***
— Вот поэтому я и пошла в пед, — уже прилично захмелевшая девушка посвящала меня в причину выбора профессии. Я едва держался, чтобы не закатывать глаза, никогда не думал, что человек может столько говорить. Болтала и болтала не затыкаясь. Где родилась, где училась, как закончила школу. Я был близок к тому чтобы вежливо выпроводить девушку, но она, кажется, это почувствовала. — Утомила я тебя, — расплываясь в кокетливой улыбке, робко положив ручку на моё бедро. Милая, забавная девчонка, но что-то не то. Мысленно выругался, что за прикол, я, что теперь всех буду с ней сравнивать? Впервые в жизни я зависал так долго на одной девушке. Все свободное время в голове роились мысли о светловолосом ангелочке. Перед глазами стояли её печальные льдисто-голубые глаза и смущенная мягкая улыбка. — Да нормально, — наконец, ответил, стараясь не дать воспоминаниям затянуть меня. — Ты такой милый, — тонкие пальчики коснулись предплечья, поднялись выше, мягко очерчивая край татуировки. Взгляд её стал ещё более томным и даже призывным. Этот взгляд и губы в сантиметрах друг от друга. Интим. Ни к чему нарушать положенный ход вещей. Я ничего не ответил, это было бы лишним. Машинально хлопнул по карману, убеждаясь, что презервативы на месте. Ладонь легла на её колено и медленно скользнула по бедру. Не мешкая, наши губы встретились. Девушка охнула, оказавшись подо мной. Легкий халатик распахнулся, открывая приятную фигурку. Если она и растерялась, то ненадолго. Девичьи руки заскользили под футболку, ощупывая пресс и чуть цепляя грудь ноготками. Помог стащить с себя футболку и принялся целовать шею девушки. Она тихо постанывала и норовила расстегнуть джинсы. Ей это почти удалось. Экран смартфона загорелся, а интимную тишину расколол гудящий рингтон. — Говори, — коротко бросил я Максу. Так у нас было заведено — отвечать на звонки друг друга всегда. — Здорова, спишь что ли? — удивился брат, услышав мой севший голос. — Малыш, что-то случилось? — ласково промурлыкала Кристина, продолжая поглаживать край моих джинсов. — Отвлек? Ой, звиняй, звиняй, — парень ехидно захихикал. — Иди ты, — хохотнул я. — У тебя что-то срочное? — Если коротко, я в баре. И угадай, кого я тут встретил? — тон стал более серьезным. Я слез с девчонки, которая растерянно смотрела, смущенно запахивая свой халатик. — Макс, не тяни кота, — он любил говорить и делал это прекрасно. Иногда это было нужно, но только не сейчас. Тревожное ощущение шевельнулось внутри. В мышцах ощущалось напряжение, пока ещё слабое. Индикатор интуиции начинал мигать, давая сигнал собраться и быть наготове. — Короче, девчонка твоя здесь, — выдал парень. До меня не сразу дошло о ком он, постоянной девушки у меня нет, а непостоянная лежала со мной. Макс моё замешательство понял. — Кот, не тупи! Аня твоя. — Да ну на хер, — глупо улыбнулся я от удивления. Меня словно крепко приложили по темени. — В баре, у тебя? — А я бы стал тебе звонить в двенадцать ночи чисто, чтобы поржать? Тут просто с ней тело какое-то, вроде не её бойфренд, вот я и подумал… — Так, посмотри за ними. Я скоро буду, — не дав договорить брату, я сбросил звонок. — Ты извини, мне отскочить надо, — сказал я девушке. В спешке я и забыл о своей несостоявшейся любовнице. Она сидела, надувшись и плотно закутавшись в халат. Я же, на ходу натягивая куртку, выскочил из квартиры.***
