. «Вот и ответ» — понял он. — Конечно, — тихо произнес он, поднимая голову. – Ты прав, Сейшин, клянусь, абсолютно прав! Ты натолкнул меня на верную мысль… — Да-а? – удивленно протянул Сейшин. – А по-моему, я лишь сделал предположение, только и всего… — Но оно верное! – перебил его Тошио, отчаянно цепляясь за брошенную другом соломинку. – Смотри: ты сам сказал, что наяву такого не бывает, и я абсолютно согласен. А одной ночи мне вряд ли хватило бы, чтобы придумать подобную историю во всех подробностях. Ты же знаешь, голова у меня, в отличие от твоей, совсем не умеет сочинять. Что скажешь? — Пожалуй, ты прав, — на лице Сейшина появилась слабая улыбка. — Из этого следует, что я всего лишь увидел глупый кошмар и, как маленький ребенок, побежал рассказывать о нем, — весело заключил Тошио. К нему начала возвращаться былая ироничность. — Да брось, сон-то не такой уж и глупый, — заметил Сейшин. – Пожалуй, я мог бы использовать его в качестве идеи для нового романа... если конечно, позволишь. — Это было бы неплохо, — улыбнулся Тошио. — Я и название уже придумал, — с энтузиазмом подхватил Сейшин. – «Усопшие». Как тебе? — Замечательно, — улыбка на лице Тошио стала шире. – Что ж, удачи тебе…и смотри, следи за тем, чтобы твои творения не попали не в те руки. — Ну конечно, — Сейшин тоже улыбнулся, как показалось Тошио, с пониманием. – А ты что собираешься делать? — То, что ты мне посоветовал, — ответил Тошио. – Возьму выходной, отдохну…мне это действительно необходимо. – И, смущенно посмотрев на друга, добавил: — Не очень-то мне хочется, чтобы этот сон повторился… — Понимаю, — кивнул Сейшин. — Что же, до скорого! – сказал Тошио, и, помахав на прощание рукой, скрылся в зеленой темноте аллеи. Сейшин помахал ему в ответ, после чего перевел взгляд в сторону Канемасы. Солнце стояло высоко над замком. Пустующие башни больше не скрывали его.