Забыть, нельзя помнить.

Я проснулся от жуткого холода и озноба по всему телу. Особенно у меня замерзли руки, которые я так тщетно пытался согреть под двумя шерстяными одеялами, подаренные моей бабушкой на день Святого Валентина. Знаешь, а мне ведь никогда не дарили телефоны, деньги, приставки или любую другую дребедень, в которой так «нуждаются» современные дети. Нет, всякий мой подарок олицетворял собой лишь комфорт, тепло маминых рук, которых мне так порой не хватало, ласковый и сердечный уют. Особенно мне нравились твои ручные подарки. Например, браслетики дружбы или чудеснейший гербарий полевых цветов, сорванных еще в, казалось, далеком августе. Я достаю его с полки и вспоминаю те упоительные и потрясающе продолжительные летние дни, когда мы прятались в кустах кукурузы на нашем поле, вылезая оттуда чертятками, или пускали на побережье спокойного моря воздушных змей, которые были так покорны южному ветру. Утром, еще не открыв с отвращением тяжелые веки, я сразу почувствовал стойкий и крепкий запах герани в маленькой комнате. Казалось, что он настолько пропитал спальню, въелся в каждый сантиметр моей каморки, что даже сигаретный дым не сможет перебить дивный аромат растений. Я надел огромный свитер поверх старой отцовской рубахи, которую нашел совсем недавно, ковыряясь в папином шкафу и ища хрустальный сервис по просьбе мамы. Ко всему я закутался в одеяло и, толком не раскрыв веки, побрел на кухню заварить себе кофе, в котором я так невыносимо нуждаюсь каждое утро. Допивая свой утренний напиток, изредка оглядываясь на часы, я припоминаю те дни, которые мне бы так хотелось вырвать из своей памяти, выкинуть в мусорное ведро и навсегда с ними распрощаться. Я не знаю, мне до сих пор непонятно и неясно, почему мы, после многолетней дружбы, навсегда перестали существовать. Почему наше «навсегда» перестало действовать и превратилось в «никто/не знаю кто это»? Мне кажется, это самое страшное, когда два человека, которые так много вместе пережили, которые знают друг о друге так много; были всегда вместе и рыдали друг у друга на плече, внезапно становятся просто прохожими.. отворачивают головы, отводят в сторону взгляды и делают вид, что не знают. Глаза, которые тебя всегда поддерживали, в которых ты никогда не мог узреть брезгливость или отвращение, больше не хотят тебя видеть.. Я стряхиваю тени ночного бреда, спускаюсь в холодный подъезд и, как обычно, опаздываю на учебу. Скамейки на улице покрылись инеем, в магазине напротив моего дома уже третью неделю сидит пожилой мужчина, продает забавные лилии вместо своей жены, а небо в лужах по-прежнему остается серым. Я знаю, что вечер мой пройдет, как обычно, при участи герани, халвы и пожелтевшей от старости бумаги, на которой я снова буду писать один из приморских ночных пейзажей. Господи, эта бесполезная суета довела меня до предела. Даже будучи врагом, я желаю охранять тебя.