Вырулив со двора, я утопил педаль газа. Машина летела, поднимая столбы снежной пыли. Улица уже была почти пустой и тихой. Ночные огни, придушенные тонировкой, проносились за окном машины. Месяца ещё не прошло. Просидели у озера, пока не начало светать, а потом я отвез её домой. Всё кончилось. Должно было кончиться, но я не смог вылезти из её соцсетей. Как маньяк, рассматривал каждую фотку, читая каждый пост, слушая каждую песню, которую она добавляла. Кидались лайками, потом начались километры диалогов. Пустая болтовня ни о чём и ни намёка на что-то большее, а теперь сорвался и поехал. Может, и не нужно её выручать сейчас? Просто сложно было поверить, что она так просто пришла в тот бар. Не вязалось это с тем образом, который я себе представлял. — Вон она, — Максим кивнул на столик, стоящий чуть в стороне, когда я приземлился рядом с ним. Слов не хватало, чтобы высказаться… Затрясло от возмущения. Красная помада, глаза густо подведенные черным, грудь выставленная напоказ. Она и не она одновременно. Будто на Хэллоуин вырядилась. — Костя? — хлопнул меня по плечу обеспокоенный Макс. — Нормально всё, — прошипел я сквозь зубы. Мерзотная ухмылочка и масляные глазки выдавали намерения субъекта с потрохами, а ей хоть бы хны! Сидит, разговоры разговаривает. Парочка куда-то засобиралась. Он обнял её, а у меня зубы кажется скрипнули. Она только улыбалась ему, позволяя себя лапать. Движения медлительные, неловкие — пьяна, сто процентов. Может, вообще не соображает, что делает. — И какого хера здесь происходит? — бросил я, когда подошел к ним. Руки сами собой сжались в кулаки. Да, в этот раз о помощи она не просила, но если б я не ввязался, проклинал бы себя всю оставшуюся жизнь. Они обернулись. Аня вздрогнула и сжалась, глаза округлились от удивления. А парень нахохлился и включил раму, готовясь отвоевывать девушку. — К-костя? — растерянно и тихо выговорила она, отстраняясь от парня. Блуждающий взгляд не фокусировался. Выглядело так, будто она может потерять сознание. — Чего надо? — бросил субъект, весьма заносчивым тоном. — Лапы убрал от моей девушки и потерялся, — получилось довольно грубо. — Не понял. Меньше всего сейчас хотелось нарваться на драку, но и оставить девушку с ним я не мог. Она порывалась отойти, высвободиться из цепких лап, но держал он её крепко. — Повторяю для тупых — потеряйся. Парень стушевался, не выдержав прямого взгляда. Поднял руки в примирительном жесте. — Ладно, понял. По лицу видел, хочет ещё что-то добавить, но передумал и ретировался. — Домой поехали, — может, я сказал это слишком холодно и грубо, но иначе не вышло. Взяв под руку, поволок её на выход. Ехали молча. Повисшее в воздухе напряжение ощущалось кожей. Казалось, один неправильный взгляд или лишнее слово, и рванёт так, что мало не покажется. — Приехали, — буркнул я. Старался вообще не говорить и не делать лишних движений, дабы держать себя в руках. — Где мы? — девушка усердно вглядывалась в темноту за окном. Видимо, не узнав места, растерялась. Она повернулась ко мне, в глазах отразились паника и возмущение. — Куда ты меня привез? — Двор моего дома, — я старался говорить спокойно, а выходило скорее равнодушно. — Зачем мы здесь? Отвези меня домой! — дрожащий голос сорвался на истерический крик. Девушка бросилась к двери, хватаясь за ручку. Было поздно, предугадав её действие, я заблокировал двери. Сбежала бы и где её искать потом? — Поздновато спохватилась, — смотря в упор, прошипел я, стискивая зубы. На моих глазах растерянность на красивом лице трансформировалась в дикий животный ужас. Девушка прижалась к двери, наверно желая просочиться сквозь. Я испугал её, но и капли жалости не испытал. Её слова, этот испуг в огромных глазах, её отчуждение, порождало бурлящую волну бешенства внутри. Бесило, что с хрен пойми кем она вела себя иначе, расслабленно. Что тому утырку позволяла себя лапать. Взбесило окончательно, что испугалась меня. Хотя темный двор страшнее, чем наполненный полусветом бар, но ведь это не кто-то, это, блин, я! Не помня себя, я потянул регулятор сидения, роняя спинку в горизонтальное положение. От