Я скучал

Томас шел среди темной гущи пышных деревьев, в полной темноте, где только единый источник освещения немного помогал ему: бледный, местами почерневший диск луны низко висел на небе, казалось, до него можно было дотронуться, но все прекрасное-недосягаемо. Он передвигался медленно, боясь наткнуться на очередную корявую ветку, и думал, снова и снова вспоминая свое прошлое... Вспомнил Ньюта, его лучшего друга, хотя что уж говорить, он и не забывал ни на минуту. Он видел его во всем: в тени пышных деревьев, во властном голосе Минхо, он даже узнавал его в себе...Ньют был замечательным руководителем. Но теперь его нет, и каждый раз, возвращая в памяти их последнюю встречу, грудь пронзала ужасная боль. Он помнил его, такого скромного, тихого, веселого и понимающего. Он был первым, кто помог встать Томасу на ноги…там…в Лабиринте. Он не должен был убивать его...вонзать гребаную пулю в его мозг. За всю жизнь Томас убил лишь двоих: главу шизов и лучшего друга. Только вот второе не оставляло его уже второй год. Он и представить не мог, как дорог ему этот маленький комочек спокойствия. Ньюту так не повезло; порой брюнет даже думал, что лучше бы тот спрыгнул со стены и разбился, чем умер вот так... Больно. Каждый день. Но он слышит его, он говорит с другом во снах, в голове, вот только нет обратного контакта...Жизнь отвратительна. Порок-это хорошо...дерьмо. “Если бы я мог-я бы отдал свою жизнь за него,” -крутилось в голове, но это просто пустые слова сейчас. Страдалец вышел на пустой, просторный луг и уселся прямо в центре. "Теперь мы в порядке, Томми. Теперь все хорошо"-слышит он дрожащим голосом Ньюта, точно таким же он умолял убить его. Как он смог нажать на курок...Он будет винить себя всю жизнь, это уничтожает его. -Томми...,-снова этот голос, раздирающий душу. Снова и снова. Он оборачивается, кажется вот он будет стоять позади него, улыбающийся, обнимет его после долгой встречи... Но это мираж. Пустые улицы. И луна.

***

Томас вернулся домой, как всегда, уже под утро, завернулся в легкое одеяло и медленно провалился в сон. Завтра он снова захочет побыть один, но пойдет в парк, там не так пусто, там не так душат мысли. А пока он просто закроет глаза и услышит "спокойной ночи, Томми".

***

Опадающие осенние листья кружились над головой, иногда царапая одежду. Холодно, даже очень для этого времени года. А может просто застывшая боль внутри не дает согреться. Томас садится у дерева и облокачивается спиной на хрупкую кору; так он когда-то сидел у плюща каменных стен. -Томми? -Только не снова, молчи хоть иногда. Это кажется таким реальным, что от безысходности можно глотку разорвать. -Томми. -Что-то невесомое касается его волос, чуть взъерошивая. Том испуганно поворачивается и ,встав, резко отшатывается. Он видит его. Нет, это не дух, не что-то сверхъестественное. Это Он. И все чувства, кроме безмерной радости и внезапного спокойствия, уходят на дальний план. -Том, не узнаешь? -Ньют смотрит брюнету в глаза, пока тот не может осознать, что окончательно сошел с ума. Рука непроизвольно тянется, чтобы коснуться. Не мираж ли? Блондин шумно выдыхает, чуть закатывая глаза, и берет убийцу за руку, сплетая пальцы. Вот же он, рядом…Боже… -Меня зовут Ньют. Добро пожаловать в Глэйд, -он смеется, так же заразительно, как всегда, и сомнений не остается и произносит слова слишком просто, учитывая все пережившее. Он настоящий. Живой. Как он выжил? Как…это возможно? Он спросит потом. Все, на что хватает сил: -Ньют, Ньют, я люблю тебя, слышишь? Слышишь? Прости, прости…,-слезы непроизвольно катятся из глаз, пока он прижимает жертву к себе и зарывается руками в пшеничные волосы. –Я…люблю…люблю тебя,-он признал. Давно понял, но только признал. -Это странно, Томми. Я давно уже должен лежать кучкой кланка в гробу, но…они вылечили меня. У них есть лекарство. Я стою тут, Томас Эдисон, и говорю своему убийце-я люблю тебя. И тебя не за что прощать. Ты все сделал правильно. Томас не отвечает. Он открыто рыдает тому в плечо, выплескивая ту боль, которая накопилась с годами, которую он чувствовал каждый день своего жалкого существования. Ньют аккуратно, успокаивающе гладит его по спине, обводя пальцами острые лопатки. Брюнет вдруг вскакивает. -Ты самый стебанутый из всех стебанутых! Какого черта ты просил убить тебя?! Я так скучал… -Вот, что я слышу вместо приветствия! -Он снова открыто смеется, отчего милые, такие знакомые морщинки, расползаются под глазами. -Расскажи мне все,-просит Эдисон, крепко сжимая рукав выжившего, боясь отпустить. -Просто пойдем к тебе, ладно? Нам обоим стоит привыкнуть к тому, что ни один день нашей жизни нормальным не будет. И Томас еще долго будет вздрагивать от знакомого голоса, который он однажды резко оборвал железной пулей…

***

-Спасибо,-благодарит Ньют, когда Томас дрожащими руками наливает ему чай. -Как ты…выжил? -Долгая история, из которой я ничего не помню. Я не знаю, кто были эти люди, но явно не из ПОРОКа и не из Удара Правой. Они забрали меня, я пролежал там в отключке почти год, весь в каких-то проводах. Голову они мне здорово починили. А потом они нашли лекарство. Томми…это сойти с ума можно. -Что? В чем дело? -Сыворотка, которой мы лечились в лабиринте. Она-лекарство от Вспышки. -Неет…не может быть! -Оно было так близко все время…Рядом. -Они могли спасти столько людей. Мы...мы могли… -Тише,-Ньют подошел к парню и прижал к себе за талию,-мы справимся. Я обещаю. Теперь я тут. Снова. И я люблю тебя. За всю свою жизнь Томас убил лишь одного человека: главу шизов. Именно человека, потому что он искренне верил. Землю можно спасти.