Знай свое место

1. Назвать Золушку красавицей может разве что столетний слепой старик с окраины их города: у Золушки грубые ладони в водянках, как это бывает у всех людей, много работающих руками; ломкие ногти с вечной бахромой грязи; потрепанная мочалка светлых волос, стянутых жестким жгутом на затылке и прикрытых косынкой; припухшие от недосыпа красные глаза и, под ними, - блеклые синие подковки. Ее длинная несоразмерная юбка больше ее на два размера и ужасно мешается при работе, черная пыль сажи прочно залепила руки до локтя, а древние ботинки из грубой кожи совсем развалились, хотя девушка чинит их почти регулярно. «Золушка» - это, конечно, не настоящее ее имя, но мачехе запомнить его проще, как та однажды призналась своим дочерям; а Золушка отзывается - а ей-то что, главное, чтобы палками не били и на улицу босой не выгнали. Она молча проглотит любые обиды и любые унижения, поклонится матушке и выполнит каждую ее прихоть; да будет так. Золушка почти забыла своего отца, а еще начинает сомневаться, была ли у нее когда-то матушка – нет, наверное, ее все же не было; все, что она видела в жизни - свою наскоро сколоченную из грубых досок кривую каморку, черный от копоти провал камина, который надо отчистить до блеска, пыльный нищий двор с увядшими от засухи и небрежного отношения цветами и, в контраст, - роскошные покои мачехи и сестричек. Чтобы совсем не сойти с ума, Золушка водит дружбу с лохматой дворнягой из их двора и худыми облезлыми крысами с лысыми хвостами и разной степенью хронического голода, помноженного на хроническую озлобленность на весь свет (почти такую же сильную, как у жирного мачехиного кота). Золушка все время мечтает о прекрасном принце, верит и ждет, а потом случайно заглядывает в маленький обломок зеркала, поставленный на покосившуюся полку и поддернутый белесой мыльной пленкой, и ее сердце подскакивает к горлу, превращаясь в комок нервов, а вера задыхается и дохнет. Надежда не умирает последней: ее обрубают на корню насквозь проржавевшими садовыми ножницами, а Золушка однажды почти ясно слышит этот мерзкий лязгающий звук в своей голове. А еще, что явно главенствует в этой пьесе чистого абсурда – больше всего на свете Золушка завидует своим сестричкам: низким, отвратительным и визгливо-кричащим напомаженным девицам, чьи шкафы лопаются от изумительным дорогих платьев и лент, а корсеты тщетно пытаются туго стянуть далеко не осиные талии своих обладательниц. Золушка тоже хочет роскоши и достатка, Золушка тоже хочет дорогих шелков на своих хрупких плечах с выпирающими костями, красивых волос, ухоженных мягких рук, не знающих половой тряпки, дорогих украшений и каменьев. Золушка тоже хочет лучшей жизни, и, как сама думает – имеет на это полное право. Однажды она так и говорит своей матушке, а потом - на доли секунд слепнет и глохнет от резкого, сильного удара по лицу жесткой ладонью и от приходящей толчками боли. Стеклянным дождем падают на пол бусы из ее рук, сложенных лодочкой, Золушка зажимает себе рот ладонью, чтобы не зарыдать и с ненавистью смотрит на матушку. Сестрицы давятся мерзким квакающим хохотом и безобразно корчатся, почти срываясь в конце на хрип; дрожат Золушкины губы в начинающийся истерике, а в глазах мачехи блестит неприкрытое торжество. - Знай свое место, - в очередной раз говорит ей тогда мачеха, презрительно скривив узкие блеклые губы, а потом глумливо добавляет. – Ты еще не закончила всю свою работу на сегодня, дорогуша. Золушке хочется тупо выть и биться головой о стену, разбивая виски до ржавой, темно-бурой крови об острые углы нехитрой кухонной утвари. Золушка ненавидит мачеху и сестричек и корчится от разъедающей ее изнутри черной зависти, пьянящей похлеще спиртного – она сейчас почти точно уверена, что именно так оно и есть. 2. Единственное определение, наиболее точно подходящее к Золушке сейчас – «совершенная». У нее тугой жесткий корсет, стянувший и так идеальную тонкую талию, роскошный бархат платья и руки, затянутые в длинные перчатки. У нее ухоженные волосы, похожие на червонное золото и уложенные в высокую прическу, заливистый смех, изящные крошечные ножки в хрустальных туфлях и цокот каблучков по дорогим полам дворца. Она никогда теперь не откликается на «Золушку», фальшиво улыбается теми белоснежными дешевыми улыбочками, такими хрупкими, что сейчас чего доброго разобьются, и осторожно держит принца, своего мужа, под руку. Тот так же улыбается, – фальшиво и глупо - оставляя на ее не скрытом тканью платья плече влажный след поцелуя, как и полагает безумно влюбленному супругу, а весь люд невероятно счастлив за этот царственный, многообещающий союз. Золушкины губы так же лицемерно подрагивают в удовлетворении, а ладошки сходятся в радостном хлопке – ровно один раз. Она теперь обожает смотреть в зеркала, – высокие, от пола до потолка – в изобилии расставленные в залах дворца, в стеклянных гранях которых дрожат солнечные блики из приоткрытого окна. Она теперь обожает гладить толстую белоснежную болонку с маслянистыми заплывшими глазками и даже иногда позволяет той прыгнуть себе на колени – ровно до тех пор, пока по ее милости на прекрасном платье не прибавится лишних складок. Она теперь обожает насмехаться над своими кухарками, служанками и лакеями, упиваясь проблесками зависти в их глазах; «Ваша Светлость», - слышится отовсюду, в каждом уголке дворца и каждый знает, о ком это. Золушка помнит одну из сестричек, однажды пришедшую просить у нее, герцогини, помощи: с трагической смертью дражайшей матушки – пала жертвой чьего-то кинжала, бедняжка! - все дела девиц пошли наперекосяк, от нарядов остались одни лохмотья, часть украшений почернела, часть – оказалась продана, а от вчерашней красоты на свежих напомаженных мордашках не осталось даже и осадка. Золушка смеется ей в лицо – звонко и истерично, закрывая рот веером и подрагивая такими же худыми плечами с выпирающими костьми, как смеялись когда-то над ней сестрицы. - Знай свое место, - почти беззвучно говорит сестричке прекрасная герцогиня, насмешливо и глумливо дрогнув уголками губ, даже не скрывая плещущееся в глазах удовлетворение и торжество – рано или поздно все, абсолютно все должны платить по счетам. Да, она, Золушка, действительно счастлива, что нет больше мерзкой надменной мачехи, а сестры находятся на грани краха и отчаянья. Да, она действительно счастлива, что сестричка была с позором выставлена из дворца, жалкая и нищая. Да, она действительно счастлива, видя из окна кареты, во что превратился старый дом отца и их цветочный сад. Потому что она, Золушка, определенно достойна этой самой лучшей жизни. Золушка никогда никому не расскажет, что все эти роскошные длинные перчатки скрывают некрасивый рубец на ее руке, оставленный кинжалом, однажды испробовавшим вкус ржавой, темно-бурой крови дорогой матушки.