неожиданности девушка плюхнулась следом, растерянно охнула. Одним движение перебираюсь на пассажирское сидение и нависаю над ней. Рука сама скользит по её плечу и стискивает шею, слегка только чтобы перехватило дыхание. Она рефлекторно перехватывает руку, другой упирается в грудь. Глаза ещё больше, в них страх множится с каждой секундой. Опьянение тает. Убираю руку с шеи, тяну собачку на куртке. Она расползается в стороны, открывая взгляду голые худенькие плечи и грудь, стиснутую тканью платья. — Отпусти, — сдавленно шепчет она, сильнее упираясь мне в плечи уже двумя руками, стремясь оттолкнуть. Тщетные попытки вызывают ухмылку, которую я без стеснения демонстрирую. Ноги её ёрзают, наверное, думает как бы изловчиться и ударить в пах. Подол платья задрался, демонстрируя бедра в черных колготках и край белья. Коленями развожу ноги девушки, наваливаясь всем весом на хрупкое тело. Её лицо в паре сантиметров от моего. Пальчики впиваются в плечи. Больно, но терпимо. Свободной рукой сжимаю в кулак край колготок и тяну вниз. Кулачки начинают колотить меня по всему до чего дотянутся. Она трепыхается изо всех сил, пытаясь скинуть меня. — Не надо, — в голосе животная паника и мольба. Всхлипы, срывающиеся на крик. — Не надо, пожалуйста! — И что теперь? — шепчу в самое ухо. В ответ она впивается пальцами в шею и лицо. — Что ты сделаешь? У тебя же даже ногтей нет, чтобы царапаться. Сила в её руках есть, но недостаточно. И меня, худощавого парня, с места сдвинуть не может. Стоит потянуть сильнее и по хрупкой ткани расползутся стрелки. Ничего не стоит порвать белье, а расстегнуть штаны — дело пары секунд. Такая маленькая и хрупкая, напуганная. Так легко её сейчас сломать, запугать ещё больше, пригрозить расправой, ввести в ступор и делать всё, что заблагорассудится. Она даже никому не скажет, потому что будет считать себя виноватой, будет бояться осуждения. Девушка с алкоголем, как красная тряпка. Вызывающее платье, яркий макияж, воспринимается, как сигнал. Ну, а зачем ещё она такая здесь, наверняка, ищет приключений, а если сопротивляется, значит, слабо настаиваешь. Мы ведь часто слышим, женщины любят, чтобы их добивались. — Костя, не надо, — по щекам текут слезы. Она уже не всхлипывает, тихонько плачет. — Скажи, что может меня остановить? — шепчу я, глядя в красивое лицо. — Как думаешь, много ли мне нужно приложить усилий, чтобы завершить начатое? А?! Я смотрю в глаза полные слёз и страха и ощущаю себя… мерзко, почти физически ощущаю привкус горечи. Миниатюрная беззащитная девушка, над которой я вьюсь коршуном, измываюсь. Она уже даже не сопротивляется, мелко дрожит от страха и ощущения безысходности. Ей сейчас из-за моих действий страшно и больно. Отпускаю ткань, ослабляю хватку и приподнимаюсь над ней. — Видишь, как всё просто? Видишь?! — пытаюсь просто говорить, но срываюсь и кричу на неё. Страх за девушку выливается в злость на неё же. На её неосмотрительность и беспечность. Она застыла, понимая, что её больше не удерживают. — Ты совсем дурная?! Скажи мне зачем? Зачем ты одна приперлась в этот бар? А? Какого? Тебе что, приключений захотелось? Она отрицательно замотала головой. — Блть, Аня ты соображаешь, что если этот утырок трахнул бы тебя в ближайшем подъезде, это был бы самый благоприятный исход? Пошло, похабно, грубо. Так нельзя говорить с девушкой, но подбирать слова я не успевал. Я испугался того, что мог опоздать. Я, правда, испугался за неё. Слишком знакомое ощущение, когда ничего уже не можешь сделать. Оно подступило на короткий миг, и я сорвался в пропасть злобы и всепроникающего отчаяния. Может, я и преувеличил степень опасности, но слишком хорошо знал, к чему такие знакомства в барах могут привести. Ситуация породила воспоминания. Они топят разум сожалением, оплетают сердце ледяными щупальцами жгучей боли. Запоздало понимаю, что кричу уже на неё. Понимаю, что на грани могу выпалить лишнего, хотя куда уж больше. Осознавая, сколько уже наговорил, мне становится стыдно. Стыдно за свою несдержанность, за вспыльчивость. Напугал её, предстал настоящим монстром в её глазах. Поднимаю кресло вместе с ней, переползаю на свое сидение. Девушка уже не плачет, растерянно смотрит на меня, пока я поправляю её куртку и волосы, одергиваю платье. — Т-ты… — голос дрожит, девушка заикается и говорит шепотом. — Я. — Остановился. — А ты хотела продолжения? — шутка совершенно не к месту, но, видимо, с черным юмором я сросся. Она видела во мне монстра, и о доверии не могло быть и речи. Это могло бы разозлить, но я виноват сам. На короткий миг потерял голову от злости, решил преподать ей урок, придурок. Я не сделал бы этого. Ни с ней, ни с какой-либо другой так не поступил бы. Каким бы уродом не был, я никогда бы не тронул девушку против её воли. — Я… — девушка заикается, ещё не до конца успокоилась. — Ты глупо поступила, — она ведь не это хотела сказать, но я чувствовал необходимость поговорить спокойно. — Глупо повела себя. Глупо и необдуманно. Аня, неужели ты не представляешь, чем заканчиваются такие знакомства? И если этот чувак был бы один, тебе бы ещё крупно повезло. Сколько девчонок каждый день знакомится с парнями в подобных заведениях. Сколькие из них, доверившись, попадают в квартиру с тремя-четырьмя типами, где с ними не собираются любезничать. А ведь бывает, что девушки пропадают без вести… — Я не хотела, — девушка вытирает слёзы ладошками, размазывая тушь по щекам. — Костя, я ведь не собиралась с ним никуда идти. Я просто не думала. Какие же вы, девчонки, наивные… Чувствуете себя в безопасности, ярко краситесь, откровенно одеваетесь… И нет в этом ничего такого. Ненормально, что с вами из-за этого может произойти. Ненормально, что подобные твари воспринимают это как доступность. Я сам такой, чего уж тут кривляться, сам ведусь на полуголых девчонок в подобных заведениях. Только слово «нет» я понимаю. Из глаз её брызнули слезы, ручьями по щекам. Сердце ёкает, отдавая болью в левую сторону тела. «Блть!» — не могу спокойно смотреть на женские слезы. Выбивает из колеи. — Ведь это не я! — сбивчиво шепчет она. Поворачивается, и я понимаю, что пропал. Столько боли в глазах-блюдцах, что к горлу подступает вязкий ком, а сердце сжимается. — Я не хожу по таким местам! Я не гуляла допоздна, даже на выпускном! Я никогда не красилась так. А Глеб… Речь оборвалась сдавленным всхлипом, девушка разрыдалась с новой силой. Без слов сгребаю её в охапку, обнимая за плечи. Пытаюсь вытереть слёзы. Она не может остановиться, говорит неразборчиво, но смысл ясен. — Глеб опять мне изменяет. Я не могу, не выдержала. В голове помутилось. Думала, пойду, нет, не думала. Я вообще не думала… Девушка плакала, прижимаясь ко мне. Хрупкое тельце била дрожь. Гладил её по голове, ничего не говоря. Теряюсь я в такие моменты, совершенно не умею успокаивать. И всё сказанное ею. Нет, не шокирован, просто был удивлен. Всё то время, что мы общались, я был уверен, что у неё всё хорошо. Я был уверен, что не имею права лезть к ней, что не имею права даже заикаться о возможности отношений, не только потому, что она несвободна. Я думал, она счастлива с ним. Подноготная её жизни оказалась не столь радужна. Кобель-жених, которого она продолжает любить вопреки всему. Одиночество, рядом с любимым человеком, разве может быть хуже. Все ещё не протрезвевшая до конца, в слезах, с поплывшим макияжем. Красивая, растерянная, она порождала желание успокоить и защитить от всего, оградить от боли. Не взрослая уверенная в себе почти замужняя мадама, а хрупкая и беззащитная девчонка, которой не хватает тепла и внимания. Побоялся я её отпускать в таком состоянии. Да и попросту не захотел. Стараясь не шуметь, я провел девушку к себе и помог снять курточку. Она села на диван и расторможено осмотрелась. Стало неловко за свой свинарник. Благо грязные носки по углам не валялись, но куча стираного белья выглядела не очень опрятно. Хронически не заправленный диван. Абы как брошенная сумка и компьютерный стол, заваленный барахлом. — Я сейчас. Тебе, может, чаю? — О нет, не нужно спасибо, — голос дрожит меньше, что ж по крайней мере, она меня больше не боится. Вернувшись в комнату, я ожидал застать её спящей. Думал, свернется на диване клубочком и будет тихонько сопеть. Ну ладно, может, будет храпеть как трактор, и развалится поперёк дивана. Заметно пошатываясь, девушка воевала с молнией на платье. Ткань скользнула на пол, она так и стояла, обняв себя за плечи. Я даже не подумал отвернуться или закрыть глаза. Кроме кружевных трусиков на ней ничего не было. В чахлом свете лампочки она казалась нереальной. Прекрасное видение, сон. Настолько она красива, идеальна. Ангел, спустившийся с небес, глядя на которого рождаются совсем нецеломудренные мысли. В паху резко возросло напряжение. Сердце сбилось с ритма и едва не проломило ребра, когда мы оказались ближе друг к другу. Жар её тела. Запах, что-то сладкое, цветочное. Глаза — голубая бездна, в которой ещё плещутся остатки волнения и страха. — Аня, я, — голос охрип. В горле моментально пересохло, а все слова казались лишними и неуместными. — Не говори ничего, — прошептала она, прижимаясь приятно упругой грудью. — Пожалуйста, обними меня. Не было никакого тумана или фейерверков. Просто руки сами скользнули вдоль спины девушки, стискивая в объятиях. Губы по щеке и вниз, она сама запрокинула голову, подставляя тонкую шейку под поцелуи. — Уверена, что хочешь этого? — шептал я, едва касаясь языком мочки уха. Жаркое дыхание и полувсхлип-полустон. Как обухом по голове. Жар перетек в напряжение и чувство стыда. Я понимал — не могу. Не потому, что не хочу её, джинсы едва не рвались. Просто не могу и, всё. Совесть? Возможно. — Прости, я, — я отстранился, отведя взгляд в сторону. На глаза попалась футболка. Я подал её девушке, стараясь не смотреть на её тело. Это было сложно. — Она чистая, надень. Уж и не знаю, что двигало мной. В любой другой ситуации и с любой другой красивой девушкой, я бы повел себя иначе. Особой стойкостью в этом плане я не обладал, попросту предпочитая брать то, что шло в руки. А перед ней, я чувствовал что-то смахивающее на ответственность. Я боялся обидеть, сделать больно. И пусть инициатором была она, я понимал, что говорила в ней обида на этого самого Глеба, и банальное желание ощутить себя желанной, а вовсе не чувства ко мне. Я боялся, что она возненавидит меня за то, что, по сути, воспользовался. Боялся потерять доверие этой девушки. — Что? — тихо прошептала она, казалось ещё немного и начнется новый слёзный поток. — Я тебе не нравлюсь? — Дуреха, — я одел её, как ребенка и обнял. — Ты даже не представляешь насколько. Не представляла она, как сложно было удержаться. Сложно устоять, когда перед тобой обнаженная девушка, да ещё и такая красивая. Да ещё, если она уже крепко зацепила тебя. Сложно заткнуть сумасшедшее желание и рассуждать холодно. — Но в чём тогда дело? — Если между нами что-то будет, я не хочу, чтобы ты жалела об этом на следующее утро. Ложись. Она послушно опустилась на диван и потянула меня за собой. Я лег рядом и обнял её. Девушка не сопротивлялась и положила голову ко мне на плечо. Очень скоро я услышал её тихое размеренное сопение. Неловким получится утро.